Эйам!

Она отстранилась:

– Не забывайте, сэр, что я замужем.

– Замужние женщины Йоркшира не флиртуют?

– Не с серьезным намерением.

– Разве я серьезен? – спросил он. – А вы?

– Конечно, нет. – Она торопливо направилась к гостинице.

– Значит, мы просто развлекаем друг друга в праздный час, – сказал Грандистон, без усилий догнав ее, – что совершенно безопасно. Подождите.

Она без размышлений остановилась. Он подозвал цветочницу, купил букет полевых цветов и вернулся к ней.

Грандистон поднес цветы к ее носу:

– Сладкие?

Каро вдохнула:

– Левкой, вербена, розмарин…

Цветы коснулись ее щеки, а его глаза… те глаза… не отрывались от ее глаз.

Взгляд, запах, легчайшее прикосновение. Только это, но у нее внутри все оборвалось.

– Хорошо? – мягко спросил он, и она знала, о чем он спрашивает.

Надо ответить «нет», но можно зайти чуть дальше. Испытать больше этой грешной забавы и в то же время узнать, что нужно. Какой в этом риск? Будь он смел, как Вельзевул, а она слаба, как Ева, за час он не достигнет своей цели, а это самое большое, что она ему уделит. После этого она отступит в свою комнату и запрет дверь.

Она взяла букет.

– Возможно, вас ждут долгожданные новости.

– Это будет большая досада.

Она скользнула по нему взглядом:

– Долг важнее удовольствия, сэр.

– Как добродетельно. А если долг можно отложить?

– Ваш?

– Вы снова хотите поиграть в предположения? Я отвечу вам на обычные десять вопросов, но в моей комнате, за вином.

Она подняла на него глаза:

– Это крайне неприлично, мистер Грандистон.

– Выпить днем вместе по бокалу вина? Может быть, немного неприлично, мэм, но не «крайне».

Каро сглотнула. Обычно она о таком и думать бы не стала, но никто не узнает, сейчас белый день, и Грандистон собирается ответить на десять вопросов. Они вошли в зал гостиницы и прошли мимо горящего камина, огонь сейчас казался особенно жарким.

– Как жаль, что вы едете в Йорк, а не в Лондон, миссис Хантер. Мы могли бы встретиться там снова.

– Лондон – грешное место.

– Но полное удовольствий, которые я представил бы вам.

Каро растерялась.

О чем она думает?

Она не может ехать в Лондон. Не хочет! По крайней мере не теперь.

Он внезапно коснулся ее щеки.

– От чего это?

Каро отстранилась, прикрыв пятнышко рукой.

– Ах, шрам? – Она опустила руку. – Я споткнулась в детстве… – Она едва не сказала «в мастерских».

– Что-то острое, зубчатое. – Он снова коснулся шрама, и на этот раз она позволила ему.

– Зазубренный кусочек металла, – тихо выдохнула она.

– Какая жалость, но это не умаляет вашего обаяния. Поедем со мной на юг.

– Не может быть, что вы говорите серьезно. – Она нервно огляделась, но в зале было только два человека, и они не обращали на них никакого внимания.

– Не может? – спросил он.

– Нет. И если бы вы говорили серьезно, ответ все равно был бы отрицательный. Мой дом здесь.

– С вашим мужем.

– С моим мужем, – согласилась она. – Я благодарю вас за приятную прогулку, мистер Грандистон.

– Рад, что вам понравилось, – поклонился он. И тут же добавил: – Вы все еще не знаете, зачем я здесь. Я мог бы сказать, но вам придется заплатить.

– Заплатить? – У нее сердце затрепетало.

– Открыв свои тайны…

– Тайны? У меня нет никаких тайн.

– …слой за слоем.

Он придал этим словам вкус горячих поцелуев и соскальзывающей одежды.

Словно подкрепляя это впечатление, Грандистон добавил:

– Мы можем в конечном счете перейти к голой правде.

Каро онемела.

– Вина? – спросил он.

Каро знала, что должна отказаться, бежать в свою комнату и запереть дверь, но не могла просто так оставить это. Она никогда не воображала ничего подобного. И это не могло зайти слишком далеко. Гостиничный номер днем – это не оргия в Лондоне, а непринужденная обстановка даст большие возможности. Конечно, ей, возможно, придется позволить ему некоторые вольности. Несколько поцелуев, может быть, даже какие-то неподобающие прикосновения…

В неподобающих местах покалывало, торопливо стучавшее сердце предупреждало об опасности, но она должна сделать это.

– С удовольствием. Похоже, это будет забавно, – сказала она как можно спокойнее.

– Будет так, как вы пожелаете, мэм. – Повернувшись к пробегавшей служанке, он велел подать вино в свой номер.

Когда они поднимались наверх, Грандистон снова положил руку ей на спину, но на сей раз ниже, на поясницу. Почему это кажется таким грешным?

Он открыл дверь и жестом пригласил войти. Каро увидела большую кровать и замерла.

«Не будь дурочкой. Тебе не четырнадцать, а Грандистон, при всех его недостатках, не похож на Мура. Во всяком случае, тогда ты отправилась в «Бараний хлев», ожидая брака и всего, что с ним связано, хотя и не подозревала, что это будет так жестоко. А этот случай больше походит на чаепитие в гостиной».

И все равно, войдя, Каро держалась как можно дальше от кровати. Это было нетрудно – комната весьма просторная, здесь еще обеденный стол, а у камина два обитых материей кресла, рядом с каждым маленький столик.

– Кстати, о тайнах, как ваше имя? – спросил он, расстегивая пояс, на котором висела шпага.

Черт, он раздевается! Каро собралась бежать, но он положил шпагу в ножнах на стол и подошел к ней.

– Ну?

– Кэтрин, – сказала она сухими губами.

– Ах да, фамильное имя. Вы действительно замужем?

– Почему вы в этом сомневаетесь? – Она сдернула перчатку, чтобы показать кольцо.

Он взял ее руку, как будто осмотреть золотой ободок. Если он ожидает увидеть, что оно новое, то будет разочарован. Но он поднял ее руку и легко коснулся губами суставов, чего никогда не делал Эйам. Касаясь губами ее руки, Грандистон смотрел на нее, его глаза были полны греховного обещания.

Ей действительно нужно уйти, но что-то бурлило в ней… желание наслаждаться этим грехом, узнать об этом больше. Она флиртовала, но всегда так безопасно и с безопасными мужчинами. Этот мужчина не таков.

Каро высвободила руку, пытаясь сделать это игриво.

– А вот и вино. Пожалуйста, садитесь, мэм.

Он пошел к двери взять поднос, Каро села в кресло и положила перчатки на столик под рукой. Заметив заглянувшую горничную, она улыбнулась ей. Девушка увидит, что здесь все пристойно.

Словно чтобы подчеркнуть это, Грандистон оставил дверь чуть приоткрытой. Он налил вино, принес ей бокал, затем сел напротив, улыбаясь совершенно безопасно.

Возбужденное ожидание раздувалось, как пузырь. Тут нет никакой опасности, только рискованная игра. Он всего лишь дразнит. Несмотря на внутреннюю дрожь, Каро сказала себе, что это ей вполне подходит.

Глава 8

Кристиан понимал, что ему надо заниматься другим, но его жена куда менее интересна, чем жена мистера Хантера. Он снова задумался о муже, готовом вмешаться в любой момент. Если так, это неутешительно, но тоже своего рода развлечение.

– Как далеко место отдыха вашего мужа? – спросил он.

– Сэр, вы говорите будто о могиле.

– Извините, но мы можем надеяться, что он отдыхает?

– Почему вы хотите знать? – спросила она.

У нее действительно есть тайны, и он надеялся узнать их.

– Тайны, – напомнил он ей. – Слой за слоем.

Она покраснела.

– Как я сказала, несчастный случай произошел рядом с Йорком, и муж, возможно, уже потихоньку возвращается домой.

– Но вы намерены остаться здесь на ночь. Как восхитительно.

Ее румянец стал гуще, вино в бокале чуть заплескалось.

– Я только хотел сказать, что позже мы можем провести время вместе, поиграть в карты, например. Милая леди, не оставляйте меня на растерзание Силкокам.

– Возможно, они возвратятся из поездки в лучшем настроении.

– Я чувствую в них непробиваемый мрак, но по натуре я оптимист. Как видите.

Вдруг в уголках ее губ появились ямочки, сопровождаемые игривым взглядом.

– Порой оптимизм неоправдан, – сказала она.

– И все же вы здесь.

– Чтобы задать вопросы.

– Ах да. Вы авантюристка?

– Я? – Она рассмеялась, казалось, искренне. – Я самая банальная из женщин.

– Я в этом сомневаюсь. В конце концов, вы здесь, – снова напомнил он.

Она потягивала вино.

– А вы злодей, сэр. Вы заманили меня сюда, чтобы украсть мои безделушки?

– Простите, если обидел, но ваши безделушки не стоят виселицы. В отличие от колец миссис Силкок. Возможно, я просто убиваю время, ожидая возможности завладеть ими.

– Ваши шансы заманить миссис Силкок в комнату весьма призрачны, мистер Грандистон, несмотря на все ваше обаяние.

Он усмехнулся:

– Ах, значит, вы заметили мое обаяние.

– Конечно. Вы его так откровенно демонстрируете.

Он рассмеялся. У леди есть зубки.

– Только вам, – заметил он.

– Это сейчас. Но если мои безделушки не стоят риска…

– Его стоите вы.

Ее глаза расширились.

Он редко так поступал в подобных случаях, но все же предупредил:

– Рискуете в значительной степени вы, миссис Хантер.

– Я?

– Ваша репутация.

– О, нет нужды об этом волноваться.

Грандистон отставил бокал и поднялся, чтобы закрыть дверь. Забрав из ее податливой руки вино, он не поставил бокал на стол, а поднес к своим губам и, глядя на нее, отпил.

Почему она от этого задрожала? Он бросил пустой бокал, и тот покатился по ковру. Ее взгляд с тревогой последовал за бокалом, и затем она оказалась в объятиях Грандистона.

Каро уставилась на плотный узор ткани его коричневого сюртука, ошеломленная незнакомыми ощущениями. Он поднял ее подбородок, и ей пришлось смотреть в его глаза. Он был так близко, что она видела яркие зеленые и золотые крапинки вокруг черного зрачка.

Потом Грандистон поцеловал ее.