Аксель рассмеялся и поцеловал её в плечо. Затем он вышел в другую комнату, где ждал его верный Анри.

Оставшись одна, Вернита вскочила с постели, оделась и быстро умылась.

Она уже успела причесаться, когда дверь отворилась и вошла виконтесса.

— Я принесла вам одежду, — сказала она, — и, кроме того, уложила два чемодана со всем, что может понадобиться вам в путешествии. Надеюсь, я ничего не позабыла.

— Нет, я не могу злоупотреблять вашей добротой! — смущённо воскликнула Вернита. — Вы и так столько сделали для нас…

— Для меня помогать вам — не в труд, а в удовольствие, — ответила виконтесса. — Аксель сказал, что вы не хотите брать с собой плащ, опасаясь, что вас могут узнать по нему, и вместо него я нашла для вас шляпу и муфту.

Вернита улыбнулась.

— Я так и думала, что мне не придётся долго носить такую роскошную вещь!

— Надеюсь, те вещи, что я собрала для вас, понравятся вам не меньше, — ответила виконтесса. — Кроме того, отправляясь в путь, вы наденете на себя мой чёрный бархатный плащ.

— Но я не могу принимать таких дорогих подарков! — запротестовала Вернита, заранее зная, что это тщетно. — Вы уже отдали мне платье…

— Я хочу, чтобы вы выглядели как нельзя лучше! — твёрдо ответила виконтесса. — Ведь вам придётся изображать меня!

— Изображать вас? — изумлённо повторила Вернита.

Виконтесса улыбнулась.

— Аксель с моим мужем вчера разработали план. Аксель собирался рассказать вам о нем после свадьбы — но, думаю, этой ночью у вас нашлись более интересные темы для разговора!

Вернита густо покраснела.

— Ищейки Фуше, — продолжала виконтесса, — будут разыскивать фаэтон с мужчиной и привлекательной девушкой в синем плаще с горностаевой опушкой и капюшоном. Значит, вам надо изменить внешность!

Улыбнувшись, она продолжала:

— Нам не раз приходилось выручать людей с помощью искусных маскарадов. Помнится, одному беглецу через швейцарскую границу пришлось переодеться женщиной! А на этот раз Этьен подумал: лучше всего будет, если все примут вас за виконта и виконтессу де Клермон.

— А если полиция обнаружит, что вы здесь? — спросила Вернита.

— Не обнаружит, — ответила виконтесса. — Если сюда кто-нибудь явится, слуги ответят, что мы уехали в Ниццу — летом это самое обычное дело.

— А где вы будете на самом деле?

— У нас есть маленький охотничий домик: там мы иногда прячем беглецов. Он стоит в глухом лесу милях в пятнадцати отсюда. Насколько нам известно, о существовании этого домика не знает никто, кроме нас и двух-трех преданных слуг. Мы спрячемся там до того времени, когда, по нашим расчётам, вы доберётесь до Марселя и отправитесь домой.

— Спасибо вам! — воскликнула Вернита. — Вы так добры!

Виконтесса лукаво улыбнулась в ответ.

— Вдвоём… в глуши… без всяких дел и забот… — произнесла она. — Для нас это будет второй медовый месяц! Не вам одним наслаждаться семейным счастьем!

Вернита порывисто обняла и поцеловала виконтессу.

— Как я могу отблагодарить вас?

— Только одним: не медлить! — ответила виконтесса. — Иначе Аксель рассердится на вас, а мой Этьен — на меня.

Эти слова заставили Верниту забыть о разговорах: она торопливо переоделась в изящное темно-зеленое платье, принесённое виконтессой, и жакет из того же материала.

К платью прилагалась шляпа с зелёными лентами, украшенная шёлковыми цветами. Все вместе очень шло Верните: в этом наряде она выглядела изящной и в то же время очень юной и привлекательной.

— Сейчас плащ вам не нужен, — заметила виконтесса, — но на море может быть холодно: Бискайский залив в это время года бывает бурным и ветреным.

Вернита вздохнула.

Ей вспомнилось, какой долгий и опасный путь предстоит им с Акселем, прежде чем они достигнут берегов Англии.

Виконтесса, словно угадав её мысли, заметила:

— Не беспокойтесь. Этьен говорит, что я умею предсказывать будущее: так вот, я уверена, что вы благополучно доберётесь домой.

— Надеюсь, эта ужасная война скоро кончится, и вы сможете приехать к нам в гости, — сказала Вернита.

Она улыбнулась своим словам.

— Как странно: я никогда не спрашивала Акселя о его доме! Я даже не знаю, где и как он живёт!

— Дом у Акселя большой и очень красивый, — ответила виконтесса. — Впрочем, вы сами скоро увидите.

Она вручила Верните сумочку, в которой лежали пудра, губная помада и коробочка с румянами — предметы не первой необходимости, подумалось Верните.

Накинув плащ, с сумочкой в руках Вернита спустилась в столовую, где её ждал завтрак.

Виконт и Аксель уже позавтракали. Вернита быстро поела, выпила чашку кофе и вместе с остальными вышла в холл.

Перед открытыми дверями стоял маленький изящный фаэтон, украшенный гербом де Клермонов.

Фаэтон был запряжён четверней. Рядом гарцевало двое верховых, которые собирались сопровождать экипаж.

— Они привезут фаэтон обратно, когда вы сядете на корабль, — объяснил виконт, словно угадав недоумение Верниты. — Им вы можете доверять. Эти люди служат мне много лет и от души веселятся, когда нам удаётся в очередной раз провести наполеоновских ищеек!

Попрощавшись с друзьями, Аксель и Вернита сели в фаэтон, и четвёрка лошадей помчала их на юг.

Когда экипаж выехал на большую дорогу, ведущую к Монтаржи, Вернита заговорила:

— Я никогда не думала, что бывает на свете такая доброта и такая самоотверженная дружба!

— Я знал, что Этьен и Мари-Клер тебе понравятся, — ответил Аксель. — Они оба — необыкновенные люди и сразу тебя полюбили. Они искренне поздравляли меня с таким удачным выбором.

Вернита придвинулась к нему и тихо спросила:

— А ты… ты с ними согласен?

— И ты ещё сомневаешься? — воскликнул Аксель. — Как только мы снова останемся наедине, я не пожалею ни слов, ни сил, чтобы убедить тебя, что ты — та, о ком я мечтал всю жизнь!

Забыв и об Анри, и о верховых, Вернита наклонилась и потёрлась щекой о его руку.

— Я люблю тебя! — прошептала она так тихо, чтобы только Аксель её услышал.

— Прекрати немедленно, — шутливо приказал Аксель, — не то я опять начну целовать тебя, и мы врежемся в придорожный столб!

— Хорошо, я буду вести себя сдержанно, — пообещала Вернита. — Ах, Аксель, как хорошо мне было этой ночью! Знаешь, я готова преклонять колени в каждой церкви, мимо которой мы проезжаем, и благодарить Бога за то, что я — твоя жена.

— То же чувствую и я, — ответил он. — Скажи, я сделал тебя счастливой?

— Не могу тебе описать, как я счастлива! — ответила Вернита. — Подумать только: в эти два года я думала, что у меня не осталось никакой надежды на любовь — и вдруг случилось чудо. Аксель, ведь это действительно чудо!

Аксель улыбнулся, не поворачивая головы.

Вернита вздохнула и продолжала:

— Луиза уверяла, что мне суждено остаться старой девой — а я взяла да и вышла замуж!

— Жаль только, что мне пришлось обручиться с тобой чужим кольцом, — заметил Аксель.

— Да, я удивилась, откуда ты взял кольцо, и подумала, что, наверно, одолжил у виконта.

— Это обручальное кольцо его матери. Я обещал, что в Англии куплю тебе новое, а это сохраню и потом верну его при случае Этьену.

Вернита сняла перчатку и взглянула на блестящее на пальце кольцо.

— Круг — символ вечности, — проговорила она. — Это кольцо означает, что наш брак вечен и нерасторжим.

— Неужели ты можешь представить, что я позволю тебе уйти? — улыбнулся Аксель. — Мы теперь вместе навсегда.

Вернита сладко затрепетала при звуке его голоса. Только усилием воли она заставила себя думать о другом.

— Сколько времени займёт у нас путь до Марселя? — спросила она.

— Я спрашивал у Этьена, — ответил Аксель. — Он сказал, что дилижанс — это то же, что наши наёмные кареты — идёт из Парижа в Лион шесть дней. Но он, конечно, гораздо чаще останавливается, да и лошади у него хуже — так что, думаю, мы доберёмся до Лиона за четыре с половиной дня.

— А до Марселя? — спросила Вернита.

— Это ещё три дня.

Вернита ничего не ответила.

Через несколько минут Аксель заговорил:

— Боюсь, милая, тебе придутся не по вкусу здешние гостиницы — но не беспокойся, мы везём с собой чистое бельё и одеяла.

Вернита удивлённо взглянула на него, и Аксель объяснил:

— Виконт де Клермон с женой всегда путешествуют только так. К счастью, у меня с собой достаточно денег, чтобы заказывать лучшие номера, — но виконт просил предупредить тебя, что в провинциальных французских гостиницах и лучшее далеко от совершенства.

— Какая разница, если мы будем там вместе! — воскликнула Вернита.

— И я так думаю, — ответил Аксель. — Единственное, чего нам стоит опасаться — встреча с кем-нибудь, кто знает настоящих Этьена и Мари-Клер. Такое вполне может случиться.

Помолчав, он добавил:

— Хоть это и не слишком приятно, нам придётся принять некоторые меры предосторожности.

— Какие? — спросила Вернита.

— Как можно меньше появляться на людях и посылать Анри вперёд, чтобы он заказывал для нас номер и все подготавливал к нашему приезду.

— Как же он это сделает?

— Один верховой отдаст ему своего коня, а сам займёт место в фаэтоне. Подъезжая к городу или деревне, мы будем останавливаться за городской чертой, а затем въезжать, так сказать, при звуках труб, надеясь, что местные жители проникнутся уважением к таким важным особам и не будут их слишком пристально разглядывать.

Оба рассмеялись.

Затем Аксель продолжал:

— У дверей гостиницы нас будет встречать Анри. Ты быстро поднимаешься наверх, прижимая к лицу носовой платок, как будто тебя укачало. Я следую за тобой так быстро, как только могу. Мы ужинаем в отдельной комнате или, если отдельных столовых нет, заказываем еду себе в номер.

— Отлично! — с жаром ответила Вернита.

— Мне это тоже нравится, — заметил Аксель.

Взглянув на неё, он добавил: