Сидни бросилась за ним, желая во что бы то ни стало продолжить разговор. Нельзя дать ему уйти именно сейчас, когда она наконец начала узнавать настоящего Монтану Брубейкера.

Войдя в прихожую, Сидни оставила входную дверь открытой, чтобы прохладный воздух проникал в помещение. Несмотря на наступившую ночь, было очень жарко.

В гостиной было темно, лишь сияние месяца освещало комнату сквозь незанавешенные окна. Сидни различила очертания Монтаны, пересекшего комнату и зажегшего лампу на чайном столике возле дивана. Мягкий желтый свет залил помещение.

Пройдя мимо кухонного стола, Сидни открыла стеклянную дверь на веранду. По всему дому разнеслась стрекотня сверчков. Легкий ночной ветерок создавал приятную прохладу.

Сидни взглянула на Монтану и почувствовала внезапное смущение, не зная, что предпринять. Не стоять же, в самом деле, здесь всю ночь. Когда она вошла в круг света от настольной лампы, Монтана поднял на нее глаза.

— Ты сердишься на меня? — спросила Сидни.

— За что мне сердиться?

— За то, что я практически обозвала тебя похотливым павианом, — она улыбнулась и покачала головой, давая понять, что дразнит его, — который ждет, что любая женщина кинется на его зов, едва лишь он пошевелит пальцем.

Монтана лениво улыбнулся.

— У меня это действительно получается.

Сидни печально покачала головой.

— Как это далеко от настоящих отношений, построенных на исполненном смысла общении! — Сделав шаг вперед, она вдруг впервые подумала, как легко разговаривать с ним. Казалось, ему можно было сказать все, что угодно, и, хотя иногда она явно доставала его, он никогда не вынуждал ее играть какую-то роль, позволял ей быть самой собой. Странно, потому что именно в эти дни она была кем угодно, но только не самой собой.

Стараясь выглядеть как можно естественнее, Сидни сказала:

— Может быть, именно поэтому ты до сих пор не обзавелся семьей.

Между ними повисла тишина. Чувствуя, как его взгляд медленно скользит по ее лицу, Сидни начала краснеть.

— Я до сих пор не женился только потому, что все женщины, в которых я влюблялся, оказывались хитрыми актрисами.

Сидни показалось, что из ее легких выкачали весь воздух. Неужели он и ее относит к этой категории женщин? Нет, нет, такого быть не может. Это просто смешно. Он имел в виду Делль, а не ее. К ней у него нет никаких чувств. Несмотря на это, Сидни почувствовала необходимость защититься.

— Монтана, я не Делль.

— Да, ты не она.

Легкая усмешка коснулась губ Монтаны, дав ей понять, что в свои слова он вложил особый смысл. Боясь продолжать расспросы, Сидни сделала шаг назад.

— Если ты не против, я схожу переоденусь.

Покончив с откровениями, Монтана бросился на диван и спрятал лицо в ладонях. Сидни замучила его вопросами, почему он старается мучить ее. Но, черт возьми, в данной ситуации это единственный способ держать ее на расстоянии.

Позади него открылась и закрылась дверь, и через минуту из ванной донесся шум воды.

Ему следовало извиниться перед Сидни. Но как можно это сделать, не объяснив причину?

Звук открывающейся двери заставил его подняться на ноги.

Сидни неуверенно выглянула из ванной и бросила взгляд на настенные часы за спиной Монтаны.

Для пятничного вечера было еще довольно рано, так что ковбои, скорее всего, не скоро вернутся из «Родео Хаус».

Они были одни.

Монтана не отрывал взгляда от Сидни. Короткие волосы женственными кудряшками обрамляли ее милое лицо, а футболка без рукавов и короткие узкие шорты подчеркивали нежные изгибы тела. Она выглядела как настоящая куколка! Монтана видел, как она подтянулась за время тяжелой работы на ранчо.

Эта женщина представляла собой удивительное сочетание плотности и мягкости.

Чем больше времени он проводил с Сидни, тем больше его влекло к ней. Он закрыл глаза. Это постоянное напряжение изводило его.

Надо было пойти в офис и погрузиться в работу с бумагами.

Сидни прошла в кухню.

— Думаю, стоит сварить кофе, но без кофеина. Хочешь?

Нет.

— Да. — Соблазн остаться оказался сильнее желания уйти. Он ненавидел себя за слабость во всем, что касалось Сидни.

А та вроде бы не замечала его состояния. Положив в кофеварку кофе, она добавила воды, нажала на кнопку и стала ждать.

Как сталь к магниту, Монтана зачарованно приблизился к ней в темноте. Горячий ветерок кружил между входной дверью и стеклянной перегородкой, за которой была веранда. За несколько миль отсюда выли койоты. На столе закипающая вода с шумом выталкивала крышку кофеварки, потом по каплям стала стекать в фильтр, затем в кувшин.

Склонив голову к плечу, Монтана наблюдал за тем, как Сидни рылась на полках шкафчика в поисках сахара и обезжиренных сливок.

— Значит, ты считаешь, что я похож на похотливого павиана? — весело поинтересовался он, желая хоть как-то поднять им обоим настроение.

Это сработало. Раздался ее переливчатый смех.

— Иногда. — Она прекратила свои поиски и, вскинув ресницы, встретила его взгляд. Он был просто зачарован. — Но если по справедливости, то не только ты. Любому из вас не мешало бы поучиться ухаживать за женщиной.

Он улыбнулся.

— А ты, конечно, тот самый мужчина, который может нас поучить.

— Очень смешно, — рассмеялась Сидни, — но ты тем не менее прав. Кто может лучше меня дать совет?

— Отлично, действуй.

— Что ты имеешь в виду?

— Научи меня. — Он сказал это прежде, чем подумал.

Кофеварка выключилась, и комната наполнилась замечательным ароматом. Сидни коснулась губ кончиком языка и подняла на Монтану удивленные глаза.

— Чему ты хочешь, чтобы я тебя научила?

— Ухаживать за женщиной.

— Сейчас?

— Конечно, почему бы нет? — Взяв девушку за руку, он провел ее в гостиную. — Давай просто начнем вечер заново. Представь себе, что мы еще не знакомы. Вот так… — он подошел к музыкальному центру, включил CD-плеер, и через несколько секунд по комнате разлилась приятная мелодия кантри, — ..гораздо лучше.

— Ммм, и правда — лучше. — Запустив руки в волосы, она слегка подправила и взбила прическу. — Я представляю, что мы не в «Родео Хаус».

— Мы даже близко не подходили к «Родео Хаус».

Итак, что мне делать?

— Для начала мог бы пригласить меня потанцевать.

— Ты хочешь, чтобы я сказал нечто особенное?

Она слегка покачала головой.

— Тогда ладно. Не хотите ли потанцевать?

— С удовольствием. — Она подняла руки и шагнула в объятия Монтаны.

Из динамиков лилась медленная музыка. Монтана обвил руками ее талию и притянул Сидни к себе.

Вдвоем они начали медленно двигаться на небольшом пространстве перед диваном. Через несколько мгновений Сидни опустила голову ему на плечо, и Монтана ясно ощутил аромат своего шампуня.

— Ммм. Ты пахнешь, как… я.

Она тихонько рассмеялась.

— Это комплимент с твоей стороны?

— А что, неудачный?

— Да нет, ничего. Только вам, парням, следует усвоить одно правило: когда подходите к женщине, лучше сделать ей комплимент. Ни в коем случае не употребляйте слова типа «грудастая» и «попка».

Монтана захохотал.

— Я никогда не говорю такую чушь.

— Ну, тогда докажи мне это. — Она отклонилась назад и заглянула ему в глаза. — Скажи что-нибудь приятное.

— У тебя отличные формы… для парня, конечно.

Сидни безудержно рассмеялась.

— Давай серьезно.

— Ладно, я начну сначала. — Боясь, что если он начнет говорить, то остановиться уже не сможет, Монтана запнулся. — У тебя самые красивые глаза из всех, какие я видел.

— Немного фамильярно, учитывая то, что мы не знакомы, но приятно. Продолжай.

— И мне нравятся эти веснушки, — он отпустил ее талию, чтобы провести кончиком пальца по носику, вот здесь.

У нее на лице появилось смущенное выражение.

— О… спасибо.

— Как у меня получается?

— Хорошо, просто… хорошо.

— Отлично. Поправь меня, если у меня вдруг вырвется «грудастая» или «рубильник».

— Я дам тебе знать.

Он обвел пальцем ее рот.

— У тебя красивые губы, они совершенной формы.

— Нет, совсем не совершенной.

— Шш, — он прижался лбом к ее волосам, — позволь мне самому судить.

Глава 7

Наклонив голову, Монтана нашел ее губы и на мгновение подумал, не поторопился ли. Но тут же по реакции Сидни понял, что зря волнуется. Девушка теснее прижалась к нему и обвила руками его плечи, зарываясь пальцами в волосы на затылке. Их долгий поцелуй из простого подтверждения комплимента превратился в нечто неизмеримо большее.

У обоих участилось дыхание, как будто в комнате недоставало воздуха, их ноги двигались, а руки пытались крепче удержать друг друга. Они жадно целовались, не в силах удовлетворить страсть, вспыхнувшую между ними еще в первый день знакомства. Руки Монтаны спустились вдоль нежного изгиба ее спины и остановились на талии.

Этот поцелуй окончательно убедил Монтану в том, что Сидни удалось пробить все защитные барьеры, с такой тщательностью им возведенные. Он вдруг снова почувствовал себя живым человеком, которому снова хотелось серьезных отношений с женщиной, снова хотелось доверять.

И понимание этого пугало Монтану так же сильно, как и будоражило.

— Что, черт возьми, — прошептал он, на секунду оторвавшись от ее губ, — прикажешь мне теперь делать?

— Может, еще раз меня поцелуешь?

Монтана с удовольствием последовал ее совету.

Но через минуту взял ее лицо в ладони и заглянул в поразительно зеленые глаза.

— А что потом? — пробормотал он.

Вопрос прозвучал риторически, поскольку ответа не было, да и вряд ли он мог быть в будущем. Ее носик все еще касался его щеки, и Монтана чувствовал ее дыхание, с трудом срывавшееся с губ и обдававшее его ароматом мяты.