Это по ее, Алининой вине, оказывается, бедняга пошел на преступление. Конечно, он догадывался, что такие дела могут быть уголовно наказуемы. Это, бесспорно, очень радовало в свете последних событий. НО!!! Если бы не Алина, если бы не ее постоянные требования, постоянные упреки…

— Ты хотела всего и сразу! Ты унижала меня! Твои родители меня унижали! Я должен был тебе доказать…

Что именно доказать пытался Дима, беря займы и кредиты на свое имя для совершенно посторонних и незнакомых людей, Алина так и не поняла. Ясно было одно — лишь она одна кругом виновата.

Следующие две недели были похожи на кошмарный сон. Алина металась от ужаса до апатии и обратно. Что ни день, то скандалы и ссоры с мужем. Алина не уставала удивляться, как они умудряются ругаться, если Дима проводил дома не более двух часов в сутки. Даже не всегда ночевал. На вопросы, где же он спит, Дима отрывисто и резко отвечал, что он «решает проблемы». Диалог заходил в тупик.

В конечном счете, Алина не выдержала, снова собрала Машу, и опять уехала к родителям. Ребенок чувствовал нездоровую обстановку в доме, стал нервным, перестал кушать и спать по ночам. Алина решила отсидеться в тишине родительского дома. Подумать. Все взвесить и решить, как быть дальше.

Они уезжали с дочкой на такси темным мартовским вечером. Часы показывали всего половину девятого, а темень была непроглядная. В машине Машенька заснула, и, расплатившись с таксистом, Алине пришлось нести дочку на руках. Она услышала звук сообщения на телефоне, но не смогла сразу же его прочитать — годовалая сонная девочка в зимней одежде была тяжелой, как вся Алинина взрослая жизнь…

Дома, раздев и уложив Машу, и объяснив родителям без излишних подробностей обстоятельства своего позднего визита, Алина прочитала все-таки то сообщение. Писал Дима. «Сбежала? Как крыса, с тонущего корабля? Что ж, скатертью дорога. Вещички завтра привезу».

И ведь не обманул! Ранним утром, когда Алина еще спала после нервного и полного эмоций вчерашнего дня, Дима разбудил ее звонком: «Открывай, вещи привез».

— Ну, все, счастливо оставаться, — последнее, что услышала Алина от своего пока еще мужа.

Больше они не виделись. Пока Алина приходила в себя после пережитого, Дима в спешном порядке продал их квартиру, видимо, подкупив нотариуса — необходимого согласия на сделку с собственностью супруга девушка, естественно, не давала. В их квартире поселились другие люди, куда делся Дима, Алине выяснить не удалось. Его родители по телефону обвинили ее во всех смертных грехах, и разговаривать отказались.

Немного успокоившись, Алина подала на развод. Развели ее на удивление быстро, всего через два заседания, куда муж ожидаемо не явился. И началась ее новая, теперь уже настоящая взрослая жизнь…

Сортировочная

Маленькая Маша рисовала снегопад. Рисовала она с натуры, достаточно было выглянуть в окно. Типичный московский март — снега по колено, и, по прогнозу, к вечеру снегопад усилится. Город тонул в снегу и пробках. А Маше снегопад очень даже нравился.

— Мам, когда гулять пойдем? — не отрываясь от своего занятия, спросила девочка.

— Не знаю, зайка. Не сейчас, — отозвалась мать из-за крышки ноутбука — Заметет там нас с тобой.

От одной мысли о выходе на улицу Алина поежилась. В такую погоду все свои дома сидят, в интернете. На диванчике, уютно свернувшись под клетчатым пледом. Танька права, жизнь словно остановилась. Уже март за окном, а картина прежняя: зима, снег и тишина на личном фронте.

Таньку эта тишина очень нервирует, выводит из себя. Подруге скучно, ей подавай драйва, приключений, любви и страсти. А Алине что-то ничего не хочется. Ни любви, ни приключений. Страсти? Ну, если только страсти… Да и то, с большими оговорками…

А Танька, та живет в своем иллюзорном мире. В каждом встречном-поперечном ищет свою судьбу. Ей нужен принц, на меньшее она не согласна! Выдумывает себе всякое. Примеряет на всех подряд свои критерии. А когда они не желают этим критериям соответствовать, обижается, игнорирует. И, хуже того, впадает в апатию, и начинает ныть о несовершенстве мира! Вроде взрослая девка, двадцать пять почти. Пора взрослеть…

От мыслей о подруге и ее иллюзорных принцах, Алину оторвал характерный звук. Это звук оповещения о новом сообщении. Ну, кто на новенького?

Знакомства в интернете после развода стали для Алины сначала способом отвлечься и расслабиться. Но постепенно превратились в своего рода зависимость.

Первый год Алининой новой, окончательно и бесповоротно взрослой жизни, к которой она когда-то так безотчетно стремилась, прошел для нее как в тумане. Пережить душевную боль от предательства некогда близкого человека — еще половина дела. Куда сложнее (и важнее!) заново отстроить свою разбитую и исковерканную жизнь. Все свои силы первое время Алина отдавала на то, чтобы с руин, с пепелища восстановить жизнь свою и дочки. Наладить быт, комфортно ужиться с родителями, которым их с Машкой внезапный переезд доставил немало забот. Найти работу, устроить дочку в детский сад. Зажить, наконец, нормальной, человеческой, взрослой жизнью…

Отметив первую годовщину развода, и крушения последних иллюзий заодно, Алина, наконец, перевела дух. Огляделась вокруг. Взглянула на себя со стороны. Последнее привело к неутешительным выводам. Ей было всего двадцать два, а ощущала она себя на все сорок. За спиной ни намека на крылья, один только тяжкий груз ошибок юности. Но нужно было как-то двигаться вперед. Хотя бы ковылять… Как получится. К тому же хотелось, что уж там, простого женского счастья.

Самый короткий путь в счастье лежал через интернет. Во всяком случае, Алине так казалось. Там хотя бы были мужчины. На детской площадке их почти совсем не водилось.

В детстве папа иногда брал Алину на рыбалку. Они вдвоем по нескольку часов подряд сидели на берегу, и ждали, ждали, ждали. Иногда клевало. Алина трепетала в радостном возбуждении, пока отец подсекал и вытаскивал улов. В основном, конечно, улов этот представлял собой сплошное разочарование — его даже кошки не ели. Случалась изредка и рыба покрупнее, но по большей части, как шутил отец, «на сувениры».

Сайты знакомств чем-то неуловимо напоминали девушке ту рыбалку. За пару лет непрерывного посещения этих «заведений», Алина успела уже попривыкнуть к однообразию виртуального общения, и перестала строить иллюзии. Научилась фильтровать мужчин по первым строчкам сообщения: этот наглец, это — пошляк, а этот однозначно двоечник! В «брак» немедленно отправлялось две трети кандидатов. Еще часть отсеивалась после первой же пятиминутной переписки. При желании, Алина могла бы работать сортировщицей на конвейере. Опыта бы хватило.

Тринадцать сантиметров позора

Время шло, и Алина постепенно оттаивала. Смотрела критически на себя, не забывая оглядываться и вокруг. Она взрослела, подрастала ее дочь. У свободной взрослой жизни была масса преимуществ, но имелись и вполне ощутимые недоставки. Не то, что бы Алинина свобода стала ее как-то угнетать. Но девушке казалось, что это все — неправильно. Неправильно быть одной. Неправильно флиртовать в интернете, будучи взрослой девочкой, к тому же — мамой. Пора бы уже определиться. Выбрать себе кого-то. Завести, наконец, правильные — здоровые и взрослые — серьезные отношения.

Забегая вперед, Алина сильно погорячилась с подобными решениями. И очень переценила собственные перспективы. Потому что глупо идти на поводу у своих страхов и опасений, а порой и очевидных заблуждений. Глупо ломать себя в угоду мифическим «правильно и неправильно», потому что эти нормы каждый должен определить для себя сам. Исходя из личных предпочтений, а не какой-то там надуманной морали. Не имея сильного желания строить с кем-то отношения, идти с собой на компромисс и искать подобных отношений — вот что действительно неправильно. Потому что в результате получится фантастическая, просто поразительная ерунда!

Свой первый после развода «серьезный» роман Алина долго не могла вспоминать, не содрогнувшись от ужаса, и не сложившись напополам от смеха. Причем одновременно.

Ничто не предвещало подобной перспективы. Новый знакомый в интернете казался вполне адекватным и даже солидным. Рассуждал на своей странице о мужественности и ее признаках. Утверждал, что наличие автомобиля показателем мужественности совсем не является. У него, например, машины нет, но он сам — мужчина хоть куда. Причем излагал вполне уверенно, и согласно правилам русского языка. Алину последнее подкупило. Ей все это показалось забавным, и не лишенным интереса. Она решила пообщаться с Федей поближе. И без тени сомнений дала новому знакомому номер своего телефона.

Парень работал на радио. Поэтому болтать он любил и умел. Его тягучий голос, бархатный и обволакивающий, потихоньку сводил девушку с ума.

Она так увлеклась процессом флирта, что сразу и не заметила, как общение съехало слегка набекрень. Причем в строго в определенную сторону — парень предложил обменяться интимными фотками. Эта затея восторга у Алины не вызвала. Не тот стиль общения с мужчинами она предпочитала и практиковала обычно. И менять его столь радикально как-то пока не собиралась. Однако, общение с новым знакомым на этой волнующей ноте она не пресекла. О чем потом неоднократно пожалела. Но это потом. А пока…

Тема интима и всего, что с ней связывало, Федора очень увлекала. Все попытки Алины увести их общение в какое-то более цивилизованное, «вертикальное» русло, успехом не увенчались. Федор все-таки прислал Алине на электронную почту интимные фото, в стиле легкой эротики, как сам это охарактеризовал. Открыв ту «легкую эротику», девушка едва чаем не поперхнулась, и только успела порадоваться, что рядом нет матери с отцом, или ребенка. Со «слегка эротических» фотографий на девушку смотрел полноватый, рыхлый блондин-альбинос с внушительным животиком, поросшим пушистой светлой шерстью и очень маленьким… ну да, очень маленьким членом.