— Фредди, — начала баронесса беря его под руку и сжимая ее. —Все будет хорошо, как я все время твержу папе с тех пор, как ты нам сообщил. Меня не волнует правда про эти глупые долги, — я только надеюсь, что на этот раз ты усвоил урок, дорогой. Меня также не заботит, что Клара не та красавица, которую, я полагала, ты выберешь, и что она не может ходить. Я поняла сегодня утром, что вы нравитесь друг другу и только это имеет значение, чем то, что сказано и сделано. Она тебе нравится, не так ли Фредди?

Он похлопал ее по руке.

— Я люблю её, мама, - ответил он.

Она вздохнула.

— Все-таки я рада, что ты не женился на Джулии, — сказала она. — Я знала, что вы нравились друг другу, но я всегда думала, что вы скорее как брат и сестра. Ты ведь не был разочарован, когда она выбрала Дэниела, а не тебя, верно, дорогой?

— Если и был, мама, — сказал он, — то я быстро об этом забыл. Если бы я женился на Джулии, я бы никогда не встретил и не влюбился в Клару, не так ли?

— Совершенно верно, — сказала она. — И Джулия кажется очень счастливой с Дэниэлом. И он с ней тоже, хотя этого никто не ожидал. Никогда бы не подумала, что она ему нравилась, пока она не сообщила об их помолвке. Хотя в действительности, это он сообщил об этом, пока Джулия что-то бормотала так невнятно, что никто не мог понять.

Вероятно, только он один не был удивлен этим сообщением, подумал Фредерик. Он видел, к чему все шло, поэтому он сделал то, что сделал. Но он не хотел думать об этом.

Отца нельзя было обмануть так легко, как мать.

— Ну, Фредди, — начал он, протягивая сыну руку, пока баронесса погрузилась в долгий, прощальный разговор с Кларой. — В будущем станет ясно, что ты сможешь сделать из этого брака. Недомогание твоей жены сделает твою жизнь сложной, а причина, по которой ты женился, только ухудшает ситуацию. Но эта женщина разумная, с хорошей родословной, сын, и заслуживает, вероятно, больше, чем получила. Если только ты не удивишь меня. Я надеюсь, что ты удивишь меня.

Фредерик вложил свою руку в руку отца и посмотрел ему в глаза.

— Я люблю ее, папа, — ответил он. И он почти поверил своим словам. Она хотела его прошлой ночью, – дважды, – и он испытывал некоторую нежность к ней, когда давал ей себя. Она была его женой. Он будет за ней присматривать. Даже само предположение, что он не будет этого делать, выводила его из себя. — Я постараюсь заслужить ее со временем. Ты увидишь.

Его отец тепло пожал ему руку.

— Тебе пора в путь, — заметил он. Если позволить, твоя мать будет плакать над Кларой до полудня. — Отец и сын заговорщически переглянулись.

Фредерик отнес свою жену в ожидающий экипаж, и они отправились в путь, а следом за ними экипаж с багажом, где ехали ее служанка, слуга и его камердинер, Клара махала баронессе со слезами на глазах, а у той слезы текли по щекам.

— Они такие добрые, — заметила Клара, наконец, повернувшись и улыбнувшись своему мужу. — Я как будто снова была с родителями, Фредди.

— Так и было, - ответил он, беря ее за руку в свою. - Кажется, они оба согласны, что моя женитьба мне на пользу. Ты лучше, чем я заслуживаю. Ты скучаешь по своим родителям, любовь моя?

Она кивнула.

— Особенно вчера, - призналась она, - и, возможно, сегодня утром. Я бы хотела, чтобы папа был здесь.

— Расскажи мне о нем, — попросил он.

У них нашлись темы для беседы на весь долгий путь до Кента. Одно это безмерно удивляло Фредерика. Он никогда много не говорил с женщинами, так как для него они имели только одно предназначение, не связанное с разговорами. Поэтому он не ожидал, что сможет вести беседу с очень тихой, уважаемой, и просто скучной мисс Кларой Данфорд. Миссис Кларой Салливан, мысленно поправил он себя. Но ей действительно нравилось говорить о своем отце, жизни в Индии, а потом в Англии. И ей нравилось слушать истории, которые он рассказывал про свою семью, — про тетушек, дядяшек и кузенов, которые всегда собирались на лето в Примроуз Парке, поместье его дяди, графа Биконсвуда. Предыдущего графа. Конечно, Дэниел унаследовал титул несколько месяцев назад.

Фредерик не ожидал, что жене понравится его чувство юмора. Но он ей нравился вчера вечером, и сегодня во время поездки. Она много хихикала и вволю смеялась с ним, над историями об его детских проказах — обычно участвовали он и Дэн.

— Я не знала, что у тебя такая большая семья, — заметила она. — Я думала, что она состоит только из тебя, твоих родителей и Лесли. Должно быть, замечательно быть частью большой, дружной семьи, — сказала она тоскливо.

— Теперь они также и твои, любовь моя, — ответил он ей, поднимая ее руку к губам. — Ты будешь участвовать в следующем собрании.

Он размышлял, собирались ли Дэн и Джулия продолжить традицию и пригласить всех на лето. В действительности Примроуз Парк принадлежал Джули. Дэн подарил ей его в качестве свадебного подарка, о чем Фредерику сообщили мама. Но если они все-таки продолжат, и все решат собраться, он не сможет присоединиться. Если ему никогда больше не придется смотреть в глаза тем двум, то это случится довольно скоро. В самом деле, жаль. Своим отчаянно глупым поступком, он поставил крест на своем прошлом и лишил себя двух своих лучших друзей.

— Что такое? — спросила Клара. Она посмотрела ему в глаза.

— Ничего, — ответил он. — Я просто вспомнил, что мой дядя скончался всего несколько месяцев назад. Он был эксцентричным чудаком, знаешь ли. В своем завещании он приказал нам немедленно снять траур.

- Носить черное целый год слишком угнетающе, — заметила она. — Я бы предпочла вспоминать про папу в своих мыслях, а не быть вынужденной вспоминать о нем таким отвратительным способом. Я ненавижу черное. Тебе повезло, Фредди.

Он удивил и себя и ее, кажется, когда потянулся и поцеловал Клару. Ему действительно повезло. Он мог бы ехать сейчас с холодной и мрачной незнакомкой.

— Я люблю тебя, — сказал он.

Она слегка улыбнулась и повернулась к окошку.

Это был приятный день. Их разговоры не давали скучать почти все время. Фредерик выносил и вносил в экипаж свою жену, когда они изредка останавливались, пренебрегая помощью ее слуги. Она была легкой, как перышко.

— К тому же, — прошептал он ей на ушко, когда впервые отказался от помощи слуги, — Это дает мне повод быть близко к тебе на людях, Клара. В таких местах большинство мужчин не осмелились бы коснуться чего большего, нежели кончиков пальцев или локтя леди, даже, если она была их женой.

Она посмотрела на него, одной рукой обнимая за шею, и рассмеялась.

— Ты иногда говоришь такие милые глупости, Фредди, — заметила она. — Ты когда-нибудь бываешь серьезным?

— Иногда, — ответил он, пристально глядя на нее тем взглядом, от которого, он это знал, женщины просто таяли. — Особенно тогда, когда я занимаюсь тем, что не требует слов.

В ее глазах родилось понимание, и она тут же покраснела.

— Опусти меня, — сказала она. — Ты стоишь уже больше двух минут возле этого кресла, Фредди. Опусти меня.

Он фыркнул и подержал ее еще несколько мгновений, прежде чем опустил в кресло и повернулся к хозяину постоялого двора, чтобы заказать им чай.

Глава 6


Ей нравилось наблюдать за выражением его лица, пока они приближались к Эбури-Корт. На три мили тянулись лужайки с крошечными деревьями, которые пробегали мимо с двух сторон, пока они ехали с ветерком. Она всегда думала, что проехать эти три мили на лошади было бы величайшим счастьем и свободой, когда ты чувствуешь под собой силу, скорость, и ветер, дующий в лицо. Она никогда не каталась на лошади. И она наслаждалась, наблюдая за его реакцией на дом, построенный в классической симметрии с галереей, колоннами и мраморной лестницей. Она был рада, что у ее отца был вкус и он не использовал свое богатство для вульгарной демонстрации. Это был красивый и величественный, хотя и новый, дом.

— Почему-то, — заметил Фредерик, — я представлял себе дом средней величины на нескольких акрах земли. Это великолепно, Клара.

— Я люблю его больше, чем можно выразить словами, — ответила она. — Для меня это все, что есть в Англии после нескольких лет, проведенных в Индии. Раньше я сидела у окна и любовалась зеленой травой и деревьями. Я всегда ощущала эгоистичную радость, при мысли, что у моего отца нет сыновей и, что все это когда-нибудь достанется мне. Хотя и не бесплатно, вынуждена признать. Я бы хотела расти рядом с братьями и сестрами.

Он отнес ее по мраморной лестнице в главный холл, и слуги с суматошной поспешностью доставили ей ее инвалидное кресло — послышался смех, так как она хотела быть с ним, когда он встретится со слугами. Она желала сама показать ему большую гостиную с позолоченным бордюром и сценой из мифологии, нарисованной на потолке. Она хотела показать ему громадную официальную столовую и приемные. Она сама так редко их видела. Большую часть своей жизни она провела этажом выше в гостиных или в своих комнатах, которые располагались еще выше. Она так хотела бы иметь возможность пройтись с ним по комнатам, держа его под руку.

Они очень устали после дороги, поэтому провели немного времени внизу, но ее порадовала его высокая оценка своего нового дома. Для нее это много значило.

— Если погода будет хорошей, мы выйдем на воздух завтра, — сказал он, пока они сидели в гостиной и пили чай. — Ты сможешь мне показать окрестности парка, любовь моя.

Она тихо рассмеялась, но когда заговорила, ее голос был полон тоски.

— Я смогу показать тебе только то, что видно с террасы, Фредди, — ответила она. — Я же не могу ходить, припоминаешь?

— Тогда мы возьмем открытый экипаж, — ответил он. — И посмотрим то, что видно с дорожек.