Ирина Надеждина - Такие разные сны

Вика не выдержала, встала и пошла на кухню. Достав из аптечки упаковку со снотворным, она взяла одну таблетку. Запив лекарство, она посмотрела на упаковку и подумала, что оставшихся таблеток как раз хватит для того, чтобы никогда больше не мучаться от мыслей, чтобы не считать себя предательницей по отношению к кому-то, чтобы глупо не прятаться, чтобы не заставлять окружающих переживать. Смерти Вика не боялась. Смерть только казалась страшной. Она знала, как это будет и что будет потом. Это уже однажды было… было в другой жизни… только тогда остался Дмитрий… У него хватило сил прожить много лет и дождаться её. У неё же сейчас, казалось, ни на что не хватит сил. От этих мыслей странно закружилась голова. Чтобы не упасть Вика села. Сами собой на глаза навернулись слезы.

– Прости меня, Димка, – прошептала она, в полной уверенности, что он её слышит. – Не могу я справиться… позови меня с собой… Ну, почему, ты меня не зовешь?… Почему ты мне даже не снишься?…

Ответа не было. В квартире было по-прежнему тихо. Вика вытерла слезы и потянулась к упаковке. В это время послышалось шлепанье по полу маленьких босых ножек. Вика невольно повернулась. В нескольких шагах от неё стояла Лиза.

– Что случилось, Лиза? – Вика снова вытерла слезы.

– Мамочка, а почему ты плачешь? – спросила малышка.

– Я не плачу, Лизонька… не плачу… Это что-то в глаз попало, – Вика попыталась улыбнуться. – Почему ты не спишь, маленькая? Почему без тапочек?

– Мамочка, ты заболела?

– Нет, Лизонька. Почему ты так решила?

– А зачем ты пьешь таблетки? Ты же говорила мне и Грише, что эти таблетки можно пить, когда доктор скажет. Ты хочешь нас с Гришей оставить? – Лиза смотрела на неё совсем не по-детски.

– Что ты, Лизонька, что ты… – Вика стремительно поднялась и подхватила девочку на руки. – Просто я не могла заснуть и решила выпить одну таблетку.

– Ты же хотела выпить все таблетки.

– Нет, Лизонька, нет. Я хотела убрать лекарство и идти ложиться.

– Честно?

– Честно. Вот давай уберем вместе, чтобы ты не думала, – Вика взяла упаковку с таблетками и положила в аптечку. – Давай я отнесу тебя в кроватку, укрою и ты будешь спатки, а я пойду к себе. Я тоже уже хочу спать.

– Давай лучше ты возьмешь меня к себе. Я хочу к тебе, – Лиза обняла её за шею и крепко прижалась к ней.

– Хорошо, маленькая, я возьму тебя к себе. Гриша спит?

– Угу.

– Тогда идем.

Вика вернулась в спальню и легла в постель вместе с Лизой. Девочка прижалась к ней. Прошло несколько минут. Вика никак не могла прийти в себя и с трудом сдерживала нервную дрожь. Ей показалось, что Лиза уже начала засыпать, но вместо этого малышка спросила:

– Мамочка, ты уже успокоилась?

– Лизонька, почему ты решила, что я расстроилась? – Вика старалась говорить спокойно.

– Папа сказал.

– Папа?! – Вика чуть не вскочила. – Что ты такое говоришь, Лизонька?!

– Папа мне приснился и сказал, что ты очень расстроилась… А ещё папа очень из-за тебя переживает.

– Лизонька, папа не может из-за меня переживать. Он уже вообще не может переживать, – она с горечью вздохнула.

– Может. Он из-за тебя переживает, – повторила Лиза. – Не веришь мне, спроси у Гриши. Он нам часто снится и всегда говорит, чтобы мы тебя слушались и ни чем не расстраивали… а ещё, чтобы мы за тобой присматривали…Он боится, что с тобой может случиться что-нибудь плохое.

– Лиза, ты папу помнишь?

– Конечно!

– Вы же с Гришей были совсем маленькими, когда папа умер.

– Ну и что? А мы его всё равно помним. Ты же его помнишь.

– Я же взрослая.

– Ну и что? А разве дети ничего не помнят? – снова в голосе Лизы послышались недетские интонации.

– Помнят, но не так, как взрослые.

– Это вы, взрослые, так думаете, – снисходительно, как мудрая старушка, ответила Лиза.

– Наверное, вы с Гришей думаете, что помните папу, потому, что он вам снится…

– Он нам снится специально, чтобы с нами поговорить.

– И что папа говорит?

– Я же тебе уже сказала, чтобы мы тебя слушались, чтобы друг друга не обижали.

– Почему же тогда он так редко снится мне?

– Потому что ты расстраиваешься. Папа тебя очень любит и не хочет, чтобы ты расстраивалась.

– Я знаю, что папа меня очень любил и папу тоже очень люблю, – Вика вздохнула.

– Ну, вот, ты снова расстроилась, – строго сказала Лиза.

– Нет, маленькая моя, не расстроилась… Вернее, расстроилась, потому, что мне без папы грустно. Я не буду.

– Вот и хорошо.

– Спи, Лизонька.

– Сейчас. А знаешь, что ещё папа говорит?

– Что? – Вика старательно подавила вздох.

– Папа говорит, что Игорь хороший и тебе с ним будет хорошо. А ещё он добрый и будет любить нас с Гришей.

– Какой Игорь? – не поняла Вика.

– Ну, как какой?! – почти возмутилась Лиза. – Мамочка, разве ты не поняла? Дядя Игорь! Ну, у которого собачка.

– Кончено, дядя Игорь добрый и любит детей, – Вика старалась говорить спокойно, но ей казалось, что она сходит с ума. – И, потом, разве стали бы дядя Коля и крестный дружить с плохим человеком?

– Мамочка, какая ты бываешь непонятливая! – с упреком сказала Лиза. – Ну, просто ничего тебе объяснить нельзя!

– Лизонька, это всё потому, что я очень хочу спать. Тебе тоже давно пора спать.

– Я к вам пришел, подвиньтесь, – на кровать залез Гриша и улегся рядом с Викой.

– Гриша, а ты почему не спишь? – спросила она.

– Проснулся и захотел к вам.

– Так, братва, давайте спать, – строго сказала Вика. – С чего это вы взялись полуночничать? Вам, между прочим, завтра на утренник, а вы будете хлопать глазами, как сонные совушки. А мне, между прочим, завтра на работу. Вот не высплюсь сейчас, потом ночь не спать, буду совсем сонная.

– А мы и так будем сейчас спать. Лиза, мы потом маме всё объясним, – Гриша поворочался, устраиваясь поудобней. – Спокойной ночи, мамочка.

– Спокойной ночи, мамочка, – как эхо отозвалась с другой стороны Лиза.

– Спокойной ночи, мои зайчата, – Вика поцеловала по очереди детей.

Через несколько минут дети крепко спали, а она ещё довольно долго лежала, глядя в темноту комнаты и думая над их словами. Даже снотворное не действовало. Невольно в памяти всплыл разговор с Дмитрием, который теперь казался чуть ли не пророческим. Дмитрий мог подолгу смотреть, как дети играют. Как-то раз, когда Лизе и Грише было чуть больше года, он сказал Вике:

– Знаешь, я смотрю на них и думаю, насколько они мудрее нас. У них своё восприятие действительности, свои принципы, они что-то объясняют друг другу, чего нам никогда не понять. Мы потеряли эту возможность восприятия. А жаль…

– Ты думаешь? – Вика тогда только улыбнулась.

– Да. Смотрю на них и думаю, правда, что Бог всю мудрость отдал младенцам и безумцам. Они знают всё, – совершенно серьезно ответил Дмитрий. – Безумцем я становиться не хотел бы.

– А есть ещё кто-нибудь, кто знает всё?

– Есть. Душа.

– Димка, ты не безумец и не младенец, но ты у меня всё знаешь, – она продолжала улыбаться.

– Я не знаю ничего, кроме того, что люблю тебя и люблю их, – Дмитрий обнял Вику и поцеловал в висок. – Я всегда вас буду любить, чтобы ни случилось.

Только под утро Вика забылась некрепким сном…

Утром, в половине восьмого, Вику разбудил писк будильника. Она осторожно поднялась с кровати. Гриша и Лиза так и спали рядом с ней. Вика надела халат и вышла из комнаты. Женя и Зоя уже были на кухне. Вика поздоровалась с ними.

– Как спала? – спросила Зоя.

– Нормально, – Вика старательно улыбнулась.

– Я заглянула утром к младшим, а их нет. Пошла к тебе, смотрю, так здорово вы все спите. Когда они только к тебе перебрались?

– Среди ночи. Сначала Лиза пришла, а Гриша за ней.

– Я и не слышала.

– Они тихонько. Просто захотелось им ко мне спать прийти.

– Виктория Андреевна, что завтракать будете? – спросила Женя.

– Не знаю… Я лучше потом… Сейчас свари мне покрепче кофе большую чашку. Лизе и Грише приготовь салат из морковки с яблоками, яйца всмятку, гренки и чай.

– Младших будить?

– Я сама. Сейчас душ приму, а потом их разбужу.

Вика долго стояла под душем. Сейчас ночные события казались ей нереальными, больше похожими на кошмарный сон. Убедиться сон это или явь, можно было несколькими способами. Выйдя из ванной, Вика снова зашла на кухню и открыла шкафчик, в котором была аптечка. Одной таблетки в упаковке со снотворным не хватало.

– Ты что, Вика? – Зоя обеспокоено взглянула на неё.

– Ничего, всё в порядке. Просто долго не могла уснуть, потом встала, приняла таблетку, а сейчас не могла вспомнить, убрала на место или нет.

– Ты нормально себя чувствуешь? Ты что-то бледная.

– Не накрасилась ещё, вот и бледная. Так, пошла я своих зайцев будить. Как раз к десяти успеем позавтракать и собраться.

Вика разбудила детей и, пока они убежали умываться и чистить зубы, присела у туалетного столика и начала приводить себя в порядок. В спальню зашла Зоя.

– Вика, я тебе не помешаю? – спросила она.

– Нет. Что-то случилось?

– Ничего. Я хотела спросить, ты действительно в порядке?

– Действительно, – Вика секунду поколебалась, потом спросила. – Зосенька, скажи, младшие Диму часто вспоминают?

– Не особенно. А что?

– А ты им ничего не говорила?

– О ком? О Диме?

– Ну… о Диме…

– Нет, ничего.

– А об Игоре?

– Об Игоре?! – Зоя удивленно смотрела на Вику. – С чего бы я стала говорить младшим об Игоре? Я и видеть-то его никогда не видела.

– А Женя ничего не говорила, ты, случайно, не слышала?

– Нет. По-моему, ей тоже ни к чему такие разговоры с ними вести. Кажется, Женя о существовании Игоря не знает. Даже, если имя слышала, так это ещё ни о чем не говорит. Нет, конечно же, она ни о чем таком с ними не говорила, – уже уверенно сказала Зоя и, словно желая предупредить следующий вопрос, добавила. – И Стас тоже ничего не говорил. Стас вообще о тебе или Диме никогда не распространяется. Он даже со мной о тебе или о нем не говорит. Так что случилось?