Энни Бэрроуз - Тайная страсть леди Эстер

Если Стивен с самого начала только играл с Эм, их брак обречен. Если один партнер влюблен и безнадежно жаждет, чтобы второй полюбил в ответ… Эстер показалось, что холодная рука сжала ее сердце. Она словно предсказывает собственное будущее. Джаспер всего лишь терпит ее, а она… Она любит его!

Когда же это случилось? Она вспомнила их первую встречу несколько недель назад. Когда она не думала о нем, когда из-за него не совершала самых нелепых поступков? Как она могла не понимать, что питает к нему такие сильные чувства?

Тихое рыдание Эм вернуло Эстер в настоящее.

– По-моему, лучше всего будет поехать домой. – Она достала из сумочки носовой платок и протянула его Эм. – Посиди пока здесь, а я схожу за Джаспером. – Эм кивнула, и Эстер, как в тумане, вышла в коридор. Когда она успела полностью подчинить свою волю его воле? Когда-то она бы сама обо всем позаботилась. Теперь же она может только бежать к нему.

Вдали играла музыка. Наверное, в зале возобновились танцы. Она повернула к бальной зале, но не успела пройти и нескольких шагов, как кто-то вышел из другой комнаты и зажал ей рот рукой, обхватил за талию и потащил назад через открытую дверь.

От него пахло перегаром, сигарами и потом. Она узнала того, кто ее схватил, к горлу подкатила тошнота, и она принялась лягать его по ногам, жалея, что на ней не сапоги, а легкие сандалии.

Лайонел без труда развернул ее к себе, прижал к стене и ногой развел ее бедра в стороны.

– Ну, ну, – издевательски ухмыльнулся он, – не так полагается здороваться с милым… – он поцеловал ее в щеку, – близким… – он прижался губами к ее шее, – другом! – он спустил с ее плеча рукав и провел языком по ее ключице.

Она бешено извивалась, но ей не удавалось ослабить его хватку.

– Разве ты не понимаешь, что твой пыл заводит меня еще больше? – шептал Лайонел, еще шире разводя ей ноги. Эстер застыла, когда он прижался бедрами к ее животу, давая ей почувствовать, как сильно он возбужден.

– Так-то лучше! Гораздо лучше! – просипел он. – Помнишь, что я обещал тебе много лет назад? Что обязательно вернусь и доведу дело до конца! – Он снова прижался к ней бедрами.

Эстер начала с яростью вырываться, хотя и понимала, что это бесполезно: Лайонел гораздо сильнее. И все же она будет драться с ним до последнего вздоха!

Он крепче сжал ее талию, отчего ей стало трудно дышать, а рукой плотно зажал ей рот. Голова у нее закружилась. Вдруг он ослабил хватку, хотя по-прежнему зажимал ей рот.

– Хетти, сейчас я не за этим пришел. А что же мне нужно, спросишь ты? Если будешь умницей, я уберу руку от твоего рта. Конечно, ты знаешь, что случится, если ты закричишь или попытаешься убежать, не правда ли? – Он сжал кулак и провел костяшками пальцев по ее щеке и ниже, ниже, по левой груди.

Потом он убрал руку от ее губ. Она почувствовала на губах вкус крови. Ей показалось, будто она покрылась слоем слизи. Даже легкие казались испачканными оттого, что она вдыхала его запах. Сердце бешено колотилось, а ноги… она до сих пор чувствовала на себе отпечаток его коленей.

Теперь ее удерживала только злоба в его глазах. Она не смела отвернуться. Одному Богу известно, что он задумал. Она должна готовиться ко всему.

– Помни, что я мог бы просто взять тебя прямо здесь, у стены, и положить конец твоей блестящей партии. – Он погрозил ей пальцем. – А остановился я только потому, что в моих интересах позволить ему жениться на тебе. В конечном счете ты для меня слишком большая обуза. – Он ухмыльнулся.

– Так что же ты хочешь? – Слова давались Эстер с трудом, хотя голос был таким хриплым, что казался ей чужим.

– Денег. Мне нужны деньги. Я тебе говорил! – досадливо ответил Лайонел. – И ты мне их дашь.

– С чего бы это?

Лайонел прищурился.

– Чтобы я не рассказал всем, что ты вовсе не образец добродетели, а грязная потаскушка! Многие джентльмены очень обрадуются, узнав, что разборчивый лорд Ленсборо сделал из себя посмешище, женившись на опытной маленькой соблазнительнице.

Кровь отхлынула от лица Эстер.

– Я не… ты не…

– Нет, ты именно такая. И я все могу. Помнишь летний домик, Хетти? – Она вздрогнула, и он продолжал: – Вижу, что помнишь. Сколько, по-твоему, стоит неведение лорда Ленсборо? Скажем, для начала пять тысяч?

– Таких денег у меня нет. И даже если бы были…

– Ничего. Я подожду, пока ты выйдешь замуж. До свадьбы осталась всего неделя или около того, верно? У тебя достаточно времени, чтобы придумать, как вытянуть деньги из его светлости. Или убедить его, чтобы он позволил тебе самой распоряжаться твоими средствами. Твои деньги, его деньги – мне все равно, я не привередлив. Лишь бы они достались мне.

Эстер ссутулилась.

– Я сам с тобой свяжусь, – произнес Лайонел и вышел.

Она еще долго сидела на полу в темноте. Почему она поверила, что она в безопасности? Лайонел ни перед чем не остановится, чтобы получить то, что он хочет. Никогда не останавливался и не остановится. Он оберет ее до нитки.

А Джаспер… Она закрыла лицо руками. Если он узнает… Она скорчилась от боли, прикусив и без того распухшую губу. Он воспылает к ней отвращением. Но не это самое плохое. Как только ее тайна станет достоянием гласности, он станет всеобщим посмешищем. Леди Огаста представляет ее образцом добродетели, хотя на самом деле она…

Она слепо направилась к двери. Первым делом надо найти его и рассказать – не об этом, а об Эм. Они должны поехать домой, и там, в уединении маленькой комнаты с решетками на окнах, она придумает, как спасти Джаспера.

Хотя Джаспер объяснил, что Стивен невольно скомпрометировал Эмили только потому, что влюбился в нее по уши и не знал, каким еще способом он может прорвать ее оборону, Эстер кипела от негодования всякий раз, как видела напряженное лицо подруги.

Почему он не стал ухаживать за ней как полагается с самого начала? Нет. Он начал с того, что заявил о своем желании переспать с ней. Теперь Эм не верит ни одному его слову!

Карета остановилась, лакей распахнул дверцу, спустил ступеньки, и Эм побежала к дому, как кролик в нору.

Джаспер преувеличенно театрально помог Эстер сойти и улыбнулся, глядя на нее сверху вниз:

– По-моему, тебе придется очень постараться, чтобы помочь мисс Дин смириться с неизбежным.

Эстер посмотрела на него снизу вверх, помня только о его неведении. Только поэтому он относится к ней так любезно и терпимо. Больше он не будет так ей улыбаться. Забыв об осторожности, она обхватила его за талию и зарылась лицом в его шейный платок. И, хотя они стояли у крыльца на глазах у кучера и нескольких любопытных лакеев, Джаспер крепко обнял ее.

Она вдыхала его аромат, чувствуя близость его мускулистого тела, и старалась запомнить его, понимая, что она, наверное, в последний раз тешит себя иллюзией безопасности, которую всегда находила рядом с его несокрушимой твердостью.

Теперь она не может за него выйти. Она не имеет права брать у него деньги и покупать на них молчание Лайонела. С другой стороны, она так любит Джаспера, что не вынесет презрения, какое проснется в нем, как только правда выплывет наружу. Это ее убьет.

Глядя на его милые, суровые черты, она гадала, можно ли поцеловать его еще один, последний раз. Но, пытливо глядя в его лицо и стараясь набраться храбрости, чтобы забрать с собой в темное будущее последнее воспоминание, она услышала, как он стонет:

– Я больше не выдержу!

Склонившись к ней, он поцеловал ее со всем пылом, которого она жаждала. Эстер разомкнула губы, принимая его; их языки сплелись, ее пальцы вцепились в его шелковый платок. Она старалась стать с ним одним целым.

Джаспер первым отстранился от нее. Его била дрожь.

– Иди в дом, – хрипло велел он, прерывисто дыша. Потом решительно взял ее за запястья и оторвал от себя. Эстер дрожала. Ноги под ней подкашивались. Груди заныли от прикосновения к его груди. Спине стало холодно после того, как он разомкнул объятия. Теперь ей вечно будет холодно и тоскливо. Она будет испытывать тоску по тому, чего ей не суждено получить.

Подавив рыдания, она взбежала по ступенькам, прежде чем уступила безумному желанию прильнуть к нему и просить никогда ее не отпускать.

Она не смела оглядываться. Взбежала по лестнице и по коридору в комнату Эм и рассказала подруге то, что узнала о чувствах Стивена.

Из их поездки в Лондон вышло хоть что-то хорошее. Разъяснилось недоразумение между Эм и Стивеном. Чуть позже она закрыла за Клотильдой дверь детской, борясь с завистью к тому, что счастье подруги не знает преград. Они со Стивеном любят друг друга.

Пока Клотильда помогала ей готовиться ко сну, Эстер решила, что у нее есть только один выход. Шантажу она ни за что не поддастся, но и выйти замуж за человека, который ее презирает, не сможет. Она должна вернуться к дяде Томасу и отдаться на его милость. Он поможет ей как-то выпутаться из всего этого.

Она уложила все необходимое для нескольких ночевок в дорожную сумку и закрыла ее. Потом села на край низкой кровати, уложила на колени перевернутый поднос, который использовала как импровизированную грифельную доску, сняла с пальца кольцо и написала два письма.

«Я все же не смогу за вас выйти», – написала она Джасперу и замялась. Больше она не могла себя заставить написать ничего. «Простите меня», – закончила она, завернув в письмо кольцо. Со временем он все поймет. Скоро Лайонел осознает, что не получит от нее ни пенни, и осуществит свою месть. Весь Лондон узнает о ее позоре. Но к тому времени она будет уже далеко, и ей не придется лично переносить гнев и презрение Джаспера.

Второе письмо она адресовала Эм. Писать его было куда легче. Она знала, что Эм не сможет оставаться под крышей дома леди Огасты после бегства Эстер, поэтому написала на ее имя доверенность. Теперь Эм может связаться с ее лондонским поверенным и взять ключи от Восби-Хаус. Там имеется полный штат прислуги: семейство Грегори решило остановиться там, когда все приедут на свадьбу Эстер; и Стивен позаботится о ней.