— Эту минуту я буду помнить всю жизнь, — мечтательно прошептала она, покачиваясь под звуки песни «Ночь и день». — Об этой минуте я буду рассказывать нашим детям и детям наших детей.

— А потом они сами станут устраивать вечеринки в саду с целым полчищем гостей, — подхватил Френсис, и на его губах появилась та самая знакомая кривоватая усмешка. — А мы с тобой превратимся в старых ворчунов вроде папы и будем брюзжать и жаловаться, что молодежь вечно шумит и топчет газоны.

— Мы будем счастливы, — выдохнула Джералдин, теснее прижимаясь к Френсису. — А остальное не важно. Ведь это самое главное, Френсис.

Глава 11

Артемис чувствовала себя бесконечно счастливой. Впервые в жизни она была окружена вниманием, о котором так долго мечтала. Школа моделей Люси Клейтон придала ей необходимый лоск и прибавила уверенности в себе. Взять хотя бы ее восхитительный наряд. Предоставленная самой себе, Артемис наверняка выбрала бы традиционное унылое бальное платье из тафты с широкой юбкой до самого пола. Но в школе ей дали дельный совет, и Артемис, набравшись храбрости, купила шелковое платье, восхитительное в своей простоте. На шее Артемис сверкали роскошные аквамарины ее матери, а уложенные в изящную прическу белокурые волосы блестели, как атлас.

Даже Кики оценила ее по достоинству и похвалила, что ей совсем не свойственно.

— Выглядишь потрясающе, Артемис, — одобрительно кивнула она, прежде чем в первый раз отправиться на сцену. — Просто сногсшибательно. Жаль, что здесь нет принца Чарлза, — ты бы мигом отправила его в нокдаун!

Принц Чарлз действительно не значился в списке гостей, но там было предостаточно других блестящих имен, а Джералдин с готовностью снабдила Артемис подробной информацией о каждом из них.

— Ты только зря теряешь время, — предупредила она, когда умопомрачительно красивый молодой человек, с которым Артемис только что танцевала, удалился, чтобы наполнить шампанским ее бокал. — Сэм, конечно, на редкость обаятелен, но у него ни гроша за душой и никаких надежд получить состояние, разве что жениться на деньгах. А вот бравый Генри, который спешит воспользоваться отсутствием Сэма и летит сюда на всех парусах, — совсем другое дело. У него есть деньги, хорошие манеры, благородное происхождение, и — я знаю, как это важно для тебя, Артемис, — после смерти отца он наследует титул.

Танцуя с Генри, Артемис обнаружила, что в придачу к неоспоримым достоинствам у него дурно пахнет изо рта. Это было чертовски досадно, потому что наследник титула определенно попался на крючок. Но несвежее дыхание — слишком серьезный недостаток, и Артемис сбросила Генри со счетов так же решительно, как и Сэма.

Сумерки уступили место ночи, и парк Сидар-Корта наполнился танцующими, беседующими и распивающими шампанское парами. Искать в потемках Джералдин, чтобы получить от нее жизненно важные сведения о том или ином кандидате, становилось все труднее.

— Девять тысяч акров земли в Нортумберленде, — шепнула Джералдин подруге на ухо, когда они оказались прижатыми друг к другу в толпе. — Но он голубой, так что толку от него как от пятишиллинговой банкноты.

Вскоре и Френсис включился в игру.

— Позволь мне представить тебе Чарли Моффата, — весело объявил он, подталкивая к ней пучеглазого молодого человека, а когда процедура знакомства состоялась, тихонько пробормотал: — Наследует титул баронета. Пять тысяч акров в Уилтшире. Желаю удачи!

Когда в самом дальнем конце парка запустили великолепный фейерверк, Артемис пришла в такой восторг, что даже забыла о поисках Мистера Совершенство (у Чарли оказались влажные ладони) и благосклонно приняла вазочку с клубникой из рук Говарда Филлипса.

— Я здесь только потому, что Кики пригласила, — признался он сквозь треск шутих, расцвечивающих небо золотыми огнями. — А вы чья подруга? Френсиса или его невесты?

В ночном небе диковинные цветы рассыпались ослепительными брызгами. Волшебный огненный вихрь набирал мощь, и для усиления эффекта из динамиков грянули звуки «Полета валькирий».

— Я одна из самых близких подруг невесты! — крикнула Артемис. Гремела музыка Вагнера, а фейерверк взрывался тысячами светящихся искр. — Но с Френсисом я тоже знакома. А вы знаете, что они двоюродные брат и сестра и влюблены друг в друга с самого детства? Это так романтично, правда?

— Смотря как к этому относиться — ведь речь идет о кровосмешении, — послышался голос у нее за спиной.

Артемис мгновенно обернулась, и у нее замерло сердце. Высокий стройный незнакомец в отличие от большинства приятелей Френсиса, разряженных в бархатные и даже атласные костюмы, был одет в традиционный белый смокинг. Блестящие прямые волосы красавчика едва касались воротничка, а темная прядь, падавшая ему на лоб, показалась Артемис такой соблазнительной, что она решила не обращать внимания на не слишком экстравагантный костюм.

— Какие ужасные вещи вы говорите! — воскликнула она и тут же почувствовала, что ее голос звучит неестественно тонко.

Молодой человек в смокинге пожал плечами:

— Они двоюродные брат и сестра. — Он говорил, слегка растягивая слова, и в этом был какой-то особый шик. — На мой взгляд, родство слишком близкое.

— Кто бы вы ни были, замолчите. — Глубоко уязвленный тем, что его тет-а-тет с Артемис так грубо прервали, Говард невольно обнаружил ланкаширский выговор. — Здесь празднуют помолвку, и, надо думать, вы пришли сюда как друг, так что самое меньшее, что вы можете сделать, это вести себя как положено другу.

— Ладно, я друг. — Изящно очерченная бровь незнакомца слегка изогнулась. — А вы? Полагаю, что нет. На выпускника Оксфорда вы определенно не похожи.

Говард, окончивший среднюю школу, мгновенно покраснел.

— Вот мерзкий тип, — процедил он сквозь зубы и, повернувшись к Артемис, спросил: — Может быть, еще шампанского?

— Да, — поспешно ответила она, желая, чтобы он убрался как можно быстрее. — Спасибо, Говард.

Когда незадачливый ухажер, стараясь не уронить достоинства, гордо удалился в поисках шампанского, Мистер Красавчик, или, лучше сказать, Мистер Дьявол, спокойно поднял руку, и к ним тут же подошла официантка с полным подносом.

— Френсис говорил мне, что вы модель, — невозмутимо заметил он, и Артемис невольно задумалась, сколько же еще очков сумеет заработать этот парень в ближайшие несколько минут.

— Да. — Артемис мысленно поблагодарила Френсиса, решив не уточнять, что она всего лишь посещает школу Люси Клейтон и ни разу пока не отважилась выйти на подиум.

— Я только что видел Дэвида Бейли. Вы, случайно, не с ним?

Артемис как раз собиралась поставить на поднос пустую вазочку из-под клубники, но, услышав вопрос незнакомца, выронила ее из рук. Неужели он мог всерьез подумать, что она пришла вместе с Дэвидом Бейли? Смутившись еще больше и мгновенно растеряв всю свою недавно приобретенную уверенность, Артемис сделала неловкую попытку нагнуться и поднять вазочку, но молодой человек схватил ее за запястье. Их глаза встретились.

— Позвольте мне.

Глаза у него зеленые. Не яркие, кошачьи, как у Кики, а темные, цвета морских глубин. Артемис стала взволнованно озираться в поисках Джералдин. Ей нужна информация. Срочно. Немедленно, до того как еще один пламенный взгляд незнакомца заставит ее забыть о строгих требованиях, предъявляемых ко всякому потенциальному мужу.

— Как я понял по вашему молчанию, вы пришли не с Бейли. — Молодой человек поставил вазочку на поднос и передал Артемис наполненный до краев бокал шампанского. — Глупо с моей стороны. Ведь если вы одна из его любимых моделей, то это еще не значит, что вы должны непременно держаться вместе. — Артемис не нашлась что ответить и промолчала. Незнакомец, казалось, не заметил ее смущения. — Я Руперт Гауэр, — представился он, не позаботившись о бокале с шампанским для себя. — Мы знакомы с Френсисом еще с тех пор, как вместе ходили в Ладгроув.

— В Ладгроув?

— В начальную школу Ладгроув. По традиции она посылает своих выпускников в Итон.

— Артемис Лоудер, — надтреснутым голосом произнесла «звезда подиума». Ее сердце билось так часто, что трудно было дышать. Френсис не стал бы плести Руперту небылицы насчет того, что она любимая модель Дэвида Бейли, если бы не хотел привлечь внимание своего друга к ее особе. А значит, Руперт Гауэр наверняка отвечает ее требованиям. — Я одна из лучших подруг Джералдин, мы неразлучны с одиннадцати лет.

— Одна из лучших? — Темная бровь Гауэра снова выразительно изогнулась. — И сколько же у Джералдин лучших подруг?

— Три, — ответила Артемис, пряча внезапное смущение за едва уловимой, слегка надменной полуулыбкой, взятой на вооружение в школе Люси Клейтон. — Примми, Кики и я.

— Кики Лейн — та, что поет с группой «Атомз»? Это ее продюсером собирается стать Френсис? — Артемис кивнула и только теперь с удивлением заметила, что огненные всполохи потухли, не слышно взрывов петард, а толпа гостей, собравшаяся у садовой изгороди, чтобы полюбоваться фейерверком, постепенно редеет. Но на деревьях по-прежнему мерцали китайские фонарики, а ночное небо было усеяно звездами. — Надеюсь, после перерыва она еще споет, — добавил Руперт, поглядывая на часы, с виду довольно дорогие. — Что вы предпочитаете, послушать ее или поужинать?

— Поужинать, — не раздумывая ответила Артемис. Она знала, что Кики все равно не заметит ее отсутствия в толпе у сцены, а ей так хотелось поужинать наедине с Рупертом, если вообще возможно уединиться на такой многолюдной вечеринке.

Они неторопливо побрели к шатру с закусками. Зажженные свечи на украшенных цветами столах выглядели очень живописно. Почти все гости собрались у сцены в ожидании выступления Кики с группой «Атомз», и еще недавно переполненный шатер казался теперь почти пустым.