– И вот почему тебе необходимо выйти замуж, – пробормотал Райан.

– Совершенно верно. – Она глубоко вздохнула, стараясь побороть волнение, но так и не смогла скрыть отчаянную надежду, светившуюся в ее взоре, обращенном на Райана.

– Но тебе вовсе не обязательно выходить за Ферриса! Ты можешь выйти за человека, которого полюбишь!

– Наверное, ты прав, – задумчиво промолвила Катра, снова отвернувшись к реке. – Но я уже дала слово Феррису. И если не будет… – Она замялась, подбирая слова с величайшей осторожностью. – Если не будет по-настоящему серьезной причины, я уже не смогу разорвать помолвку.

– По-твоему, Феррис подаст на тебя в суд?

– Откуда я знаю? – Она подумала, что вряд ли Феррис станет с ней судиться, – но разве в этом дело? И Катра продолжала, стараясь не растерять с таким трудом обретенную решимость: – В любом случае нам следует забыть о том, что было. Ты должен пообещать мне, что так и поступишь. Ведь после свадьбы мы наверняка будем постоянно встречаться в обществе. И я не хочу, чтобы воспоминания одолевали меня каждый раз, когда я увижу тебя на балу. Не говоря уже о том, что Феррис может о чем-то догадаться. Этого нельзя допустить. Ни в коем случае!

Он громко, прерывисто вздохнул и отошел в сторону. Катра исподтишка наблюдала за тем, как Райан повернулся к ней спиной и застыл, опираясь ногой на поваленный ствол. В задумчивости он снова и снова теребил свои темные густые волосы.

И тогда Катра решилась. Она подобрала юбки и направилась прочь.

Райан услышал шелест накрахмаленного шелка и резко обернулся. Увидев его лицо, Катра застыла на месте. Аккуратная прическа растрепалась, и знакомый локон снова упал на его высокий лоб. Но главное заключалось в его глазах. Они горели такой мукой, такой растерянностью и желанием что-то ей высказать, что Катре стало страшно. Разве можно было забывать, что, встречаясь с Райаном, она играет с огнем?..

– Тут ничего не поделаешь, Райан, – промолвила она, все еще надеясь вопреки здравому смыслу, что он вернет ее, подарит ей надежду и любовь, предложит выйти за него замуж… – Ради соблюдения приличий… ради Ферриса… нам придется похоронить все, что с нами было. Пожалуйста, обещай мне, что будешь вести себя как ни в чем не бывало, когда мы встретимся вновь. А теперь мне лучше уйти. Я и так задержалась здесь дольше, чем следовало.

Райан загадочно посмотрел на нее, шагнул вперед и взял за руку.

– Хорошо. Я буду скрывать свои чувства, – в его голосе слышались и горечь, и ирония, – «ради соблюдения приличий». Но это тебе не поможет, потому что каждый раз, глядя на меня! ты будешь знать, что я ничего не забыл. И не забуду никогда. – Райан наклонился и осторожно поцеловал ее в губы. Катра зажмурилась и сделала над собой огромное усилие, но осталась неподвижной. Не смея взглянуть на него, она резко повернулась и пошла по тропинке к лошадям.

На следующее утро Катру разбудил робкий стук в дверь. Она не сразу пришла в себя и долго соображала, правда ли кто-то стучал или ей приснилось. Наконец девушка решилась вылезти из-под одеяла и спустить босые ноги на ледяной пол. Комната купалась в лучах неяркого осеннего солнца, а из поварни через открытое окно доносился привычный утренний шум: там готовили завтрак. Гремели кастрюли, хлопала входная дверь и скрипел ручной насос у колодца.

Катра подошла к двери и немного приоткрыла ее. В щелку был виден Сет, один из мальчишек, работавших на конюшне. Он хотел было отдать Катре какую-то записку, но услышал шум в коридоре и испуганно оглянулся. Другая его рука все еще оставалась поднятой: видимо, он собирался постучать вновь.

– Что тебе, Сет? – прошептала Катра. Мальчишка так и подпрыгнул, услышав ее шепот, и выставил вперед руку с запиской.

– Вот, это вам. Мне велели передать. – И он нетерпеливо добавил: – Нельзя мне долго быть в доме!

– Я знаю, Сет! Ничего страшного. – Она забрала у мальчика записку и сказала: – А теперь беги. В доме все еще спят, а я никому не скажу.

Сета не надо было уговаривать: он припустил по коридору во всю прыть, стараясь производить как можно меньше шума.

Катра закрыла дверь и рассмотрела записку. Это был кусок плотной писчей бумаги, обернутый вокруг какого-то твердого предмета. Она осторожно развернула и расправила листок. Поверх черных чернильных строчек лежал гладкий мраморный голыш – точь-в-точь такой же, какими был усыпан речной берег.

Она крепко сжала в руке камешек и прочла: «Прошу тебя встретиться со мной. Это в последний раз».

Катра перечитала короткую просьбу еще раз и сосредоточилась на твердом мужском почерке. Она разглядывала каждую завитушку с преувеличенным вниманием в надежде взять себя в руки и совладать с бешено колотившимся сердцем. Стоило ей взять в руки камешек – и она уже не сомневалась, кто автор записки. Видимо, на это он и рассчитывал. Так было безопаснее: никто, кроме самой Катры, не смог бы угадать, кто просит ее о встрече.

Конечно, она отправится к нему немедленно. Как только заставит себе повиноваться подгибавшиеся от волнения колени.

День был прохладным, но солнечным. Больше всего Катре хотелось бы нестись к реке во весь опор, однако она ни разу не позволила Юпи сбиться с размеренного кентера. Она вовсе не хотела явиться на свидание запыхавшейся и потной, тем более что не ждала для себя ничего хорошего. Райан просит ее о встрече. Что он хочет ей сказать? Руки так и чесались отпустить поводья и поднять Юпи в галоп.

Чтобы отвлечься, она стала во всех подробностях вспоминать их вчерашний разговор, с начала и до конца, до его прощального поцелуя.

Вплоть до рокового бала на прошлой неделе Катра понятия не имела о тех необузданных чувствах, что таились в ее душе. А теперь они просыпались и терзали ее всякий раз, стоило ей подумать о Райане Сент-Джеймсе.

Спускаясь к реке, она заставила кобылу перейти на шаг. На лесной опушке Катра соскочила с седла и пошла по тропинке пешком, стараясь двигаться медленно и бесшумно и ведя Юпи под уздцы.

На краю прогалины стоял жеребец Райана, привязанный к дереву. Несмотря на то что это не было неожиданностью, сердце тревожно екнуло у нее в груди. Поводья никак не желали подчиняться неловким от волнения пальцам, пока Катра привязывала свою лошадь рядом с огромным жеребцом. Все еще не решаясь выйти на поляну, девушка кое-как пригладила волосы, растрепавшиеся после быстрой езды.

Однако это не помогло. Выдержка изменила ей окончательно, и она бегом помчалась по тропинке, не чуя под собой ног. Ветки хлестали ее по лицу, цеплялись за одежду и за волосы, но Катра не обращала на это внимания. Задыхаясь, она выскочила на край песчаного берега.

Райан стоял ниже по течению и смотрел на воду. Он резко обернулся, услышав ее шаги. Их взгляды встретились, и Катра просияла от счастья. Она не двинулась с места и не проронила ни звука. Она просто стояла и смотрела на него, и ее голубые глаза сияли от нежности и любви.

Он сам не заметил, как оказался рядом, схватил ее в охапку и прижал к себе с такой силой, что ей стало больно дышать. Но Катра отвечала на его объятия так же неистово, подставляя губы для жаркого, жадного поцелуя.

– Я думал о нас с тобой всю ночь, – пробормотал он, уткнувшись лицом ей в макушку. – И понял, что есть лишь один выход.

Катра затаила дыхание, боясь спугнуть свое счастье.

– Я должен явиться к твоему отцу и объяснить сложившуюся ситуацию, – продолжал Райан. – Оставить все как есть – свыше моих сил. Я только и делаю, что думаю о тебе. Господи, ты не покидаешь меня даже во сне! Катра, я не позволю тебе выйти за Ферриса. Я не могу с тобой расстаться. – У Катры потемнело в глазах от предвкушения того, что она сейчас услышит. – Я решил расставить все по местам, то есть буду просить у мистера Мередита твоей руки. Я возьму на себя выяснение отношений с Честерами и предложу им любое возмещение, которое они потребуют. Я заставлю твоего отца поверить, что буду для его дочери наилучшей партией. У меня найдутся достаточно веские доводы, чтобы он предпочел породниться с нами, а не с Честерами. Если удастся уладить все мирно, то не будет никакого скандала. Должен ли я так поступить, Катра? Ты пойдешь за меня замуж?

– Ты хочешь на мне жениться… – пролепетала она невпопад, смеясь и плача от облегчения.

– Да. Я хочу на тебе жениться, – подтвердил Райан, заглянув в ее лучистые синие глаза и снова прижимая к груди. – Несмотря на все свои убеждения, я понял, что не могу без тебя жить. Мне до сих пор не верится, что я так легко изменил собственным принципам, но чему быть, того не миновать. Если уж мне суждено обзавестись женой, то ею можешь быть только ты! – Он баюкал ее в объятиях, с наслаждением вдыхая запах густых золотистых волос.

– Но ты еще не уговорил моего отца, – с тревогой напомнила Катра.

– Уверяю тебя, я отлично об этом помню, – усмехнулся он.

– Убедить его будет не просто. Наверное, мне стоит поговорить с отцом первой. Я постараюсь объясниться с ним на понятном ему языке. Есть нечто – ты бы назвал это задатком, – что он вряд ли сумеет вернуть, если испортит отношения с Честерами: Конечно, ради любви я готова пожертвовать любыми деньгами, но вряд ли с этим согласится мой отец!

– Ради Бога, пусть хоть лишает тебя наследства, если уж на то пошло! Я вовсе не охочусь за твоим приданым!

– А как же ваши деловые связи с Честерами? Да и общество наверняка пронюхает о разорванной помолвке.

– Милая, – возразил Райан, и глаза его сверкали от восторга, – нам не избежать огласки, так не все ли равно, что скажут о нас другие? Лучше скажи, когда ты поговоришь с отцом?

– Завтра днем. Обычно после деловой поездки он пребывает в приподнятом настроении. Так что момент должен быть удачным. Но учти: он ужасный упрямец. Я дам тебе знать, как прошел наш разговор, но на всякий случай надо придумать запасной вариант. А вдруг отец упрется?

– Тут и думать нечего: тогда я побеседую с ним сам. Надеюсь, во время нашей последней встречи он понял, что я тоже умею настоять на своем, – сухо добавил Райан. – Но если и это не поможет, нам придется прибегнуть к крайним мерам. Мы сбежим и обвенчаемся тайком. Он сам будет виноват в том, что вынудил нас это сделать.