— А моя азалия похорошела у вас, — сказала она, принимая у него стакан воды.

— Да она еще еле дышит, — возразил Рид, наливая себе бренди.

— Нет, правда, ей лучше. Она уже не выглядит такой… такой безнадежной. Спасибо вам.

— Вы ее слишком обильно поливали. — Он выпил, стараясь не смотреть в ее открытые искренние глаза. — Почему вы не садитесь, Мадди? Скажите же мне, почему вы решили прийти ко мне?

— Просто хотела вас увидеть. — Впервые она позавидовала небрежной манере Шантел в обхождении с мужчинами. Позавидовала и тут же разозлилась на себя. — Послушайте, я ничего в этом не понимаю! — Она взволнованно заходила по комнате. — Я не обучена светским манерам, мне было некогда этим заниматься, поэтому я всегда прямо говорю то, что думаю. Я хотела вас видеть, поэтому и пришла! — Она с вызовом присела на край дивана.

— Значит, светским манерам вы не обучены. — Он с трудом скрыл улыбку, хотя от влечения к этой забавной девушке у него все сжалось внутри. — Понимаю. — Он тоже сел, но не рядом с ней, а на расстоянии. — Вы пришли, чтобы сделать мне предложение?

Глаза ее вспыхнули от возмущения.

— Оказывается, не только артисты так уверены в себе. Видно, женщины, с которыми вы привык ли общаться, несутся к вам в постель сломя голову, стоит только пальцем поманить.

Он спрятал улыбку за поднятым стаканом.

— Женщины, к которым я привык, не распевают дуэтом в вестибюле с охранником.

Она резко опустила свой стакан на стол, чуть не расплескав воду.

— Может, потому, что им медведь на ухо наступил.

— Возможно. Дело в том, Мадди, что я просто не знаю, что с вами делать.

— Что со мной делать?! — Она встала, вся побелев от негодования. — А вам ничего не нужно со мной делать. Я не хочу, чтобы вы что-то со мной делали. Я вам не Элиза Дулитл.

— Вы даже мыслите драматургическими образами.

— Ну и что? А вы — колонками цифр! — Она снова стала нервно расхаживать по комнате. — Зачем только я пришла! Это было глупо, глупо! Но я всю неделю чувствовала себя несчастной, а я не могу так, не умею. — Она круто повернулась и бросила ему в лицо упрек: — Я даже пропустила свой номер, потому что только о вас и думала!

— В самом деле? — Он тоже поднялся, хотя дал себе слово разозлить ее так, чтобы она ушла, прежде чем он сделает какую-нибудь глупость. И все-таки совершил ее — подошел к Мадди и погладил по щеке.

— Да! — Мадди растерялась: вспыхнувшая от этого неожиданного жеста нежность погасила ее злость. Она перехватила его руку. — Мне хотелось, чтобы вы тоже обо мне думали.

— А если я думал… — Ему так хотелось ощутить рядом ее сильное гибкое тело, что он решил подыграть ей, немножко, только сейчас. — Если я смотрел в окно в своем офисе и вдруг понял, что думаю о вас.

Она привстала на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ. Она чувствовала, какая борьба происходит в его душе. Ей тоже нелегко было справиться со своими чувствами, но его борьба имела другие причины и следствия. Стоит ли пытаться понять его, когда он здесь, рядом! Ей самой этого было достаточно, но ему — вряд ли.

— Рид…

— Нет. — Он обнял ее и притянул к себе. — Не надо ничего говорить.

Он жаждал того, что могли дать ему ее губы, руки, все ее легкое и сильное тело. С тех пор как она ворвалась в его жизнь, его дом, его любимый и тихий приют, стал казаться ему пустым и холодным. И сейчас, когда она была здесь, рядом, ему страшно было подумать, что он снова останется один.

Он целовал ее нежно и страстно, упиваясь, наслаждаясь ее близостью. В ее ласковых прикосновениях чудилась какая-то самоотверженность, готовность скорее отдавать, чем брать. Он почти верил в это.

Как легко он сумел вскружить ей голову, невольно изумлялась Мадди. Она никогда не придавала поцелуям большого значения, привыкла выражать ими свою любовь и симпатию к друзьям и близким, даже целовалась на сцене с партнером при полном зале зрителей. Но сейчас все было иначе. Поцелуи Рида были бурными, он вкладывал в них какой-то пыл, натиск, отчего загоралось все ее тело. Страсть не была для Мадди чем-то неизвестным и незнакомым, ведь каждая роль требовала от нее всей ее души, всей страсти — без этого публика осталась бы равнодушной к ее героине. Наверное, в отношениях мужчины и женщины загорается страсть иного рода, но Мадди не представляла, что она способна так подчинить себе, так опьянить рассудок.

Он провел дрожащей рукой по ее волосам. Она же хотела таких ласк, которые утолили бы снедающую ее жажду. Ведь он хочет ее! Она чувствовала безумное желание в каждом прикосновении его пылающих губ. А он все крепче сжимал ее в объятиях.

Люби меня, умоляла бы она его, если бы он прервал свои поцелуи хоть на секунду. Она представляла приглушенный свет, тихую музыку и огромную широкую постель, где они лежат, прижавшись друг к другу, и возбудилась еще больше.

— Рид, ты меня хочешь? — прошептала она, губами касаясь его щеки, и сразу ощутила, как он напрягся.

— Да, — ответил он словно против своей воли.

Похолодев, Мадди медленно отстранилась.

— У тебя с этим какие-то проблемы?

Почему близость с ней не обещает быть приятной и легкой, как это было с другими женщинами? Никаких обязательств, все честно и откровенно, цель одна — обоим получить наслаждение, и никто не в обиде. Но он сразу же понял, что с Мадди так просто не будет.

— Да. — Он взял стакан с бренди, чтобы успокоиться. — У меня с этим проблемы.

Она слишком торопится, поняла Мадди. У нее дурная привычка нестись на бешеной скорости, не замечая ухабов.

— Хочешь поделиться со мной?

— Я не этого хочу, а тебя! — заявил он, и Мадди растерянно уставилась на него. — Да, я хотел оказаться с тобой в постели с того момента, когда увидел, как ты подбираешь с тротуара всю эту мелочь и свою потную одежду!

Она неуверенно шагнула к нему. Знает ли он, как она мечтала это услышать, хотя и немного испугалась? Знает ли он, как она мечтала, чтобы он хотя бы отчасти чувствовал к ней то, что она испытывает к нему?

— Тогда почему в тот вечер ты прогнал меня?

— Ничего хорошего я тебе не принесу, Мадди.

Она внимательно смотрела на него.

— Постой, я хочу убедиться, что правильно тебя поняла. Ты прогнал меня для моего же блага?

Он плеснул себе еще немного бренди.

— Вот именно.

— Рид, маленьких девочек силой заставляют надевать теплые вещи — для их же блага. Но когда они вырастают, сами одеваются по погоде.

Ну, что тут скажешь?

— Мне показалось, что ты не из тех женщин, которые остаются на одну ночь.

Улыбка застыла у нее на губах.

— Да, не из тех.

— Поэтому я и отказался от тебя. — Он снова выпил, потому что начинал презирать себя.

— Вероятно, мне следует поблагодарить тебя. — Она схватила свою сумку, затем снова бросила ее на пол. Не в характере О'Харли так быстро сдаваться. — Объясни мне, почему ты так уверен, что это будет всего одна ночь.

— Меня не привлекают длительные отношения.

Она кивнула:

— Действительно, между одной ночью и длительными отношениями огромная разница. Уж не думаешь ли ты, что я пытаюсь загнать тебя в клетку.

Где ей было знать, что он уже почти в клетке, которую сам же и соорудил.

— Мадди, почему бы тебе не понять, что между нами нет ничего общего.

— Я об этом думала. — Теперь, когда было о чем говорить, она немного успокоилась. — В какой-то степени это действительно так, но если вдуматься, то у нас с тобой даже очень много общего. Мы ведь оба живем в Нью-Йорке.

Удивленно подняв брови, он прислонился к бару.

— Ну конечно. Это снимает все проблемы.

— Я только начала. — Она уловила легкую насмешку в его голосе, и это ее воодушевило. — Во-вторых, в данный момент мы оба по известным причинам занимаемся одной пьесой. — Она неотразимо улыбнулась ему. — Я сначала надеваю носки, а потом уже обувь. А ты?

— Мадди…

— Ты любишь стоять под душем или предпочитаешь нежиться в ванне?

— Я не понимаю…

— Ну, не стоит увиливать. Только говори честно. Душ или ванна?

Это было бесполезно. Ему пришлось улыбнуться.

— Да, душ.

— Отлично! Я тоже. Ты читал «Унесенных ветром»?

— Да.

— Ага. Общие интересы в литературе. И так я могу продолжать часами.

— Не сомневаюсь. — Он отставил стакан и снова подошел к ней. — В чем дело, Мадди?

— Дело в том, Рид, что я люблю тебя. — Она взяла его за руки, желая снять с него напряжение и еще немного задержать улыбку в его глазах. — Мне кажется, если ты расслабишься, хотя бы немного, мы сможем стать друзьями. Ты мне очень нравишься. И если мы будем чаще встречаться, можем даже стать любовниками.

Он понимал, что делает ошибку, но она была так хороша, так искренна и простодушна, что он улыбнулся и накрутил себе на палец прядку ее светлых волос.

— Ты бесподобна.

— Надеюсь. — Она с улыбкой потянулась и поцеловала его в щеку, просто и ласково, как друга. — Значит, договорились?

— Боюсь, ты об этом пожалеешь.

— Тогда это станет моей проблемой. Значит, друзья?

Она торжественно протянула ему руку, но ее глаза задорно смеялись.

— Друзья, — подтвердил он, опасаясь, как бы ему самому не пришлось об этом пожалеть.

— Вот и хорошо! Слушай, я умираю от голода. У тебя найдется банка с супом или хоть что-нибудь?

Глава 6

Как и предсказывала Мадди, между ними скоро установились с виду чисто дружеские отношения. Именно с виду, потому что на самом деле Рид не переставал бороться со своим желанием и сомнениями, да и Мадди всячески скрывала свои истинные чувства.

Они ходили в кино. Если у обоих совпадали перерывы в работе, то в хорошую погоду встречались за ланчем в парке. Однажды в субботу они целый день бродили по музею, не столько рассматривая картины, сколько увлеченно разговаривая. Если бы Рид не знал себя, он сказал бы, что еще немного, и он влюбится. Но он в любовь не верил.