— А что собираешься делать с Эмили?

— Честно? Не знаю. И тут ничего толком не знаю. С одной стороны, не она, так кто-нибудь другой.

— Смотри, парень, — Дэвид сокрушенно покачал головой, — Не заиграйся. Эмили та еще сучка. А эта девчонка… настоящая.

И вот, в наступающих сумерках, я вез эту «настоящую» девчонку домой. Она устала. закрыла глаза и дремала. Мои парни были без ума от неё. И не только от её ловкости и умения управлять скейтом. Но и от неё самой. Видимо то, что она выросла среди старших братьев, делало её такой легкой в общении.

— Ты меня гипнотизируешь.

Я слышал искорки смеха в её сонном голосе.

— Нет, — и я не мог скрыть эти нотки в своем голосе, — Просто жалею, что не оставил тебе пончик, про запас. Устала?

— Немного.

Она говорила со мной, не открывая глаз.

— Я должен спросить, а приготовили ли вы, мисс, домашнее задание?

— Ой, Марк, — уголки губ дрогнули и приподнялись наверх, — не будь еще одним моим старшим братом. Думаешь, почему я выбрала среду для подработки? Потому что в четверг у меня предметы, домашку по которым я делаю в выходные.

— Тогда, может, в пятницу сходим в кино?

И чего я ляпнул? Я привязываюсь к этой девчонке все больше и больше.

— В пятницу не могу. В пятницу я работаю беби-ситтером. Ну, нянечкой.

— О! твои таланты бесчисленны?

— Мне просто нужны карманные деньги. Билл и Роб и так тянут на себе всю семью.

— А сколько лет ребенку, с которым ты сидишь?

— Восемь. Это девочка, Эрика.

— Ну, тогда, я приглашаю вас с Эрикой на пикник. Моего сегодняшнего заработка на него должно хватить. Ну, как?

— Марк, — Джейс открыла глаза, — я не уверена, что родители Эрики одобрят эту прогулку. Может, давай в субботу, только вечером, — она усмехнулась, — днем меня никто от моих обязанностей по дому не освобождал.

Я вздохнул:

— Прости, но вечером я не могу. — Мне показалось, что Джейс как-то сразу погрустнела. Я поспешил зачем-то объясниться: — Нет, это не то, что ты можешь подумать. В субботу вечером я еду к предкам, играть роль примерного сыночка. Я ночую у них дома: утром мы идем в церковь, ты только не смейся, а потом у нас семейный обед.

Я умолчал о том, что после церкви мы непременно заходим на кладбище, что расположено совсем рядом.

— Ладно, давай в пятницу. Попробую договориться с родителями Эрики.

***

Звонок от Джейсон стал для меня полной неожиданностью. Я увидел на дисплее знакомый номер, снял трубку и замер после первых робких звуков:

— Марк?..

И эйфория от этого тоненького голоса растекается по каждой клеточке моего тела, добирается до рта, и растягивает его, от уха до уха. Но, надо взять себя в руки. Я прокашлялся и почти спокойным голосом выдал:

— Джейс?

— Прости, я… Я взяла твой номер у Билла, ты же ему оставлял. — Она терялась и не знала, что сказать. А я, как дурак, стоял и молчал, вместо того, что облегчить ей задачу. — Я, наверное, не должна была… Я, тут… Короче, — голос её стал увереннее, — Я позвонила родителям Эрики и сказала, что хочу пригласить её на пикник.

— И?

Этот мой короткий вопрос явно вывел её из себя. Я даже представил, как Джейс закатила глаза и передразнила меня.

— И они сказали, что со мной одной её не отпустят. Но если ты сможешь познакомиться с ними, то…

— Я познакомлюсь. Конечно, познакомлюсь. Скажу им, что повезу на пикник двух маленьких девочек.

— Это не смешно!

— Да и не смеюсь я вовсе. В пятницу заеду сначала за тобой, отпрошу тебя у твоих предков, ну а потом поедем к этим…

— Таллерам.

— Таллерам. Так что там любит Эрика? Что мне купить для пикника? — и почему мне так нравится дразнить эту девчонку? Я специально спросил, что любит Эрика, и не спросил, что любит она. — Могу купить пиццу.

И вот в телефоне я услышал тихий ответ:

— Я люблю гавайскую.

И я не выдержал и рассмеялся:

— Хорошо! Будет тебе гавайская!

И вот я отвечаю на рукопожатие высокого подтянутого мужчины средних лет, который представился мистером Таллером, отцом Эрики. А миссис Таллер стояла чуть в стороне, но её глаза были прикованы ко мне.

— Простите, как вы сказали вас зовут? — она чуть склонила голову, — Эриксон? А Генри Эриксон, случайно, не ваш?..

— Отец. Он мой отец. И я тут подумал, что никуда не повезу ни вашу дочь, ни Джессику. — я оглянулся, сделал неопределенный жест правой рукой, левую засовывая в задний карман джинсов, — у вас двор потрясающий. Вы же не будете против?

— Нет, конечно. Вот только боюсь, что этот званый ужин затянется. Но, мы оплатим такси…

— Не переживайте. — я перебил женщину, — я просто обязан буду доставить Джейс домой в целости и сохранности. И, к тому же, как я могу оставить двух прелестных дам одних? Да еще в пустом доме?

Миссис Таллер улыбнулась моей шутке и пошла вслед за мужем. А я повернулся к двум девчонкам, что с надеждой в глазах смотрели на меня.

— И? — вытаращенные синие глаза были полны ожидания.

— И ничего, — я постарался скрыть улыбку и развел руками. — Предки не против. Вот только я передумал. Никуда мы не поедем.

— Как не поедем? — Эрика готова была разреветься. — Джейс сказала…

— Малышка, ты когда-нибудь устраивала пикник на заднем дворе? — девчонка отрицательно покачала головой. — У вас шикарный двор! И такое огромное дерево, которое просто зовет к себе: иди сюда, расстели плед и достань корзинку! — я присел, и, как сказочник, стал посвящать девчонок в подробности моего плана. — Это ж круто! Лежать под деревом, смотреть в небо и не бояться, что пойдет дождь, а тебе некуда будет спрятаться. Да и качели вон стоят. И, опять-таки, туалет рядом. — я уже шел к своей машине за корзинкой, — Да, и можешь пригласить кого-нибудь, чтобы было не так скучно.

Пикник. Мой первый в жизни пикник, который я устраиваю сам, на свои деньги. Мною заработанные деньги. Да, пусть и небольшие, но… Это так здорово, все делать самому. Не бежать на кухню и упрашивать нашу кухарку, милую и добродушную Консуэллу, чтобы она приготовила завтра цыпленка. А еще и кексы, потому что пригласил девчонку из школы в парк. Так, посидеть под деревом.

И пусть цыпленка я не жарил, кексы не испек, но приготовил несколько видов сэндвичей. С ветчиной и помидорами, с огурцом. С яичным салатом. Купил гавайскую пиццу и пиццу пипперони. Холодный чай. И, на десерт, пирожные.

Я помню, как пришел домой после работы и прогулки в скейт-парке и застал Фила сидящим, на удивление, не за приставкой, а за учебником по экономике. Правда, на нашем диване, в гостиной. Я достал из кармана и вывалил на стол несколько бумажных банкнот и какую-то мелочь.


— Эриксон? — Фил ухмыльнулся, — ты что, милостыню просил?

— Нет! — да плевать мне! я был чрезвычайно горд собой. — Я заработал! Да, и убери это недоверие со своей рожи! Я заработал!

— Мыл машины? Сверкая на солнце своим обнаженным подкаченным торсом?

Подколы в мой адрес со стороны лучшего друга сыпались часто. Но и я в долгу не оставался. Но, только не сегодня. Сегодня я сел рядом с ним на диван, закинул руки за голову и расплылся в улыбке чеширского кота.

— Я раздавал листовки. Вместе с Джейсон. Ну, помнишь, я говорил тебе о ней.

— Та пацанка, что выиграла твой скейт?

— Именно она.

А дальше хохот. Такой, что Фил вытирал слезы с глаз:

— Ты… ты должен меня с ней познакомить! Я хочу это видеть! Черт, Эриксон! Знал бы твой отец!..

Я скривил губы:

— Его бы удар хватил. И как это его наследник, который отказался от работы в его компании, раздает на улице флаеры прохожим. Но, с другой стороны, он же хотел, чтобы я начал с низов?

— В следующий раз возьми меня с собой. Запостим это дело. — он наклонился к столу и стал перебирать мой заработок, — И сколько бабла ты срубил?

— Баксов сорок, не больше. И не фиг ржать! — я встал и хотел сгрести своё добро обратно в карман. Но Фил присвистнул и показал мне какую-то монету.

— Охренеть! Доллар! Целый, мать его, доллар! Знаешь, такие давно уже выводят из обращения, ну, которые монетой.

— Да? — я мог доверять другу. Уж в чем, а в деньгах он спец. Я взял монету у него из рук. — Тогда оставлю себе, как талисман.

Я подбросил доллар в воздух и ловко поймал его.

— Скрудж МакДак!


Но было плевать. И тогда, и сейчас. Странно, но мне это доставляло радость: устроить Джейсон пикник, а потом сидеть с ней рядышком и смотреть, как Эрика и её подружка носятся по двору, по детской площадке.

— Эрика, — я фыркнул, — кто придумал дать девочке такое имя?

— Ну, её родители, должно быть. — Джейс не смотрела на меня. Сидела, прислонившись спиной к стволу дерева, и листала книгу. — А что тебя смущает?

— Это имя ей не идет. В моем представлении «Эрика», это девчонка с шоколадным оттенком кожи и такими маленькими тугими косичками, что торчат в разные стороны. Вот у моего друга, Фила, вполне может быть дочь Эрика. А это, блондинка, да еще и глаза светло-карие.

— Марк, — Джейс хихикнула. И мне нравилось, как этот легкий звук сорвался с её губ. — Если в твоем представлении «Эрика» должна выглядеть как-то иначе, то это еще не значит, что, по мнению Таллеров имя ей не идет.

— Вот тебе твое имя подходит, очень, — вот я ляпнул! Сам не понял как. — Но, не то, твоё, а именно Джейс, Джейсон.

— Спасибо, — она фыркнула и зкатила глаза, — Стало быть, я больше похожа на мальчишку? И девчачье имя вовсе и не мой случай? А тебе? тебе твое имя подходит?