– Не понимаю, отчего ты хмуришься, – не сдавался Стивен. – Твои невесты – настоящие красавицы. – Он улыбнулся, глядя на Джулию и Фиби Грегори. Они расположились на одном из диванов, расставленных по углам широкого коридора, который на время сбора гостей играл роль приемной. Коридор соединял крылья дома с центральным большим залом, где им предстояло ужинать.

Девушки, которых мать выбрала для лорда Ленсборо, соответствовали его вкусу. Голубоглазые, хорошенькие блондинки. К сожалению, они ничем не отличались от женщин, которым он уделял внимание в Лондоне. Приезд в Йоркшир – напрасная трата времени.

Но он обязан жениться и произвести на свет наследника. Он – последний представитель Чаллиноров; нельзя, чтобы род на нем пресекся. Так же немыслимо выбрать в жены кого-то из хищниц, которые кружили вокруг него – титулованного богача – с жадными взглядами. Но он не женится на ком-то из представительниц лондонского высшего света. Хотя матери он заявил, что ему все равно, на ком жениться, лишь бы жена не надевала на него свой чепец.

– Позволь познакомить тебя с несколькими девушками, которые, возможно, тебе подойдут, – предложила его мать.

– Нет, – ответил он. – Завтра я покидаю Лондон.

Единственным человеком в Лондоне, чье общество он еще терпел, был капитан Фоли, который служил в полку его брата, пока не был ранен при Саламанке. Ленсборо навещал Фоли из чувства долга, характер капитана сильно испортился из-за полученных им ран. Ленсборо казалось, что и он постепенно начинает думать – и говорить – почти как капитан Фоли. Он решил, что ему срочно нужно удалиться от света и заняться своими скаковыми конюшнями.

Он с радостью предоставил сватовство матери, зная, что у нее масса знакомых в благородных английских семействах. Никто, кроме его матери, не знает, где найти ему подходящую жену. Однако он поставил условие: его будущая жена не должна требовать от него повышенного внимания. Он способен сносно относиться лишь к такой жене, которая достаточно хорошо воспитана и понимает, что не должна пытаться менять его образ жизни.

Матушка оправдала его доверие. Вскоре после того, как они со Стивеном, с которым они подружились в мрачных, затянутых шторами комнатах капитана Фоли, уехали в Или, она сообщила ему письмом, что ее крестница, Джулия Грегори, – вполне подходящая невеста. К тому же она согласна выйти за него замуж. Если же Джулия ему не понравится, у нее есть младшая сестра, которая, по слухам, не уступает ей красотой. Семья у них большая, добавила матушка. Леди Сьюзен подарила мужу двух наследников мужского пола, а также четырех дочерей – и по-прежнему отличается крепким здоровьем. Он понял намек: одна из дочерей леди Сьюзен также сумеет подарить ему целый выводок здоровых наследников. Грегори небогаты, однако маркиз не ставил непременным условием наличие у невесты большого приданого. Их главное достоинство заключается в том, что Грегори никому не известны. Узнав, что он женится на девице из йоркширского семейства, тщеславные охотницы за его именем и состоянием придут в ярость – а ему не терпелось раз навсегда поставить их на место. Он улыбнулся: матушка без слов понимала все его невысказанные пожелания. Он ответил, что женится на одной из сестер Грегори, если девица будет не против замужества.

Конечно, они будут не против, написала мать в ответ. Они так бедны, что им не до романтических бредней о свадьбе. Предложение от такого богатого жениха должно показаться им настоящим даром судьбы. Они согласятся выйти за него на любых условиях, какие он назовет. Так как мать знала, что Рождество он собирается провести в своем охотничьем домике в окрестностях Йорка, она предложила ему заехать в Бекфорд, меньше чем в дне езды от его владений, и уладить дело. Таким образом, он сможет жениться до начала лондонского сезона.

– Их матушка мне тоже нравится, – прервал размышления друга Стивен. Когда они приехали, леди Сьюзен сбежала с крыльца им навстречу и бросилась к нему с распростертыми объятиями. Стивен с большим трудом удержался от смеха, видя, как всегда сдержанный лорд Ленсборо уклоняется от такого вульгарного проявления радушия. – Почти так же, как сэр Томас.

Лорд Ленсборо нахмурился. Прием, который оказал ему сэр Томас, разительно отличался от приема его жены. Когда дворецкий привел их сюда, где они, как и прочие гости, дожидались ужина, и подвел к сэру Томасу, стоявшему у камина, тот посмотрел на них исподлобья. Затем хозяин дома осведомился, довольны ли они отведенными им комнатами.

Надо сказать, лорд Ленсборо удивился, когда дворецкий провел их в крыло, в котором, похоже, давно никто не жил. По словам сэра Томаса, Эстер (он решил, что речь идет об экономке) надеялась, что в отдельных апартаментах им будет удобнее. Стивен ответил за них обоих: ему понравилось, что окна их общей гостиной выходят на конюшню; кроме того, он одобрил слова хозяина о том, что они в любой момент могут удалиться к себе и то, что в их комнатах приказано постоянно поддерживать огонь.

– Там очень уютно, – великодушно поддержал друга лорд Ленсборо, хотя не нашел в отведенных им апартаментах ничего особенно уютного. Едва он сел в мягкое кожаное кресло у камина и протянул ноги к огню, совесть его кольнуло воспоминание о дрожащей рыжеволосой девушке в промокшей одежде. Ее зеленые глаза смотрели на него с таким укором… Не нужно было бросать ее одну на дороге. Его возмутила грубость конюха – тот откровенно потешался над бедняжкой, – маркиз чуть было не уволил его здесь же, на дороге, потому и приказал наглецу сейчас же вернуться на свое место. Надо будет разыскать ту девицу. Скорее всего, найти ее не составит труда. Сколько рыжеволосых девиц может быть в такой деревушке, как Бекфорд? Вскочив, он вызвал своего камердинера и велел ему начать поиски. Он передал ему достаточную сумму для пострадавшей. Она сможет купить себе новое платье взамен испорченного; кроме того, часть денег пойдет в возмещение морального ущерба. Лорд Ленсборо не из тех, кто способен забыть о том, что из-за пари сбросил с дороги представительницу низших классов.

– Да, – кивнул сэр Томас. – Эстер настояла на том, чтобы в том крыле прочистили трубы. Моя сестра, когда приезжает, всегда останавливается в синей комнате, и выселять ее было бы неприлично…

Лорд Ленсборо задумался, почему они просто не попросили его приехать в другой раз, если у них и без того полон дом. Он не сумел скрыть раздражения, когда ответил:

– Надеюсь, сэр Томас, мы не причинили вам неудобств.

Сэр Томас фыркнул:

– Мне – нет, ведь не я веду домашнее хозяйство. Вся работа выпала на долю Эстер. Кстати, лучше сразу сказать: из-за вас я не собираюсь менять планы на предстоящую неделю. Видите ли, милорд, я заранее решил, что вы не доставите мне никаких неудобств, понимаете? Вы пишете, что хотите взглянуть на моих дочерей. Что ж, мы люди простые, и я не стану лезть из кожи, чтобы произвести на вас впечатление, притворяясь не таким, каков я на самом деле.

– Должен ли я понимать ваши слова так, – ответил лорд Ленсборо ледяным тоном, – что вы не одобряете моего намерения жениться на одной из ваших дочерей?

Хозяин дома пожал плечами:

– Одобряю – не одобряю, какая разница? Их глупые сердца настроены в пользу брака.

Пока гость приходил в себя после очередной резкости сэра Томаса, тот, склонив голову набок, заметил:

– Вы немного моложе, чем я думал. Сколько вам лет?

– Двадцать восемь.

– И, судя по внешнему виду, вы вполне здоровы. – Сэр Томас оглядел лорда Ленсборо оценивающим взглядом. Плечи его светлости были широкими, простой жилет подчеркивал плоский живот, а щегольские бриджи и черные шелковые чулки – мускулистые бедра и икры. – Да не будьте таким церемонным! – Увидев на лице гостя оскорбленную гримасу, сэр Томас поморщился. – Раз уж вы собираетесь стать моим зятем, вам придется привыкать к моему простому обращению. Зато я не из тех, кто говорит гадости за спиной. Вы всегда будете точно знать, как я к вам отношусь.

– И как же вы ко мне относитесь, сэр?

– Откуда мне знать? Ведь мы с вами только что познакомились!

Во время их разговора Стивену с трудом удавалось сохранить приличествующее случаю выражение лица и не расхохотаться. Затем сэр Томас отошел от камина; позже он подходил к ним лишь время от времени, чтобы представить членов своей большой семьи.

– Похоже, – заметил Стивен, – на этой неделе вам, Ленсборо, многому предстоит научиться!

– Признаюсь, я еще никогда не встречался с таким… своеобразным семейством, как Грегори, – мрачно ответил тот.

– Дом у них тоже своеобразный, верно? Похоже, все создавалось не случайно – неожиданные альковы и лестницы, коридоры, ведущие в комнаты, где никто не живет…

– В таких вот комнатах нам с вами придется спать. Вы почувствовали запах плесени в коридорах? «Пойма» – настоящая кроличья нора; судя по всему, поколения, жившие здесь после Нормандского завоевания, пристраивали новые помещения, которые были в моде в ту или иную эпоху, не думая об общей гармонии…

– Полно вам! Трудно пожелать более подходящего места для того, чтобы поухаживать за двумя хорошенькими девицами одновременно.

Лорд Ленсборо нахмурился, глядя на девиц, о которых шла речь. Они сидели на диване, рука об руку, и смотрели на него с выражением восхищения на хорошеньких, но глупеньких личиках. Они были одинаково безвкусно одеты в платья с низким вырезом и обилием рюшей. Такие платья шьют лишь провинциальные портнихи. Придется написать матери и попросить ее пригласить к себе ту, что станет его невестой, чтобы она пожила пару недель на Брук-стрит, прежде чем можно будет вводить ее в общество. Одно дело – выбрать в жены никому не известную девицу, и совсем другое – продемонстрировать свету, что у жениха нет вкуса.

Вдруг холодок пробежал у него по спине, он снова вспомнил утреннюю сцену. Хуже всего, что он не извинился перед девушкой. Разумеется, его камердинер скажет все приличествующие случаю слова, когда разыщет ее, но это не одно и то же.