Анна Соколова - Тайна Царскосельского дворца

— Нет, не надо… Ничего!.. Я уже оправилась, — произнесла она. — Продолжайте!

— Мне немногое остается досказать вам, ваше высочество! Казнь, постигшая несчастную Регину Альтан, долгое время оставалась тайной для меня, — произнес Бирон.

— О, какая неслыханная, бесчеловечная казнь! — с ужасом едва могла выговорить Анна Леопольдовна. — Но кому же отдан был этот бесчеловечный приказ?

— Не мне, ваше высочество. Я узнал об этой страшной смерти только перед кончиной ее величества.

— И кроме вас об этом никто не знает?

— Никто! В этом я глубоко убежден!

Прошла полная минута молчания.

— И никогда больше… эта страшная казнь не повторилась и не повторится на Руси? — спросила правительница.

— Она повторилась сегодня, ваше высочество, и я пришел доложить вам об этом! — злобно произнес Бирон.

— Се-го-дня? Где? Над кем?

— Над человеком, заслужившим ее своей дерзкой… непрошеной преданностью, своей любовью к особе, о которой мечтать для него было преступлением.

— Говорите! Говорите! Что такое? Я не понимаю вас.

— В свите вашего супруга, герцога Антона, был офицер, из армии переведенный в гвардию… Этот офицер почему-то стал высказывать никому не нужную и непрошенную преданность вашему высочеству.

Анна Леопольдовна, слушая это, постепенно бледнела.

— Что тут общего? — едва владея собой, проговорила она.

— То же, что было общего между несчастной Региной Альтан и… причиной ее безвременной и страшной гибели.

— Я не о том! Что общего между тем страшным делом, о котором вы узнали перед кончиной императрицы, и той преданностью, которую вы ставите в вину указываемому офицеру?

— Ваше высочество, вы упорно не даете мне договорить. Этот офицер…

— Я настоятельно объявляю вам, что к нему прикоснуться я не позволю! Я обращусь к защите своего народа, если здесь открыто станут казнить и пытать людей только за преданность их мне и их законному государю!

— Ни пытать, ни казнить офицера, о котором вы изволите говорить, никто и никогда уже не станет! — тихим и спокойным тоном, медленно выговаривая слова, проговорил Бирон. — Над ним бессилен суд людской; над ним уже произнесен Божий суд!

— Как Божий суд? Что вы говорите?! Я не понимаю!

Бирон молчал, пристально смотря на правительницу и словно любуясь ее смертельным страхом и смущением.

А она между тем продолжала:

— Где тот офицер в настоящую минуту? Прикажите сейчас же призвать его сюда, и я прямо при вас скажу ему, чтобы он ничего и никого не опасался, что ничто и никто не может угрожать ему гибелью за его преданность законной власти.

Бирон продолжал молчать.

— Вы слышите, что я вам говорю! — уже почти крикнула правительница. — Я прошу вас… Я, как правительница, от имени государя императора приказываю вам!

— Ваш приказ не может быть исполнен, ваше высочество: офицера Гладышева нет!

— Как нет?.. Где же он?

— Там же, где Регина Альтан, ваше высочество, в Сарыни!

— Но кто же послал его туда? И зачем он послан туда?! Там, сколько мне известно, нет караулов.

— Он не сойдет со своего поста, ваше высочество; он «стоит» там… в том же флигеле, вероятно, в той же стене, где до сих пор стоит несчастная Регина!

Анна Леопольдовна вскочила как ужаленная.

— Как?! Что вы сказали? — воскликнула она, вся бледная от ужаса.

— Ваш поклонник там же, где моя бывшая любовница, ваше высочество!.. Жизнь за жизнь! Гибель за гибель!!! Так суждено пышному дворцу богатой Сарыни… У зданий, как и у людей, есть свое предназначение!

Анна Леопольдовна вскрикнула и упала без памяти.

Бирон, вышедши от нее, спокойным и ровным шагом прошел в комнату Юлианы Менгден и послал ее помочь правительнице.

Этот разговор был решительным между Анной Леопольдовной и Бироном. Ни тот, ни другая не забыли его, и в тот день, когда Миних красноречиво уговаривал правительницу покориться необходимости и смело и безжалостно низвергнуть дерзкого временщика, одной из побудительных причин, заставивших Анну Леопольдовну согласиться на его смелое предложение, были воспоминания об этой роковой беседе и призрак того рокового дворца, где страшными, навек поставленными часовыми стояли две жертвы той страшной, далекой эпохи истории России.

С тех пор прошло почти полтора века.

Скромная деревня Сарынь была преобразована в Сарское, а затем в Царское Село, и успела сделаться уже любимой резиденцией русских царей. И вот во время перестройки одного из дворцов, самого старого по времени, в разобранной для перекладки стене рабочие, разбиравшие эту стену, наткнулись на два хорошо сохранившихся скелета, заложенных между кирпичами толсто и прочно выложенных каменных стен.

О страшной находке немедленно было дано знать в дворцовое управление.

На замечательное открытие съехались усердные археологи; о нем несколько дней кряду проговорили во всех придворных кругах и в одной из немногочисленных в то время газет было сообщено о страшной находке с добавлением, что, судя по материям, остатки которых сохранились на скелетах заложенных в стене людей, это событие относится к царствованию императрицы Анны Иоанновны.

Последующие изыскания доказали, что немногим ошиблись ученые археологи. Один из скелетов действительно нашел себе вековой приют в стенах царскосельского дворца по готовности людей, ведавших делами розыска при императрице Анне Иоанновне, а другой был только следствием того преступного потворства, благодаря которому иностранный выходец долгие годы самовластно распоряжался судьбами великой монархии, чуждой ему и по духу, и по понятиям, и по рождению.

Вещее предсказание, во сне сделанное принцессе Анне Леопольдовне замурованною Региною Альтан, исполнилось со странной и загадочной аккуратностью: случайное открытие обоих трупов состоялось действительно в царствование императора Николая I, по счету шестое после кончины императрицы Анны Иоанновны.