Да, советам Джори цены нет, например, вот этому: «Ты должна бросать ему вызов». Джейн улыбнулась. А ведь Линкс признался, что больше всего любит, когда ему бросают вызов, что ее своеволие чертовски привлекательно. Джейн опустила ресницы. Если она не ошибается, голос Линкса звучал хрипло, а разве это не признак желания? Мужчины хотят того, чего не могут получить. Ну что же! Своеволие уже прибавило ей очков, пора стать и чуточку распутной.

Она отвела руки за спину, чтобы нащупать пуговицы на спине. Джейн сделала вид, что расстегивает лиф с большим трудом, и улыбнулась про себя, когда Линкс, уложив ребенка в колыбель, поспешил ей на помощь.

Его пальцы коснулись ее обнаженной спины, и у Джейн перехватило дыхание. Он отодвинул в сторону волосы и припал губами к ее затылку. Интересно, это благодарность или желание? Джейн решила проверить. Она как бы случайно сделала шаг назад и мгновенно почувствовала его отвердевшую плоть. Продолжая притворяться, будто ничего не замечает, Джейн сбросила платье и направилась к ванне, чтобы налить в нее розовой воды.

Линкс, как нитка за иголкой, последовал за ней. Он положил ей руки на плечи, затем спустил бретельки рубашки. Его губы дотронулись до шеи Джейн, и вдоль ее позвоночника пробежала сладостная дрожь. Она оглянулась, и их взгляды встретились. Линкс взял прядь ее волос, потер о щеку, долго и самозабвенно вдыхая ее аромат.

— Я хочу раствориться в твоих волосах. Они возбуждают меня до безумия.

Джейн медленно повернулась, с удовольствием наблюдая, как его глаза пожирают ее груди. Потом молча подала губку. Он взял ее, окунул в розовую воду, а затем нежно вымыл восхитительную грудь.

Джейн впервые испытывала подобные ощущения; его прикосновения дразнили и возбуждали, отзывались в ней сладостной мукой. Когда Линкс вытирал ее полотенцем, Джейн едва не закричала от наслаждения. Ее соски затвердели от прикосновения жесткой материи и стали похожи на маленькие бутоны. Джейн взяла небольшой пузырек и нарочито медленно стала снимать с него крышку.

— Что это, — завороженно спросил Линкс.

— Ароматическое масло… я всегда втираю по одной капле в соски, чтобы они оставались мягкими.

Зрачки его зеленых глаз мгновенно расширились, и он прохрипел:

— Позволь мне.

— Если это доставит тебе удовольствие, — ответила Джейн, не сомневаясь в том, что это понравится ей.

Малейшее его прикосновение вызывало в ней волну желания. Кончиками пальцев Линкс начал смазывать сосок, и Джейн заметила, что он едва сдерживается, еще не догадываясь о том, какое действие окажут его манипуляции на нее. Линкс стал смазывать маслом второй сосок, и она почувствовала, что лоно стало влажным и горячим, а все тело охватила сладостная дрожь. Его глаза остановились на ее губах, и Джейн ждала, что он сейчас подхватит ее на руки и начнет осыпать поцелуями.

Ей хотелось этого больше всего на свете, но она в очередной раз вспомнила совет Джори: «Откажи ему, и он перевернет весь мир, чтобы завоевать тебя». Она страстно жаждала поцелуя и решила позволить его мужчине, но только один, чтобы еще больше возбудить аппетит. Джейн в ожидании приоткрыла губы и, почувствовав его губы, вдруг поняла, что именно Линкс, а не она, контролирует себя.

Негромко вскрикнув, Джейн оттолкнула его и направилась к шкафу за новым платьем.

— Нам нужно спешить, милорд. Невежливо заставлять гостей ждать.

Когда Линкс с драгоценной ношей на руках спускался по лестнице под руку с Джейн, в зале раздались радостные возгласы и взрыв аплодисментов, а четверо братьев Брюс стоя поприветствовали их.

Джейн сразу оказалась в сильных объятиях Роберта.

— Молодец, Джейн! — воскликнул он и поцеловал ее в губы, затем взял ребенка у Линкса, отвернул край одеяла и внимательно рассмотрел его. — Мне кажется, он похож на детеныша Рыси… А ты-то, Линкс, понимаешь, что он шотландец?

До сих пор Линкс ни разу об этом не задумывался, но вдруг до него дошло, что теперь в его адрес могут отпускаться безжалостные и грубые шутки по поводу того, что он произвел на свет шотландца. Что ж, он научится спокойно относиться к этому.

— Я привез ему великолепную колыбель Брюсов и взамен требую, чтобы вы назвали сына моим именем, — заявил Роберт.

Линкс снова взял сына на руки.

— У него уже есть колыбель. Я привез ее из Эдинбурга, а мальчика зовут Линкольн де Уорен-третий.

Джейн встала между мужчинами.

— Ему пригодятся обе колыбели. Одна находится наверху, в детской, а другую поставим здесь, внизу, в зале. И я уже решила, что мы назовем его Линкольн Роберт де Уорен-третий.

Роберт похлопал друга по спине:

— Ого! Вижу, малышка уже взяла бразды правления в свои руки!

Найджел и Александр Брюсы заулюлюкали.

— Не разрешай ей задавать тон, иначе она вденет тебе кольцо в нос и будет водить за собой на привязи, как трофейного быка.

— Давайте же сядем за стол и провозгласим тост! — примиряюще воскликнул Томас Брюс. — Принесите виски!

— А нам можно пить крепкие напитки? — спросила Джори. — Разве шотландский виски недостаточно хорош для тебя, Джори? — поддел ее Томас.

— Последнее время я приобрела вкус ко многим шотландским вещам, но виски не принадлежит к их числу.

Линкс уложил ребенка в колыбель, и вся компания насладилась дружеским ужином. Наследник де Уоренов безмятежно спал под шумные тосты и оглушительные взрывы смеха. Когда все насытились, Джори подала сигнал Тэффи и тот внес в зал сундук, заполненный подарками, оставленными святым Николаем в Двенадцатую ночь.

На каждом из подарков было написано имя одного из сидящих за столом. Большинство мужчин, развернув свои подарки, увидели кинжал или кортик, но Роберт Брюс с удивлением обнаружил ленту с двумя вышитыми рождественскими колоколами. Это был пояс целомудрия. Он вертел безделушку и пытался вспомнить, где и когда видел нечто подобное. Вспомнив, Роберт поспешно убрал ленту и рассмеялся до слез. Он знал, что его реакция на подарок понравилась Джори, но, соблюдая осторожность, ни разу не взглянул в ее сторону.

Когда наступила очередь Джейн разворачивать свой подарок, взоры всех сидящих за столом обратились к ней. Последние несколько дней все швеи замка под руководством Марджори шили специально для нее нарядное платье из бархата цвета фуксии, отделанное белым сатином. Низкий ворот и подол были украшены широкой полосой из жемчуга и хрустальных бусинок.

Джейн сначала замерла в изумлении, а потом расплакалась.

— О, Джори, это самое красивое платье, какое мне приходилось видеть! Как я отблагодарю тебя?

— Надень его завтра и займи свое место хозяйки Дамфриса.

Брюсы сердечно поддержали ее и хором заявили, что Джейн — самая красивая молодая мать в Шотландии.

— Спасибо вам за то, что присоединились к нашему празднику, — тепло поблагодарил всех Линкс. — Мы собрались отмечать его на Двенадцатую ночь, но детеныш Рыси решил иначе, и поэтому завтра мы будем праздновать не Двенадцатую, а пятнадцатую ночь.

— А я буду лордом — главой рождественских увеселений, — заявил Найджел Брюс, — и слушать не хочу никаких возражений.

Марджори дерзко взглянула на Роберта:

— Раз нас завтра ожидают такие шумные праздники, предлагаю всем пораньше отправиться в постель.

Не глядя на возлюбленную, Брюс подмигнул Джейн и добавил:

— Ну, я-то уже давно готов.

Джейн поняла, что Роберт и Джори на глазах у всех дерзко договариваются о встрече, и рассмеялась. Веселый смех звучал будто серебряный колокольчик. Линкс недовольно нахмурился — почему это ее смешит все, что говорит Роберт?

Джейн направилась к колыбели, чтобы забрать спящего сына, и все мужчины с любопытством наблюдали за ней. В ту ночь братья Брюсы завидовали Линксу де Уорену, его женщине и его ребенку.

Линкс отвел сестру в сторону:

— Джейн так обрадовалась твоему платью. Я тоже хочу ей что-нибудь подарить, но позаботился, к сожалению, только о подарках для ребенка.

— Скажи спасибо своей предусмотрительной сестренке. Я же знаю, какой ты невнимательный поросенок, и подумала еще об одном платье для Джейн. Оно висит в твоей комнате. Ей никогда не дарили красивых вещей, поэтому твоя огненноволосая очень обрадуется. Ты можешь себе представить, как она отблагодарит тебя, если ты начнешь осыпать ее мехами и драгоценностями?

— Какая у меня удивительная сестра! И развратница, и ангел, — ласково улыбнулся ей Линкс.

— И учти, олух-счастливчик, я научила Джейн всему, что знаю сама.

Когда он вошел к Джейн и закрыл за собой дверь, детеныш Рыси разразился плачем.

— Боже, неужели он не даст спать всю ночь? — Линкс растерянно пригладил свои густые волосы. — Что, черт побери, будем делать?

Джейн улыбнулась:

— Я покормлю сына, а затем ты покачаешь его на руках. Это действует безотказно.

Час спустя Линкс прохаживался по комнате и умилялся засыпающим сыном на его руках. Он обращался к небесам с благодарной молитвой за то, что судьба сделала ему такой бесценный подарок, и вдруг подумал, что из всех мест во вселенной сейчас хотел бы быть только здесь. Дамфрис стал ему родным. Линкс был счастлив вот так носить и оберегать своего первенца. Прижимая к груди бесценную ношу, он радовался, что эти переживания теперь доступны и ему.

Но вот ребенок крепко уснул, и Линкс, осторожно уложив его рядом со спящей матерью, поднялся в свои покои. Джейн и ребенку нужен отдых, и пусть никто и ничто не тревожит их сон.

В противоположной башне Дамфриса Роберт Брюс осторожно проскользнул в дверь и плотно закрыл ее за собой. Джори уже ждала его. Она была раздета и встретила его лукавой улыбкой:

— Тебе все-таки понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить римские изображения фаллосов на стене Адриана.

Роберт рассмеялся, перебрасывая подаренную ею безделушку с руки на руку.

— Ах ты, распутница! Не думаешь же ты, что я надену это на себя?

— Конечно, нет, милорд. Я сама собираюсь надеть это на тебя. Раздевайся!