Джуд Деверо - Талисман любви

 

На пути домой Колин поймал себя на том, что ему очень хочется поехать к Джемме и рассказать ей, что он видел и как это все его озадачивает.

Нельзя сказать, что в Эдилине никогда никого не грабили, но обычно преступления раскрывались легко. С ходу бывало понятно, что произошло. Вор разбивал стекло входной двери и проникал внутрь. Обычно он забирал телевизор, опустошал шкатулку с драгоценностями и убегал через другую дверь.

Но с этим ограблением все было по-другому. Колин не считал особенно важным тот факт, что преступнику не пришлось взламывать дверь. Большинство жителей Эдилина оставляли двери незапертыми, тем более выходя в сад.

Что озадачило Колина по-настоящему, так это та легкость, с которой вор обнаружил тайник. Шкатулка с драгоценностями женщины была открыта, но хозяйка дома сказала Рой, что там ничего не было даже сдвинуто с места. Колин сделал из этого вывод, что грабитель был достаточно опытен, чтобы с первого взгляда оценить стоимость хранившихся там ювелирных изделий и решить, что овчинка не стоит выделки.

И зачем ему понадобилось переворачивать мебель? Неужели вор думал, что полиция решит, что он что-то искал под стулом?

С другой стороны, Колин не понимал, зачем опытному вору красть кольцо стоимостью в две-три штуки баксов, но все равно у него было ощущение, что тут поработал профессионал. Что за странные дела творятся в его городе?

Заехав в гараж, Колин увидел, что его грузовик стоит на месте. Это могло означать, что Джемма все еще дома. При этой мысли он улыбнулся и открыл боковую дверь. Надо бы напомнить ей, чтобы запиралась на ночь. Улыбка сползла с его лица. Джемма исчезла. Пошла ли она домой пешком или ее кто-то подвез?

Он позвонил на ее мобильный, но она не взяла трубку. Побродив по пустому дому, он увидел, что она заправила постель свежим бельем и растянулся на кровати. Было уже поздно, но спать не хотелось. Кроме того, он не хотел смывать с тела запах Джеммы.

Колин лежал, уставившись в потолок, и думал о Джемме. О тех чувствах, что она в нем вызывала. Ему так многое нравилась в ней. Ее спокойная рассудительность, ее… Он усмехнулся. Пожалуй, больше всего ему нравилось ее тело.

Колин погрузился в сладостные воспоминания о том, как они занимались любовью.

Мысли его прервал звонок телефона. Звонил отец.

— Я слышал, ты сегодня боролся с преступностью, — сказал Перегрин Фразьер. — Кто это был? Детишки?

Колин не был настроен обсуждать дела с отцом, поскольку знал его позицию. По мнению Фразьера-старшего, какое бы преступление ни совершалось в Эдилин, раскрывать его — дело полиции Уильямсберга, а место Колина — в семейном бизнесе отца.

— Папа, — сказал Колин, — я должен с тобой поговорить.

— Да? В чем дело?

— Мама рядом? Она тебя слышит?

— Нет, я один, — сказал Перегрин и посмотрел на жену в другом углу комнаты.

Она подошла, села на кушетку рядом с мужем и наклонилась к телефону.

— Как ты думаешь, насколько расстроится мама, если узнает, что я порвал с Джин?

— Ну, — протянул Перегрин, одновременно подавая знак жене, чтобы молчала. — Твоей маме всегда нравилась Джин. Да, мы все ее любили, но…

— Но что?

— Мы оба не можем представить ее жительницей Эдилина.

Элея Фразьер одними губами произнесла: «Джемма! Джемма!» — подсказывая мужу, куда следует вывести разговор.

Гринни прочистил горло.

— Я играл сегодня в гольф с Генри Шоу, и он сказал, что вчера ты был в гостях у Майка с Сарой.

— Я не делаю из этого тайны.

— Он также сказал, что наша малышка Джемма так злилась на тебя из-за чего-то, что не желала с тобой говорить.

Элея посмотрела на мужа в ужасе, словно эта новость была для нее открытием. Она хотела схватить телефон, но Перегрин встал с кресла и повернулся к жене спиной.

— Колин, нехорошо обижать тех, кто на тебя работает. По крайней мере не стоит доводить до того, чтобы наемные работники на тебя злились. Я думаю, тебе следует…

— Мы помирились, — перебил его Колин.

— Помирились? Что это означает?

— Папа, ты знаешь, что это означает. Ты не настолько стар. Мы с Джеммой помирились, — с нажимом в голосе повторил Колин.

Гринни повернулся к жене и поднял большой палец.

— Рад слышать. Так вы с Джеммой сейчас в хороших отношениях?

— Мы друзья, и большего ты из меня не вытянешь. Ты не видел ее в течение последнего часа или около того?

— Нет. Она не с тобой?

— Сейчас нет. Я подумал, что она поехала в гостевой дом, но ее мобильный не отвечает.

Мистер Фразьер глубоко вздохнул, как делал всегда, прежде чем начать речь.

— Ты знаешь, сынок, Джемма симпатичная молодая женщина, и она как свежая кровь в этом городе, если ты понимаешь, о чем я. Ее видели с доктором Трисом, и не раз. Будь я на твоем месте, я бы предпочел не тянуть и поскорее сказать ей о своих чувствах. Не хочу, чтобы из-за своей нерешительности ты упустил шанс.

— Ты хочешь сказать, что я должен поскорее застолбить на нее права? — сказал Колин.

— Именно это я имею в виду.

— Мама там, верно? И она уже запилила тебя, требуя, чтобы ты помог ей поженить хотя бы одного из ваших детей.

— Ты прав, мой мальчик. Попал в самую точку.

— Маме все равно, на ком я женюсь, лишь бы женился, верно?

— Думаю, важен конечный результат.

Колин застонал.

— Только не это! Снова о внуках. Скорее бы Ариэль, что ли, приехала, чтобы маме было в кого вцепиться!

— Ты старший сын, и потому ответственность падает на твои плечи. — Гринни посмотрел на жену, и она одобрительно кивнула.

— Я делаю все, что от меня зависит, папа. Ты не мог бы проверить, вернулась ли Джемма и все ли с ней в порядке?

— Конечно, — сказал Фразьер-старший.

— Тогда спокойной ночи, папа.

— Спокойной ночи, сын.

Колин встал с кровати и пошел на кухню, качая головой. Он думал о телефонном звонке отца и о том, что мать слушала каждое его слово. Колин знал, что в холодильнике ничего нет, но все равно заглянул.

К его удивлению, Джемма заполнила полки продуктами. И еще там была записка от нее. То, что она оставила ее внутри холодильника, заставило его улыбнуться. Она уже успела неплохо его изучить, а скоро узнает еще лучше.

«Я повеселилась в бакалее. Расскажу тебе об этом позже. Добрых снов. Джемма».

Он вытащил еду из холодильника и уже спустя пару минут сидел за кухонной стойкой и уплетал цыпленка, брокколи и печеный картофель, запивая это все любимым пивом из бутылки.

Когда зазвонил телефон, он тут же схватил его в надежде, что это Джемма, но это было текстовое сообщение от Сары: «Ты слышал, что Джемма сегодня сделала с мистером Лангом?»

Колин тут же позвонил Саре. Она взяла телефон после первого гудка.

— Расскажи мне все, — сказал он.

— Я хочу, но Майк не разрешает. Он говорит, что Джемма сама должна решить, рассказывать тебе или нет, и что именно. Думаешь, это вас помирит?

— Не валяй со мной дурочку! Я уверен, что Люк и Рамс рассказали тебе, что мы с Джеммой сегодня покупали мебель. Мы уже помирились. Надеюсь, Ланг не стал проделывать над ней свои штучки?

— Успокойся, — сказала Сара. — Мистер Ланг так полюбил Джемму, что Майк хотел уже дать ему успокоительное, чтобы он не так возбуждался.

— Ланг в нее влюбился? Что произошло?

— Меня там не было, но… Ой-ой-ой! Меня, похоже, застукали. Плохо, когда у тебя муж — детектив. Подожди минуточку. — Колин услышал негромкий голос Майка, но, видимо, микрофон был прикрыт, потому что слов он не разобрал. — Мой муж говорит, что ждет тебя завтра в спортзале в шесть тридцать. По его словам, Джемма сказала, что все тебе тогда же и расскажет. Лучше я повешу трубку, а не то проболтаюсь. Завтра нам придется уехать, так что позвони мне и расскажи, как дела с тем ограблением. Спокойной ночи.

Колин снова позвонил Джемме на мобильный, но вновь ему посоветовали оставить голосовое сообщение. Он сделал это, сказав, что узнал, будто мистер Ланг отбил у него Джемму. Через тридцать минут Колин принял душ, но от Джеммы так ничего не получил.

Наконец отец отправил ему эсэмэску, сообщив, что с Джеммой все в порядке — она дома, спит и не хочет, чтобы ее будили. Колин отправился в спальню и заснул с улыбкой на лице.

 

После того как Колин отправился расследовать ограбление, Джемма приняла душ и застелила постель свежим бельем. Она не могла решить, хочет ли остаться здесь и дождаться Колина или предпочла бы поехать домой.

Она побродила по дому, любуясь отделкой и представляя, как будет тут смотреться та мебель, которую они вчера купили. Раздумывая над тем, что рассказал ей Колин, Джемма понимала, что должна испытывать к нему сочувствие.

Но Джемма не сочувствовала ни Колину, ни его бывшей любовнице. Вместо сочувствия к ним она испытывала лишь радость за себя. Ей было радостно от того, что все случилось так, как случилось, что Колин порвал с Джин и что он сейчас… Что сейчас? Что он принадлежал ей, Джемме?

Странная и глупая мысль. Ни один человек не может принадлежать другому. По крайней мере Джемме чувство собственности по отношению к людям точно было незнакомо. Человек рожден свободным и не должен делать ничего, что задевало бы свободу другого. Так она считала. Джемма всегда была независимой женщиной, хозяйкой собственной судьбы, хозяйкой своих мыслей, и кроме этого, у нее не было почти ничего своего.

Она села на кухонный табурет. Правда состояла в том, что с тех пор, как умер ее отец, она из «папиной дочки» превратилась в «ничью». И так до сих пор и пребывала в «ничейном» состоянии.