Джо Беверли - Тайны ночи

Благополучно спустившись в вестибюль, Розамунда положила руку на живот, как будто могла уже что-то почувствовать.

— Все будет кончено, — повторила она, — кроме последствий.

Проснулась Розамунда с жуткой головной болью. Мысли ее путались. Где она? И почему все прыгает перед глазами?

— Наконец-то!

С усилием разлепив глаза, девушка повернула голову на голос кузины и застонала от боли. Впрочем, что там боль — бедная Диана! Она выглядела просто ужасно.

— У тебя сыпь?

Диана дотронулась до своего прыщавого лица.

— А значит, похоже? Я подумала, что это весьма удачная мысль.

Розамунда закрыла глаза. Наверное, она спит. Диана никогда бы не стала радоваться прыщам. И не надела бы такое унылое платье и рабочий чепец.

Кузина легко похлопала ее по щеке.

— Роза! Не спи! Нам надо тебя подготовить.

— Не надо, прошу тебя! — Розамунда опять открыла глаза и увидела, что Диана по-прежнему вся в прыщах. Особенно отвратительный красовался на левой скуле — багровый, с гнойником в центре. — Ты настоящая?

Странные глаза Дианы зажглись весельем.

— Как сказать! Я — твоя служанка.

— Какой странный сон!

Диана нагнулась, приблизив свое прыщавое лицо:

— Это не сон, Роза. Это маскировка. Слушай меня внимательно. Если мы собираемся бросить Бренда Маллорена где-то по дороге, то нам нельзя попадаться на глаза в тех же местах. Поэтому я остановилась в Ричмонде и, пока ты спала, зашла к одной своей подруге, актрисе. Она дала мне эту одежду и разрисовала лицо. По-моему, графиня Аррадейл стала неузнаваемой. А ты как считаешь?

Розамунда сфокусировала глаза на огромном гнойнике.

— Да уж. Тем более что никому и в голову не придет подозревать именно ее.

— Совершенно верно. На прислугу никогда не обращают внимания. Но мы уже подъезжаем к Тереку, так что давай маскироваться.

Розамунда подняла руку, прикрывая свое лицо:

— Я не хочу прыщи!

— Нет-нет, никаких прыщей не будет. Мы просто наложим побольше грима.

— И грим я не хочу!

— Ничего не поделаешь, придется потерпеть. — Диана поставила себе на колени деревянный ящичек и открыла его. — Ты — моя госпожа. Богатая дамочка, питающая пристрастие к обильному макияжу.

Все происходящее показалось" Розамунде слишком реальным.

— Но я не люблю краситься! Это выглядит ужасно.

— Подумай, милая, тебе нельзя показывать свои шрамы. Маска сразу же привлечет внимание, а толстый слой грима — дело обычное. Никто на тебя и не взглянет.

Мысли Розамунды тем временем переметнулись на другое.

— Где он? — Она резко села, несмотря на боль в голове. — Что ты с ним сделала? Что?!

— Ничего я с ним не сделала! — Диана вновь заставила ее лечь. — Тише. Он внизу, под ногами. Только не возмущайся. Не могла же я четыре часа подряд подпирать вас обоих! Там ему спокойнее.

Бренд Маллорен служил подушкой у нее под ногами! Он лежал, съежившись в тесном закутке на полу кареты. Слава Богу, Диана подложила ему под голову свернутое одеяло!

— О Боже! — Розамунда подняла ноги, но ей и впрямь больше некуда было их поставить.

— Не волнуйся. С ним все в порядке.

Розамунде пришлось опять опустить ноги ему на плечо. Превозмогая боль в висках, она нагнулась и пощупала пульс на его шее. Редкий, но ровный. К тому же на этот раз Брен-ду не было холодно.

Она выпрямилась:

— Накрой его, пожалуйста.

Диана закатила глаза, но выполнила просьбу подруги, взяв темно-коричневое одеяло из-под второго сиденья и набросив его на Бренда.

— О Господи, — проговорила Розамунда, — в тот раз он был точно в таком же состоянии! — Она испуганно охнула.

— Что?

— Те же симптомы! Он сказал, что никогда много не пил. Значит, в тот раз его тоже чем-то опоили. Да ведь он меня возненавидит!

— И прекрасно. — Розамунда попыталась возразить, но Диана ее перебила:

— Роза, если он тебя возненавидит, то не будет искать.

— Он может возненавидеть меня так сильно, что захочет найти и отомстить.

Диана в ужасе застыла:

— К тому же он Маллорен! Проклятие! Тем более надо замаскироваться.

Розамунда шарахнулась от баночек с краской. Ей хотелось только одного — свернуться возле Бренда калачиком и снова уснуть. И проснуться только тогда, когда утихнет боль в желудке и пройдет голова. А может быть, не просыпаться никогда… Нет, ей придется вынести все это — ради Дигби и Венскоута.

— Поможет ли грим скрыть мои шрамы? — усомнилась она.

— Далей показала мне, как им надо пользоваться. — Диана откупорила одну маленькую баночку. — Вот паста, которой замазывают морщины. И шрамы. А ну-ка повернись.

Она наклонила Розамунде голову и принялась густо накладывать грим.

— Я буду как неживая.

— Может быть. Но тебе не придется ни смеяться, ни разговаривать, так что не волнуйся. — Пальцы подруги решительно растирали грим на виске и щеке. — Вот так. Почти не видно.

Взяв другую баночку, Диана покрыла все лицо Розамунды кремообразным веществом.

— Это, случайно, не свинец? — отпрянула Розамунда.

— Нет! Не дергайся. Теперь уже все знают, как опасны свинцовые белила! — Диана откинулась назад, оценивая свою работу. — Прекрасно. Даже я с трудом различаю твои шрамы, а случайный взгляд их вообще не заметит. К тому же с таким гримом тебя никто не узнает. Ты изменилась, стала старше.

— Замечательно!

— Ничего-ничего. Если я вся в прыщах, то ты можешь побыть старой каргой.

Диана открыла третью баночку.

— Ох, не нравится мне все это, Диана! — призналась Розамунда, которую мутило от запаха жирного крема.

— У нас нет другого выхода.

Диана ухватила твердой рукой подбородок Розамунды и, сосредоточенно закусив губу, попыталась подкрасить бровь. Через мгновение она прокляла все на свете, открыла окно и крикнула кучеру:

— Останови карету!

— Остановить?

— Да!

Карета, дернувшись, встала.

— Что-то случилось, миледи?

— Нет, просто постой несколько минут.

Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, Диана принялась за дело. Розамунда ощутила легкие прикосновения кисточки к бровям.

— Так-то лучше, — сказала подруга и быстро подкрасила губы. — Я сделала их тоньше и темнее. Ну настоящая карга!

— Спасибо.

— Всегда рада услужить, миледи. Что еще? Ах да, мушки!

— Хватит! Люди подумают, что я больна оспой!

— И прекрасно. Если они все-таки заметят твои шрамы, то сразу найдут им объяснение. — Она наклонила голову, критически оценивая свое произведение. — По-моему, у меня талант к этому делу. Эй, кучер, поехали!

Когда карета покатила дальше, Диана взяла из ящичка зеркало и поднесла его к лицу Розамунды.

Та увидела в зеркале незнакомку. Белила, черные брови, алые губы и россыпь мушек делали ее внешность вульгарной. Модные дамы и джентльмены не чурались косметики — это составляло часть вечернего туалета, — но здесь был явный перебор. Однако Розамунда знала, что некоторые дамы и впрямь разрисовывают себя таким образом, особенно если хотят скрыть какие-то дефекты, например, шрамы от оспы. Или для того, чтобы создать иллюзию молодости.

— Шрамов совсем не видно, — прошептала она, дотронувшись до щеки. — Как непривычно!

В зеркале виднелись слабые намеки на шрамы, но, как сказала Диана, случайный взгляд вряд ли что-либо обнаружит.

— Тебя просто не узнать, — заметила Диана. — Сейчас я напудрю тебе волосы. Не бойся, это не жирная пудра. Всего лишь немного порошка, чтобы изменить цвет. Я думаю, голубой в самый раз.

— Голубой?

— Полагаю, голубая пудра как раз в твоем вкусе. — Она осторожно напудрила ей волосы, и вокруг Розамунды взвилось облачко пыли.

— Если я чихну, то, наверное, закричу от боли.

Диана удивленно уставилась на подругу:

— От боли?

Только тут Розамунда поняла, что та ничего не знает о ее состоянии.

— У меня раскалывается голова.

Диана поспешно убрала пуховку и помахала руками, пытаясь рассеять густое облако пудры:

— Надо было сказать.

Розамунда откинула голову на спинку сиденья.

— Посмотри, Роза, — попросила Диана, немного подождав.

Розамунда открыла глаза и вновь увидела в зеркале странное, чужое лицо, на этот раз в обрамлении поседевших волос.

— Чудесно! — тотчас воскликнула графиня. — Волосы тусклые, как у твоей мамы. Ты выглядишь лет на десять — двадцать старше.

— Ты права. — Розамунде хотелось закрыть глаза, чтобы справиться с подступавшей тошнотой.

— Еще один, последний штрих… — Диана сунула руку в карман и достала оттуда горсть сверкающих украшений, наверное, тех, которые были сегодня утром на ней самой. Они с Розамундой в шутку называли их мишурой, ибо, выбирая себе украшения на каждый день, Диана обращала внимание не на ценность вещей, а на их блеск.

Нацепив клипсы Розамунде на уши, она застегнула у нее на шее пару колье, а на руке — несколько браслетов, после чего надела кольца на тонкие пальцы подруги.

— Терпеть не могу носить кучу колец!

— Какая же ты зануда! Не кучу, а всего четыре. Вот так. Теперь ты само воплощение модной стареющей дамы, в которой нет абсолютно ничего общего с Розамундой Овертон. — Диана выглянула в окно. — Кажется, скоро Терек. Пора избавляться от нашей обузы.

— Он не…

— Знаю, знаю, — перебила ее Диана и махнула бледной рукой, которая без перстней и браслетов смотрелась весьма непривычно. — Он принц и герой. Но мы все равно должны избавиться от него.

— Здесь? — Розамунда видела за окном кареты одни только поля. — Его надо положить в какое-то укрытие.

— Роза, сейчас лето, к тому же мы не на болотах!

— В укрытие, — упрямо повторила та.

Диана тихо чертыхнулась, но осмотрела окрестности.

— Все равно на этой дороге слишком оживленное движение. Нам придется свернуть — найти стог сена или что-то в этом роде.