– Я знаю правила, – парировал Хантер. – Не нужно напоминать мне.

– Нужно, – сказала Опал. – Ведь ты поцеловал ее дважды. И кто знает, сколько еще раз ты делал это до этого, – Хантер молчал, и она издала ряд проклятий, звуча совсем не как Опал. – От этого будут проблемы.

– Нет, – заявил он. – Потому что ты никому не расскажешь.

– Не нужно только ставить меня в такое положение.

– Если тебе важны Эва и я, ты ничего не расскажешь.

Повисла тишина.

– Почему это так для тебя важно? – спросила Опал. – Ты переживаешь за нее? Или это снова твой заскок, когда ты используешь ее, а потом бросишь? Не стоит кликать беду из–за этого. И я не хочу, чтобы ты так поступал с сердцем Эвы. Она слишком милая.

Еще тишина.

– Слушай, я не…

Я издала пронзительный вопль, когда летучая мышка Пейтон пролетела по коридору и бросилась к моей голове.

Я поняла ошибку через миг и бросилась в спальню. Я рухнула на кровать, укуталась в одеяла с головой, чувствуя себя глупо. Я не хотела, чтобы они знали, что я подслушивала. Если они узнают, то станут следить за словами, а я хотела узнать как можно больше.

Я очень хотела знать, почему Хантеру нельзя было целовать меня. Из–за общества?

Мне нужно было узнать больше об этом обществе. Я не знала о них и их делах ничего. Почему они так старались защитить меня, если не знали, кем я была?

Я лежала и ждала, пока меня придет проверить, и периодически засыпала, мысли возвращались к словам Хантера и Опал. Хантер относился ко мне, как к множеству девушек, с которыми встречался? Не так давно я не сомневалась в нем. Теперь же… Я ничего не знала. О нем. О своей жизни. Об этом мире.

Я осталась одна. Я боялась, что не найду место, где все будет понятно.

Глава двенадцатая:

 

Я вела Хантера по дорожке, обрамленной цветами, глядя на мерцающие на небе звезды. Я двигалась странно, словно сильнее управляла телом. Соблазнительница. Сильная. Манящая.

Сердце ровно билось в груди, я вела его во тьму. А потом пульс участился от возбуждения, когда я повернулась и посмотрела на него.

– Не бойся, – сказала я, изгибая губы. – Я тебя не обижу.

«Не физически».

Я чувствовала тьму в груди. Тьма просила еды. Это было ужасно и бодряще. Я хотела развернуться и убежать, но в то же время желала продолжить.

Тихая музыка доносилась откуда–то, вдали вспыхнули свечи. Воздух был горячим, моя кожа стала влажной под коротким платьем. Я чувствовала себя сексуальной и живой. Проснувшейся впервые. Владеющей собой.

Это мне нравилось. Я хотела большего.

Я пятилась, ведя за собой Хантера. Я скользнула языком по губам, увлажняя их, и его глаза вспыхнули желанием, он следил за движением. Когда я повторила, он издал стон.

Желание прильнуть и укусить его губу пронзило мое тело, и я склонилась для этого. Это было просто, но у меня кружилась голова, а Хантер снова застонал.

Я никогда такого не чувствовала. Управляла собой, но была безрассудной, словно хотела сделать что–то ошибочное, но все же верное.

– Готов? – спросила я, замерев.

Тысячи свечей трепетали на земле, сочетаясь со звездами на небе. В воздухе летали листья и лепестки. Место было прекрасным, знакомым, хоть я и не знала, почему.

Хантер медленно кивнул, гладя мое запястье пальцем.

– Да, черт возьми.

Улыбка растянула мои губы, я дошла до конца тропы. Лепестки и листья постоянно окружали нам, делая атмосферу волшебной. Но чувства столкнулись с голодной тьмой в моей груди.

«Мне что–то нужно. От него».

Он нервно выдохнул, зачарованно глядя на меня и ожидая.

«Ожидая что?».

Я поманила пальцем.

– Иди сюда.

Он шагнул ко мне, и наши тела почти соприкоснулись.

– Что теперь?

Я заглянула в его глаза.

– Хочешь меня?

Он в замешательстве кивнул.

– Сильнее всего.

Я притянула его ближе.

– Почему не говорил этого раньше?

Его дрожащие пальцы нашли мою талию.

– Потому что боялся.

Я провела пальцем по его спине, улыбаясь, когда он затрепетал. Я владела им.

– Боялся чего?

Он обвил руками мою талию, склонился, оставив между нашими губами лишь дюйм.

– Тебя. Себя. Своих чувств к тебе. Их значения. Реакции общества… – он замолчал и посмотрел на мои губы. – Я ужасно хочу тебя, Эва.

– Я тоже тебя хочу, – смелые слова словно не принадлежали мне. Ничто не принадлежало мне. Что–то шло не так, я это знала, но не могла остановить себя, прижимаясь к нему сильнее, вдыхая его запах. – Ты так хорошо пахнешь, – вкусно.

«Я поглощу тебя».

От этой мысли я ощутила ужас, но тьма в груди подавила его.

– Как и ты, – прошептал он.

Я придвинула губы ближе к его.

– Я хочу поцеловать тебя.

«Что со мной такое?».

Он закрыл глаза и издал стон.

– Я тоже хочу, чтобы ты меня поцеловала.

Давая ему желаемое, то, чего хотела тьма во мне, я прижалась губами к его губам.

Он задрожал и закрыл глаза.

Всепоглощающий голод вспыхнул в моих венах, поцелуй стал глубже, мой язык проник в его рот.

Он заскулил, будто от боли, но ему явно нравилось то, что я с ним делала, потому что он сказал, точнее, взмолился:

– Прошу, Эва, я хочу больше.

Я дала ему то, чего он хотел, чего просила тьма во мне, переплетая язык с его, пробуя, сводя его с ума.

Сердце колотилось, я впилась в него, вонзила ногти в его тело. Он хрипло застонал, а я прижалась к нему сильнее, яростно целуя, почти раня наши рты.

«Что со мной такое?»

Я никогда так себя не вела. Бесконтрольно. Смело. Сексуально…

Разум окутало облако желания, я целовала его челюсть, шею, нежно покусывала кожу. Я изнемогала от желания.

«Забери это у него, Эва. Накорми свои силы».

«Какие силы?»

Он стонал мое имя, пока я грубовато кусала его шею.

Он схватил меня, издавая стоны, задыхаясь, прося большего.

– Эва, – стонал он, отклонив голову, отыскав ладонью мой затылок. – Еще, прошу.

Я укусила его снова, пронзила кожу. Может, во мне была кровь вампира? Но меня не интересовала его кровь. Нужен был весь он.

– Безумие, – прошептала я под нос. – Но я не могу управлять собой.

– Хорошо… и не нужно.

Я снова укусила его шею, оставляя следы.

– Я поглощу тебя.

– Да, прошу… – молил он, мои губы снова придвинулись к его рту.

Я была готова целовать его, пока он не перестанет дышать, пока я не утолю голод. Наши губы почти сомкнулись, и я поняла, что происходит.

Я соблазняла Хантера во сне.

Макс говорил, что во мне была кровь суккуба.

«О, так я же сейчас веду себя как суккуб!»

Я отпрянула и ударила себя по лицу.

– Проснись!

Хантер смотрел на меня огромными глазами.

– Эва, что ты…

Я ударила себя снова, и это сработало, потому что меня унесло от Хантера в неизвестность.

 

Глава тринадцатая:

 

Мои глаза открылись, и я резко села в кровати, задыхаясь, потея, все мысли спутались. Горела лампа, разгоняя светом тьму в комнате.

Пока сонная голова понимала, что я в спальне, я отметила, что Хантер тоже сидит на моей кровати, паника я смятение в его глазах отражали мои.

«Погодите? Хантер в моей кровати? Почему?»

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, стараясь игнорировать ощущения. Я хотела его даже не во сне. Сильно.

«Блин, а если это чувство не угаснет?»

Паника в его глазах угасла, на губах появилась тень ухмылки.

– Ты говорила, что я могу спать в твоей кровати, помнишь?

Я попыталась понять, о чем он говорит, и вспомнила. А потом нахмурилась и покачала головой.

– Да, но это было до всего случившегося.

Он просто пожал плечами.

– И что? Ты не запрещала, так что твое предложение в силе.

– Ты спишь здесь, чтобы следить за мной?

– Отчасти, – он облизнул губы, глядя на мой пот. – В этом есть свои плюсы.

Я сглотнула, пытаясь понять, что он имел в виду.

– Хантер… ты…? – я посмотрела на ногти, краснея. Да, властвовала я, похоже, только во сне. – У тебя не было случайно странного сна?

– Был, – его хриплый голос привлек мое внимание. Желание из моего сна заполняло его глаза. – А у тебя?

Я кивнула, чувствуя себя виноватой. Стоит ли рассказать ему, что происходит? Осмелюсь ли я?

– Думаю, дело в том… – но он прижался губами к моим губам, целуя с такой страстью, что я едва могла дышать.

«Отпрянь, Эва. Это не правильно. Что бы Хантер ни делал с тобой, ты не дашь ему целовать себя так просто, потому что он был соблазнен твоими силами суккуба».

Вдохнув, я отодвинулась. Но он обхватил мою голову и придвинул к себе.

– Не уходи, – прошептал он. – Дай мне еще пару минут. А потом можешь злиться на меня.

Он звучал связно, словно понимал, что делает, и это смутило меня. Во сне он был очарован. Почему он не тревожился, что у нас был странный схожий сон? Он не понимал этого? Тогда что он понимал?