Ее старания не увенчались успехом, они не встретились… Что ж, она вернется в Петербург, продолжит поиски и будет искать его до тех пор, пока не найдет. Но прежде всего Ольга должна была поблагодарить своего спасителя.

– От всего сердца благодарю вас, – сказала она мужчине, взволнованно ждавшему ее слов. – Но как же мне звать вас, мой спаситель?

– А вот это, пожалуй, самый трудный вопрос. У меня два имени: спасшийся император Петр III и Емельян Пугачев. Какое имя вам больше по вкусу?

У Ольги похолодело сердце. Она знала, какие страшные истории рассказывали при дворе про этого человека. И вот она его пленница. Она смотрела ему в глаза и пыталась понять его душу, а через это – какая судьба ожидает ее в его руках. Спас ли он ее от злодеев для того, чтобы самому воспользоваться ее беспомощностью, или он не так свиреп, как ей рассказывали?

От Пугачева исходила властная, спокойная сила. Ольга понимала, почему такое огромное количество самых разных людей объединилось вокруг него. И в то же время ей казалось, что, несмотря на все зверства, о которых шептались придворные, у этого человека должно быть благородное сердце.

Пугачев не торопил ее. Он понимал, какое впечатление произвел его рассказ, а главное, его имя на беззащитную женщину.

– Можете звать меня Емельян Иванович. – Он встал, подошел к входной двери, приоткрыл ее и негромко свистнул. Через мгновение послышалось сопение и в горницу протиснулся Малыш. Виляя хвостом, он подошел к Ольге и сел перед ней на задние лапы. Княгиня очень ему обрадовалась.

– Малыш, мой маленький, как ты нашел меня? – радостно воскликнула она и потянулась почесать ему за ухом. Тогда Малыш подошел к ней и торжественно положил ей на колени янтарный медальон на порванной золотой цепочке.

Ольга взяла в руки медальон, и он засветился у нее на ладони мягким, солнечным светом. «Да, это знак, что еще не всё потеряно, что всё будет хорошо», – подумала она, прижимая сердечко к груди.

– Как, вы сказали, его зовут? Малыш? – Пугачев расхохотался. – Вот уж имя для такого великана! Представьте себе, он шел по следу моего коня и дошел, несмотря ни на что, на третий день. Видно, в дороге пришлось ему несладко: вон на морде какие глубокие царапины – наверное, волка повстречал.

А безделушку эту ни на минуту не оставлял, даже когда мы его кормили, она рядом лежала, и никому дотронуться не давал. Сразу было понятно, что вещица хозяйкина, и он сам ее вам вернуть хотел. Вот ведь характер! А что, княгиня, дорога вам эта вещица? – и Пугачев внимательно посмотрел на Ольгу.

– Да, Емельян Иванович, она мне очень дорога, – ровным голосом ответила ему княгиня.

– Ну что же… Позову няню, чтобы она вам помогла одеться и завтрак подала. – И он вышел неслышной, кошачьей походкой.

Ольга с облегчением вздохнула и прилегла на постель. «Несколько дней, я здесь уже несколько дней… Что же сейчас происходит дома, в Петербурге?» – думала Ольга. Малыш улегся у ее ног и всем своим видом дал понять, что теперь-то он ее никуда одну не отпустит.

* * *

А во дворце Заозерских в Петербурге слуги были встревожены и собрали свой домашний совет.

После бал-маскарада во дворец приехал огорченный Державин. Он потерял Ольгу на балу и раскаивался в этом, но надеялся, что она просто раньше него уехала и сейчас уже дома. Дома ее не оказалось.

Державин решил, что она уехала с бала в гости к какой-нибудь знакомой даме и скоро вернется. Этого не случилось и на следующий день.

Тогда Гавриил подумал, что Ольга встретила на балу своего возлюбленного и сейчас находится с ним. Но когда Ольга не вернулась через три дня, и Державин, и слуги, знавшие Ольгу и то, что она обязательно сообщила бы им, где находится, встревожились не на шутку.

На домашнем совете было решено обратиться за помощью к другу семьи, могущественному графу Панину. Державин незамедлительно отправился к нему.

Граф принял Державина в любимом зимнем саду.

– Никита Иванович, простите, что потревожил вас, да дело неотложное, – сразу начал Державин, как только закончился обмен любезностями.

– Что же случилось у вас, дорогой Державин?

– Дело касается княгини Ольги Заозерской. – Державин замялся, он был наслышан о том, как тепло Панин относился к Ольге, а также о том, что в последнее время Панину нездоровится.

– Да? А что такое? Наверное, Амур своей стрелой пронзил ваше сердце? – Панин тепло улыбнулся.

– Никита Иванович, Ольга пропала.

– Как пропала? Когда? – с лица Панина сошла улыбка, и лицо стало белее снега.

Державин усадил старика поудобнее, сам опустился рядом в кресло и подробно рассказал всё, что знал.

– Значит, во время бал-маскарада… – Панин в задумчивости нахмурился. – Ох, не нравится мне это. По моим сведениям, на этом балу был замечен, хотя и мельком, разбойник Емельян Пугачев.

– Как такое может быть? – ахнул Державин. – Разбойник в самом сердце России, рядом с государыней? Да как он посмел!

– Ну, Гавриил, это не просто разбойник с большой дороги – это фигура! – Панин поднял вверх указательный палец. – Всего за несколько месяцев он сумел собрать многотысячное войско, казаки идут за ним, он дерзок, не лишен военного таланта и удачлив. Сколько хлопот нам наделал… Его бы таланты да в нужное русло – много пользы принес бы России. Да, видно, судьба у него другая…

Если это он похитил Ольгу, мы попробуем ее вызволить. Примем меры незамедлительно и будем надеяться на лучшее.

Глаза Панина блеснули, он поднялся и, попрощавшись с Державиным, быстро пошел в свой кабинет, на ходу отдавая распоряжения слугам.

XVI

В холодном, сыром подземелье на голых камнях, покрытых инеем, искрящимся в тусклом свете единственного факела, лежал Владимир. Он уже почти ничего не чувствовал. После нескольких дней непрерывных мучений и издевательств на его теле не осталось ни одного участка, который бы не болел, к которому не были бы применены изощренные пытки его мучителей.

Демоны – слуги Ордена Тьмы – в совершенстве знали пыточную науку. Но хуже этих изощренных пыток, хуже боли измученного тела было другое – из обрывка разговора своих мучителей, который Владимир услышал в этом склепе, он понял, что княгиня Ольга пропала.

Перед его глазами, словно наяву, встала сцена на бал-маскараде: вот он увидел прекрасную женщину в небесно-голубом платье и пошел к ней через весь зал, вот она идет к нему навстречу, призывно улыбаясь, они встречаются, у него кружится от счастья голова, он берет ее за руку и… чувствует смертельный холод.

Ему тогда показалось странным то, что он не почувствовал страсти, когда прикоснулся к ее тонкой руке, что, когда она заговорила, в ее голосе не было тепла, а только кокетство и желание понравиться, а ее медальон, казалось, светился не так, как обычно.

Владимир тогда решил, что он просто слишком долго ждал этой встречи и переволновался, что Ольга смущена и ведет себя так от волнения. Он надеялся, что та всепоглощающая нежность, нежность до слез, трогающая самые сокровенные струны его сердца, со временем вернется к нему.

Он глядел на Ольгу – и не узнавал ее. Это была она и в то же время – не она. В теперешней Ольге не было тех неуловимых оттенков, которые делают красивую женщину – женщиной любимой. Владимир смотрел на нее, говорил с ней – и старался внушить себе, что вот еще немного, и сейчас он узнает в этой красавице свою возлюбленную, свою Ольгу. Но время шло, бал продолжался, а этого всё не случалось. Он пригласил ее на танец, надеясь, что близость их тел напомнит и вернет упоительное чувство страсти, и они узнают друг друга – но этого не произошло.

Ольга предложила покинуть бал и вернуться во дворец Заозерских. Владимир согласился. Миссия, ради которой он посетил этот бал, уже была выполнена, и Владимир мог спокойно его покинуть. Он помог Ольге накинуть шубку, подхватил свой плащ, подбитый черно-бурыми лисами, и вывел ее из дворца.

Они медленно шли по дворцовой дорожке и остановились у фонаря, ярко освещавшего всё вокруг. Владимир решился: он наклонился и приник долгим поцелуем к губам Ольги. Она тут же обвила его шею руками и ответила на поцелуй, ее губы жадно впились в него. Владимир едва не задохнулся – так не похоже это было на Ольгу, его Ольгу, такую трепетную и по-девичьи стыдливую. Он заставил себя продолжить поцелуй, потом мягко отстранился и заглянул ей в глаза.

Вдруг одна мысль пронзила его: на балу Ольга уверенным шагом шла ему навстречу и, заговорив, назвала его по имени. Тогда Владимир только обрадовался этому, а сейчас он подумал, что Ольга раньше никогда не видела ясно его лица: их встреча, их ночь, прошла в полумраке спальни, а в лесу, когда он отбивал ее от слуг Ордена, она была в обмороке. Она не могла узнать его по лицу.

Ольга улыбнулась ему призывной улыбкой, шаловливо расправляя кружева на своем глубоко декольтированном платье. Взгляд Владимира упал ей на грудь, и он увидел маленькую родинку в форме звезды. У Ольги ее не было.

– Дорогая, вы сегодня так модно выглядите, вам так идет ваш наряд, – прошептал он своей спутнице. – Вы даже решили воспользоваться мушками?

– Нет, что вы, Владимир, это уже было бы чересчур, боюсь, что я никогда не смогу освоить это искусство, – ответила ему женщина и потянулась губами к его губам.

– Вы не Ольга! Кто вы, что вы сделали с Ольгой?! – резко отстранился от нее Владимир.

– Вам этого лучше было бы не знать, – ответила незнакомка и погладила его по щеке. Владимира что-то внезапно укололо, и он лишился сознания…


Теперь, после пыток демонов Ордена Тьмы, после изощренных колдовских обрядов Бальтазара, Владыки Ордена, Владимир пытался собраться с мыслями и найти хоть какой-то выход из этого ужасного положения.

На нем лежала ответственность – он был ответственен за Ольгу и должен ее найти во что бы то ни стало. Одно его утешало: если демоны говорили, что она пропала, значит, они сами не знают, где она. Теперь нужно, чтобы он нашел ее первым.