Глаза Ричарда медленно вбирали в себя все детали убранства этой великолепной галереи. Непринужденный смех и гул голосов был похож на гомон огромной стаи пестрых птиц, которых поймали гигантской сетью и выпустили в эту зеркальную клетку. Беспрестанное шлепанье карт о ломберные столики и стук костей почти заглушали звуки оркестра, который играл в зале Мира по другую сторону зала Зеркал. «Голубые мальчики» стояли наготове с колодами новых карт, запасными наборами костей и мешочками из голубого бархата, в которых удачливые игроки могли унести домой выигранное золото и вексели.

Ричард был убежден, что видит сцену из жизни высшего общества, которая скоро уйдет в прошлое. Франция уже находилась в состоянии брожения, и только эти беспечные обитатели Версаля продолжали жить так, словно до них через вечно открытые ворота дворца не доходили никакие тревожные известия. Сам Ричард не терял времени зря. Со дня своего возвращения он беседовал со многими французами, слышал гневные тирады против аристократии, звучавшие на улицах, побывал на встречах интеллектуалов и агитаторов. Он одевался всегда соответственно случаю, и никто не подозревал в нем иностранца. Не являясь шпионом в том смысле, что не охотился за государственными тайнами, Ричард, тем не менее, оказывал неоценимую помощь своему дяде в воссоздании подлинной картины того, что они оба называли сидением на бочонке с порохом, в который был вставлен зажженный фитиль.

Почему эти знатные павлины и разряженные павы не хотели понять, что их страна не может вечно оставаться в тисках той феодальной системы, всеми благами которой пользовались исключительно они? Ответ был прост — им не приходилось платить непосильных налогов, от гнета которых страдало остальное население. Буржуазия и крестьяне завидовали более справедливому и свободному общественному устройству Англии и почти бесклассовому обществу Соединенных Штатов: в этих системах, словно в зеркале, таком же чистом и блестящем, как и зеркала этой галереи, отражались их надежды и чаяния.

— Разрешите проводить вас к столику, сир? — проговорил подошедший к Ричарду «голубой мальчик». — Какую игру вы предпочитаете?

— Фараон. За столиком у второго окна есть свободное место. Его я и займу.

Роза увидела, как «голубой мальчик» повел Ричарда к столику, где сидела она. В этой игре, где ставки делались в зависимости от последовательности вытаскиваемых из колоды карт, большие суммы денег проигрывались и выигрывались очень быстро. Розе обычно везло в фараон, и поэтому она ждала начала игры с уверенностью заправского игрока.

— Добрый вечер, мадам маркиза, — произнес Ричард, поклонившись ей, и занял пустовавшее место. Она ответила на приветствие и представила ему двух знатных кавалеров, сидевших по обе стороны от него.

— Как вам понравился Париж, лорд Истертон?

— Просто нет слов, чтобы выразить мое восхищение. Там столько всевозможных развлечений, и к тому же меня постоянно приглашают в очень гостеприимные дома.

— Я слышала, что вы подарили королю и королеве какое-то редкое растение, привезенное вами из дальних странствий?

— Совершенно верно. Это орхидея.

— А приживется ли она в наших условиях?

— Она неплохо росла в теплицах у меня в поместье, откуда я ее и доставил сюда. А вы сама видели ее?

— Пока еще нет. — Она с деланым безразличием пожала плечами. — К тому же я не знаю, где ее искать.

— Я покажу вам.

Роза постаралась вложить в свой взгляд как можно больше ледяного холода, чтобы остудить его неуместный в данной обстановке пыл.

— Думаю, что не стоит этим заниматься, — сказала она равнодушным голосом, давая Ричарду понять, что его нерадивость и необязательность проявленные пару лет назад, исключают какие-либо иные контакты между ними, кроме официальных. — Я слишком занята и не могу тратить время на всякие пустяки.

Невозмутимое выражение его лица не изменилось, но в глазах появилась обида:

— Конечно, вы правы. Мне бы ни в коем случае не хотелось еще раз навязывать вам то, что вы не желаете делать.

У Розы внутри все закипело от возмущения и на щеках появились алые точечки, свидетельствовавшие о том, что ее гнев достиг предела. И это сказал человек, ради которого она, рискуя своей репутацией, отправилась в Бальную рощу и чуть было не впуталась в грязную историю! Если бы ее заметили, одному Богу известно, какие горы лжи нагородили бы о ней на процессе по делу об алмазном ожерелье…

Игра началась. Роза сделала ставку и попыталась больше не думать о Ричарде, увлекшись игрой, но его присутствие за столом и собственное еле сдерживаемое раздражение мешали ей. Если она и не смотрела на его лицо, то ее глаза невольно отмечали фосфоресцирующий блеск бриллиантового перстня на его пальце, кружева манжет, ниспадавшие при каждом движении его рук, и свидетельствовавших об уверенности в своем превосходстве линии подбородка. Казалось, даже обоняние ощущало его присутствие, словно она могла среди множества запахов различить свежий аромат его чистого мужского тела, исходивший с противоположной стороны стола.

Она опять проиграла! Ее не могло утешить то, что и он проигрывал, но через некоторое время они вернули проигрыш почти одновременно. К тому времени, когда подали ужин, Роза уже имела небольшой выигрыш, а Ричарду повезло еще больше — перед ним лежала солидная кучка золотых монет. Когда объявили об ужине, она покинула столик и присоединилась к знакомым. После ужина Роза вновь повстречала Ричарда, на этот раз в зале Рога изобилия, когда он поднял бокал с фруктовым соком, который она вознамерилась взять с подноса, и сам подал его ей.

— Давайте и дальше играть вместе после ужина, — предложил он, — теперь мы можем быть партнерами в любой игре. Мы приносим удачу друг другу.

Роза надменно вскинула голову:

— Наоборот, в моем представлении вы связываетесь с неудачей! Я чуть было не оказалась в проигрыше в фараоне, а перед этим вы принесли дурные вести даме, которую мы с вами знаем.

— Тогда, может быть, нам стоит уйти отсюда, опять вернуться ко времени нашей первой встречи и начать все заново?

— Меня это не интересует!

Ричард не выдержал и взорвался:

— Если бы вы дали этот ответ тогда, мне не пришлось бы ждать в Бальной роще и слушать как куранты отбивают час за часом!

— Вас там не было! — воскликнула Роза.

Затем, увидев на его лице донельзя изумленное выражение и поняв, что выдала себя, она приподняла газовую юбку, украшенную горизонтальными полосами из лент, и почти бегом поспешила к выходу из зала Рога изобилия, петляя между кучками придворных. Оказавшись вновь в зале Зеркал, она почти рухнула в единственное оставшееся свободным кресло за карточным столиком на четверых и слишком поздно заметила среди игроков человека, общества которого предпочитала избегать, но теперь покидать столик было бы неучтиво по отношению к двум другим игрокам.

— Вы доставите нам редчайшее удовольствие, — сказал, обращаясь к ней, этот человек, и приподнял густо насурьмленные брови. Его лицо было покрыто плотным слоем румян и пудры, поскольку он принадлежал к числу тех придворных, которые не сдерживали себя в использовании косметических средств. Высокий, великолепно сложенный тридцатилетий граф де Кордерьер волочился за женщинами, жил не по средствам и однажды стал виновником скандала в салоне Марса, когда любовница, которую он бросил, поцарапала ему лицо. К счастью для него, в этот момент там не присутствовала королевская чета. — Мы собираемся играть в реверси. Вы согласны?

Розе часто приходилось играть в эту игру. Говорили, что ее особенно любил король-солнце. Каждый здесь играл сам за себя.

— Разумеется, граф, — ответила Роза, которой было все равно, в какую игру играть, лишь бы не упускать из виду действия партнеров: граф де Кордерьер был известным шулером.

— Прошу вас, мадам, — произнес он, подавая новую колоду карт Розе. Но прежде чем она успела вскрыть ее, подбежал «голубой мальчик» и что-то прошептал на ухо одному из игроков, пожилому герцогу, который встал из-за стола и извинился, сказав, что его срочно вызывает король. Едва он удалился, как появился Ричард.

— Разрешите присоединиться к вам, мадам и мсье?

У Розы не оставалось иного выхода, как кивком головы выразить свое согласие так же, как сделали это граф и другой игрок, барон де Берри, вечно ходивший с постной физиономией. Как и в предыдущий раз, Роза представила Ричарда партнерам, и игра началась. Разозлившись на саму себя за собственную глупость, она следила за каждым движением соперников, желая во что бы то ни стало переиграть Ричарда. Ей казалось, что он тоже стремится переиграть ее, и состязание между ними стало напоминать игру в мяч на корте короля-солнце: они сражались друг с другом, а все остальные являлись зрителями. В действительности все обстояло по-иному, но каждое очко, отобранное у Ричарда, доставляло Розе огромное удовольствие, а остальное ее не волновало.

Она выиграла несколько раз подряд, так же, как и он. Барон отставал от них, а граф и вовсе оказался в проигрыше. Затем, несмотря на все старание и умение Розы, граф стал выигрывать, и ничто нс могло остановить его. Все золото, лежавшее перед Ричардом и Розой, перекочевало к нему, а барону пришлось долго рыться в карманах, чтобы сделать очередную ставку. У графа была противная привычка разводить руками, как бы извиняясь, и хитро улыбаться каждый раз, когда он забирал себе выигрыш. После того, как это снова случилось, Роза решила выйти из игры.

— К сожалению, мои ресурсы исчерпаны и я больше не могу продолжать игру, господа, — сказала она и сделала знак «голубому мальчику», который тут же подал бланк векселя, перо и чернила. Она заполнила его и уже собиралась поставить свою подпись, когда Ричард вдруг грозно произнес:

— Не делайте этого!

Она взглянула на него в тревоге, догадавшись, что он собирался сделать, и решила во что бы то ни стало помешать ему.