— Если это и так, значит, они ухитрились скрыть это от меня, так что, клянусь вам, не понимаю, о чем идет речь.

Ее глаза, позеленевшие от боли, разъяренно блеснули. Но во взгляде Николая были лишь тревога и сочувствие. Он даже побледнел. Вероятно, этот человек не лжет.

— Извините, — вздохнула девушка, — за то, что назвала вас идиотом. Просто мне немного не по себе и трудно двигаться, и все потому, что меня довольно сильно избили.

— Митя не способен… — потрясение начал Николай, явно возмущенный таким оскорблением чести брата.

— Конечно, не способен, вы…

Кэтрин осеклась, сообразив, что едва вновь не назвала его идиотом, но сохранить хладнокровие так и не сумела.

— Он пока не знает, но поверьте, кое-кому придется поплатиться за все. Ваша чертова тетушка сделала это со мной!

— Не верю! — фыркнул Николай. — Соня? Милая добрая Соня?

— Послушайте, вы, с меня достаточно! Судя по тому, как вы относитесь к каждому моему слову, худшей лгуньи, чем я, свет не видывал! Довольно я наслушалась ваших насмешек! Но на этот раз достаточно взглянуть на мою спину, чтобы получить доказательства, и ваша милая добрая тетушка заплатит за каждый синяк, когда я доберусь до британского посольства. Английский посол, кстати, ближайший друг моего отца, графа Страффорда, и если мое похищение не наделает скандала, то уж это последнее беззаконие вам с рук не сойдет! Я готова потребовать, чтобы вашу родственницу сослали в Сибирь! И можете не смотреть на меня так, словно я превратилась в тыкву! Я не сумасшедшая!

Николай, слегка краснея, поспешно закрыл рот. Его никогда еще не удостаивали столь уничтожающей тирады, по крайней мере женщины. Правда, время от времени Дмитрий обрушивался на него. Иисусе, да они два сапога пара! Сколько огня! Неужели она ведет себя так с его братом? В таком случае вполне можно понять, почему эта женщина так заинтриговала Дмитрия, несмотря на то что красавицей ее не назовешь. Да и сам Николай был поражен.

Лицо молодого человека осветила мальчишеская улыбка:

— Да, голубка, ты за словом в карман не полезешь. Ответный разъяренный взгляд лишь заставил его ухмыльнуться.

— Ну, не сердись, не такая уж ты маленькая. Выросла и вполне-вполне оформилась.

Голубые глаза оценивающе оглядели девушку с ног до головы.

— И как мило, что ты нашла такое уединенное местечко. Мы могли бы…

— Не могли! — резко оборвала Кэтрин, поняв его намерения. Но на Николая отказ не произвел ни малейшего впечатления.

— Но, конечно, мы…

— Ошибаетесь!

Параша была права насчет этого негодяя. Подумать только, на что она похожа — бледная, растрепанная, в ужасных отрепьях, гораздо худших, чем черные лохмотья Люси, в волосах полно сосновых игл, а платок, который она стащила у Параши, чтобы больше походить на крестьянку, сбился и болтается на шее. И хотя Кэтрин сама этого не знала, лицо ее было покрыто тонким слоем пыли, во многих местах запекшейся от пота и слез. А этот болван предлагает лечь с ним, с незнакомым мужчиной, здесь, в лесу, при свете дня! Невероятно!

— Уверена, голубка?

— Совершенно.

— И дашь мне знать, если передумаешь?

— Несомненно.

— Ах, какие светские манеры, — снова усмехнулся он. Кэтрин с облегчением вздохнула, поняв, что Николай ничуть не огорчен ее отказом. Какое отличие от Дмитрия!

— Полагаю, ты влюблена в Митю, — продолжал Николай со вздохом. — Всегда одно и то же. Стоит им сначала увидеть его, и… — Он красноречиво прищелкнул пальцами. — И я с таким же успехом мог бы стать невидимкой. Не можешь представить, как ужасно находиться с ним при этом в одной комнате, на балу или приеме. Женщины глазеют на братца так, словно готовы упасть к его ногам. Мне же они дарят снисходительные улыбки и гладят по головке! Никто меня всерьез не принимает.

— Возможно, потому что вам этого не хочется? — осведомилась Кэтрин.

Николай широко улыбнулся, глаза смешливо заискрились.

— Да, в проницательности тебе не откажешь! Обычно эта маленькая исповедь творит чудеса!

— И доказывает, какой вы на самом деле неисправимый негодяй!

— Совершенно верно, и что же из этого? И поскольку ты меня разгадала, можно отправляться в путь.

— Никуда мы вместе не отправимся, Николай.

— Ну, не спорь, голубка. Прежде всего для меня немыслимо оставить тебя здесь одну, и кроме того, приходится повиноваться приказам старушки Сони. Правда, ее легко обвести вокруг пальца, но в отсутствие Мити всеми денежками распоряжается она, поэтому лучше с ней не ссориться. А с тех пор, как ты сбежала, с Соней просто сладу нет.

— Не сомневаюсь, — отпарировала Кэтрин. — Но по мне она может посинеть от злости! Я не собираюсь возвращаться и терпеть ее выходки! Вряд ли Дмитрий намеревался подвергать меня подобным оскорблениям.

— Конечно! И больше никто пальцем тебя не тронет, даже если придется мне самому встать на твою защиту. Клянусь, голубка, тебе нечего бояться в Новосельцеве.

Николай все еще не мог поверить, что Соня, милая старушка Соня, приказала высечь эту женщину. Да такого просто быть не может! Вероятно, англичанка упала и ушиблась и по какой-то причине решила во всем обвинить Соню. Она достаточно умна, чтобы сочинить убедительную историю. В любом случае его послали вернуть беглянку, и поскольку удалось ее отыскать, Николай не видел причины не выполнить свою миссию. Да к тому же она украла лошадь Саввы! Что тот подумает, узнав, что Николай попросту отпустил воровку! Да никто не поверит, что Николай не смог отыскать ее. Именно ему придется купить нового коня, да еще и терпеть взрывы ярости тетки!

— Знаешь, Екатерина… тебя ведь Ека…

— Нет, черт возьми, Кэтрин! Старое, доброе английское имя, или даже Кейт или Кит… Господи, услышать хотя бы раз, как тебя снова называют «Кит».

— Прекрасно, Кит, — снисходительно улыбнулся Николай, хотя в его произношении это имя звучало странновато. — Митя немедленно выяснит это недоразумение, как только вернется. Ты же хочешь быть здесь, когда он приедет из Москвы, верно?

— ; Неужели я направлялась бы в Санкт-Петербург, если бы желала его видеть? Кроме того, может пройти несколько недель, прежде чем Дмитрий вернется. Нет, не может быть и речи. Но если…

Она задумчиво помолчала, пытаясь решить, как лучше поступить. Вряд ли у нее большой выбор.

— Поскольку, как вы верно сказали, именно Дмитрий должен разрешить это недоразумение, почему бы вам не отвезти меня к нему? Я не возражала бы.

— Великолепная идея! — восторженно рассмеялся Николай. — Но вряд ли осуществима, малышка Кит, если, конечно, представишь себе последствия долгого путешествия наедине со мной.

— Заверяю вас, моей репутации уже ничто повредить не сможет.

— А я, в свою очередь, заверяю, что не смогу добраться до Москвы, не овладев тобой, хочешь ты этого или нет. Я имею в виду именно такие последствия. До Новосельцева я еще способен держать себя в руках, поскольку ехать недолго.

— Черта с два, — бросила Кэтрин, окончательно разъярившись. Подумать только, играет с ней, как кошка с мышкой! — Вчера я проехала не меньше пятидесяти миль!

— Скорее, двадцать, голубка моя, и это было не вчера, а сегодня.

— Хотите сказать…

— Сейчас уже почти вечер. Мы как раз успеем домой к ужину, если немного успокоишься и перестанешь закатывать истерики.

— Превосходно! — взорвалась Кэтрин. — Чудесно! Но если та ведьма, которую вы величаете теткой, прикончит меня в припадке безумия, вина падет на вашу голову, вы… вы… похотливый распутник! И не думайте, что я не стану являться к вам после смерти, если, конечно, сумею, потому что Дмитрий прежде убьет вас, если узнает, кто стал причиной моей гибели!

Она могла бы многое высказать этому мерзавцу, но, гордо повернувшись к нему спиной, побрела к лошади, чтобы попытаться сесть в седло без посторонней помощи. Но это оказалось нелегко. Господи, малейшее движение вновь посылало по телу волны боли. Но она все-таки сумела сделать это, встав на большой камень. А Николай просто стоял как вкопанный, потрясение наблюдая за Кэтрин и чувствуя себя немного… нет, на самом деле кругом виноватым, поскольку время от времени до него доносилось слово-другое из той речи, что произносила девушка вполголоса.

— Вы, конечно, не джентльмен, но этого трудно было бы ожидать, не так ли? О подобных качествах в вашей семье и не слыхали, мне-то уж это известно лучше, чем кому бы то ни было. Похитили, опоили, использовали, заперли — вот неполный перечень благородных деяний Александровых. Такие понятия, как совесть и благородство, им неизвестны!

Кэтрин на мгновение зажмурилась. Этой боли она поддаваться не намерена. Не намерена.

— Почему? Почему именно я? — донеслось до Николая. — Зачем ему понадобилось тащить меня через всю Россию? К чему держать меня здесь после… после… Боже милосердный, можно подумать, он заполучил неземную красавицу, когда всем известно, что я всего лишь довольно мила. Почему ему так важно…

Николаю страстно захотелось услышать конец именно этой фразы, но ничего не вышло. Кэтрин, застонав, подхлестнула лошадь, но тут же скорчилась и закусила губы. Ее, очевидно, терзала боль, и Николая вновь охватили сомнения, но не относительно того, стоит ли позволять ей ехать верхом в таком состоянии. Он никак не мог решить, что значит для Дмитрия эта женщина.

— Кит, голубка, может…

— Ни слова не желаю слышать от вас и вам подобных, — бросила она с таким презрением, что Николай невольно съежился. — Я возвращаюсь, чтобы вновь оказаться во власти этой ведьмы, но вовсе не обязана слушать тот вздор, который вы несете!

Она пустила коня в галоп, и Николаю пришлось пришпорить своего жеребца, чтобы догнать девушку. Это удалось ему только когда она успела добраться до поломанных кустов у обочины дороги, тех кустов, что и привели его к ней. Черт возьми, он оказался в весьма затруднительном положении. Что же теперь делать? Одно дело — угождать тете Соне, и совсем другое — оказаться мишенью ярости Дмитрия. Кроме того, уговаривать эту сварливую девку — тоже задача не из легких.