Но… Между нами две тысячи километров.

* * *

Мои университетские подружки сразу же что-то почувствовали и в понедельник взяли меня в оборот.

— Стрельцова, колись немедленно! Ты чего такая томная?

— Вероничка, ты что ли сексом занималась на выходных?

— Неужели свершилось? Наша Ника наконец распрощалась с невинностью?

— А я думала, мы скорее встретим две тысячи тридцать пятый год, чем дождёмся этого грандиозного события!

— Так это правда? Ника, отвечай скорее!

— Как, с кем? Немедленно рассказывай!

— Тебе понравилось?

— Сильно больно было?

— Он красавчик?

— Ты получила удовольствие?

— Как его зовут?

— Стоп! Стоп! Стоп! — со смехом кричу я. — Навалились гурьбой. Остановитесь, барышни! А ничего, что сейчас у нас архитектурная физика, и Вячеслав Геннадьевич собственноручно забетонирует каждого, кто опоздает хотя бы на десять секунд?

— Эх, точно, девчонки, надо бежать. Ладно, Вероника, после пары мы обязательно всё из тебя вытрясем!

— Тихушница! Что такая скрытная? Мы тебе всегда рассказываем о нашей сексуальной жизни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


О, да, они это обожают!

После занятий приходится рассказать, что моего мужчину зовут Андреем и он совершенно прекрасен. Описываю его так, что подружки слушают, открыв рот, и восхищённо ахают. Затем они начинают вспоминать, у кого как было в первый раз, и наконец-то выпускают меня из цепких лапок…

Выхожу из здания, а на улице дождь. Но город всё равно красив, мокрая листва сияет разноцветным глянцем, яркие краски перемешаны, в кронах деревьев сплетаются оранжевый, багряный и ослепительно-жёлтый.

Под проливным дождём у меня нет ни одного шанса добраться до остановки, не промокнув до нитки. А ведь потом ещё ждать маршрутку. Я помню, насколько уютно и приятно находиться в такую погоду в салоне автомобиля. Но собственной машины у меня, увы, давно нет.

Приходится вернуться обратно в здание университета, чтобы переждать ливень. И тут… О, счастье — звонит герой дня! Сегодня даже не пришлось ждать вечера, чтобы услышать его голос, Андрей позвонил гораздо раньше.

— Привет, малышка!

— Андрей! Привет, привет! — Я чмокаю смартфон пять раз подряд.

— Ой, что это? Поцеловала?

— Ага!

— Здорово. Жаль, что не вживую. Как же я соскучился, маленькая!

— И я соскучилась! Ужасно!

— Реально изнываю. Хорошо, что проблем здесь, в Красноярске, выше крыши, поэтому время пролетает незаметно.

— Ой, — тут же пугаюсь я. — Прямо выше крыши? А вы с директором там не задержитесь? Он не продлит командировку?

— Пусть только попробует! Тогда я его покусаю. Нет, надеюсь, уложимся в неделю, как я тебе обещал. Так, Ника, слушай меня внимательно. Я кое о чём договорился.

— О чём?

Что такое? Что придумал мой необыкновенный рыцарь?

— У меня есть один знакомый, он нехило мне должен, — сообщает Андрей. — Я его консультировал по юридическим вопросам и сберёг ему массу нервов и денег. Так вот, выяснилось, что друг этого знакомого — Влад — руководит собственной инженерно-проектной фирмой.

— Ух ты!

— Таким образом, получается, что у нас с тобой в этой фирме блат, — смеётся Андрей. — И послезавтра ты идёшь туда на собеседование. Я скину тебе все координаты, имена и адрес.

— О-о-о! — изумлённо выдыхаю я. — Вот это да! Но, Андрей, ты же знаешь, я не смогу рабо…

— Я обо всё договорился! Рассказал, какая у тебя ситуация. Ты сможешь работать с трёх до восьми, а ещё по субботам. Оклад — тридцать, но там крупные заказы, и за них полагается премия. Один месяц будет тридцать, а другой — сразу сто. Официальное оформление, тебе сразу пойдёт стаж, да и строчка в резюме не помешает, потому что фирма достаточно известная. Они делают проекты для крупных федеральных заказчиков. Я посмотрю трудовой договор и, возможно, ещё какие-то преференции для тебя выбью.

— Андрей…

Я шокирована до такой степени, что не могу говорить. Мысли путаются, бешеная радость и страх смешиваются во взрывоопасный коктейль, готовый взорвать мой мозг.

— Малышка, ты как? Согласна?

— Андрей… Ты спрашиваешь?! Конечно, я согласна! Это потрясающее предложение. График отличный, именно так я сейчас и работаю. Ещё и воскресенье прихватываю. Вот только занимаюсь не чертежами и рендерами, к сожалению.

— Да. Я тоже из-за этого переживаю. Ты прямо сегодня отправь им резюме. У тебя ведь есть?

— Конечно. Я отправлю! Ой, а если я им не понравлюсь, не подойду, и они откажутся меня взять? — сразу же начинаю паниковать.

— Да ладно, малышка, перестань. Я помню, как ты обработала Караваева на том банкете. Закидала его инженерными и архитектурными терминами только так. Не сомневаюсь, Ника, ты легко пройдёшь собеседование.

— Андрей, я просто в шоке… Это такое счастье… Неужели я буду работать по специальности?

— И уйдёшь из клининга. У меня сердце останавливается, как только представлю, как ты надрываешься каждый день. А от моих денег отказалась, гордая такая!

— Спасибо тебе, Андрюшечка, спасибо! — Я снова целую трубку.

Ещё несколько минут мы обсуждаем мои перспективы на новом месте. Как же приятно, когда кто-то так сильно из-за тебя переживает. Красноярск очень далеко, но я физически ощущаю — каждым сантиметром кожи — что между нами натянулись невидимые нити. Теперь мы с Андреем крепко связаны: он — мой мужчина, я — его женщина, мы вместе, хоть сейчас и врозь.

Глава 19. Итальянские любовники

Вероника

На следующий день вдруг понимаю, что теперь, когда я без пяти минут сотрудник инженерно-проектной компании, у меня не осталось моральных и физических сил выполнять работу уборщицы. Просто не смогу себя заставить снова драить чужую квартиру.

К счастью, никаких особых обязательств у меня нет, я ни с кем не успела договориться на этот вторник. Звонит менеджер, ищет народ для аврала в трёхэтажном коттедже, но я с затаённым ликованием отказываюсь. Нет уж, давайте без меня. Убирать три этажа — да это же с ума сойти! Заранее сочувствую девчонкам, которые отправятся на этот объект. А если ещё и хозяйка попадётся вредная…

В моей голове что-то щёлкнуло, и сейчас работа в клининге представляется ужасной кабалой. Я ещё долго продержалась. Ощупываю свои ладони. Стыдно, что Андрей тоже заметил, какие они у меня шершавые. Хоть и стараюсь надевать резиновые перчатки, но в них не всегда удобно, часто приходится возиться с едкими средствами прямо так.

Вспоминаю эпизод из романа Джека Лондона. Герой книги работал в прачечной и просто сходил с ума от жуткой и отупляющей работы. Я, по сути, оказалась в той же ситуации, хотя в отличие от книжного персонажа могла дозировать нагрузку. Но всегда полностью загружала график, хваталась за любой заказ, чтобы заработать на оплату универа.

Иногда, оттирая чью-то ванну, думала: за что мне это? В чём я виновата? До девятнадцати лет моя жизнь была такой безмятежной и солнечной. Но она у многих такая, это не преступление — быть беззаботным и весёлым, когда ты молод.

Бесполезно задавать вопросы о смысле бытия и справедливости мироустройства — ответов всё равно не найдёшь. Наверное, так сложились звёзды: мне было суждено испытать сначала роль золотой девочки, оранжерейного цветка, а потом — роль золушки. Невозможно избежать того, что должно случиться. Зато теперь я знаю, насколько сильной могу быть. А ещё, оставшись без поддержки и денег, теперь я ценю даже мимолётное участие других людей и все те удовольствия, которые раньше ничего для меня не значили, потому что у меня их было через край.

Поэтому сегодня после лекций я буду упиваться каждой минутой свободы. Никакой работы, никаких коттеджей!

Сонечка пригласила в пиццерию. Ей, как и моим сокурсницам, не терпится узнать все подробности процесса дефлорации. Вот зачем? Почему всем так интересны интимные детали? Я, например, постеснялась бы задавать вопросы, выясняя размеры и калибр… м-м… этого самого. А мои подружки запросто обсуждают подобные темы.

Прихожу первая, через минуту появляется Сонечка, и мы обнимаемся.

— Ой, а ты уже без Персика, — констатирую я.

— Увы! Пришлось расстаться с моим пушистиком. Отвезла его Егору Михайловичу. Ничего не поделаешь, Даша по нему соскучилась.

У Сони на голове намотано нечто изумрудное, напоминающее по форме то ли тюрбан падишаха, то ли объевшуюся лягушку. Крупный блестящий кулон на груди идеально повторяет оттенок головного убора. Чёрная накидка спадает вниз эффектными квадратными фалдами, чёрные брюки подчёркивают стройные бёдра, туфли тоже изумрудные, атласные, на высокой шпильке.

Ах, Соня! Да она конфетка!

Мы не просто так встречаемся в этой стильной итальянской пиццерии, где стены украшены венецианскими масками. Дело в том, что заведение принадлежит очередному Сонечкиному жениху — Антонио. Вместе с ним из солнечной Италии на суровый Урал перекочевали брат, племянники, тётя. По словам Сони, вся эта шумная семейка выпекает самую фантастическую пиццу в нашем городе. Сонино романтическое приключение началось совсем недавно, но бабуля шепнула мне, что это не первый её итальянский любовник, и все они на пять с плюсом.

Седовласый красавец выходит в зал, чтобы поприветствовать нас, а так же поцеловать Сонечку. Меня тоже целуют. Шестидесятилетний итальянец очень живописен, под стать моей дуэнье. Белый фартук обмотан вокруг бёдер, в карих глазах — смех и дьявольский огонь.

Да они отличная парочка! Меня сбивает с ног потоками непонятной звучной речи и яростной жестикуляцией. Соня тарахтит по-итальянски не хуже Антонио, перебивает, на чём-то настаивает, чему-то удивляется.