Майкл поднял бокал. Они чокнулись и выпили.

— За богатое воображение!

Анна не понимала, почему произнесла эти слова, но жребий был брошен.

— За взаимопонимание! — ответил Майкл, поразив Анну до глубины души. По опыту она знала, что мужчине от женщины меньше всего нужно понимание.

— Прости, но ты не похож на парня, который… — замялась она.

— Который — что?

— Который станет заниматься такими вещами.

— А я и не занимался, — пожал плечами Майкл.

— Что ты имеешь в виду?

— Я увидел твое объявление и был заинтригован. Я… — Он откинулся на спинку стула и улыбнулся. — Странно, но я обычно не покупаю газет. Клиент оставил газету в машине, и я от нечего делать просмотрел ее. Ну, вот я и здесь!

И снова Анна почувствовала, как возбуждение охватило ее. Ей нравилась его манера говорить, непосредственность. Этот мужчина был самоуверен и жил в ладу с собой. Она уловила акцент Майкла, но не могла определить, откуда он родом. Однако этот парень явно не похож на торговца автомобилями.

— Если честно, Анна, то я терпеть не могу все эти объявления о знакомствах, Знаете, как это бывает — городской Тарзан ищет Джейн, чтобы вместе качаться на лианах!

— Я понимаю, о чем ты говоришь, — усмехнулась она, — Я получила письма от половины лондонских подонков. А некоторые письма были просто омерзительно пошлыми.

— Значит, я оказался лучшим из твоих абонентов?

От его взгляда руки до плеч у нее покрылись гусиной кожей,

— А почему ты пришел? Что именно тебя заинтриговало?

— Три слова,

— Какие же?

— Устала от притворства,

— О Господи! — Анна закрыла лицо руками, — Неужели я это написала?

Она совсем забыла о том, что позволила себе эту фразу. А теперь вдруг поняла, что именно это тяготило ее в отношениях с Фрэнком. Притворство.

— Мне это тоже свойственно, — рассмеялся Майкл.

— А с кем тебе приходится притворяться? — Анна подняла глаза и наткнулась на его пристальный взгляд.

— Конкретно ни с кем. Просто, по-моему, самая большая проблема в общении с другим человеком — это самообман. И люди, наверное, инстинктивно ищут того, с кем могут быть етественными всегда, при любых обстоятельствах. Правда, только в том случае, если человек не заблуждается на свой счет и понимает, какой он на самом деле.

И снова Анна внимательно посмотрела на Майкла. Они сидели за столиком не больше десяти минут, но при этом она говорила с ним более доверительно, чем с кем-либо еще… По крайней мере Анна не помнила ничего подобного.

— Ты всегда так беседуешь с женщинами?

— Господи! Нет, конечно! — рассмеялся Майкл.

Анна тоже рассмеялась и, подняв бокал, лукаво проговорила:

— За здоровье того, кто оставил в машине газету с объявлением!

— Знаешь что? — сказала Анна, когда официант принес очередную бутылку прекрасного бордо. — Я думала, что услышу от тебя какую-нибудь душераздирающую историю о том, как умерла твоя жена… или о том, что тебе приходится ухаживать за больной матерью, или…

Майкл рассмеялся и, взяв ее руку в свою, ласково провел кончиками пальцев по ладони.

— Я никогда не был женат, а моя мать в отличном здравии!

Анна не сводила с него глаз, ощущая давно забытое волнение. В этот момент она не стала бы сопротивляться, если бы он поднял ее на руки, отнес вниз и трахнул прямо в коридоре, возле двери в дамскую комнату. Сердце у Анны учащенно забилось от одной этой мысли. Она отчетливо понимала, что дело здесь не только в сексуальном влечении. В такого мужчину Анна вполне могла влюбиться. Ей было легко с ним. Казалось, они знакомы не один вечер, а долгие годы.

— Не хочешь что-нибудь съесть? — спросила она,

— Тебя.

— С приправами? — кокетливо осведомилась она.

— С шоколадным соусом или…

— Нет уж. Скажи, у тебя был кто-нибудь?.. Ну, какие-то серьезные отношения?

— Конечно.

Анна почувствовала укол ревности. Ей захотелось вдруг узнать как можно больше об этом мужчине, а значит, выяснить эту сторону его жизни было необходимо.

— И что же?

— Я предпочитаю не жить прошлым, — ответил он.

Анне это понравилось,

— А ты?

— У меня был друг, но он бросил меня.

Майкл ласкал ладонь Анны большим пальцем, и это возбуждало ее. Она заметила, что он пристально смотрит на нее.

— Что ты?

— Я представлял тебя совсем иначе.

Анна тоже предполагала встретить совсем другого мужчину, Майкл приятно поразил ее. Такого сюрприза от судьбы она не ждала.

— И что же теперь? — Анна склонилась к нему, так что их локти соприкоснулись.

— Как ты относишься к бренди? — спросил он, улыбнувшись.


— Карен! Ка-рен… Да открой же эту чертову дверь!

Услышав, как кто-то немилосердно барабанит во входную дверь, она схватила телефонную трубку, чтобы вызвать полицию, но теперь, узнав голос, положила ее на рычаг и бросилась открывать.

— Джек?

Он ворвался в квартиру, едва не оттолкнув Карен. Его лицо было перекошено от ярости.

— Что за ерунду ты вообразила?

Карен в недоумении смотрела на своего младшего брата и не узнавала его — настолько он был раздосадован и обескуражен.

— О чем ты говоришь? — спросила она, пораженная его внезапным вторжением.

— О чем? Я говорю о тебе и о твоей последней фантазии!

Карен догадалась, что мать позвонила Джеку и рассказала обо всем. Она покачала головой и заняла оборонительную позицию.

— Во-первых, это не фантазия; а во-вторых, моя сексуальная жизнь тебя не касается!

— Вот как? По твоему, мне наплевать на то, что моя сестра — лесбиянка?

— Ты не понимаешь. Я всегда была такой. Просто теперь мне надоело вести тайную жизнь и я захотела открыться. Я так живу.

— Феминистская чушь!

— Джек…

— Она проплакала всю ночь. Тебе известно об этом? Отец… он убит горем.

— Они переживут. Я понимаю, что эта новость потрясла их… — Карен опустила глаза.

— Потрясла?! — Джек расхохотался. — Ты что же, не могла удержаться от откровений? Не могла оставить их в покое и позволить верить в то, что…

— Почему, черт возьми, я должна была это делать? Выходит, я не имею права рассказать родителям о себе, о своей жизни, работе, друзьях? О том, что по-настоящему важно для меня. И все потому, что они почувствуют некоторую неловкость. А как же я?

— Я говорю не о тебе, а о них.

— Но это моя жизнь, Джек, а не их!

— Легко сказать! Как, по-твоему, они должны жить дальше, зная, что вырастили лесбиянку? Прекрасный повод гордиться дочерью! И отличная тема для беседы с соседями!

— А, наконец-то мы добрались до сути…

— Они дали тебе все, что могли, а ты отплатила им таким дерьмом!

Карен похолодела,

— Это не дерьмо, Джек. Это то, какая я есть.

— Грязная лесбиянка! Отлично!

Карен с минуту молча смотрела на брата, словно видела его впервые в жизни. Раньше она думала о нем лучше.

— Убирайся!

— Что?

— Ты слышал. Вон из моего дома! Я не намерена общаться с таким подонком, как ты!

Карен видела, как раздуваются его ноздри, и даже подумала, что он может ударить ее. Но Джек просто окинул сестру презрительным взглядом и вышел, хлопнув дверью,

Карен прислонилась к стене и закрыла глаза. Ни одна из неприятностей, свалившихся на нее за последнюю неделю — ни ссора с Крис, ни канитель с Барретом и попечительским советом, — не поразила ее сильнее, чем прощальный взгляд Джека. Этот взгляд красноречивее всяких слов сказал Карен о том, что ей больше не будут рады в том месте, которое она всегда считала для себя священным. Двери родительского дома навсегда закрыты для нее.

Когда Карен осознала это, горькие слезы потекли по ее щекам. Она не слышала даже, как в замке повернулся ключ и вошла Крис.

Крис остолбенела,

— Карен? — Крис подбежала к ней и подхватила под руки. — Господи, Карен, что стряслось?

Крис набрала номер.

— Алло?

— Сара? — сказала она, понизив голос: Карен заснула, да и вообще не должна догадываться о том, что происходит. Но крайней мере сейчас.

— Где ты? Я жду тебя целую вечность!

— Послушай… кое-что произошло. Я не могу сделать это сегодня.

— Крис, ты передумала?

— Нет… Но сейчас это трудно.

— Из-за Карен?

— Да… Она сегодня поссорилась с братом. Ей очень худо.

— Крис, ты нужна мне.

— Знаю, — невольно улыбнулась Крис. — Увидимся завтра. — И она повесила трубку.

Крис глубоко вздохнула. Завтра. Завтра она все уладит.


Анна попыталась возразить, но Майкл твердо сказал, что сам оплатит счет. Теперь они стояли возле кафе на улице, и она решительно повернулась к нему, чувствуя, что момент настал.

— Послушай, я… — начала она, по Майкл приложил палец к ее губам.

— Анна, все будет так, как ты захочешь. Разъедемся ли мы по домам или проведем ночь вместе — решать тебе. Но в любом случае я хочу еще раз увидеть тебя. В следующий раз платиш ты, договорились? — улыбнулся он.

— Ладно.

Во рту у Анны пересохло от волнения. Облизнув губы, ога улыбнулась.

— Поедем к тебе или ко мне?

— Решай сама, — ответил Майкл.

Господи, как он на нее смотрит!

— Тогда к тебе, — сказала Анна и обвила его шею руками. Он припал к ее губам, и в этот момент Анне стало безразличноно, увидит ли их кто-нибудь из знакомых.

Анна едва сдерживалась, чтобы не наброситься на него прямо в такси. К тому моменту, когда они переступили порог дома Майкла, их уже нельзя было назвать чужими друг другу. Они страстно и нежно целовались всю дорогу, и Анна сгорала от желания. Майкл ласкал ей грудь, а она расстегнула ему рубашку и с наслаждением водила рукой по накачанным мышцам пресса. Она словно помешалась от желания, мечтая поскорее увидеть его обнаженным рядом с собой в постели. Когда Майкл открыл дверь своей квартиры, Анна утратила контроль над собой. Как только он запер дверь, она растегнула ему брюки, а затем, опустившись на колени, обхватила горячую плоть губами.