Дождь струился по ее лицу. Намокшая одежда облепила тело. Волосы мокрыми прядями свисали по обе стороны лица и шеи. Ее это не трогало.

Очаровательно, как всегда, растягивая слова, Харлан спросил:

— Уж не продырявишь ли ты меня этим разделочным ножичком, если я откажусь?

— Продырявлю. Только тебе, все равно, придется на мне жениться, даже если я тебя сперва убью.

Бормоча проклятия и горестно покачивая головой, Харлан медленно обвел взглядом унылый, намокший горизонт. Когда взгляд его снова обратился к Сейдж, он рассмеялся. Протянув руку, он схватил ее за пояс и рывком привлек к себе. Заломив ей руку, Харлан выхватил нож и отбросил его. Нож с плеском упал в лужу.

— У меня уйма денег, — сказал он для затравки.

— И что?

— Я никогда не дам этим деньгам завладеть мной, Сейдж. И можешь не рассчитывать, что мое отношение к ним изменится.

— Единственное, на что я рассчитываю, так это на то, что не изменится твое отношение ко мне.

— И как, по-твоему, я отношусь к тебе?

— Ты меня любишь. Ты мной восхищаешься. Ты без меня не можешь. Ты умрешь, если меня у тебя не будет. Я — твой свет, твоя сила, твое счастье!

Засмеявшись, он поднял ее на руки. Сейдж обхватила его ногами, и они медленно закружились, и дождь падал на них.

— Ты ненормальная, но ты права.

— В чем именно?

— Во всем — сверху до низу.

— Тогда поцелуй меня так, как тебе хотелось бы. Когда они, наконец, разъединились, Харлан с опаской поглядел на входную дверь.

— Черт возьми, Сейдж! Если ты не прекратишь так меня целовать, то нам придется прямо здесь начать наш медовый месяц.

Она куснула его в нижнюю губу.

— Идея хорошая.

Эпилог

— Харлан, проснись. Пора.

Он замычал и зарылся лицом в ее волосы.

— Я бы и рад, милая, да сил нет. Давай до утра отложим?

Сейдж ласково улыбнулась и убрала его вопрошающую руку со своей груди.

— Я говорю про другое. Пора в больницу.

Он резко сел.

— Что, ребенок?

— У меня схватки уже второй час.

— Второй час! Черт, Сейдж, что ж ты меня не разбудила?

— Ты же сказал, что сил нет. Тебе и впрямь не стоило на ночь глядя тащиться домой из Луизианы.

— А если б не поехал, что бы сейчас ты без меня делала? — Харлан сунул ноги в джинсы и вскочил с постели.

Он был в соседнем штате, проверял работу нефтяной вышки, которую «Тайлер Дриллинг» сдала в лизинг новой нефтяной компании, открытой его отчимом. Когда на закате он позвонил и сказал, что едет домой, Сейдж, как могла, пыталась его отговорить от такой поздней поездки. Теперь она была только рада, что муж настоял на своем.

— Я слишком долго тебя не видел, милая, — сказал он.

— Всего-то два дня.

— Это слишком долго.

Угадывая за его словами вожделение, она сдалась. Теперь, вспоминая об этом и улыбаясь, Сейдж протянула руку к телефону на ночном столике.

— Позвоню доктору.

— Где же этот чертов чемодан? — спросил Харлан, роясь в шкафу среди висящей одежды. — Хорошо хоть, ты его заранее собрала. Ну, где же он?

— В другом шкафу.

Сейдж попросила медсестру уведомить доктора, что едет в больницу, и повесила трубку.

— Харлан, успокойся же! У нас куча времени. У меня ведь еще даже воды не… О! А!

— Что? — Из шкафа показалась его голова.

— Воды отходят.

Сдержанно ругаясь, Харлан обернул ее одеялом и понес на руках к машине.

— Дыши, — приказал он, хотя сам сбивался с дыхания. — Дыши, как нас учили на занятиях.

Он впихнул ее на переднее сиденье и побежал на место водителя. Расстегнутая рубашка трепыхалась на ветру.

— Пуговицы застегни, — сказала Сейдж, как только они тронулись от дома, который им продала Марси, простив, в качестве свадебного подарка, причитавшиеся ей комиссионные.

— Нашла время о моем внешнем виде заботиться.

— Не хочу, чтобы все медсестры на твою волосатую грудь мастурбировали, вот и все.

На светофоре Харлан остановился, торопливо застегнул рубашку и тут же рванул дальше — на красный свет.

— Без прав останешься, — предупредила Сейдж.

— У меня связи в мэрии.

— Скоро не будет. Пэта на следующей неделе провожают. Ой, Харлан, я что, на проводы не попаду?!

Лори переделала холостяцкую избушку Пэта сверху донизу, превратив ее в домик-игрушечку, будто на выставке. Ей нравилось жить в городе, где рядом и друзья, и дела. Практически во всех отношениях медовый месяц у них продолжался. И трудно судить, кто из них больше им упивался.

— Если понадобится, проводы отложат, — успокоил жену Харлан. Протянув руку, он положил ладонь на живот Сейдж. — Не рановато он, а? Что-то рановато. С ним ведь все в порядке?

— Да, все в порядке. Ему просто не терпится посмотреть на тебя. Я ему столько о тебе рассказывала, — нежно сказала Сейдж, накрывая его ладонь своей.

С визгом тормозов автомобиль остановился у приемного покоя неотложки. Не дожидаясь носилок, Харлан подхватил жену на руки и внес внутрь.

Как только их зарегистрировали, сестра сказала:

— Доктор осмотрит ее в течение нескольких минут, мистер Бонд, потом вас к ней допустят.

— Позвони всем! — крикнула Сейдж через плечо, когда ее укатывали.

Харлан как раз успел сообщить обо всем семье, и ему разрешили войти в палату. Он, как положено, надел накрахмаленный халат.

— Очень тебе идет этот оттенок голубого, — заметила Сейдж.

— Вот ведь болтушка. Сколько ее учили держать язык за зубами. — Харлан склонился над женой. Глаза его неожиданно затуманились и стали очень серьезными. — Черт возьми, Сейдж, ведь я люблю тебя!

— И я тебя люблю. — Она сдавила его ладонь. — Только я немного боюсь.

— Ты?

— Да. И ты знаешь, что кроме тебя, я никому не созналась бы в этом. Будь со мной, Харлан!

— Навеки, милая. Рассчитывай на меня.

Стонущую и пыхтящую, ругающую своего будущего мальчика, обзывающую его бессердечным самцом-шовинистом, ее вкатили в родильный покой. Через несколько минут с помощью Харлана Сейдж родила сына. Добродушный доктор подняла на руки трепещущего, пищащего младенца и вручила его отцу.

— Примите поздравления, мистер Бонд.

— Зовите меня просто Харлан, — рассеянно сказал он, прикладывая своего сына к груди Сейдж.

— О, какой он красивый, — потрясенно зашептала новоявленная мамаша. — Смотри, Харлан, какого чудесного ребенка мы сотворили!

Прошел почти час, прежде чем их оставили наедине с сыном. Нянечка предупредила, что времени у них немного, а потом новорожденного заберут в отдельную палату.

Сейдж потрогала золотой пушок у него на голове.

— У него твоя линия волос, Харлан. Твой нос.

— И мой пенис.

— О! — воскликнула Сейдж.

Потом, страстно ему улыбнувшись, добавила:

— Не мудрено.

Они рассмеялись, потом поцеловались.

— Ты всех обзвонил?

— Как только медперсонал их пустит, они все моментально сюда слетятся. И вообще, эта больница должна делать нам семейную скидку, так мы загружаем их работой.

Ко всеобщему восторгу, Марси сообщила, что опять беременна, хотя Джимми нет еще и года. «У меня биологические часы спешат», — сказала она. А дела у Марси идут прекрасно, даже когда она работает неполный рабочий день, так что она имеет право потакать своим материнским инстинктам. Они с Чейзом были невероятно счастливы.

Колонку Девон стали перепечатывать уже несколько газет за пределами штата. Они с Лаки тоже поговаривали, не завести ли им еще одного ребенка, хотя трудно себе представить, можно ли родить еще раз такую прелесть, как Лорен. Лаки в том же духе ответил, что трудно, но он постарается.

«Тайлер Дриллинг» завалили заказами выше головы. Разрываясь на части, они гоняли свои грузовики из города в город. До последнего времени Сейдж стояла во главе ирригационного бизнеса — координировала расписание, подбирала новых клиентов, заправляла офисом, который был открыт в придачу к уже существующему и снабжен двумя секретарями.

— А Мэриэн с Грейсоном? Им ты позвонил?

— Мать отпала. Она утром прилетит.

Сейдж протянула руку и любовно погладила Харлана по щеке. Благодаря ее миротворческим усилиям Грейсон и Харлан вели себя взаимно вежливо. Конечно, между ними остались трения из-за того, что Харлан отказался войти в дело своего отчима. По этому поводу они все время спорили, так оно, видимо, и будет продолжаться. Но мать с сыном воссоединились, а это самое главное.

Харлан вынужден был признать, что просто перенес юношеские психические травмы в зрелый возраст. На самом-то деле, он вовсе не считал, что его мать была неверна его отцу при жизни того или что Грейсон в чем-то повел себя нечистоплотно. Просто гораздо проще было сосредоточить на них вину за смерть своего отца, чем обозлиться на нечто, с чем невозможно бороться.

Грейсон, с его грубоватым характером, был такой противоположностью мягкому, отходчивому человеку, каким был отец Харлана, что мальчик так и не смог его принять. Сейдж долго и терпеливо внушала Харлану, что с Мэриэн его отчим обходится совсем иначе, чем со своими соперниками по бизнесу.

— Я убеждена, что он очень любит твою мать.

— Думаю, что так. Но после того, как мама вышла за него, деньги стали для меня олицетворением зла, — пытался объяснить Харлан. — При определенном количестве денег получаешь власть над другими. Я в этом не участник.

В течение последних месяцев Харлан стал постепенно прикасаться к своему наследству, но лишь из-за того, что ему неприятно было, что оно лежит втуне, а стольким людям эти деньги могли бы помочь. Он ударился в филантропию. И благотворительные фонды и организации, куда он перечислял значительные суммы, так и оставались в неведении относительно имени благодетеля.

— А почему ты их раньше не раздаривал? — спросила однажды Сейдж. — К примеру, когда ты видел, как тонет «Тайлер Дриллинг», ты же мог просто помочь Чейзу деньгами?