— А в чем, собственно, дело? — упрямо возразила Кики. — Я и так пошла навстречу Артемис и собираюсь надеть платье, которое нравится ей, а не мне. Платье бледно-лимонного цвета и синий лак для ногтей будут смотреться отнюдь не вульгарно, а очень даже стильно. К тому же у меня тушь для ресниц точно такого же оттенка.

Джералдин с мольбой посмотрела на Примми.

— Могло быть и хуже, — философски заметила та. — По крайней мере платье прикрывает татуировку у нее на плече.

Праздничный костюм Примми выглядел намного скромнее, чем наряды Джералдин и Кики. Она надела длинную юбку с цветочным узором в нежно-розовых и бледно-зеленых тонах, белую блузку, отделанную кружевом, и серый бархатный жакет, купленный в одном из чудесных магазинчиков Хелстона. Розовая широкополая шляпа — подарок Джералдин — отлично гармонировала с розочками на юбке.

— Орландо все еще нет? — раздался отчаянный вопль из спальни, где одевалась Артемис. — Уже половина второго. Он должен быть здесь. Попробуй еще раз позвонить ему на мобильный, Кики. Сделай это ради меня.

— Можно уже не звонить, — откликнулась Кики, когда со стороны тропинки послышался звук приближающегося «БМВ» Орландо.

— Артемис позволит нам взглянуть на ее платье, прежде чем мы все отправимся в церковь? — подала голос Люси. Стоя у подножия лестницы, Люси и Джоанн наводили последний лоск на замысловатую прическу Милли.

— Ни в коем случае! — крикнула из спальни Артемис. — Никто не должен видеть платье невесты, пока она не войдет в церковь. Такова традиция, и я не собираюсь ее нарушать.

Благоразумно умолчав о том, что Джералдин уже видела невесту в подвенечном наряде, Примми передала Люси ответ Артемис.

— Вам уже пора отправляться, — добавила она, когда Орландо, красивый, как кинозвезда, в визитке, сером жилете и брюках в полоску, взлетел по ступенькам, держа в руке цилиндр и серые перчатки.


Пять минут спустя Примми и Джералдин медленно ехали к церкви в серебристом «феррари».

— Будем надеяться, что Хьюго и Мэтт уже на месте, — криво усмехнулась Джералдин, останавливая машину на траве перед церковными воротами. — Думаю, если Артемис появится здесь раньше их, у нее будет нервный срыв.

— Жених с шафером уже здесь. Машина Хьюго припаркована возле автомобиля викария, а грузовичок Мэтта втиснут между машиной Джоанн и «мини» Пегги Уэйнрайт.

Подруги вышли из «феррари», надели шляпы, расправили юбки и направились к крошечной церквушке.

Там уже играл орган. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь высокие окна с цветными витражами, освещали пышное собрание родственников и друзей новобрачных. На передней скамье слева сидел Шолто в щегольской визитке. Бретт и Френсис, выступавшие в роли друзей жениха, по случаю торжества облачились во фраки и выглядели просто умопомрачительно.

Джош сидел между двумя сестрами. В светлом костюме, которого Примми никогда прежде не видела, он казался настоящим красавцем. Очаровательная Люси с длинными светлыми волосами, схваченными широкой лентой, как у кэрролловской Алисы, и в простом белом платье была ослепительно хороша. Джоанн выбрала для этого дня бледно-голубой костюм с узкой юбкой до колен и неописуемо эффектную черную шляпу с широкими полями.

Примми последовала за Джералдин по проходу между рядами, чтобы занять места позади Шолто. На какое-то мгновение ее охватила паника. Ей показалось, что Милли нет в церкви.

— Она впереди, справа, — прошептала Джералдин, словно прочитав мысли подруги. — Сидит рядом с одним из племянников Хьюго.

Примми вытянула шею, чтобы лучше разглядеть пресловутого племянника. На вид родственнику Хьюго еще не было тридцати, он обладал приятной внешностью, хотя и с легким налетом вульгарности. Примми тяжело вздохнула. Ее кольнуло недоброе предчувствие. Если, как утверждала Джоанн, до приезда в Корнуолл у Милли не было никакой интрижки на стороне, то до отъезда в Лондон положение вполне может измениться.

Джон тоже выбрал место на стороне жениха — возможно, потому, что Люси уселась у самой стены, а рядом с ней на скамье сидел Джош. Убедившись, что вся ее семья в сборе, Примми переключила внимание на Хьюго и Мэтта. Они стояли в нескольких шагах от нее, беседуя с преподобным Джоном Каулзом.

Разумеется, Хьюго в своем парадном наряде выглядел так естественно, будто никогда не носил ничего другого. Сшитая на заказ визитка сидела на нем безупречно. Жених заметно нервничал, и это необычайно тронуло Примми. Но при виде Мэтта у нее буквально перехватило дыхание. Во фраке он был великолепен.

Органист внезапно прекратил играть. Наступила напряженная, наполненная ожиданием тишина. И вот наконец, прерывая безмолвие, торжественно и мощно зазвучала величественная музыка Генделя, «Прибытие царицы Савской». Примми повернула голову, чтобы увидеть, как Артемис войдет в церковь. От волнения у нее сжалось горло, а по спине поползли мурашки.

При появлении невесты по рядам пронесся восхищенный шепот. Артемис выглядела умопомрачительно. Изысканное платье кремового шелка с кружевами придавало ее красоте — особой, строгой красоте английской розы — какую-то удивительную завершенность. Ярко-голубые глаза сияли. На золотистых волосах, поднятых наверх и уложенных мягкими волнами, красовалась восхитительная шляпка с вуалью, украшенная розовыми бутонами.

Кики в легком платье лимонного шелка, с цветком гардении в рыжих волосах и букетом в руках казалась почти идеальной подружкой невесты, пока не переложила букет гардений из одной руки в другую, явив публике длинные темно-синие ногти.

Начался первый гимн, «Хвали, душа моя, Господа, царя небесного». Артемис встала рядом с Хьюго. Несмотря на свой немалый рост и вес, на фоне внушительной фигуры жениха она казалась почти миниатюрной. Преподобный Джон Каулз с явным удовольствием начал церемонию:

— Возлюбленные братья и сестры, мы собрались здесь, перед лицом Господа нашего и в присутствии его паствы, чтобы соединить священными узами брака этого мужчину и эту женщину.

Примми слушала знакомые слова и вспоминала далекий день собственной свадьбы и долгую счастливую жизнь с Тедом, наполненную любовью и нежностью.

— Взываю к вам обоим и требую, чтобы вы ответили, ничего не скрывая, как ответите в день Страшного суда, когда раскрыты будут самые сокровенные тайны сердец человеческих: если одному из вас известна причина, по которой законное супружество между вами невозможно, пусть признается сейчас.

Артемис настаивала, чтобы свадебный обряд проводился по Книге общей молитвы 1662 года, и Джон Каулз с радостью согласился. Примми тоже одобрила выбор Артемис. Ей нравилось думать об истории ритуала, уходившей в глубь веков, и о бесчисленных любящих парах, стоявших перед алтарем, выслушивая эти же слова и отвечая на хорошо знакомые вопросы священника.

Тем временем Джон Каулз говорил Хьюго:

— Берешь ли ты эту женщину в законные жены, чтобы жить с ней по Божьему установлению в священном союзе? Будешь ли ты любить ее, служить ей утешением, почитать ее, заботиться о ней в болезни и в здравии и, отказавшись от всех других женщин, хранить себя лишь для нее одной, пока смерть не разлучит вас?

Громогласное «да» Хьюго было слышно даже в Каллело.

Примми перевела взгляд с затылка жениха на затылок шафера. В свои шестьдесят два года Мэтту удалось сохранить роскошную шевелюру, чуть тронутую сединой, но густую и кудрявую, как овечья шерсть. Внезапно Примми охватило ощущение беспредельного восторга. Ей удивительно повезло: ее брак с Тедом оказался долгим и счастливым, а овдовев, она сумела встретить новую любовь. Теперь преподобный Джон Каулз обращался с вопросами к Артемис, и Примми задумалась, долго ли придется ждать, прежде чем она сама в подвенечном наряде войдет в эту церковь и встанет рядом с Мэттом.

— Теперь, когда Хьюго и Артемис изъявили свое желание сочетаться священными узами брака и принесли клятвы перед лицом Господа и в присутствии этого почтенного собрания, а в ознаменование сего обменялись кольцами и скрепили свой союз соединением рук, властью, данной мне Господом, объявляю их мужем и женой. Да будет так. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Пока новобрачные ставили свои подписи в книге, органист играл «Иисус, радость желаний человеческих».

Затем последовал еще один гимн, чтение псалмов и благословение, а после Артемис и Хьюго медленно пошли по проходу между рядами, блаженно улыбаясь, словно пара чеширских котов.

— Ты видела, как много видеокамер там, где сидели приглашенные со стороны жениха? — спросила Джералдин, когда они с Примми протискивались сквозь толпу к выходу вслед за счастливой четой новобрачных. — На их фоне мы смотримся довольно скромно.

У порога церкви образовалась настоящая давка. Пока приглашенный Хьюго фотограф энергично командовал, выстраивая Мэтта и Кики по обеим сторонам от новобрачных, Примми направилась к воротам церковного кладбища, где было намного больше свободного пространства. Дойдя до ворот, она услышала шум автомобиля, двигавшегося по тропинке к Рутвену. Как только вдалеке показались очертания машины, Примми тотчас узнала микроавтобус с детьми из Клейборна.

Она бросила взгляд на фотографа и решила, что у нее есть еще масса времени, чтобы привести детей к церкви. Ребятишки успеют повеселиться вместе со всеми гостями, когда начнут осыпать конфетти новобрачных.

Примми поспешила к воротам Рутвена самой короткой дорогой. Быстро шагая по траве, она заметила, как открылась дверца автобуса и с пассажирского сиденья спрыгнула невысокая девушка со светлыми волосами.

— Да брось ты эти шары, Дестини! — с сильным южнолондонским акцентом прокричал водитель. — Открой-ка лучше эти дурацкие ворота, девочка!

Примми так резко остановилась, что едва не упала. Ей это послышалось, или мужчина за рулем микроавтобуса действительно сказал «Дестини»?