Вместо этого, закончив колледж, она словно зависла в воздухе, не зная куда идти и что делать. Мать продала дом, в котором выросла Кэсси и поселилась в строгой, не тронутой временем квартире на Пятой авеню. Для Кэсси что угодно было предпочтительней этого.

Нескольких недель стоического выслушивания лекций Маргарет о том, что ей делать со своей жизнью, хватило Кэсси выше крыши. Ее любовь к Американской истории привела ее в Вильямсбург в поисках работы по душе. Вильямсбург с его великолепными постройками восемнадцатого века манил ее как магнит.

Два года Кэсси работала, где придется.

Она отвечала на звонки в адвокатской конторе, будучи одновременно помощником известного фотографа. Позже она получила место ассистента в детском саду.

-Должна сказать, что мы будем счастливы получить работника с вашей квалификацией – сказала ей руководительница садика.

В этом садике она встретила Элизабет и ее отца и стала няней девочки после того, как ее предшественница забыла о своих обязанностях в третий раз. С того момента прошел год.

Ее успехи за истекший период времени были весьма внушительны. Кэсси удалось сформировать семью из вдовца, его малышки дочки и больного отца. Она была счастлива, как никогда.

Привычный уклад жизни был нарушен три месяца назад Джеффом, когда она объявил, что он «кое-кого встретил». Томас, Кэсси и Элизабет, сидя за обеденным столом, недоуменно переглянулись, как будто говоря « а мы не кое-кто?».

Высокая, очень худая и великолепно самоуверенная, Скайлар Бомонт вошла в их жизнь, кардинально изменив ее. Скайлар сразу восприняла их тихий и спокойный дом как свою собственность. Игриво смеясь, она рассказывала Джеффу, что планирует полностью поменять интерьер этого дома. Томас и Кэсси взирали на это в оглушительной тишине. Отделкой этого дома занималась в свое время покойная жена Джеффа, Лилиан, а посему его неприкосновенность даже не обсуждалась. Одна мысль о том, что можно передвинуть хотя бы вазу с цветами, была кощунственной. Все должно было стоять на местах, определенных Лилиан.

Но когда эта женщина появилась в их жизни и спокойно говорила о намерении поменять каждую мелочь, Джефф только улыбался.

Кэсси ненавидела эту женщину. Она пыталась быть объективной, говоря себе, что Скайлар, вероятно, любит Джеффа, но ненависть не проходила. Уже во время третьего визита Скайлар сунула Кэсси свой дорогущий шелковый жакет и сказала :

- Не могла бы ты его немного погладить?

Улыбнувшись, Кэсси взяла жакет, отнесла его в прачечную и прожгла утюгом дыру. Потом она долго извинялась и предлагала купить замену, говоря, что на прошлой неделе видела такой жакет в «Маршале». Пышущая негодованием Скайлар упрямо доказывала, что приобрела жакет в «Саксе», а не в дисконтном магазине. Кэсси была уверена, что все было бы куда хуже не стой в дверном проеме давящийся от смеха Томас. Они никогда не поднимали эту тему, но Кэсси была уверена, что Томас, как и она, не любил эту женщину.

Что касается Джеффа, то он так ничего и не заметил. Он говорил, что Кэсси все делает отлично, а испорченный жакет просто досадная оплошность.

В результате Скайлар больше не пыталась управлять Кэсси, но война была объявлена. Для Кэсси было очевидно, что после свадьбы Джеффа и Скайлар у нее больше не будет ни работы, ни дома, ни семьи.

Но невыносимей всего была мысль о разлуке с мужчиной, которого она любила с двенадцати лет

Глава 2

-Я ее ненавижу! - сказала Скайлар. Дело не в том, что она мне просто не нравится, я имею в виду именно ненависть! Всеми фибрами души! Каждой клеточкой своего тела! Я ночами не сплю, изобретая различные способы убийства. Сначала мне казалось, что достаточно поставить ее на место остроумным замечанием и довести до слез, но теперь я серьезно подумываю о крови. Хочешь, расскажу о моей последней задумке?

Дана подумала, что предпочла бы делать все что угодно, лишь бы не выслушивать про очередной способ убийства, рожденный ненавистью Скайлар к няне Элизабет Эймз. Но выбора нет, необходимо быть милой и приветливой хотя бы потому, что ее муж Роджер и Скайлар – друзья. Это не говоря уже о том, что юридическая фирма Роджера управляла делами компании отца Скайлар.

-Я потерял один счет и теперь могу попрощаться с работой – заявил Роджер утром после встречи со Скайлар. – Я отлично знаю, какой она может быть жесткой временами. Но в этой семье денег – куры не клюют, а мне необходим мой бизнес. Поможешь мне?

И Дана согласилась. Как и всегда, впрочем.

-И что же ты придумала? Дана честно сделала попытку улыбнуться, хотя ее так и подмывало спросить, не выманила ли еще Скайлар предложение руки и сердца от Джефферсона Эймза. Ну почему бы Джеффу просто не жениться на ней?

-Она вполне способна взяться за Роджера, если не выйдет замуж – в голосе матери явно сквозило предостережение – тебе так не кажется?

-Нет, конечно нет. Это абсурд! – поспешно ответила Дана. Но на душе скребли кошки. Она боялась именно этого.

Ее муж и Скайлар были друзьями еще со времен колледжа. Однако понятие дружбы у Даны несколько отличалось от их. Не то чтобы они были приятелями или ходили в одну группу, нет – они были любовниками.

-Почти помолвлены – небрежно бросила Скайлар. Они встретились в Принстоне, в день поступления и не разлучались два года.

-Мы обучили друг друга всему, что знали! – заметила Скайлар при первой встрече с Даной, явно упиваясь двусмысленностью фразы. В тот день Дана пол дня провела у плиты, готовя блюдо, достойное «старого друга» Роджера. И характер их дружбы стал для Даны полным откровением.

-Помнишь, как мы выбрались вместе с Бет и Энди и машина разбилась?- спросила Скайлар, размахивая вилкой с кусочком жаркого. Мы застряли неизвестно где, да и дождь начинался. – Скайлар сделала глоток вина, пряча ехидную усмешку. – Ниже по дороге еще был отель и мы… - Она осеклась, скользнув взглядом на Дану. – Упс, лучше я помолчу.

-Еще картошки? – Дана протянула тарелку, отлично видя, что Скайлар даже не притронулась к тому, что взяла раньше. На взгляд Даны Скайлар была ходячим примером «расстройства желудка».

-Нет, спасибо. – Казалось, Скайлар абсолютно не ощущает сгустившегося напряжения. Или все же ощущает? Дана не могла понять притворство ли это, или искреннее непонимание ситуации.

-Прошу прощения – Скайлар улыбнулась. – Просто вспомнила старые добрые времена. Наверняка Роджер не раз упоминал обо мне.

-Нет, Роджер никогда не говорил мне о вас.

Дана эти словами пыталась сказать Скайлар, что она не очень-то и много значила в жизни ее мужа. Но Скайлар восприняла ее слова по-своему.

-Роджер, собака! Держишь меня в тайне!

Роджер сидел во главе полированного антикварного стола, с улыбкой до ушей. Он выглядел как ребенок, получивший давно обещанную игрушку. Возможно, так оно и есть на самом деле, подумала Дана и, извинившись, вышла на кухню.

Она взяла хлеб, но не стала возвращаться в столовую. Вместо этого она прошла в солярий и стала смотреть в окно. Было лето и буйная листва ограничивала обзор, но зимой отсюда открывался чудесный вид на реку Джеймс.

Впервые увидев участок, приобретенный Роджером, Дана была в полном восторге. Большая часть участков в Гамильтон Хандред были небольшими, но участки, расположенные на новых улицах отличались впечатляющими размерами. Чтобы добраться до дома, находящегося на дальнем краю участка приходилось проехать весьма приличное расстояние. Зато вместо соседских домов их окружали деревья. Прилегающие территории были заповедными и не застраивались. Это было идеальное место для их будущих детей: простор и свежий воздух. Будучи единственным ребенком, Дана всегда мечтала о большой семье. В этом их с Роджером мнения полностью совпадали. Будучи одним из восьми детей, ее муж мечтал как минимум о четверых. Это будут чудесные дни, мечтала Дана, вглядываясь в лес, простирающийся до самой реки. В доме будут комнаты для всех детей и много пространства для игр. Немного западней, за лесом было множество небольших домиков, а также единственный в Гамильтон Хандред настоящий особняк. Кто-то купил шесть участков и начал строить огромный дом. Только через два года они узнали, что его хозяином была Алтея Фэйрмонт.

Услышав взрывы смеха в столовой, Дана не торопилась возвращаться. У них с Роджером никогда не было сумасшедших выходных в мотеле. Впрочем, до свадьбы они не были близки, Дана настояла на этом. Иногда по ночам она видела свет в особняке Фэйрмонт, но никому не удавалось увидеть Великую Даму. У нее был целый штат слуг, а передвигалась она в черном лимузине с тонированными стеклами. Много лет назад Дана мечтала о любезных и воспитанных детях, помогающих старой женщине. Никакой, корысти, разумеется. Хотя приятно было бы произнести прилюдно «Алтея и я…».

Но мечты остались мечтами. Не случилось ни детей, ни знакомства с женщиной, называемой «Величайшей актрисой, когда-либо рожденной на свете».

Вместо этого, гуляя по лесу, они с Роджером повстречали там Джефферсона Эймза. Его дом был расположен за особняком Фэйрмонт. За несколько месяцев до их переезда сюда, Джефф потерял жену и остался с крошечной дочерью на руках. Когда они встретили Джеффа, он казался подобием человека. Горе поглотило его полностью. Взгляд его оставался пустым и бессмысленным, даже когда он бывал с дочкой.

Самым естественным делом было взять на попечение Элизабет в будние дни. Дана помогала Джеффу нанимать нянек, но, ни одна из них не прижилась и Элизабет опять возвращалась к ней. Время шло, и за неимением собственных детей, вся жизнь Даны сконцентрировалась на Элизабет.

Видя чувства жены, Роджер предостерегал ее от чрезмерной привязанности.

-Женщины будут виться вокруг Джеффа и кто-нибудь окрутит его. – Глаза Роджера весело сверкнули. – Как ты меня.