Кэтрин Батлер - Танец любви

Этот вечер Милдред Роббинс вспоминала со смешанным чувством раздражения, недовольства собой и какой-то подспудной, тщательно скрываемой от себя радости.

Поначалу ничто не предвещало ни особых волнений, ни каких-либо неожиданностей. Правда, уже на пороге квартиры Джуди Риз Милли поняла, что совершила очередную ошибку. Она полагала, что в своем концертном платье — изящной черной юбке и белой блузке с длинными рукавами — будет выглядеть даже слишком официально, на самом же деле среди декольтированных и усыпанных драгоценностями дам, скорее, походила на прислугу.

— Черт побери, — чуть слышно пробормотала Милли.

Главное, ведь она и не собиралась приходить сюда. Она вообще последнее время избегала вечеринок. И все это Пит, его дурацкий звонок из Мельбурна!

— Заскочи ко мне на квартиру и возьми клавир симфонии Стравинского. Заодно упакуешь еще пару вещичек. А потом можешь зайти к Джуди на вечеринку — тебе это пойдет на пользу. Музыкантов, кстати, там вообще не будет. — Милли с горечью подумала, что иногда отчим проявлял большую проницательность, чем можно было бы от него ожидать. — Переночевать можешь у меня.

Подобное предложение было не слишком заманчивым. После того, как три года назад Милдред съехала с этой квартиры. Пит превратил ее спальню в еще одну музыкальную комнату. Единственным пригодным для сна местом была его собственная, обрамленная четырьмя колоннами кровать под балдахином…

— Да-да, спасибо, — сказала Милли.

Пит удовлетворенно рассмеялся. Несмотря на кажущуюся рассеянность, ему каким-то образом всегда удавалось добиваться своего.

На упаковку того, что Пит с такой легкостью назвал «парой вещичек», у Милли ушло почти полдня. Так что ей не удалось улизнуть до начала вечеринки у Джуди Риз.

У Милли еще побаливало перетруженное за фортепьяно — так она это всем объясняла — запястье, и, стоя в дверях, она тихонько покручивала кистью руки. Но вот Джуди Риз наконец оторвалась от своих собеседников и протиснулась к ней.

— Милли, дорогая! Я так рада, что ты пришла. Я только что совершила одну из своих самых удачных сделок. Это надо отметить. — Она взяла Милли за руку. — Ну, с кем ты хочешь познакомиться?

Милдред огляделась. Как и обещал Пит, ни одного музыканта здесь не было, и она не увидела ни одного знакомого лица, кроме… Ее глаза остановились на вошедшем. Он стоял в дверях, с заносчивым видом оглядывая собравшихся. Казалось, этот человек даже не замечает устремленных на него взглядов. Или он просто безразличен к всеобщему вниманию?

На секунду их глаза встретились. Милли ощутила нечто похожее на шок. Этот человек как будто был знаком ей. Высокий, широкоплечий, узкобедрый, с красивым, хотя и жестким лицом, он тем не менее привлекал всеобщее внимание не столько своей внешностью, сколько ощущением спокойной силы, казалось, исходившей от него. Нет, если бы они действительно раньше встречались, такого человека она бы запомнила. Так что они, конечно, не знакомы.

Напряжение спало, и только теперь Милли заметила, что все это время стояла затаив дыхание. Джуди проследила за ее взглядом.

— Ты тоже его поклонница? — с насмешливым удивлением спросила она.

Милли не ответила — она следила за тем, как небрежно этот человек передвигается среди гостей. Так он — знаменитость! Она, сколько себя помнила, жила бок о бок со знаменитостями — с матерью, буквально упивавшейся славой, и с Питом, который, казалось, просто не замечал своей известности. Милли поежилась. Да, слава творит с людьми странные вещи. И этот человек не производил впечатления добряка. И тут она вспомнила. Ну, конечно же, это Звездный любовник! Боже, куда я попала! — пронеслось у нее в голове.

У Милдред Роббинс не было ничего общего с кинозвездами, особенно с теми, кто обладал определенной репутацией, как Рональд Бредли. Он вполне может повредить мне и второе запястье, с горечью подумала она.

Словно прочитав ее мысли, Джуди рассмеялась.

— Сегодня увечий не будет, — заверила она. — Ронни пообещал мне, что будет вести себя хорошо. — Казалось, ее что-то забавляет. — В настоящий момент он оч-чень хорошо относится ко мне.

Милли почувствовала себя неловко. Когда ее мать переключилась с Пита на очень молодых мужчин, Милли не смогла спокойно относиться к этому. А Рональд Бредли был, должно быть, на добрых двадцать лет моложе хозяйки дома. Джуди, догадавшись о ее мыслях, хохотнула.

— Это не то, о чем ты думаешь, дорогая. Рональд Бредли встречается только с неотразимыми женщинами. Такой строгий отбор я не прошла бы даже в лучшие годы своей молодости. — На мгновение она умолкла, а затем, понизив голос, доверительно продолжила:

— Я подписала с ним контракт. Или, по крайней мере, я считаю, что подписала. Если, конечно, юристы все не испортят. — Она суеверно скрестила пальцы, давая понять, что опасается сглазить удачу. — На всякий случай я пока никому ничего не говорю, потому что его бывший агент, конечно, недоволен потерей такого клиента и способен на любую выходку.

— Извините, — сказала Милли, испытывая неловкость за свои подозрения, — но я вовсе не имела в виду…

Джуди сжала ее запястье.

— Я польщена, дорогая. Он ведь великолепен, не правда ли?

Она снова с обожанием поглядела на Бредли, который величественно передвигался по комнате. Милли подумала, что происходящее напоминает один из фильмов с его участием. Толпа послушно расступалась перед ним.

Пару раз сверкнули вспышки: кто-то фотографировал его. Глаза Рональда Бредли сузились. Теперь он выглядел не просто высокомерным, но жестким и даже опасным, и, содрогнувшись, Милли порадовалась тому, что она не фотограф. Хотя, вероятнее всего, он не станет устраивать скандал в присутствии сотни человек гостей.

Размышляя об этом, Милли увидела, как Бредли, выделив провинившегося фотографа из толпы, вдруг улыбнулся. Ослепительно белые зубы мгновенно сверкнули на фоне загорелого лица. В этой улыбке не было ни веселья, ни доброты, и все же, когда Бредли выхватил камеру из рук фотографа, Милли, как и все остальные, ахнула от изумления.

Фотограф отчаянно вцепился в аппарат, но сильная, смуглая рука тут же отбросила его на прежнее место. Бредли, рывком открыв фотокамеру, вытащил оттуда пленку, спрятал ее в карман и презрительным движением бросил дорогой аппарат в сторону. В тишине было хорошо слышно, как разбилось стекло вспышки.

— Ну вот! — всплеснула руками Джуди. — Где же его обещания? Пойдем, надо его отвлечь.

Протесты Милли не возымели действия. Джуди просто взяла ее за руку и потащила сквозь толпу. В правой руке Милли все еще держала свой бокал. Сама того не зная, Джуди схватила ее именно за больную руку. Милли сморщилась от боли, но Джуди даже не заметила этого.

— Рональд, — сказала она чуть игриво, — это одна из твоих поклонниц. Она мечтает с тобой познакомиться.

Бредли обернулся и, видимо, сразу оценил сквозившее в облике Милли нежелание поддерживать беседу. Взгляд его остался спокойным и холодным, как лунный свет в полночь.

Джуди, словно не замечая этого, оживленно продолжила:

— Милдред Роббинс, моя соседка сверху. Ее отчим Питер Крейтер — известный дирижер.

Бредли растянул свои четко вылепленные губы в некую пародию на улыбку. Совершенно очевидно, подумала Милли, Питер Крейтер не принадлежит к числу тех, кого эта суперзвезда считает знаменитостями.

— Питер Крейтер очень знаменит, — продолжала между тем Джуди, — сегодня он тоже должен был быть у меня, но ему неожиданно пришлось уехать. Сейчас он в Мельбурне, а потом собирается в Японию.

На какое-то мгновение Милли показалось, что услышанное слегка заинтересовало Бредли.

— А вы когда-нибудь бывали в Токио? — спросил он, обращаясь к ней.

Это напоминало попытку найти хоть какую-то тему для разговора. И все же Рональду Бредли было явно скучно, и он даже не считал нужным скрывать это.

Искра неприязни в душе Милли мгновенно переросла в ровный огонь гнева.

— Нет, — отрезала она.

Джуди с удивлением взглянула на нее. Вероятно, поклонницы не должны разговаривать со своим идолом подобным образом, подумала Милли. И тем не менее я дам ему понять, что вовсе не собираюсь пасть к его ногам.

— Ты ведь был в Токио, Ронни, верно? Разве следующий фильм с участием Бредли и Кинсайд будет сниматься не в Японии? — спросила Джуди.

Стоящий рядом с ними мужчина засмеялся.

— Рональд, а ведь Мэлани Кинсайд уже, наверное, представляет, как она будет выглядеть в кимоно!

Бредли лишь пожал плечами:

— Просто ей понравился сценарий, где главная героиня — азиатка.

Мужчина был явно разочарован. Он понял, что ему ничего больше не удастся узнать от Рональда Бредли, и уныло отошел в сторону.

Милли подумала, что Мэлани Кинсайд, высокой блондинке из Калифорнии, регулярно снимавшейся вместе с Бредли, вряд ли удастся роль миниатюрной японки. Она взглянула на Бредли, и ей показалось, что он разделяет такую точку зрения.

— Это будет явным вызовом мастерству гримера, — согласился он.

— Дорогая, никогда не расспрашивай актера о его следующей работе, — заметила Джуди. — Актеры тоже суеверные люди.

Рональд Бредли удивленно повел бровями.

— Вы действительно суеверны, Милдред? — спросил он своим знаменитым хрипловатым, тягучим голосом, и вдруг по всему ее телу неожиданно прокатилась волна влечения к этому человеку.

Это было странно. Ведь Милли совсем не знала его, ей не нравились его манеры. Да и он явно не пытался произвести на нее впечатление. Нет, такой человек не может возбуждать меня, подумала она и ответила более резко, чем хотела:

— Вовсе нет. Это Джуди суеверна. — И с притворно сладкой улыбкой добавила:

— Особенно в отношении всего, что касается вас. Видимо, боится, что вы вдруг возьмете да испаритесь, как облачко.

— Что вы имеете в виду? — Глаза Рональда Бредли сузились, в его голосе послышалась скрытая угроза.