— Вот вам за чушь!

— А-а-а! — закричал Ричард, тут же отпуская бешеную девчонку.

Откуда у нее столько сил? Никто из соперников-мужчин не причинял ему столько боли.

Кипя от негодования, Амели отступила к сходням.

— Не смейте меня трогать и не ходите за мной! — приказала она, бросаясь вниз по ступеням. — Я иду спать!

— Самая разумная мысль за весь вечер, — огрызнулся Селвик, хромая в сторону сходней.

Девица резко повернулась на небольших, но острых каблуках. Ричард вздрогнул и увидел, как зло блеснули синие глаза. Может быть, такой эффект создавался призрачным светом луны, но Селвик был уверен, что видел в глазах Амели злобу.

— Я же просила не ходить за мной!

— Думаете, я лягу спать на палубе? — едко спросил Ричард.

Мисс Балькур пробормотала что-то нечленораздельное и бросилась вниз по сходням. Быстро нагнав, Селвик с силой ткнул ее под лопатку. К его злорадному удовольствию, Амели вздрогнула.

— Что вы сказали? — потребовал он.

Руки мисс Балькур сжались в кулаки, но она продолжала спускаться.

— Не желаю с вами разговаривать!

— Надо же, как логично, — фыркнул Ричард.

Амели зашипела.

— Ну, это же нельзя назвать разговором, верно?

Она вдохнула полной грудью, пытаясь справиться с эмоциями.

— Можете оставить меня в покое? — шепотом спросила Амели, распахивая дверь. — Просто сидите на своей полке, а меня не трогайте!

— Ваше слово для меня закон, госпожа. — Селвик отвесил поклон и исчез за накидками.


Влетев в каюту, Амели снова споткнулась о сумку мисс Гвен, легко убедив себя, что в этом виноват лорд Ричард. Тяжело опустившись на полку, Амели принялась растирать ушибленные пальцы. Вне всякого сомнения, в шторм они попали тоже из-за Селвика. Скорее всего он разгневал какое-то божество, и оно теперь ему мстит.

— Ненавижу, ненавижу, ненавижу! — шептала засыпающая Амели.

Ей приснилось, что она стоит на балконе у какого-то танцевального зала. Сквозь решетчатые двери доносятся музыка и смех. От неровного света горящих свечей к ногам ложатся причудливые тени, но она едва их замечает.

Она смотрит на сад, старый, ухоженный, с увитыми вьюнком беседками, розарием, дорожками, клумбами и большим лабиринтом из живой изгороди в центре. Именно в лабиринте она увидела его. Закутанный в темную накидку с капюшоном мужчина шагнул к балкону. Амели протянула руку, помогая подняться.

— Я знала, что вы появитесь! — воскликнула она, сквозь тонкую лайку перчаток разглядевшая перстень в виде цветка.

— Разве я мог не прийти? — прошептал гость.

— Я так хочу вам помогать! — взмолилась девушка. — Скажите, кто вы на самом деле?

Мужская рука нежно провела по щеке Амели. Она затрепетала.

— Да, сейчас самое время.

Обычно на этом месте (а странный сон снился столько раз, что она запомнила даже оттенки роз в розарии) Амели просыпалась, взволнованная и раздосадованная. Сегодня все было иначе: вот знаменитый шпион снимает капюшон, и она видит… короткие светлые волосы и смеющиеся зеленые глаза.

— Уверен, вы ожидали увидеть кого угодно, только не меня, — усмехнулся лорд Ричард Селвик.

Испуганно вскрикнув, Амели проснулась.

— Черт бы его побрал! — прошипела она.

Неужели этот проходимец не оставит ее и во сне? Сильно ударив ни в чем не повинную подушку, Амели перевернулась на другой бок и снова заснула. Ей вновь приснился Селвик, но на сей раз она сталкивала его с пакетбота прямо в бурное море. Вот он бьется среди серых волн Ла-Манша, а она, Амели, показывает ему язык.

По другую сторону импровизированной перегородки пытался уснуть Ричард, даже не подозревавший о том, что Амели выбрасывает его за борт. Селвик беспокойно ворочался, заново переживая события минувшего вечера. Ему казалось, он слышит тоненький голос, очень похожий на голос Генриетты, предупреждающий, что, если он хочет добиться внимания мисс Балькур, вести себя как дитя просто неразумно.

— Она первая начала, — пробормотал Селвик и тут же поморщился.

Ему слышатся голоса… Все, приехали! Если продолжать в том же духе, его запрут в больнице для умалишенных и перестанут воспринимать всерьез.

Заснуть удалось лишь в процессе составления дидактического пособия для министерства обороны, которое будет называться «Как бороться с притягательной силой противоположного пола. Практическое пособие для шпионов». Кажется, название не самое удачное. Однако, составив рекомендацию номер один («Ни при каких обстоятельствах не вступайте в разговор, даже если молодая особа хороша собой и владеет греческим»), Селвик заснул, попав в плен ставшего привычным кошмара.

Винсеннский лес под Парижем. Ричард спешит на встречу с Эндрю, Тони и маркизом де Соммелье. Перси на своей яхте ждет в Кале вместе с графом и графиней де Сент-Антуан. Подходила к концу очередная неделя, оказавшаяся для Очного Цвета и его товарищей вполне успешной.

Ричард не слишком радовался этим успехам — он никак не мог прийти в себя от последнего визита к Дейдр. Когда он прибыл, она ставила в воду цветы, которые прислал барон Жерар. Кто бы мог подумать, что соперничество станет таким острым, ведь барону уже сорок. Наверняка он и в седле сидеть толком не может, не говоря уж о том, чтобы спасать французских аристократов и водить за нос незадачливых якобинцев. Больше всего Селвика расстроил тон, каким Дейдр говорила о своем престарелом поклоннике.

— Заходил барон Жерар, — пропела девушка, блаженно щурясь, точно потягивающаяся на солнце кошка.

Кажется, этим двоим есть что скрывать… У Ричарда потемнело в глазах и, поддавшись отчаянию, он выдал свой секрет.

Боже, когда он рассказывал то, о чем был обязан молчать, Дейдр даже не подняла глаз от мерзких цветов барона Жерара.

— Как здорово вы все сочинили, милорд!

— Ну что мне сделать, чтобы вы поверили? Принести голову француза? — закричал Селвик и бросился прочь из дома возлюбленной.

Джефф ткнул Ричарда под дых, пытаясь вернуть к действительности.

— Слушай, здесь что-то не так.

Рассеянно прищурившись, Селвик понял, что они уже в заброшенном амбаре, который использовался для явок. Джефф прав, что-то здесь не так. На одном из грубых четырехугольников, когда-то называвшихся окнами, должен быть клочок красной ткани. И почему дверь распахнута настежь?

Переглянувшись, друзья бесшумно поползли к амбару.

— Готов? — чуть слышно спросил Селвик, и друзья ворвались в амбар.

На прогнившем деревянном полу лежал человек в пропитанной кровью одежде.

Тони!

Тут Джефф и произнес слова, которые будут преследовать Ричарда до самой смерти:

— Кто-то нас предал!

— Будь она проклята, проклята! — кричал и метался во сне Селвик.

Глава 8

Громкие голоса вырвали меня из мира Амели.

Ничего похожего на шелест волн о борт пакетбота или ровное дыхание спящих… Нехотя мое сознание вернулось в двадцать первый век. Я рассеянно заморгала, и стоявший перед глазами парус растворился в воздухе. Далеко не сразу я сообразила, где нахожусь, голова гудела как после хорошей вечеринки с выпивкой. Оглядевшись по сторонам, я поняла, что по-прежнему сижу на ковре в гостиной миссис Селвик-Олдерли, а полено в камине давно превратилось в золу. Судя по всему, времени прошло порядочно: я отсидела ногу, плечи затекли, спина болела.

Размяв затекшую ногу, я попробовала подняться, и тут в гостиную вошел он.

Мужчина с золотыми волосами. Это его фотография украшала каминную полку миссис Селвик-Олдерли. Я еще не пришла в себя после путешествия во времени и на секунду поверила, что он сошел с фотографии. В полном замешательстве я посмотрела на снимок, дабы убедиться, что светловолосый всадник не исчез. Он был на месте, и, приглядевшись к появившемуся в гостиной незнакомцу, я заметила различия между ним и мужчиной на снимке. У всадника не было ни серых льняных брюк, ни блейзера от Гуччи, и волосы сверкали на солнце, а не темнели от пота.

И такой очаровательной спутницы у него тоже не было.

Девушка была с меня ростом, но на этом сходство заканчивалось. Длинные каштановые волосы блестели так, будто она снималась в рекламе шампуня «Пантин». Замшевые коричневые сапожки и короткое трикотажное платье явно из авторской коллекции. Настоящая Барби, только темноволосая.

В общем, очень красивая молодая пара. Им впору сниматься для журнала «Домашний очаг»: мистер и миссис Совершенство на прогулке по Лондону.

Я тут же почувствовала себя бедной дурнушкой. Мне было так не по себе, что я не сразу заметила, что молодой человек в отличие от своего двойника на фотографии и не думает улыбаться. Кажется, мое присутствие его не радует.

— Привет! — Я резко поднялась, и пожелтевшие листочки, словно осенние листья, рассыпались по ковру. — Я Элоиза…

Молодой человек быстро собрал разлетевшиеся письма, сложил в сундук и захлопнул крышку.

— Кто позволил вам трогать эти бумаги?

Я была так шокирована его недружелюбным поведением, что не сразу нашлась с ответом.

— Кто мне позволил? — тупо переспросила я. — Миссис Селвик-Олдерли, конечно.

— Тетя Арабелла! — загремел красавец.

— Миссис Селвик-Олдерли разрешила мне…

— Серена, пожалуйста, приведи тетю Арабеллу!

Барби закусила губу.

— Пойду спрошу, готова ли она, ладно? — пробормотала девушка и бросилась вон из гостиной.

Золотоволосый парень уселся на сундук, будто я пыталась его украсть, и с вызовом посмотрел на меня.

Только сейчас я поняла, что прижимаю к груди несколько писем Амели. Может, он просто не понял, чего ради я роюсь в их семейном архиве? Может, принял меня за оценщицу из британской информационно-поисковой службы, собирающуюся оштрафовать его тетушку на крупную сумму за то, что она укрывает ценности государственного значения? Или я похожа на владелицу частной библиотеки, пытающуюся таким образом пополнить свою коллекцию? Раз существуют охотники за предметами искусства, то и за ценными документами тоже наверняка кто-нибудь охотится. Неужели я похожа на воровку? У меня ведь на лице все написано… Хотя воры бывают всякие.