Спуск к озеру был довольно крутым, к тому же нагромождения сухих веток и густой кустарник преграждали им путь. Тэсса устала и вспотела, и не только оттого, что на ней было теплое пальто, – ее словно обдало жаром, когда она осознала, что они вот-вот выйдут к озеру.

«Скорее, Тэсса! Скорее! – прозвучал у нее в ушах голос Нэн. – Поторапливайся, а то мы все упустим!»

Нэн шла первой, указывая путь, и не потому, что всегда была вожаком, а потому, что сегодняшняя ночная вылазка была исключительно ее идеей.

Нет, нет! Ничего этого не было! Всему виной ее разыгравшееся воображение. Росс просто-напросто заставляет ее придумывать все это на ходу.

Тэсса не заметила, как ускорила шаг и побежала. Кустарник кончился, и она остановилась, выбежав на открытое место.

После густого ночного мрака озеро, казалось, лучилось мерцающим светом, отражая, словно огромное зеркало, бледную бесцветную луну. Тэсса многое бы отдала, лишь бы никогда больше не глядеть в это зеркало.

Она стояла, напряженно застыв, парализованная сомнениями и страхом, порываясь убежать подальше отсюда, но не в силах пошевелить и мизинцем. Ей не следовало приходить на озеро. Что-то было здесь не так. В ту ночь все было по-другому.

– Тэсса! – кто-то громко произнес ее имя.

Она отпрянула, когда рядом с ней из темноты внезапно возник Росс. Как и она, Росс дышал тяжело и часто.

– Я… Я не хочу это продолжать, – выдавила из себя Тэсса. – Мне не надо было приходить сюда. Пожалуйста, Росс, давай уйдем.

Он не поддался на ее мольбу, не смягчился.

– Ты должна продолжить, Тэсса. Ты ведь вспоминаешь, не так ли? – беспощадно молвил он.

– Нет! – крикнула она. – Все как в тумане. Все совершенно бессмысленно, в этом нет логики.

– Мы еще не закончили. Возможно, это поможет тебе вспомнить, – безжалостно проговорил он и, крепко подхватив ее под руку, повел куда-то в ночь.

Они обогнули озеро и оказались на его противоположной стороне. Когда они остановились, повернувшись лицом к особняку, Тэсса уже знала, почему Росс привел ее сюда. В этом месте утонула Бэки Феллон. Тэсса подняла голову и поглядела на звезды, а потом над верхушками деревьев отыскала глазами тонкую звонницу маленькой часовни. Она явно избегала смотреть на воду.

– Смотри, – приказал Росс, – смотри в озеро, Тэсса.

Он заставил ее опустить голову и изо всех сил встряхнул за плечи, когда она закрыла глаза. Нехотя она приподняла веки, посмотрела вниз и застонала, глядя на бесформенную массу – всего лишь темное очертание, – выступавшую из воды.

– Бэки, – отрывисто прошептала она, упала на колени и закрыла лицо руками.

Но Росс не оставил ее в покое. Опустившись рядом, он обнял ее за плечи и приказал:

– Посмотри на другой берег, Тэсса. Ты видишь их? Разве это не те девушки, за которыми ты пришла подсматривать?

Она опустила руки и, хотя слезы застилали ей глаза, не смогла оторвать взгляда от того, что происходило на противоположном берегу. Там она видела свет – это горел фонарь – и четыре фигурки у самой кромки воды.

– Кто это, Тэсса? Ты помнишь, как их звали? – настойчиво спрашивал Росс. – Нет? Тогда я напомню тебе. Это Маргарет, Джоанна, Кассандра и Бэки. Теперь ты вспомнила, Тэсса?

Этот холодный, ненавистный голос проникал в ее сознание, словно стальной клинок – беспощадный и жестокий.

– Нет, – прошептала она. – Нет…

– Маргарет, Джоанна, Кассандра и Бэки. Я прав, Тэсса? – настаивал Росс. – Они живут в твоих снах, навещают тебя по ночам…

Она подняла взгляд, но на этот раз на том берегу она увидела не просто четыре неясных силуэта. Там были четыре старшие девушки. Но что-то все же было не так. Их должно было быть только три. Росс ошибся, называя имя Бэки. Ее там быть не могло.

– Ты помнишь, что произошло? – спросил он тем же неумолимым тоном. – В протоколах следствия есть запись о том, что девушки слышали, как ты плещешься в воде. Ты ведь хотела, чтобы они услышали тебя. Ты притворялась, что попала в беду. Ты помнишь, Тэсса?

– Не надо, Росс, пожалуйста, не мучай меня! Это была не я! – взмолилась она. – Клянусь, это была не я! Но он был непреклонен.

– А потом ты стала кричать и звать на помощь. Помнишь, что ты выкрикивала? – заставлял он Тэссу вспоминать. – Об этом тоже есть соответствующая запись. Я могу произвести ее слово в слово.

Прошлое и настоящее смешались в ее сознании. Сильные руки, словно клещи, сжали ее плечи, не давая пошевелиться. Тэсса стала сопротивляться и бороться, пытаясь высвободиться из стальных тисков. Он хочет утопить ее! О боже, эти крепкие мужские руки удерживают ее под водой. Она задыхается и тонет!

В эти несколько отчаянных мгновений прошлое вернулось, и Тэсса снова стала двенадцатилетней девочкой, в бессильном ужасе и отчаянии взывающей о помощи.

– Помогите! – закричала она. – Кто-нибудь помогите! Пожалуйста! Я не умею плавать! О боже, я не умею плавать! Вы должны мне помочь! Прошу вас! Пожалуйста! Почему вы не верите мне?! Помогите! Помогите!

Вновь и вновь слова срывались с ее губ, пока она не охрипла от страшного крика и не разразилась рыданиями.

Потрясенный и бледный как полотно, Росс взял ее за подбородок и заставил поднять голову.

– Это вовсе не был розыгрыш, – сказал он. – Ты и в самом деле звала их…

– Конечно, – рыдала Тэсса. – Но они не слушали меня. Они повернулись и ушли.

– Так что же случилось, Тэсса? – успокаивающе гладя ее по спине, спросил Росс.

– Это Бэки была в воде! – всхлипнула она. – Бэки! Она барахталась, пытаясь вырваться из его рук. Но он держал ее под водой! Это было ужаснее любого ночного кошмара! А я не могла ей помочь – я не умела плавать, и я оказалась трусихой… Я испугалась… И… и когда все было кончено и он погнался за мной, я со всех ног пустилась наутек. Я убежала и спряталась от него.

Дыхание Росса стало хриплым и тяжелым. Потрясенный ее рассказом, он не мог произнести ни слова. В конце концов он все же превозмог себя и спросил:

– Кто это был, Тэсса?

– Не знаю. Я не видела его лица, а если и видела, то не помню. Он был любовником Бэки. Они встречались в оранжерее. Туда Нэн и повела меня в ту ночь. Но все вышло совсем по-другому. – Тэсса говорила, и слезы ручьем текли у нее по щекам.

– Но ты помнишь все, что тогда произошло, не так ли? – скорее уточнил, чем спросил Росс.

– О да. Теперь я вспомнила все, – ответила Тэсса.

Он беспокоился за нее, так беспокоился, что не повел обратно к карете, а пошел прямо во Флитвуд-Холл. Открывшая дверь экономка в шерстяном капоте, наброшенном поверх ночной рубашки, отнеслась к ним с подозрением, но, узнав, кто они такие, позволила им войти. Росс коротко объяснил, что по пути в гостиницу с его женой случился приступ, но, как только она поправится, они немедленно покинут Флитвуд-Холл.

Миссис Доил взглянула на Тэссу и сразу прониклась сочувствием к ней. Она провела их через западное крыло, где когда-то жила Тэсса, и впустила в уютную, очевидно свою собственную, комнату.

– Старшая воспитательница, – сказала она, – вернется завтра, а девушки, которые разъехались на каникулы, – появятся только к концу недели. В доме почти никого нет, если не считать нескольких учителей и горничных, а также девушки, которой некуда ехать, поскольку она сирота. Но все они живут в другом крыле и вам не помешают.

Экономка оказалась доброй, по-матерински заботливой женщиной, которая не стала суетиться вокруг них, а сразу принялась за дело. Не ожидая, когда ее о чем-либо попросят, она разворошила угли в камине, где огонь уже почти погас, и подбросила туда несколько поленьев. Тем временем Росс, сняв с Тэссы пальто, усадил ее в глубокое удобное кресло, а женщина, укутав ей ноги теплой шалью, ушла подогреть чайник, чтобы приготовить чай. Росс только успел придвинуть свое кресло и сесть рядом с Тэссой, как миссис Дойл вернулась с бутылкой бренди и двумя бокалами.

Поставив бутылку и бокалы на сервант, она сделала реверанс и вышла.

Росс посмотрел на Тэссу. Она сидела неподвижно, откинувшись на спинку кресла. Белый муслиновый платок светлым пятном выделялся на фоне ее темного платья. Лицо Тэссы казалось таким же белым, а губы – бескровными. Глаза ее были закрыты, влажная прядь волос упала на лоб.

– Прости, что я был суров с тобой, – отозвался Росс.

Тэсса открыла глаза.

– Разве? – равнодушно ответила она.

– Тэсса…

Он попытался обнять ее, но она отвернулась, и он опустил руки.

– Я не мог поступить иначе, – оправдывался он.

– Ты был со мной жесток, безжалостен и беспощаден, – проговорила она бесцветным голосом. – Но ты был таким всегда, еще в Париже. Я сама виновата, что забыла об этом.

– Когда отдохнешь и хорошенько обо всем подумаешь, ты увидишь события в истинном свете, поверь мне, Тэсса, – сказал Росс.

– Полагаю, там, на противоположном берегу, были твои люди. А я думала, куда это они ушли? – не обращая внимания на слова Росса, рассуждала Тэсса.

Нервный тик исказил лицо лорда Сэйла.

– Я был вынужден заставить тебя вспомнить ту ночь, – сказал он. – В этой игре поставлено на кон больше, чем ты можешь себе представить.

Дрожь пробежала по телу Тэссы. Она поежилась и глубже вжалась в мягкие подушки кресла.

– Неужели нужно было бросать в воду одежду, или что-то там еще, чтобы заставить меня думать, будто это мертвая Бэки? – совершенно равнодушно, будто все это происходило не с ней самой, спросила Тэсса.

– Было крайне необходимо, чтобы ты вспомнила, Тэсса. – Он взъерошил пальцами волосы на затылке. – Что мне сделать, чтобы ты поверила, как сильно я сожалею, что вынужден был столь жестоко поступить с тобой?

– О да, ты, разумеется, сожалеешь, – с горечью промолвила она. – И сейчас, полагаю, с нетерпением ждешь, когда я наконец начну рассказывать все, что вспомнила… Но я не могу сказать тебе, кто это был. – Голос ее дрогнул. – Неужели ты не понимаешь, что я тоже хочу найти убийцу, и не столько ради отомщения за смерть Бэки, сколько ради Нэн?