– Но я ведь не сказала, сэр, что не интересуюсь театром, – сказала Флер со смехом м тут же вспомнила, как стояла у театра на Друри-лейн.

– Это все равно что вывозить куда-то детей, Эмили. – Мистер Чемберлен улыбнулся сестре. – Полагаю, что мисс Гамильтон будет в восторге.

– Но я обещаю, что не стану кричать и визжать, сэр.

Он улыбнулся и взглянул на Сесила Хэйуорда.

– Что ж, пора ехать.

Театр оказался совсем небольшим, и зрители сидели рядом со сценой. К тому же они громко кричали, свистели и аплодировали. Но Флер в театре очень понравилось. Понравилась и публика, встретившая финальную сцену оглушительным свистом.

– Все они приходят сюда не столько для того, чтобы посмотреть представление, сколько для того, чтобы показать себя, – прошептал мистер Чемберлен на ухо Флер. – Да и актеры здесь не самые одаренные. Надеюсь, вы не очень скучали, мисс Гамильтон.

– Я совсем не скучала, – возразила она. – И провела на редкость приятный вечер.

Но мисс Чемберлен хмурилась. От духоты и непрерывного шума у нее разболелась голова.

Покинув театр, они сначала завезли сэра Сесила домой – он жил недалеко от Уолластона, – а потом отвезли мисс Чемберлен. После чего мистер Чемберлен заявил, что должен проводить Флер: было уже довольно поздно.

– Адам обидится на меня за то, что я увез вас на целый вечер? – спросил он.

– Его светлость сказал мне, что я могу принять ваше приглашение.

– Да, разумеется, – кивнул мистер Чемберлен. – Адам чрезвычайно деликатный человек. Он даже ни разу не пытался соблазнить какую-нибудь из своих служанок, хотя, как мне известно, многие это делают. Он всегда заботится о тех, кто у него служит.

– Вы правы, его светлость очень добр, – сказала Флер, – У нас был самый настоящий праздник, когда он так неожиданно появился через год после того, как сообщили о его смерти. Только один Томас огорчился: ведь он сразу же лишился титула.

– Но он очень любезный джентльмен, – заметила Флер.

– О да, – кивнул мистер Чемберлен. – Действительно, очень любезный. А вы приедете на праздник по случаю дня рождения Тимми?

Какое-то время они молчали. Мистер Чемберлен снова заговорил, лишь когда экипаж проехал через мост.

– Я счел бы себя трусом и глупцом, если бы не попытался поцеловать вас, прежде чем остановится экипаж. Вы позволите, мисс Гамильтон?

Флер потупилась. Что она могла ответить? Следовало бы сказать «нет», если бы ей не нравился этот джентльмен. Но мистер Чемберлен понравился ей при первой же встрече.

– Я вижу, что моя смелость смутила вас, – сказал он. – Я понимаю, что очень трудно на такой вопрос вежливо ответить: «Да, сэр». Думаю, гораздо легче сказать: «Нет, сэр». И я чувствую, что именно так вы и ответите. – Он улыбнулся, обнял ее за плечи и поцеловал. Потом снова улыбнулся:

– Теперь я жду звонкой пощечины. Надеюсь, я не оскорбил вас? Вы не обиделись?

– Нет, – ответила Флер.

– Хотелось бы увидеть вас через несколько дней, мисс Гамильтон. Возможно, нам удастся поговорить, хотя дети, конечно же, поднимут ужасный шум. В дни рождения всегда больше шума, чем в других случаях, вы заметили?

Тут экипаж остановился, и кучер откинул подножку.

Мистер Чемберлен помог Флер спуститься и проводил ее до двери. Постучав, он поднес к губам ее руку и с улыбкой проговорил:

– Благодарю вас за приятный вечер, мисс Гамильтон. – Надеюсь снова вас увидеть.

– Спасибо вам за приглашение, – сказала Флер. – Доброй ночи, сэр.

Она вошла в холл и осмотрелась, ожидая увидеть Мэтью или герцога. Но в холле не было никого, кроме слуги, открывшего ей дверь.

Флер быстро поднялась наверх и прошла в свою комнату. Тотчас же разделась и забралась в постель, натянув одеяло до подбородка.

Она вспоминала прошедший вечер и подумала о том, что все-таки заснет счастливой. Думала о мистере Чемберлене и о его поцелуе. Ей так хотелось забыть о прошлом… Забыть о Мэтью и Хобсоне, о Лондоне и герцоге Риджуэе, Дэниеле…

«Было бы замечательно, если бы на свете.., вообще ничего не было, – думала Флер. – Чтобы остались только Уиллоуби-Холл и мистер Чемберлен».

Она снова и снова вспоминала о поцелуе в экипаже. Однако решила, что подобное не повторится, что не станет поощрять мистера Чемберлена.

* * *

На следующий день снова шел дождь, однако герцог все же отправился повидаться со своими арендаторами. Когда он вернулся, время чая прошло, но все уже было подготовлено для вечерних увеселений. Леди Андервуд, встретив его в холле, сообщила ему о том, что герцогиня решила устроить в гостиной танцы.

– Вот как? А кто же будет играть для вас? Мисс Доббин?

– Она бы с удовольствием поиграла, но Уолтер не хочет, чтобы мисс Доббин играла. Адам, вы заметили, что он увлечен ею? И имейте в виду: с Филиппом я просто провожу время, чтобы не умереть от скуки, вы меня понимаете?

– Не беспокойтесь, сегодня вы будете танцевать, так что не умрете от скуки. Но кто же станет играть, если не мисс Доббин?

– Гувернантка, разумеется, – ответила леди Андервуд. – Мы уже решили.

– В самом деле? А кто именно так решил?

– Мэтью, конечно. Он говорит, что немного с ней знаком. Впрочем, мне кажется, что он знает ее очень даже неплохо. Во всяком случае, играть будет она. Обещайте мне, Адам, что потанцуете со мной. Вы так божественно танцуете…

– Вы очень любезны. Но… Прошу меня простить, мне надо переодеться.

«Знает ли Флер, что предстоит ей этим вечером? – размышлял герцог. – Ей просто приказали или попросили? Может, Флер думает, что это по моему распоряжению ее хотят усадить за фортепиано, чтобы она развлекала гостей?»

* * *

Флер собиралась провести вечер за вышиванием или посидеть в гостиной у миссис Лейкок. Но сразу же после окончания занятий с Памелой ей передали записку от ее светлости – герцогиня приглашала ее в гостиную играть на фортепиано.

Флер не удивилась приглашению. И даже не огорчилась.

Она ожидала от Мэтью очередной неприятности, но играть в гостиной – это не так уж страшно, ведь она не останется с ним наедине.

Спустившись по лестнице, Флер вышла в холл и вдруг увидела герцога. Он стоял, заложив руки за спину. Увидев ее, спросил:

– Вы действительно согласились играть для нас сегодня вечером? Или вам было приказано?

– Согласилась, ваша светлость.

– А кто вас попросил об этом?

– Ее светлость прислала мне записку, – ответила она.

Герцог поморщился:

– Я обещал вам, что этого больше не повторится, верно?

Меня сегодня днем не было дома. Мисс Гамильтон, пожалуйста, поиграйте для нас. Но вы вправе отказаться. Вы не обязаны играть для наших гостей.

– Мне будет приятно доставить вам удовольствие, ваша светлость.

Герцог едва заметно улыбнулся. А Флер почему-то вспомнила слова Чемберлена: «Адам – чрезвычайно деликатный человек».

– Вы тоже можете потанцевать, когда не будете играть.

Мне кажется, многие джентльмены хотели бы пригласить вас.

– Нет, благодарю вас, ваша светлость.

– Но вы с таким удовольствием танцевали на балу всего несколько дней назад.

– Бал – совсем другое дело.

– Позвольте проводить вас в гостиную, – сказал герцог, но не предложил ей руки.

Они вошли в комнату, и Флер с облегчением вздохнула: гости еще не собрались. Девушка с удивлением осмотрелась.

Слуги скатали ковры, расставили вдоль стен обитые пестрым шелком стулья, поставили в угол фортепиано, и теперь гостиная казалась гораздо просторнее. Внимание Флер привлекли картины, висевшие на одной из стен.

– Они выписаны с континента, – сказал герцог, заметив ее интерес. – Хотя в других комнатах я постарался собрать работы наших художников. Вот эти – работы Филиппа Хакетта и Ангелики Кауфман. Не хотите ли посмотреть ноты?

Она села за фортепиано и просмотрела ноты, которые принесли из музыкального салона. Все эти вещи вполне подходили для танцев. Были среди них и вальсы.

Вскоре появились гости, и начались танцы. Флер играла почти без отдыха, и никто не обращал на нее внимания. Правда, сэр Филипп войдя в гостиную, подошел к ней и поцеловал ей руку. К счастью, он почти сразу же отошел. Мисс Доббин, казалось, совсем забыла о своем обещании – она все-таки согласилась время от времени садиться за фортепиано, – но Флер не огорчалась, ей в этот вечер не хотелось танцевать.

Но в конце концов неизбежное случилось: Флер увидела, что Мэтью ведет к ней мисс Доббин.

– Мисс Гамильтон, – сказала она, – вы замечательно играете. Боюсь, у меня так не получится, но я все-таки постараюсь.

Флер сказала, что с удовольствием поиграет еще, но мисс Доббин заявила, что уже устала танцевать и хочет отдохнуть, сидя за фортепиано.

– Кроме того, мисс Гамильтон, я хотел бы потанцевать с вами, – с поклоном сказал Мэтью.

– Я здесь не для того, чтобы танцевать, милорд.

– Но все-таки потанцуете, – улыбнулся Мэтью. – Прошу вас, мисс Гамильтон. Ведь я приглашаю вас.

«А если отказать ему? – думала Флер. – Что он тогда сделает? Разоблачит меня перед всеми? Заявит, что я убийца и воровка? Нет, едва ли. Сейчас это не в его интересах».

Но в конце концов Флер решила не рисковать. И Мэтью, очевидно, понимал, что она не осмелится ему отказать.

– Вальс, если можно, мисс Доббин, – сказал он, подавая Флер руку.

Мэтью прекрасно вальсировал, но Флер, казалось, не замечала этого: она вдруг вспомнила о том, как танцевала с герцогом Риджуэем на дорожке парка, танцевала, прикрыв глаза…

Наконец вальс закончился, но Флер не удалось снова сесть за фортепиано. К ней с поклоном подошел Филипп Шоу.

– Мисс Гамильтон ужасно устала, – улыбнулся Мэтью. – Я хочу увести ее отсюда, Шоу, пусть отдохнет.

– Ну и ловкий же вы дьявол, Броклхерст, – усмехнулся сэр Филипп, оглядывая Флер с ног до головы. – Как жаль, что я прежде не был знаком с вами, мисс Гамильтон.