— Из тебя получился бы отличный хозяин Ромни-холла, — заметил Фелан.

Но Вэл лишь пожал плечами:

— Это ведь не в нашей власти. Тебе не нужно наследство, а мне оно достаться не может.

— Вот что я тебе скажу. Если нам предстоит жить в эмиграции, мы можем похитить мисс Софи де Квинси и увезти ее с собой. Она, по твоим словам, довольно романтичное юное создание. Может быть, ей понравится жизнь, полная приключений. Вы сможете пожениться, как только мы достигнем Франции.

— Сомневаюсь в этом. Может, Софи и любит приключения, но она ненавидит ложь, — угрюмо заметил Вэл.

— О!.. — Что еще оставалось сказать Фелану?

— Разумеется, ты всегда можешь уступить мне Джульетту… — Вэл поднял руки, шутливо прикрывая лицо. — Только не бей меня опять, Фелан! Я ведь просто дразню тебя.

— Это вовсе не кажется мне смешным.

— Я уже заметил. Ты впервые так серьезно относишься к своей женщине. Если, конечно, ты уже сделал ее своей.

— Нет и не собираюсь этого делать, — нахмурился Фелан.

— Ты с ума сошел, братец! Неужели нам обоим суждено покинуть эту землю, изнывая от несчастной любви?

— Любовь не имеет к этому никакого отношения. Я не собираюсь укладывать ее в свою постель и брать с собой на континент. Хотя не стану отрицать, она волнует меня.

— И хорошо, что не станешь, потому что я все равно не поверил бы тебе.

На несколько секунд в комнате воцарилась тишина.

— Как бы то ни было, я не хочу осложнять нашу жизнь, вступая в связь с женщиной, у которой еще больше проблем, чем у нас с тобой.

— А что узнал про нее Ханниган? Он знает, откуда эти бриллианты? И кто она?

— Знает, — вздохнул Фелан. — И я с удовольствием поделюсь с тобой этой информацией, если ты проявишь благоразумие и решишь сегодня остаться дома.

— Когда это в своей жизни я проявлял благоразумие? — беззаботно отмахнулся Вэл. — Вот завтра стану мрачным и серьезным. А сегодня я намерен в полной мере насладиться последними часами в обществе Софи де Квинси.

Фелан только покачал в ответ головой:

— Что ж, придется мне одному решать, что делать с нашей милой Джульеттой. В конце концов, мы дали ей приют под своей крышей, а значит, должны позаботиться о том, чтобы оставить ее в безопасности. Это самое меньшее, что мы можем для нее сделать.

— Опять та же история! — улыбнулся Вэл. — Ты не хочешь ее, а я не могу получить. Как-то все это бессмысленно.

— А разве я сказал, что не хочу ее? Я сказал, что не собираюсь с ней спать. Но если я снова застану ее в твоей комнате и ты опять будешь в полуодетом виде, синяком дело не ограничится.

Вэл как раз наложил кроличьей лапкой густой слой пудры на пострадавший глаз.

— Ты никогда раньше не был таким непонятливым, Фелан, — вздохнул он.

— Что ты имеешь в виду? — удивился старший брат.

— Любой, у кого есть глаза, скажет тебе, что девчонка от тебя без ума. А меня она воспринимает как старшего брата, если не как сестру. Я не имею для нее пола. А вот ты — совсем другое дело. Когда ты рядом, она не сводит с тебя глаз. По-моему, она так же сходит по тебе с ума, как и ты по ней.

— И вовсе я не схожу ни по кому с ума! — запротестовал Фелан.

— Ты безнадежен, — усмехнулся Вэл. — Ревность так затуманила твой разум, что ты не видишь дальше собственного носа.

Вэл чувствовал, что Фелан едва сдерживает ярость.

— Это не имеет значения, — процедил он сквозь зубы. — Сейчас не время осложнять наше положение… делая разные глупости.

— Ты хотел сказать — неожиданно влюбившись? Произнеси же это слово, Фелан, оно не сожжет твой язык!

— Я не верю в любовь, брат. А если бы и верил, никогда бы не признался такому легкомысленному молодому человеку, как ты. Займись-ка собственными делами. А меня оставь в покое.

— Договорились, — согласился Вэл. — Только не поставь мне еще один синяк в приступе ревности к кому-то, кого ты совсем не любишь.

Фелан мрачно посмотрел на него.

— Надеюсь, маленькая мисс де Квинси сегодня снова превратит твою жизнь в ад!

— Не волнуйся, дорогой брат, — с горечью ответил Вэл. — Она сделала это уже давно.

12

Софи де Квинси с беспокойством рассматривала свое отражение в зеркале, что само по себе было необычно. Она была не из тех кокеток, что привыкли часами вертеться перед зеркалом. Софи знала, что бог одарил ее красотой, а родители ее были достаточно щедры, чтобы одевать свое любимое чадо по последней моде. Кроме того, она не была тщеславна и воспринимала себя такой, какой была.

Но сегодня утром Софи почему-то очень волновалась. Ей хотелось выглядеть неотразимой — и все только ради того, чтобы провести день в компании миссис Рэмси! Это озадачивало Софи, а она была не из тех девушек, кто уходит от мучающих их вопросов. В Вэлери Рэмси было что-то такое, что глубоко затрагивало ее, влекло к этой необычной женщине с какой-то странной, настойчивой силой. В обществе ее новой подруги меркла красота капитана Мельбурна и всех остальных многочисленных поклонников Софи. И если бы у нее был выбор, она предпочла бы всегда быть рядом с миссис Рэмси.

Помимо всего прочего, Софи все еще чувствовала некоторое волнение после вчерашнего откровенного разговора. Она старалась изо всех сил сделать вид, что испытывает чисто интеллектуальное любопытство по поводу подробностей процесса совокупления, но на самом деле это затрагивало ее куда глубже. Когда мать пыталась посвятить ее в особенности отношений между полами, это звучало как-то совсем неинтересно и даже неприятно. А когда об этом говорила Вэл, это казалось настоящим раем!

Но что беспокоило Софи больше всего, так это то, что она не могла даже представить себе, чтобы такие же эмоции вызывал у нее капитан Мельбурн. А главное — не была уверена, что хотела бы этого от него. Ведь испытывать столь сильные чувства означало бы потерять часть себя. А она и так уже без памяти привязалась к Вэл и не могла больше делиться своей душой.

— Возможно, я поеду с вами, — объявила миссис де Квинси, когда Софи направлялась мимо нее в гостиную, где собиралась подождать миссис Рэмси.

Софи собрала всю волю в кулак, чтобы матушка не заметила ее разочарования. Ведь если бы миссис Квинси поняла, как сильно ценит Софи то время, что может провести наедине с Вэл, она наверняка отправилась бы с ними. И тогда все разговоры свелись бы к таким наскучившим темам, как права женщин и рабство в Америке. Софи была согласна с мнением матери по обоим вопросам, но гораздо больше ей хотелось снова поговорить с Вэл о плотской любви между мужчиной и женщиной.

— Это было бы просто прекрасно! — сказала она матери, стараясь изо всех сил, чтобы голос ее звучал искренне.

Она вовсе не была умелой лгуньей, но миссис де Квинси просто не пришло в голову подумать, что-стоит за обманчивой покорностью дочери.

— Однако, скорее всего, я буду слишком занята. К тому же я полностью доверяю миссис Рэмси. У этой женщины живой, почти мужской ум и очень приятные манеры. Немного общения с такой особой не повредит юной девушке вроде тебя. В ней есть определенный стиль и шарм.

Софи с беспокойством оглядела свое любимое платье из розовой тафты, выбранное для сегодняшней поездки.

— По-твоему, мне недостает стиля?

— О нет, твоего стиля и шарма вполне достаточно для девушки в твоем положении. Никто и не ждет большего от недавней школьницы. А впрочем, у тебя будет время набраться лоску после того, как ты выйдешь замуж за капитана Мельбурна.

Сердце Софи учащенно забилось.

— Так он уже говорил с тобой об этом?

— Напрямую пока нет, но его намеки были более чем красноречивы. И я дала ему понять, что мы отнесемся к этому весьма благосклонно. Ты могла бы ждать гораздо дольше и в результате сделать гораздо худшую партию, моя милая. С капитаном Мельбурном ты всегда сможешь контролировать собственную жизнь. Подумай только, что могло бы быть, выйди ты замуж за кого-нибудь вроде этого ужасного мистера Рэмси! За мужчину, который таскает за собой жену по всему земному шару. Ни дома, ни детей…

— Но мне всегда казалось, что, если любишь супруга, это можно вытерпеть, — возразила Софи.

— Все равно ничего хорошего, — безапелляционно заявила миссис де Квинси. — А капитан Мельбурн обеспечит тебя состоянием, достойным твоего происхождения. Тебе и пальцем не придется пошевелить — будешь только раздавать приказания слугам.

— Но не кажется ли тебе такая жизнь слишком пустой и скучной, мама?

— Может, и показалась бы, если бы речь шла не о моей дочери. Но я знаю, что моя милая Софи потратит свое свободное время с толком. Ты сможешь интеллектуально совершенствоваться, читать трактаты, представляющие философский и научный интерес. Ведь ты очень умна, дитя мое. Нужно только побольше дисциплины и поменьше всякой романтической чуши.

Софи с тоской подумала о вареньях и мармеладе, которые собиралась заготавливать на зиму, о холстах, которые необходимо пересчитывать время от времени. И все это отдать слугам, которые даже не получают удовольствия от своей работы?

— Ты права, мама, — покорно произнесла она, думая уже совсем о другом: об обнаженном мужском теле, о жарком тумане страсти и о «маленькой смерти», которая была, если верить Вэл, наивысшим наслаждением.

— А вот и вы, миссис Рэмси! — приветствовала миссис де Квинси появившуюся наконец гостью. — Мы с дочерью как раз обсуждали ее будущее. Я надеюсь, вы сумеете дать ей дельный совет.

— Ну, конечно! — быстро ответил Вэл своим певучим хрипловатым голосом, который так нравился Софи. — Пойдемте, дитя мое. К тому времени, когда мы вернемся, вам все будет ясно по поводу вашего будущего.

Миссис де Квинси радостно улыбнулась, глядя на Софи и Вэл.

— Я знала, что могу на вас положиться. Не сомневаюсь, вы повидали на этом свете вполне достаточно, чтобы стать очень практичной женщиной.

Софи, преодолевая смущение, разглядывала украдкой свою подругу. В красивых серых глазах Вэл, так сильно напоминающих глаза ее мужа, застыло хитрое выражение. Оно было предназначено только ей и говорило о том, что они сообщницы. Софи почувствовала, как ее охватывает предательское волнение.