– Это от того частного детектива?

– Да. Он тоже занимается нашим делом, и мне кажется, я знаю, кто это.

У Рейвен упало сердце.

– Кто?

– Слейт Слейтон. Он обладает для этого всеми необходимыми качествами. Смотрите. Он был в Топике, потом в лагере бандитов, он спас вас, а теперь нанялся на работу в поезде чтобы помочь нам найти Сейди. Он, видимо, прекрасный актер и умеет отлично маскироваться. Вы когда-нибудь слышали, чтобы так идеально копировали техасский акцент? Этот человек приехал из Чикаго, но я бы мог голову дать на отсечение, что он коренной техасец.

– Я тоже, – упавшим голосом согласилась Рейвен.

Неужели Тед и вправду считает, что Слейт – это Р. Каннингем? Наверное, поэтому он так привязался к Слейту, и вовсю старается ему помочь. Он принял Слейта за нее! Хорошенькая путаница! Но с другой стороны, что, если это всего лишь умный ход, чтобы сбить ее со следа, а самому выглядеть непричастным к делу? Если Тед действительно преступник, надо отдать ему должное – актер он, безусловно, талантливый.

– Понимаете, о чем я? – с энтузиазмом продолжал Тед. – Даже имя, которое он себе присвоил, звучит традиционно по-техасски – Слейт Слейтон. Сдается мне, мы наняли лучшего из лучших. И пока вы будете со Слейтом, мне незачем о вас беспокоиться. Р. Каннингем сможет о вас позаботиться.

– Я тоже в это верю, – с жаром ответила Рейвен.

– Но прошу вас не показывать виду, что вы все знаете. Каннингем настаивал на том, чтобы его инкогнито ни в коем случае не было раскрыто. Два человека из его агентства, расследовавших кражи на железной дороге, уже были убиты, и поэтому он очень осторожен. Но что за человек! Как только он взялся за дело, оно сдвинулось с мертвой точки!

– Впечатляет.

Значит, все заслуги будут приписаны Слейту, а не ей. Слейт всего-навсего никудышный, двуличный преступник, а Тед уверен, что он сыщик из Чикаго. А может, Тед добивается, чтобы в это поверила она? Так или иначе, она пока в безопасности, и это главное. Хотя ее все равно терзают сомнения.

– Ничего ему не говорите, – еще раз предупредил Тед.

– Не скажу, тем более что он может оказаться вовсе не этим Каннингемом из Чикаго.

– А я почти уверен, и мне не терпится рассказать обо всем Сейди. Только верните мне ее поскорее, ладно?

– Не волнуйтесь, вернем. Но сейчас мне надо пойти поспать.

– Здравая мысль, Я тоже пойду вздремну. После того как мы завтра утром заберем с прииска золото, у нас не будет времени отдохнуть, пока все не закончится.

– Значит, увидимся завтра.

Рейвен отправилась в один из пульмановских вагонов, который занимали медицинские сестры. Все они крепко спали. Рейвен легла и натянула одеяло до самого подбородка. Но сон не шел: она была слишком напряжена.

Она легла не раздеваясь – на случай, если произойдет что-либо неожиданное, – но через несколько минут встала, тихо вышла и села на платформу, соединявшую вагоны. Налетевший ветер растрепал ей волосы. Он был сухим и пыльным и отличался от пахнувшего травой ветра Канзаса.

В глубокой тишине ночи раздавался лишь равномерный стук колес, да откуда-то издалека донесся слабый свисток еще одного поезда.

Рейвен вдруг почувствовала себя страшно одинокой в этом огромном мире, вдалеке от всего того, что она знала и любила. Не помогало даже присутствие Слейта, тем более что он был опасным незнакомцем. Ее единственным другом здесь была Сейди. У нее не было возможности спасти отца и жениха, но она найдет способ вызволить из плена Сейди.

Неожиданно дверь отворилась, и Рейвен уже приготовилась вскочить, но это был Слейт.

– Это я, Рейвен. Ты в порядке? – Он сел рядом.

– Я не могла заснуть.

– Я тоже. Ты все рассказала Теду?

– Да, мы договорились, что мы с тобой поедем за Сейди.

– Отлично. Это самый надежный способ освободить ее. Он погладил ее по руке. – Рейвен, бывает так, что не все идем по плану.

– Все будет хорошо.

– Мы постараемся, но никогда не знаешь, что может помешать. Эти бандиты – отчаянные головорезы, особенно Хэш. Я пытаюсь сказать, что раньше я был с тобой слишком грубым и настойчивым. А ты была девственницей. Но я хочу чтобы ты знала: что бы ни случилось впредь, я хотел тебя, и никакую другую женщину на свете.

– Ты уже говорил мне об этом.

– Знаю, но теперь скажу нечто для тебя новое, Если бы все было по-другому, если бы мне не надо было решить кое-какую проблему, я бы предложил тебе выйти за меня замуж.

Наступило долгое молчание. Было тихо, лишь завывал ветер.

– Если бы я не был преступником и сделал бы тебе предложение, что бы ты ответила?

Рейвен ответила не сразу. Подумав, она спросила:

– А как насчет Маргариты?

– Маргариты? Не знаю. А какое она имеет к этому отношение?

– Ну, я думала…

– Я говорил тебе, что мы с ней друзья. Но я все еще не понимаю, какое это имеет отношение к нам с тобой?

– Так уж и не понимаешь.

– Но это же лишено всякого смысла, Рейвен. Забудь про Маргариту. Ты бы сказала «да», если бы я предложил тебе выйти за меня?

– Откуда мне знать? Ты же не предлагал, и ты на самом деле преступник.

– Ладно. Я тебе предлагаю.

– Что?

– Ты выйдешь за меня замуж?

Рейвен схватилась за перила и резко встала.

– Как ты можешь сейчас говорить об этом? Завтра нам предстоит опасное дело. Кто знает, что может случиться?

Слейт тоже встал.

– Именно об этом я и говорю.

– Но я думала, что ты не хочешь на мне жениться.

– Возможно, я передумал.

– Ах, возможно!

– Тебе придется признать, Рейвен, что в постели нам нет равных.

– Ну и что? Я всегда считала, что брак – это нечто большее, чем постель.

– Хорошо, сдаюсь. Что еще ты хочешь?

– Господи, никогда еще не слышала, чтобы так делали предложение! Какое-то безумие.

– Безумие? Что ты имеешь в виду? Я должен подарить тебе дорогое обручальное кольцо? На следующей станции я тебе его куплю. Или, может, надо встать на колени? Хорошо, встаю. Чего еще ты хочешь?

– Кольцо ты, скорее всего, украдешь.

– Черт возьми, вот в чем дело. Я же говорил тебе, что собираюсь порвать со своим преступным прошлым.

– Неужели собираешься?

– Конечно.

– Прямо сейчас?

– Нет, не сейчас. Когда закончу это дело.

– А потом будет следующее дело, и еще одно, и так до бесконечности. Я и видеть-то тебя буду редко. Приедешь на минутку, поцелуешь и снова в бега, потому что за тобой всегда будут гнаться полицейские. Или я неожиданно получу телеграмму о том, что в полдень тебя повесят, и не хотела бы я при этом присутствовать? Слейт, я не смогла бы так жить.

– У тебя слишком пылкое воображение. Не означает ли это, что я все же тебе нравлюсь?

– Ты великолепен в постели, Слейт. Почему бы нам на этом не остановиться?

– Я боюсь, что ты сбежишь.

– И куда?

– Получишь наследство дядюшки и уедешь в Европу или еще куда-нибудь.

– Ах, вот как. Я поняла. У тебя сложилось ошибочное представление о том, что если ты женишься на мне сейчас, то после того как я найду доказательства смерти моего дяди, ты окажешься женатым на богатой женщине.

– Нет, об этом я как раз не думал. Мне не нужны твои чертовы деньги, если даже ты их когда-нибудь и получишь, у меня своих достаточно.

– Ты хочешь сказать, что можешь достаточно наворовал, чтобы сделать их своими.

– Рейвен, я не понимаю, к чему весь этот глупый спор. Я просто хотел узнать, согласишься ли ты выйти за меня замуж. Но совершенно очевидно, что ты мне отказываешь.

– Просто…

– Не утруждай себя объяснениями. Ты и так выразилась предельно ясно. Когда ты получишь наследство дяди, ты собираешься быть свободной и жить, как тебе вздумается.

– Ты меня не понял. Я…

– Да я в этом не сомневаюсь. Отправлюсь-ка я лучше спать. Завтра предстоит длинный день. Признаться, делать тебе предложение было чертовски трудно. Ты меня окончательно вымотала. Спокойной ночи, Рейвен.

– Слейт, я…

Он открыл дверь в вагон, но обернулся и поцеловал ее.

– Я еще не встречал такой невероятной женщины, как ты, Рейвен. Что бы ты ни делала или ни говорила, я хочу тебя все сильнее. Но в следующий раз тебе придется просить меня жениться на тебе.

С этими словами он скрылся в вагоне, а у Рейвен подкосились колени, и она села обратно на платформу. Зачем она с ним спорила? Почему просто не ответила?

Она знала ответы на эти вопросы, и это ее напугало. Ей хотелось ответить «да», и будь что будет. Но она была воспитана по-другому: начатое дело должно быть закончено, ее агентство будет продолжать работу.

Слейт Слейтон – преступник, что бы там ни говорил Тед Симпсон. Преступник и самый сексуальный мужчина из всех, кого она встречала. Если бы она не была уверена в обратном, можно было бы подумать, что она даже чуть-чуть в него влюблена. Но она знает, что такое любовь: это чувство она когда-то испытывала к Сэму, а Слейт был подобен необузданному пламени, готовому в любую минуту разжечь в ней всепоглощающую страсть.

Замужество. Трудно даже себе представить. Но проблема существовала и не давала ей заснуть. Когда первые лучи солнца пробились через окно вагона, она все еще сидела на своей полке. Утро было прекрасное. Как бы ей хотелось разделить радость нового дня со Слейтом!

Много чего ей хотелось бы разделить со Слейтом, даже слишком много. Но пока общим у них были лишь опасность и вожделение. Это была безумная комбинация, которой она не могла найти объяснение, что бы ни говорил Слейт.

К тому времени, когда поезд «Монтесума» прибыл на станцию Шангри-Ла, Рейвен уже приняла душ, оделась и прицепила под платье к правому бедру отцовский «кольт». Он немного мешал, но был незаметен ни при ходьбе, ни когда она сидела. Она уже не могла рисковать и оставлять пистолет в сумочке, тем более быть невооруженной при возможной встрече с бандой Арна.