Она помолчала и более внимательно всмотрелась в меня. И вдруг в ней произошла перемена. Улыбнувшись, она смущенно извинилась за то, что обрушилась на меня, объяснила, что живет в квартире 12 в, и поинтересовалась, почему я так долго звоню. Но когда я ответил, что интересуюсь обитательницей квартиры 12 с, она снова занервничала.

– Господи! – воскликнула она. – Вы что-то знаете про нее? Тогда входите. Это целая история. Хотите кофе?

Мы вошли в просторный холл, где пол был выложен черно-белыми плитками. Вверх, плавно изгибаясь, вела красивая лестница. Молодая женщина, прижав палец к губам и бесшумно ступая, провела меня к себе наверх, в свою квартиру. Либо у меня было очень честное лицо, либо я сумел чем-то вызвать ее доверие, либо она просто нуждалась в мужской защите, а почему она ей потребовалась, я понял после того, как она описала происходящее. Как бы то ни было, но через пару минут я уже сидел в ее гостиной.

Молодую особу звали Селина Фокс-Гамильтон. Она обосновалась в этой квартире в январе прошлого года и собиралась покинуть ее при первой же возможности. Она работала в арт-галерее на Корк-стрит и задержалась сегодня дома из-за головной боли после похмелья.

Усадив меня на прогнувшуюся софу, она познакомила меня со своими тремя кошками и начала свой рассказ. Селина не принадлежала к числу нервических особ и не верит в привидения – и никогда не верила, но изменила свое отношение к ним с тех пор, как перебралась в этот дом. Значит, я хочу узнать про то, живет ли кто над ней? Пуста ли она?

– Не совсем, – ответила Селина и передернула плечами. – Она сдана, но съемщики очень странные. Очень.

Видя, что я весь обратился в слух, она села напротив, зажгла сигарету и начала:

– Я переехала сюда по ряду причин, место мне очень понравилось, квартплата чертовски мала, дом хороший, квартира прекрасная, и кошки одобрили выбор. Агент объяснил, что квартирой на первом этаже никто не пользуется, и еще он добавил, что наверху живет одна молодая женщина, но бывает здесь очень редко, так что не причинит особого беспокойства. Меня все это вполне устраивало. А потом я начала замечать какие-то мелочи, и все они выглядели очень странно. Там, наверху, горел свет, когда я поздно возвращалась с вечеринки, но я не слышала ни шагов, ни стука, ни скрипа, я вообще никогда не видела, чтобы кто-то входил или выходил оттуда. И почту никто не получал: ни единого письма или открытки за все время. Ни разу. Согласитесь, что это довольно необычно.

Селина посмотрела на меня с оттенком недоумения, но не ожидая ответа с моей стороны. Видно, ей давно хотелось кому-нибудь рассказать обо всем.

– Тогда я стала наводить справки, – продолжала она. – Здесь на улице живут – и уже довольно давно – художники, и они мне все рассказали о той молодой красивой женщине, которая снимала квартиру наверху двадцать лет назад. А потом она умерла при таинственных обстоятельствах. Кто-то решил, что она покончила жизнь самоубийством, а другие уверяли, что ее убил муж. Она жила в роскошном особняке, который сгорел на другой день после ее похорон…

Как бы там ни было, но, закончив этот рассказ, они поинтересовались: «Ты видела ее?» Можете себе представить, как меня это потрясло? Я не видела ее, я вообще никого не видела, но они говорили, что она появилась – и совсем недавно. Один заявил, будто она стояла у реки – в самом конце улицы, а другой видел, как она выходила из подъезда как-то вечером. «Неужели ты не слышала, как она передвигает мебель? – спросили меня. – Обычно она начинает заниматься этим ночью, вот почему, наверное, агенту удается сдавать эту квартиру с трудом и то ненадолго, и плата поэтому такая низкая. Это началось с той ночи, когда сгорел особняк, со дня ее похорон», – уверяли они. Все эти двадцать лет! И я – семнадцатый по счету жилец, который снимает квартиру после войны.

Селина смотрела на меня округлившимися глазами. Я спросил, поверила ли она всем этим россказням.

– Я не совсем поняла, зачем они мне все это рассказали, – призналась она. – Ведь я действительно ни разу никого не видела, и я никогда не слышала ничего. Но через какое-то время, месяца примерно через три, я начала кое-что замечать. Мои кошки вели себя очень странно. Они прятались и не хотели спускаться в холл, ничто не могло заставить их пройти по этой лестнице… Потом, как-то ночью, я услышала шум. В точности как описывали эти художники, словно по полу тащили что-то тяжелое. То туда, то обратно. И так несколько ночей подряд. И всякий раз очень поздно – в три или в четыре часа утра…

– Вы запомнили, когда все это началось?

– Конечно, 12 апреля прошлого года. Я записала это в своем дневнике.

12 апреля – годовщина смерти Ребекки, но я подумал, что лучше не говорить об этом Селине. Она зажгла следующую сигарету и продолжила свой рассказ. Шум продолжался почти неделю, а потом вдруг прекратился. Целый месяц стояла полная тишина. Селина обрадовалась, что на этом все закончится, но тут произошла неожиданная встреча. В последних числах ноября она вернулась домой раньше обычного. Было уже темно. Уже почти неделю держался холодный влажный туман. Селина вошла в дом, направилась к выключателю и тут заметила фигуру на лестнице.

– Я только мельком увидела ее, – повторила Селина. – В холл падал свет от фонаря над входом, и я широко распахнула дверь, так что туман клубами ворвался внутрь, но лестница тонула в полумраке. И я увидела, как фигура плавно движется, будто скользит. Я так испугалась от неожиданности, что даже ойкнула. А потом в холле зажегся свет, но никого уже не было… – Она помолчала. – Не думаю, что это было привидение, нет. Но я тогда ужасно испугалась и спросила: «Кто там?» или «Что вы тут делаете?» – а может, что-то другое. Она не ответила. А потом я услышала, как закрылась дверь. Вот и все. И больше я ее никогда не видела. И не хочу видеть.

Но это оказалось отнюдь не единственным контактом Селины с жилицей наверху. Было еще два, но они произошли иным, хотя тоже странным, образом.

Примерно через несколько месяцев после встречи с «привидением» шум передвигаемой мебели опять возобновился. Он происходил все чаще и продолжался все дольше, так что Селина решила что-нибудь предпринять.

Однажды под утро, когда ей не удалось сомкнуть глаз всю ночь, набравшись храбрости, она поднялась по лестнице наверх и постучала в дверь квартиры 12 с. У нее не было никаких сомнений, что женщина все еще находится там, скрежет прекратился всего лишь минуты две или три назад, и никто за это время не выходил из дома. Селина собиралась потребовать объяснений, но на ее стук и просьбы открыть дверь никто не отозвался. Селина чувствовала, что женщина там, по другую сторону двери, даже слышала ее дыхание.

Месяц тому назад она настолько устала от этих звуков по ночам, что уже больше не могла их выносить. Жалобы в агентство остались без ответа, и тогда она написала записку – очень вежливую, подчеркнула Селина, – снова поднялась наверх, сунула ее под дверь и ушла на работу. А когда вернулась, то обнаружила на коврике у своей двери конверт, на нем не было ни ее фамилии, ни обратного адреса, даже номера квартиры. Внутри этого конверта лежала ее записка, порванная на мелкие кусочки.

– И вот это по-настоящему испугало меня, – сказала Селина. – Разве это нормально? С тех пор я старалась избегать ее и жду не дождусь, когда перееду отсюда в другое место. Мне страшно оставаться одной в доме с привидением или с сумасшедшей.

Я спросил Селину, удалось ли ей узнать, как зовут обитательницу квартиры, хотя бы ее имя. «Нет, агент отказывался назвать ее». Может ли она описать, как выглядела женщина на лестнице? «Почему-то более всего запомнился аромат духов, которыми пользовалась незнакомка, – свежий, тонкий запах каких-то весенних цветов. Высокая, одетая в черное… Более ничего. Ведь я видела ее какую-то долю секунды».

Я обратил внимание Селины на то, что привидение вряд ли стало бы разрывать записку на мелкие кусочки и оставлять ее на коврике перед дверью, но мне показалось, что это не убедило ее. А потом спросил, не одолжит ли она мне чистый конверт, и вышел в вестибюль. Ничто не могло заставить Селину подойти даже к лестнице, что вела наверх, она осталась у дверей своей комнаты, и я поднялся один.

Тщательно отполированные деревянные перила красивой лестницы заканчивались плавным закруглением на площадке перед массивной черной дверью. И я сразу почувствовал уже знакомый мне слабый аромат. Я вложил в конверт, который дала мне Селина, цветок азалии, найденный в библиотеке, заклеил его и надписал сверху: Теренс Грей, свой адрес и номер телефона в Керрите. Глядя на дверь, я вспомнил слова девушки: «Это началось в ту ночь, когда загорелся особняк, после похорон». Именно в тот день исчезла миссис Дэнверс.

Слабая надежда, но упускать любую возможность не стоило. Я приблизился к двери и сказал:

– Миссис Дэнверс? Вы там? Мне нужно поговорить с вами. О Ребекке…

Полная тишина. Я осторожно постучал – ответа не последовало. Я слышал, как внизу вздохнула Селина.

– Миссис Дэнверс? – повторил я, и на этот раз мне показалось, что услышал какое-то едва уловимое движение по ту сторону двери, похожее на шорох платья, заглушенное ковром. Но мне это могло и почудиться. Просунув конверт под дверь, я выждал несколько минут. Но и на это не последовало никакой реакции.

Мы с Селиной обменялись номерами телефонов, только после этого я позволил себе покинуть дом. На улице снова перешел на другую сторону и встал на тротуаре как раз напротив окон квартиры Ребекки. Солнце все еще отсвечивало от стекол и слепило мне глаза. И если бы женщина стояла у окна, я бы все равно не смог разглядеть ее, зато она могла видеть меня. Я дал ей время изучить меня как следует. И это было трудное испытание – стоять и знать, что за тобой наблюдают.


Ощущение, что за мной наблюдают, не оставляло меня потом весь день, и он прошел безрезультатно. И все мои начинания заканчивались ничем. Селина назвала мне художников, которые рассказали ей про привидение, и дала мне телефон их агента на Тайт-стрит. Агент отказался дать мне какую-либо информацию, кроме той, что их сейчас нет дома. Я потерял напрасно массу времени, опрашивая соседей по Тайт-стрит, пытаясь узнать, известно ли им что-нибудь про обитательницу квартиры 12 с, но все они поселились в этих домах недавно и понятия не имели о других жильцах. Ничем закончился и мой поход в городскую справочную службу Челси, где я надеялся получить сведения, связанные с квартирой 12 с. В списках зарегистрированных жильцов подъезда числилась только Селина…