Светлана Серебрякова - Так просто… Книга 1

Марк

Скейты — моё увлечение, моя страсть, моё хобби. И я люблю не только кататься на них: исполнять флиппы и кульбиты, разные трюки; слышать шум ветра; знать, что все подвластно тебе. Но еще я люблю их делать. Сам. Своими собственными руками.

Я нашел таких же единомышленников, как и я сам, среди ребят компании «Lаkker». Я встретил их совершенно случайно: катался на купленном у них на сайте борде, на специально оборудованной для этого площадке. Пробовал освоить трюк на бордюре. Черт! Ну и досталось мне тогда! Столько синяков и ссадин я не получал с детства. Я уже, было, отчаялся и сдался, как ко мне подошли трое ребят, со скейтами в руках, той же фирмы, что и мой.

— Эй, — один из них обратился ко мне, — так дело не пойдет. Попробуй по-другому! А то сердце кровью обливается, когда я вижу, как ты ломаешь игрушку, которую я сделал сам.

Я тупо уставился на парня. Сам? Что это значит?

— Постой, ты хочешь сказать?.. — я недоверчиво фыркнул, — Ребят, развести меня хотите?

Но, они все повернули ко мне свои скейты так, что я отчетливо видел эмблему: поднятый вверх большой палец с зажатой в ладони звездой.

— Ну, так, что? трюк показать?

Один из них, тот, что постарше, довольно ухмыляясь, смотрел на меня.

— А то!

И он показал. Черт! Как, оказывается, было все легко и просто! После его объяснений у меня получилось все с первого раза.

— Я Дэвид, — парень одобряюще улыбнулся и протянул мне руку. — Это Олли, Адам и Тревис.

Он представил мне остальных. Я отвечал на каждое рукопожатие, тепло и искренне улыбаясь.

— А я Марк.

— Не хочешь кататься с нами? Мы собираемся тут каждую среду.

— А, а можно?

— Чудак, ты, парень! Говорю же: нужно! Ну, так что?..

И вот я с ними, в их команде. Ребята классные! Они показали мне, как сами делают скейты. И научили. Отец Дэвида работал плотником, а потом Дэвида и самого настолько затянуло все это, что он основал свою мастерскую. Но если для него это дело всей жизни, то для меня увлечение. Но мне приятно было проводить время в их компании.

Мы принимали участие в соревнованиях скейбордистов. Сами делали борды, предлагая их в качестве приза победителю. Участвовали во всевозможных благотворительных акциях. И, конечно, катались.

Вот и сегодня. Это стало своеобразной традицией: каждую среду собираться именно в этом парке. Сначала несколько раз поверить себя на разгонке. Потом уже можно отработать трюки на рампе и на перилах, фанбоксах, пирамидах и в довершении на ступенях. А в конце мы собирались на большой аллее, у здания Калифорнийского университета, и просто дурачились. Гоняли наперегонки, заражая своим весельем всех вокруг. И нас таких тут было много. Это клевое местечко! Так сказать, клуб по интересам.

Мы стояли и любовались лиловым небом. Близился закат, но расходиться не хотелось никому. Совсем скоро такие похожие денечки станут редкостью. Октябрь уже близился к концу. И с океана потянет промозглый холодный ветер. И небо Калифорнии накроет сезон дождей, пусть и недолгий. Но перебираться в крытый скейт-парк не хотелось никому.

— Твоя девчонка совсем заскучала, — Адам толкнул меня в плечо и кивнул в сторону Эмили, — Чего ты тащишь её с собой, если ей тут скучно?

— Я и не тащу, — я досадливо усмехнулся, — она сама…

Эмили. Она красивая. Длинноногая блондинка с потрясающими зелеными глазами, чувственными пухлыми губками и третьем размером груди. Хотя, сдается мне, она носит линзы. Но, это дела не меняет. Мы познакомились с ней на втором курсе, на одной студенческой отрывной вечеринке. Она там классно зажигала, а я, кажется, курнул чего-то. А потом проснулся в одной постели с ней. Как оказалось, мы учимся в одном университете. Я изучаю право, финансы и экономику. А Эмили юриспруденцию и право. Вот только понять никак не могу: чего она вцепилась в меня? Та вечеринка была одной из немногих, куда я попал. Мне нельзя так «светиться». Я должен поддерживать определенный имидж и статус. А моя подружка любит потусить. И, причем, по-крупному.

А вот сейчас сидит на скамейке и скучает. Могла бы и провести этот вечер с подругами. Но она сама вызвалась поехать со мной. Я посмотрел на неё, перехватил взгляд больших зеленых глаз и растянул губы в подобии улыбки. И потом повернулся и глазел на других ребят, что катили на своих скейтах по аллее.

Вот парочка: парень и его девчонка. Он учит её основам. Девчонка визжит, смеется. Я и сам невольно улыбнулся. Вот бы и Эмили так! Но разве эту куклу заставишь попробовать? Нет! а вдруг она испортит маникюр? Сломает ноготь? А если упадет? Ей что потом, ходить с ссадиной на коленке? Я прям так и слышал её высокий голосок, полный возмутительных ноток.

Я вздохнул, и стал осматриваться дальше. Компания подростков. Вот приятели постарше. Но мое внимание привлек один пацан, сидевший на высоком парапете. В мешковатой одежде, явно на несколько размеров больше, чем ему требуется. Просто огромная толстовка, рукава которой закатаны несколько раз, но все равно прикрывают запястья. Капюшон надвинут на самые брови так, что и лица не видно. Треники, здоровущие и широкие, как у заправского репера, потерты на коленках. Но вот кеды новые. Он сидел, уткнувшись в свой телефон и что-то строчил в нем. Но меня больше привлек внимание его скейт.

Я знаю все скейты, что сделал сам. Тем более, что сделал я их не так уж много. Вот этот, что у мальчишки, самый последний. И я прекрасно помню и знаю, кому он достался.

«Lаkker» принимали участие в благотворительной акции, в поддержку детей, страдающих раком. Вот этот борд, из качественного клееного четырехслойного клена, в чередующуюся коричневую и желтую продольные полоски, достался парню, что за первые несколько дней акции перечислил больше всех денег в Фонд. Джейс Гордон, семнадцати лет. Откуда я знаю? я сам должен был вручить ему приз. Но, не смог. Предки заставили быть вместе с ними на каком-то значимом для них официальном мероприятии.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А этот малый на семнадцатилетнего никак не тянет. От силы лет четырнадцать-пятнадцать. Я окинул его оценивающим взглядом. Худой, от силы пяти с небольшим футов ростом. И лицо прячет. Стало быть, это скейт не его. Он его стащил. Украл. Я сделал решительный шаг в сторону мальчишки.

— Эй, ты куда? — Тревис окликнул меня.

— Я сейчас. Хочу кое-что выяснить.

— Марк, ты далеко? — Эмили повернула голову в мою сторону, — Мне уже становится холодно…

— Эм, я же сказал: сейчас!

Я подошел к парапету, на котором сидел парень, и кивнул головой на скейт:

— Откуда он у тебя?

— Что? — паренек оторвался от телефона и уставился на меня, должно быть. Его лица я, по-прежнему, не видел, из-за надвинутого на голову капюшона.

— Я спрашиваю, откуда у тебя этот скейт?

— А тебе какое дело?

А голос у парня высокий. Значит, точно, ему не больше пятнадцати.

— Значит, есть дело, если спрашиваю.

— Он мой.

— Не ври. Это подарочный борд. Я сам делал его.

— Сам не завирайся! Я знаю, кто делает эти скейты, на сайте есть его фотография. Так вот, это не ты.

— Там снимок Дэвида, основателя компании. Но мы в одной команде. И вот этот, делал я!

— С чем тебя и поздравляю!

Паренек ловко соскочил с парапета. Черт, он и в самом деле маленький: едва достанет мне до плеча! И тощий! Как на нем держатся эти штаны? Размеров на пять больше, чем требуется! А толстовка так вовсе свисает ниже колен. Он подхватил скейт, ссутулился и хотел уйти. Но я снова окликнул его.

— Говорю же тебе, это не твой скейт. Где ты его взял?

— А я говорю, что мой!

— Ты воришка! Ты украл его! И присвоил!

— Нет! говорю последний раз — мой! И я не воришка! Никто не смеет называть меня так!

— Марк! В чем дело? — ребята, привлеченные нашей перепалкой, шли к нам.

— Так, ни в чем. Я сам разберусь.

Парень, как мне казалось, сверлил меня своим взглядом. Ловко перебросил скейт на мысок ноги, опуская его на землю, затянул потуже капюшон, и уже хотел встать и уехать.

Но я не мог отпустить его! Пока не выясню все до конца. Пацан повернулся, а я хотел схватить его за толстовку на спине, но промазал, и стянул с его головы капюшон.

Парень ойкнул, совсем как девчонка, и схватился за свою накидку. Но, было поздно.

Копна густых каштановых вьющихся крупными локонами волос, самых красивых, что я когда либо видел, рассыпалась по плечам. Матерь Божья! Так это… девчонка! Она зло повернулась ко мне. И я опешил. Стоял, как полный кретин, с открытым ртом, и смотрел на неё. Вот она откинула волосы за спину широким жестом и подняла на меня сердитые глаза. Прекрасные глаза. Самые удивительные, что я когда-либо видел. Они, как мне казалось, занимали половину её худенького личика. В густых длинных изогнутых ресницах два синих озера, в которых хочется утонуть.

— Помнишь, кому достался твой скейт? — девчонка окинула меня презрительным взглядом.

— Да, кажется, — мой рот никогда еще не был таким сухим. И слова не застревали в горле. — Джейсу Гордону.

— А я и есть Джейс Гордон!

Девчонка оттолкнулась ногой от асфальта, и укатила. А я стоял и смотрел ей вслед.

***

Черт! Эта синеглазая девчонка который день никак не шла у меня из головы.

Я сидел дома, за письменным столом, и пытался подготовиться к тесту по экономике. Но в башке не было ни одной умной мысли. Я досадливо откинул карандаш в сторону, сполз по спинке стула, вытягивая ноги под столом, и застонал. Все! Хватит! Лучше пойти и отвлечься! Все равно я сегодня уже ничего больше вызубрить не в состоянии.