Притаившись в кустах жимолости, он неожиданно оказался в полумраке, куда почти не проникали лучи полуденного солнца, и увидел Клару.
Она сидела на каменной скамье под арочным сводом. Ее лица он не видел, только плечи. Судя по тому, как они вздрагивали, Клара плакала. Из-за него.
– Клара... – начал он.
– Уходите, – выдохнула она. – Мне нужно побыть одной, Морган.
Он шагнул ближе.
– Это не то, что вы думаете.
– Вы не знаете, что я думаю.
– Я действительно отказался занять должность, которую Рейвнзвуд предлагал мне. Принять его предложение означало бы... – Он не мог найти нужных слов и осекся.
– Остаться здесь, – договорила за него Клара. – Это означало бы остаться здесь, со мной. Но вам это не нужно.
– Нужно! Я хочу быть с вами, но это не имеет к нам никакого отношения. – Сев рядом с ней на скамью, он положил руку ей на плечо. Клара стряхнула ее. – Я не гожусь для той должности, которую он предлагает.
Она подняла голову и смотрела куда-то в полумрак беседки.
– Я полагала, что гордость не позволит вам брать деньги у брата или у меня и вы вынуждены вернуться на флот. Думала, вы действительно хотите жениться на мне.
– Bon Dieu, так оно и есть! – Он схватил ее за плечи, пытаясь повернуть к себе лицом, но Клара вырвалась и поднялась, чтобы уйти.
– Нет, не так, иначе вы бы не отбросили такое очевидное решение нашей проблемы. Не стремились бы бежать от меня при первой возможности.
– Но я убегаю не от вас. – Он тоже встал. – Вы не понимаете, ангел. Не от вас.
– Не пытайтесь меня убедить, что вы тоскуете по морю, потому что...
– Я не могу жить в этом проклятом месте! – выпалил Морган.
– Что вы хотите сказать?
– Я не могу жить в Лондоне.
– Но вы уже живете в нем.
– Да, потому что вынужден. Но я ненавижу его, слышите? – Он сжал кулаки. – Ненавижу нищету и грязь, ненавижу преступность. Воздух, которым невозможно дышать.
– Это потому, что вы сейчас живете в Спитлфилдзе. Но вам не придется все это видеть, если вы будете работать на лорда Рейвнзвуда.
– Никто не может жить в Лондоне и полностью изолировать себя от всего этого. Вы знаете это так же хорошо, как и я. – Он повернулся, подошел к выходу из беседки и теперь смотрел на лес через завесу жимолости. – Не имеет значения, где я живу или работаю, он всегда напоминает мне...
– Женеву?
Он покачал головой:
– Не Женеву, а кем я был, когда жил там. Кем я стал. На флоте я совершенно другой, Клара. Я командую. Я капитан – достойный, уважаемый человек. Именно таким меня хотели бы видеть мой дядя, мой отец и даже мой брат. А когда я здесь...
– Вы ничуть не хуже! – Она подошла к нему сзади и обвила руками его талию. – Где вы – не имеет никакого значения. Я видела, как вы ведете себя с Джонни, с Сэмюелем, со мной наконец. Я знаю, какой вы.
Он повернулся к ней лицом:
– Проклятие, вы не знаете! Вы ничего не знаете!
– Я знаю, вы воровали, чтобы ваша мама не голодала. Все мои подопечные воровали, но я занимаюсь их перевоспитанием в надежде вернуть на путь истинный.
– Но вы не знаете, что я убил человека! – На ее лицо набежала тень. – Не в пылу сражения, даже не по долгу службы; Я убил его из ненависти. И если бы все повторилось, я снова убил бы его.
Клара отошла от него, побледнела.
– Это был... кто-то, у кого вы воровали?
– Нет. Даже в самую трудную минуту я не смог бы убить из-за денег или других ценностей.
– Тогда почему?
– Это была месть.
Клара немного успокоилась, снова села на скамью и смотрела на него в ожидании.
– Расскажите, что случилось.
– Это ужасная история.
– Я хочу знать.
Прошептав проклятие, он сунул руки в карманы. Морган знал, что наступит день, когда он расскажет ей все. Откроет ей все свои тайны. Даже самые страшные. Она должна знать, что он за человек, прежде чем сочетаться с ним браком.
Наступило молчание.
– Морган? – шепнула Клара.
Он тяжело вздохнул:
– Я солгал, когда сказал вам, что моя мать умерла от чахотки.
Клара не проронила ни слова.
– Так я сказал Себастьяну и всем остальным. Кроме дяди. Мама рассказала ему правду.
– А что было правдой?
– Сначала мне придется рассказать о последнем любовнике моей матери, Жан-Поле. Он был худшим из всех, но она, видимо, любила его. Он говорил то, что она хотела услышать. Рисовал их будущее в радужных тонах, места, куда они отправятся, когда у него появятся деньги. Но у него никогда не было денег, а если иногда появлялись, он тратил их на дешевое вино. – Помолчав, Морган продолжил: – Однажды, не знаю как, он обнаружил, что я ворую, и, когда мама куда-то вышла, припер меня к стенке. Потребовал, чтобы я отдавал ему часть добычи, иначе он расскажет матери, чем я занимаюсь.
– И вы согласились?
– Нет. Я знал, что он потратит их на вино, и сказал, что, если он не оставит меня в покое, я прикончу его. В тринадцать лет свойственно переоценивать свои силы.
– Да, подростки бывают способны на все.
– Однако Жан-Поль думал иначе. Он был, по обыкновению, пьян. В разгар нашей ссоры возвратилась мама. Он выполнил свою угрозу и рассказал ей, что я ворую, однако представил дело так, будто ворованные деньги я оставляю себе. Я набросился на него, мы стали драться.
Морган вспомнил крики матери, пытавшейся их остановить, сыпавшиеся на него удары. Откуда только у него взялись силы противостоять мужчине почти в два раза крупнее его.
А затем блеск стали.
– Я не отступал, он не мог оторвать меня от себя и тогда выхватил нож и ткнул им меня в бок. Обливаясь кровью, я лежал на полу.
Клара вздохнула.
– Так вот откуда у вас на боку шрам? От ножа?
Ее полный сочувствия голос вернул Моргана к действительности.
Он кивнул:
– Мама закричала, что он меня убил, и набросилась на Жан-Поля. Этот негодяй избил маму до полусмерти.
Морган скорее почувствовал, чем увидел, как Клара торопливо приблизилась к небу сбоку. Она попыталась обхватить его руками, но он оттолкнул ее.
– Хозяйка услышала шум и поднялась наверх. Она вышвырнула Жан-Поля, отправила меня и маму в больницу. Меня подлатали, а вот мама недолго прожила после этого. Она рассказала мне о бароне, написала письмо ему и моему дяде. К счастью, дядя Лу сразу же приехал в Женеву, через два дня после его приезда мама умерла.
– О, Морган! – только и могла произнести Клара. Голос ее дрогнул от слез.
– Это еще не все. Через несколько недель приехал дядя. Жан-Поль между тем нашел новую женщину. Каждый день мы с ним встречались то на улице, то на рынке. Он даже имел наглость спросить меня о маме. Мне захотелось вырвать у него язык.
– Это можно понять, – мягко произнесла Клара.
– Я знал, что местная полиция не станет его наказывать. Всем было наплевать на избиение английской шлюшки и ножевое ранение ее вороватого ублюдка. Тогда я решил обратиться к военным властям, обвинив его кое в чем похуже, чем что он избил маму и ранил меня.
– В чем же?
– В шпионаже. Я написал письма, подделав его почерк. Заплатил моим приятелям-воришкам, чтобы они стали свидетелями, а потом сообщил властям, что Жан-Поль шпионил в пользу Англии.
– Что? – Клара была потрясена.
– В Женеве в то время царил хаос. Хотя Франция аннексировала ее, но еще не все улеглось после революции, и никто никому не доверял. Я постарался, чтобы обвинение выглядело весьма убедительным. И представьте себе, это сработало. Жан-Поля признали виновным в измене.
– Так вот как вы отомстили, – прошептала Клара.
– Нет. Я отомстил, когда его повели на гильотину. Таково было наказание за измену. Я знал это, когда возвел на него ложное обвинение. – Он схватил ее за руки. – Я наблюдал за казнью. И знаете, Клара, что я почувствовал, когда ему отрубили голову? Радость! – Морган сжал ее руки. – Так что не говорите, что вы знаете, каков я. Я использовал все способы, чтобы отомстить, лгал, сфабриковал обвинение в измене. И ни разу не испытал угрызений совести.
Клара обхватила руками его голову:
– Вы не испытываете угрызений совести? Тогда почему боитесь жить в Лондоне, который напоминает вам Женеву?
– Я ничего не боюсь! – запротестовал он. – Я просто... не могу...
– Вы боитесь. Вы боитесь, что в этом ваша сущность. Что вы так и остались озлобленным, раненым мальчиком, рвущимся отомстить за смерть матери, и будете таким всегда. Что так или иначе Лондон снова затянет вас на дно, и вы никогда не сможете выбраться.
– Sacrebleu, Клара, что вы со мной делаете? – шепнул он.
Почему она видит его насквозь? Почему понимает его и в то же время не понимает?
– Но вы уже не мальчик, Морган. И никогда не станете им снова. Вы теперь совсем другой.
– Так ли это? Почему же я так убедительно изображал скупщика краденого, что даже вы поверили?
– Вы выполняли свой долг. А долг надо выполнять честно. И не надо этого стыдиться. Я бы хотела, чтобы было больше Морганов Блейкли, борющихся за душу Спитлфилдза.
– Я не борюсь ни за чью душу, черт возьми! Я борюсь за то, чтобы бежать из этого места...
Она покачала головой:
– Неправда. Вы прекрасно знаете, что лорд Рейвнзвуд сделал бы все возможное, чтобы вы получили корабль. Он уважает вас, восхищается вами. Нет, вы делаете это, потому что стоите на защите справедливости.
– Я ложно обвинил человека в шпионаже тоже потому, что стоял на защите справедливости?
– В сложившихся обстоятельствах у вас не было выбора.
– По-вашему, жажда мести оправдывает ложь и обман? Вы учили бы этому своих подопечных?
– Конечно, нет. Но у моих мальчиков есть другие возможности, а у вас не было. Я сочла бы вас безнравственным, если бы вы не остановили негодяя, избивавшего вашу маму, чтобы он никому больше не мог причинить вреда.
"Танец соблазна" отзывы
Отзывы читателей о книге "Танец соблазна". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Танец соблазна" друзьям в соцсетях.