Зу пригубила из своего бокала. Лимонад оказался очень жгучим и на самом деле настоящим южным. Как и сама Алисса.

— Ты даешь благотворительный вечер в пользу бездомных? По-моему, это прекрасно.

Алисса забарабанила по столу пальцами.

— Я тоже думала, что это будет прекрасно. — Она грустно усмехнулась и отошла к окну. — Это был бы мой вечер. В какую-то минуту я даже живо представляла себя там под руку с Джеем.

— С Джеем? — слабым голосом переспросила Зу.

Алисса кивнула и отдернула длинные тяжелые портьеры.

— Мне хотелось, чтобы и ты присутствовала там, Зу. Я собиралась сделать тебя своим главным козырем. Я хотела, чтобы у всей Атланты из-за тебя отвисла челюсть. Но теперь, конечно… — она пожала плечами и вернулась к столу, — все это уже не имеет значения.

Данни прокашлялся:

— Мэг, почему бы нам с тобой не перейти в другую комнату и не ознакомиться с показаниями Натали?

Мэг поднялась со своего места:

— Неплохая мысль.

— Им надоело слушать, как я скулю, — проговорила Алисса после того, как они ушли.

Зу покачала головой:

— Мне кажется, им просто показалось, что нам нужно остаться наедине. — Она сделала еще глоток, надеясь, что водка согреет, успокоит. — Алисса, — произнесла она задумчиво, — скажи, вот Джей… Ты хочешь с ним еще увидеться?

— Не думаю, что он без меня скучает. Ведь это я свалилась на него как снег на голову, Зу. Уж кем-кем, а полной дурой меня назвать нельзя. Джей обрадовался мне, конечно, но я для него — воспоминание, голос из прошлого. Не больше.

Зу вновь провела рукой по подлокотнику дивана.

— Но что у тебя на сердце? Какие у тебя чувства… по отношению к нему?

Алисса рассмеялась:

— В последние дни я о нем даже не думала. Вот она, настоящая любовь. — Она протянула руку, взяла иллюстрированный журнал и стала рассеянно пролистывать его, рассматривая фотографии. — Но ничего не поделаешь. Ты же видела его. Он начинает лысеть… К тому же, — думаю, ты это заметила, — между нами нет ничего общего. Кроме прошлого.

— Общее прошлое — это уже немало.

— Одного этого недостаточно. Господи, он же терпеть не может смокинги! И всегда был такой. А я не видела этого…

— Разве дело только в смокингах?

Она закрыла журнал.

— И в них тоже. Что ему моя жизнь? Она же для него будет как смокинг. Да и меня, честно говоря, раздражает его образ жизни.

Зу улыбнулась. Похоже, Алисса охладела к Джею. Наконец-то.

— И не жалеешь о том, что у вас ничего не вышло? — осторожно спросила она.

Алисса покачала головой.

— У меня нет времени жалеть об этом, — ответила она. — Вся моя жизнь полетела коту под хвост. У меня нет ни одной свободной минутки, чтобы жалеть о Джее Стоквелле.

Зу отставила стакан.

— А мне он показался очень милым, — сказала она.

— Очень милым? О да, Джей — положительный герой. Именно поэтому я его не достойна.

Зу закрыла глаза, но тут же снова открыла.

— Я… — проговорила она неуверенно. — Я виделась с ним и после той первой встречи в «Ди Нардо».

Алисса удивленно повела бровью:

— Виделась?

— Да.

— Свидание, что ли?

Зу кивнула.

— Боже мой! — Алисса отшвырнула от себя журнал, который соскользнул со стола на пол. Она покраснела. — Ты встречаешься с Джеем?

— Я не хотела. И он не хотел. Просто… у нас с ним оказалось так много общего.

Алисса несколько мгновений пораженно смотрела на подругу, а потом расхохоталась:

— Невероятно! Ты… встречаешься с моим Джеем… Я ушам своим не верю, Зу!

— Я надеялась с твоей стороны на понимание, — слабым голосом проговорила та.

Алисса все смеялась и никак не могла остановиться:

— Понимание? Я понимаю! Почему бы и нет? — Она отыскала на столе свой стакан. Зу заметила, что рука ее дрожит. — За любовь. За настоящую любовь!

— Ладно тебе, Алисса. Об этом, по-моему, говорить еще рановато. Мы ведь еще плохо знаем друг друга.

— Для того, чтобы влюбиться, не обязательно знать друг друга всю жизнь, — возразила Алисса. — По крайней мере мне так говорили. И…

— Алисса, — перебила Зу, — ты говорила что-то о благотворительном вечере. Говорила, что думала пригласить меня. Когда он состоится? Я буду рада принять в нем участие.

— Из жалости ко мне? Из-за того, что ты чувствуешь угрызения совести? Конечно, ведь ты увела у меня из-под носа мужчину, которого я раньше любила! И которого, как я это сейчас поняла, уже не люблю.

— Нет. Просто мне хочется сделать это для тебя. Потому что ты моя подруга.

Алисса поднялась из-за стола и подошла к книжному шкафу. Пробежала пальцами по кожаным корешкам.

— Даже не знаю, хватит ли у меня наглости проводить теперь этот вечер. Данни пытается меня уговорить, но я не думаю, что это возможно.

— А если я приду?

Алисса достала с полки книгу, передвинула три соседних влево, затем положила первую обратно.

— Если ты придешь, это, конечно, поможет отвлечь внимание от моей персоны. И от Роберта. И от всей этой истории. — Она пожала плечами. — Впрочем, Роберта там в любом случае не будет. Я этого не допущу.

Зу поднялась и подошла к Алиссе. Положила руку ей на плечо.

— В таком случае договорились. Я приеду. Только скажи: когда и куда? Я буду там, обещаю.

Алисса обернулась к ней лицом.

— Можешь появиться вместе со своим кавалером, — проговорила она и неожиданно улыбнулась. — Если, конечно, тебе удастся запихнуть его на один вечер в смокинг.


Данни и Мэг сидели в гостиной на жестком полудиванчике. Мэг склонила голову Данни на плечо.

— Измоталась, — проговорила она.

Данни усмехнулся и провел рукой по ее волосам.

— У Алиссы природный талант изматывать людей.

— Она хороший человек, правда, Данни?

— Ага.

— Хороший, — повторила Мэг как бы для себя. — В глубине души Алисса Пэйдж очень хороший человек. Я это чувствую.

— Я тебе и раньше это говорил. Просто она пала жертвой собственного образа жизни и собственного богатства.

— Как твоя мать?

— Пожалуй.

Мэг выпрямилась:

— Может, мы все в чем-то жертвы собственного образа жизни. И сами себя делаем жертвами.

— Сейчас ты скажешь: «А жизнь, между прочим, слишком коротка, чтобы позволить себе роскошь делать из себя жертв», — проговорил Данни.

Мэг кивнула:

— Вот именно. Знаешь, почему все мы так несчастны? Потому что нам кажется, что мы недостойны счастья. Этому пора положить конец.

— Надеюсь, ты сейчас говоришь не об Алиссе?

— Нет.

Она подняла с пола странички с показаниями Натали и положила их в свой кейс.

— Это займет у нас несколько дней, — сказала она. — А потом я отсюда уезжаю.

— Обратно в Нью-Йорк?

Мэг покачала головой:

— Нет, Данни, в Вашингтон.


Мэг уехала в отель. Зу предложила ее подвезти. Она сказала, что ей очень хочется поскорее вернуться в Лос-Анджелес к сыну. Но Алисса подозревала, что Зу просто ждет не дождется, когда вновь увидится с Джеем и сообщит ему, что она поговорила с Алиссой и Алисса «дала добро».

Странно, но Алисса в глубине души понимала, что и вправду «дала добро».

Она стояла на крыльце и помахала Зу и Мэг рукой, когда они отъезжали. Сзади к ней подошел Данни.

— Значит, Зу согласилась принять участие в гала, — сказал он.

Алисса кивнула:

— Она там будет с Джеем.

Он обнял ее.

— И как ты на это посмотришь?

— Нормально, — криво усмехнувшись, ответила Алисса. — Сразу две знаменитости. Будет настоящий триумф.

— Предлагаю разделить его на двоих.

Она обернулась к нему, и он крепче прижал ее к себе.

— Я тоже там буду, — сказал Данни. — Приеду. Ради тебя.

Она склонила голову ему на грудь. Слезы показались в глазах.

— Я слишком стара для тебя, Данни. Тебе нужна молодая. А мое время прошло.

Он нежно поцеловал ее в голову.

— И что я буду делать с молодой? В моем-то возрасте? И потом, — он рассмеялся, — молодым нужен не я, а мои миллионы.

Она покачала головой.

— Возможно, ты пожалеешь о том, что связался со мной, — сказала она тихо.

— Не думаю, — ответил Данни. — Вот уж не думаю.

Глава 20

Цветы опоздали. У поставщика провизии тоже случились проблемы: не хватило мусса «пралине». Во время перевозки десятифутовой скульптуры с надписью «ЖФА» буква «А» треснула и раскололась пополам. А гости начнут собираться уже через сорок пять минут.

Несмотря на все это, Алисса, еще раз критическим взором оглядевшая зал, была уверена в том, что грядет весьма необычное торжество. «Еще один день в раю» обещал превзойти все ее самые радужные ожидания.

Как только Зу твердо дала свое согласие принять участие в вечере, Алисса немедленно связалась с типографией и распорядилась поднять цены на пригласительные билеты до тысячи долларов на двоих. Билеты разлетались на «ура». За право побывать на этом вечере шла ожесточенная борьба между известными бизнесменами, сенаторами, конгрессменами и послами иностранных государств. На гала должны были появиться одиннадцать человек, чьи фотографии появлялись на обложках «Тайм» и «Ньюсуик» в течение истекших шести месяцев.

Поначалу Алисса рассчитывала принять тысячу двести гостей, но в последнюю минуту уговорила администрацию отеля сдвинуть столики, чтобы можно было вместить дополнительно четыреста приглашенных.

Как их всех рассадить? Это был деликатнейший вопрос, на обдумывание которого катастрофически не хватало времени. Но что-то подсказывало Алиссе, что это сейчас не так уж и важно. Даже если бизнесмены-конкуренты, разные по взглядам политики или бывшие супруги случайно окажутся рядом — это не страшно. Пусть скажут спасибо, что вообще удостоились чести присутствовать на этом невиданном великолепном торжестве.