Неожиданно для себя Гарет представил Марселлу, стоящую перед ним совершенно обнаженной с одним ожерельем на шее, и огонек чисто мужского интереса начал согревать его кровь. Однако Гарет тут же вспомнил совет Чапела некоторое время не делить с женой брачное ложе. «Судя по всему, придется лишить себя даже этой, одной из немногих приятных сторон женитьбы», — подумал он с мрачной иронией.
Впрочем, как только Марселла оказалась с ним рядом, минутная притягательность вмиг развеялась как дым, а ей на смену пришло осознание суровой необходимости происходящего. По указанию священника Гарет взял руку девушки, отметив при этом, что ее гладкая кожа холодна как мрамор. К его удивлению, Марселла оказалась невысокого роста и едва доставала ему до плеча, несмотря на то, что ее волосы, цвета темного меда, были уложены в замысловатую высокую прическу. Розовые щеки Марселлы побледнели от волнения, хотя Гарет совершенно не представлял себе, из-за чего ей-то расстраиваться в данной ситуации.
«Проклятье, — злорадно подумал он, — это ведь все твоя идея, милочка».
— Возлюбленные чада мои, — елейным голосом начал священник, — мы собрались здесь по радостному случаю…
Гарет едва слышал продолжение речи, твердя про себя, как заклинание, одно и то же: «Лучше, чем повешение… всего лишь формальная женитьба, не более того… отличный способ выпутаться». Он решил как можно быстрее покончить с этим делом и выбросить его из головы, чтобы потом заняться самым главным: поиском убийцы Роберта.
Когда потребовалось произнести обет, голос Гарета звучал так безжизненно, что он и сам его не узнал. Пальцы, надевшие изысканное золотое кольцо на тонкую руку невесты, тоже, казалось, принадлежали кому-то другому, настолько они неловко справились с этой задачей. Лишь выжидательный взгляд священника вернул, наконец, Гарета к действительности.
— Я сказал, ваша светлость, что теперь вы можете поцеловать невесту, — с улыбкой повторил священник.
— Чего ради мне это нужно? — холодным ясным голосом спросил Гарет, глядя сверху вниз на Марселлу.
Этот нарочито оскорбительный выпад заставил священника нахмуриться, а кто-то у них за спиной — очевидно, леди Ханникат, — удивленно вскрикнул. Однако Гарет ожидал реакции Марселлы.
Девушка медленно подняла на него взор и несмело улыбнулась, при этом слабый румянец окрасил ее щеки, а глаза цвета коньяка заблестели от едва сдерживаемого волнения.
— Разумеется, милорд, — ответила она ровным голосом. — Вы знаете, что поцелуй стал знаком предательства в гефсиманских садах. Полагаю, подобный жест вполне уместен и в данных обстоятельствах.
— Как пожелаете, миледи.
С этими словами Гарет приподнял гордо вздернутый подбородок Марселлы и завладел ее губами, приникнув к ним со стремительной холодной необузданностью, выдававшей смятение его собственной души. Губы девушки были теплыми и сладкими, ее обольстительный рот казался специально созданным для поцелуев. Гарет уже позабыл, как сладок поцелуй Марселлы… да и удосужился ли он вообще поцеловать ее той ночью?..
В ответ на подобную вольность Марселла издала приглушенный протестующий возглас, и язык Гарета мигом оказался между ее раздвинутых губ. «Ты хотела поцелуя, так получи же его», — злорадно подумал он. Пусть уяснит себе раз и навсегда, что жаворонок не чета волку.
Так же резко, как начал, Гарет оторвался от губ невесты и отступил на шаг назад, отметив с холодным удовлетворением, что краска отлила от лица Марселлы, и теперь на нем горели лишь рубиново-красные припухшие губы и пятна, оставленные его пальцами. Девушка прерывисто дышала, однако в ее широко раскрытых глазах Гарет заметил не страх, а искреннее возмущение.
Неожиданно Гарет осознал, что его собственное дыхание тоже затруднено. Едва не выругавшись, он повернулся к священнику и потребовал:
— Давайте мы распишемся в этой вашей книге и покончим с этим делом.
Взволнованный священник поторопился выполнить пожелание, и Гарет несколькими быстрыми штрихами начертал свое имя. Не скрывая нетерпения, он дождался, пока сначала Марселла, а потом и свидетели поставят свои подписи в официальной регистрационной книге, и ледяным тоном обратился к новобрачной:
— Карета ждет, мадам. Соблаговолите попрощаться.
— Вы, разумеется, вернетесь к нам домой, — вмешалась Аделаида. — Я приготовила угощение, а наши гости, безусловно, захотят вас поздравить.
— Ваши гости, леди Ханникат, приглашены, чтобы воспользоваться вашим гостеприимством, — с угрозой в голосе возразил Гарет. — А мы с женой очень торопимся.
— Но право же…
— Все в порядке, мама, — спокойно проговорила Марселла, улыбаясь взволнованной женщине. — Я уверена, наши гости поймут, почему мы так спешим.
Гарет ожидал услышать возражения Марселлы, поэтому слегка растерялся. Замешкавшись, он взял свое пальто, брошенное на спинку задней скамьи, и после этого торопливо присоединился к новобрачной, направившейся к карете, остановившейся у входа в церковь. Великолепный герб с волком временно сняли с дверцы, чтобы не привлекать лишнего внимания на улицах Лондона.
Едва кучер открыл дверцу кареты, как раздался стук холодных дождевых капель, точно старая дева пролила горькие слезы, которые обронили плотные дождевые тучи.
Марселла торопливо поднялась в карету, а Гарет движением руки отослал пытавшегося ему помочь кучера. Не беспокоясь о том, что его богатый костюм может пострадать от дождя, Гарет на минуту задержался снаружи, глубоко вдыхая влажный воздух. «Последний глоток свободы», — мрачно подумал он. Только когда дождь припустил по-настоящему, Гарет поднялся в карету, стараясь при этом не встречаться взглядом с новобрачной.
Марселла тоже сидела не поднимая глаз, откинувшись на спинку обитого мягкой черной кожей сиденья. Ее искусно сделанная прическа — еще одно из неподражаемых творений Софи — уже начала пропитываться влагой, и несколько прядей упали на лоб девушки. Марселла нетерпеливо заправила их обратно.
Стук дождя по крыше кареты — обычно такой успокаивающий — сейчас действовал на нее как барабанная дробь. Ей даже захотелось на время оглохнуть. Чтобы как-то отвлечься, Марселла занялась своим букетом, хотя, честно говоря, эта безделица занимала ее сейчас меньше всего, чего нельзя сказать о сидевшем напротив новоиспеченном супруге.
Между тем Гарет дал кучеру знак отправляться и удобно расположился на мягком сиденье. Старательно отводя взгляд от его внушительной фигуры, Марселла сделала вид, что смотрит в задернутое занавеской окно кареты.
В это время впритык к их собственной карете мимо них промчался какой-то наемный экипаж и, с грохотом прокатившись по плитам мостовой, резко остановился перед церковью. Впрочем, они быстро повернули, и вскоре и церковь, и неизвестная карета исчезли из виду.
Решив, что Гарет уже окончательно устроился на сиденье для непродолжительного путешествия, Марселла осторожно взглянула на него из-под густых ресниц. При слабом свете единственного имевшегося внутри кареты фонаря она заметила на лице Гарета такое же угрожающее выражение, с каким он встретил в церкви невесту.
Марселла неодобрительно нахмурилась, вспомнив грубость Гарета по отношению к гостям и к ее собственной матери, еще больше оттолкнувшей девушку от него. А уж к потрясению, вызванному столь жадным поцелуем, Марселла совершенно оказалась не готова.
Это не был любящий жест и задумывался он, скорее, как наказание или, возможно, предупреждение. Тем не менее под внешней грубостью поцелуя Гарета Марселла неожиданно почувствовала глубоко скрытую потребность в любви, которая волной тоски поднялась и в ее душе. Однако нельзя терять бдительность, напомнила себе девушка, нельзя позволить Гарету проникнуть сквозь барьер тщательно взращиваемой неприязни.
Марселла сделала глубокий вдох, стараясь при этом, чтобы он не показался тяжелым вздохом. После выполнения формальностей бракосочетания она ожидала, что у нее появится какое-то необыкновенное ощущение и она будет осознавать себя совершенно по-другому, превратится в нечто иное, как металл в опыте алхимика превращается в золото. На самом же деле, единственным заметным изменением оказалось тяжелое кольцо на безымянном пальце ее левой руки.
Марселла всячески противилась желанию дотронуться до этого непривычного украшения, опасаясь, как бы Гарет не догадался о ее состоянии.
Между тем гневное выражение лица мужа несколько смягчилось, став почти спокойным. Словно забыв о присутствии Марселлы, он равнодушно смотрел в окно кареты, по стеклу которого растекались дождевые капли.
В том, что никакого свадебного путешествия не будет, сомневаться не приходилось. Да и вряд ли она получила бы удовольствие от поездки по Европе в обществе этого человека, впрочем, как и от ночи наедине с ним в городском доме Нортрапов. Даже несколько дней в поместье на лоне природы казались сейчас более уместными, в общем, все, что угодно, лишь бы этот фарс с женитьбой не выглядел такой хладнокровной сделкой. К чему притворяться, будто их союз не является браком по расчету?!
Марселле пришлось отбросить эти Горестные мысли, так как более насущные заботы потребовали в данный момент ее внимания. Пронизывающая холодом сырость стала постепенно пробираться в карету. Руки девушки замерзли и, несмотря на ткань платья, покрылись гусиной кожей. Правда, отправляясь из отчего дома, Марселла предусмотрительно захватила с собой для защиты от холода легкий шерстяной плащ. К сожалению, из-за поспешного отъезда из церкви она не успела забрать его из наемной кареты, в которой прибыли родители. А красивое платье, сшитое по последней моде, представляло собой слабую защиту от суровой стихии. Даже тяжелое ожерелье, охватывавшее шею девушки подобно какому-нибудь средневековому орудию пытки, не согревалось теплом ее тела, а оставалось холодным, как воздух запоздалой весны.
"Тайные страсти" отзывы
Отзывы читателей о книге "Тайные страсти". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Тайные страсти" друзьям в соцсетях.