Я замерла, в ожидании Лешкиной реакции, и она не заставила себя долго ждать. Горин рявкнул на дружка:

— Закрой рот! — и тот обиженно примолк.

А я от груди Горина оторвалась, и, не глядя ни на кого, поспешила из гостиной выйти. Дело было не в обиде и не в расстройстве, просто я боялась, что если мы с Олегом продолжим выяснять отношения, то это лишь осложнит и без того непростую ситуацию. Мы много сегодня друг другу наговорили. Слишком много.

Я думала, что увещевать меня придет Лиза, она всегда пыталась сгладить острые углы. Не из любви к семье, просто так ей было проще жить и делать вид, что она все контролирует. Хотя, до сегодняшнего дня мы с Олегом так крупно отношения ни разу не выясняли. Обычно наши ссоры и недопонимания носили чисто деловой характер, а вот сегодня на личности перешли, и я, признаться, узнала много нового. Что он про меня думал, но предпочитал помалкивать.

Так вот, я ждала сестру, но в моей комнате появился Горин. Вошел без стука, будто имел все права, на меня взглянул с сожалением. У него на щеках играл нервный румянец, видимо, после моего ухода он еще поговорил с Олегом, и перевозбудился. Я даже пожалела, что не притормозила за дверью на минутку-другую. Вдруг бы услышала, как кто-то мою честь защищает?

Лешка вошел, дверь за собой закрыл и вздохнул. Потом посоветовал:

— Не переживай. Обычный семейный скандал.

— Я ему что, жена, чтобы он мне скандалы устраивал?

— Лиля, ты же знаешь Олега давно. Он всегда так реагирует, когда ему кажется, что его всерьез не воспринимают.

Я зло рассмеялась.

— Я воспринимаю его всерьез! Можешь мне поверить.

Алексей Дмитрич сел на кровать рядом со мной, посверлил меня взглядом.

— Что там с москвичами?

— Не знаю. А Олег мешает мне выяснить. — Я к Лешке повернулась. — Что ты знаешь про Есина?

Горин откровенно поморщился.

— Неприятный тип, вот что я знаю. Как и его дружок, судя по всему.

— Ты про Зудина?

— Про него, родимого. Слышал я про него. — Леша за руку меня взял, принялся перебирать мои пальцы. — Лиля, не связывайся с ним.

Я глаза на него вытаращила.

— Ты мне это говоришь?

— Да, пусть Олег сам…

— Олег только и может, что орать, причем на меня. — Я руку из его пальцев решительно освободила. — Если бы не его делишки с Есиным, ничего бы и не было, я больше, чем уверена! А мне приходится расхлебывать!..

Горин ко мне подался, обхватил ладонями мое лицо и поцеловал.

— Успокойся, — проговорил он мне в губы. — Все скоро закончится.

— Откуда ты знаешь?

Он слабо улыбнулся.

— Я так думаю.

Он что-то недоговаривал, мне так показалось, но признаваться не спешил. Я по глазам его это видела. То ли у них с Олегом был уговор, то ли у Горина свои мысли по поводу всего происходящего имелись, пока не ясно. И чтобы увести меня от ненужных подозрений, снова меня поцеловал, на этот раз проявив больше решительности и страсти, даже на кровать меня повалил. Он хотел утвердить свою позицию, а я не сразу решила, как мне реагировать. На поцелуй ответила, но быстро поняла, что играть в любовь сейчас не в настроении, даже если момент благоприятный, Горин искренне готов мне посочувствовать и проникнуться моими проблемами, особенно, в свете его недавних обещаний развестись. Но я как-то не горела желанием ни в постель свою его возвращать, ни думать о нашем возможном воссоединении. По крайней мере, не сейчас. И поэтому, вернув ему парочку поцелуев, попыталась его пыл остудить.

— Леша, перестань. Не сейчас.

Он посмотрел с осуждением, но спорить не стал, откатился в сторонку и лег рядом.

— Я только это и слышу: Леша, не сейчас!

— Потому что не время. Мне как-то не до секса.

— Не до секса со мной?

Я через плечо на него посмотрела.

— Зачем ты его слушаешь?

— Да я не слушаю, Лиля. Я и сам прекрасно все вижу. Ты до сих пор о нем думаешь. Не говорю, что встречаешься, но…

— Вот и не говори, — довольно резко перебила я его. — Поезжай домой.

Он на самом деле поднялся, волосы пригладил, напоминал Дениску, когда того сладкого на два дня лишают.

— Он уедет, а ты останешься со мной. Я подожду.

Я напряженно смотрела ему в затылок, и только когда дверь за Гориным закрылась, позволила себе нервно сглотнуть. Даже не знаю, что так сильно меня в его словах задело, но горько стало неимоверно. И из-за событий сегодняшнего дня, и из-за ссоры с Олегом, которого, не смотря ни на что, считала неотъемлемой частью своей семьи, и из-за того, что мне все-таки не до секса с Гориным, и я будто приговора жду новости о том, что Андрей все же уехал, раз и навсегда исчез из моей жизни. Тогда можно будет принимать какое-то решение, зная, что отныне все будет так, а не иначе. Я думала об этом, прежде чем уснуть, лежала в темноте, в тишине, которая отчего-то казалась тревожной, и чувствовала себя тоскливее некуда. Мне хотелось поцелуя, понимания и быть нужной, но не просто кому-то, даже не Горину. Я думала об Андрее, вспоминала наше знакомство, и печалилась о том, что все так нелепо в итоге получилось. И, наверное, потому, что я думала о нем перед сном, совсем не испугалась, даже не встрпенулась, когда проснулась ночью от четкого приказа:

— Просыпайся.

Я глаза открыла, почувствовала чужое дыхание на своем лице, точнее, поняла, что это не сон, но не вскочила и не заорала. Только глаза открыла и уставилась на темное лицо.

— Просыпайся, сладкая. Надо ехать.

Я сонно вздохнула, не в силах сообразить, который час и куда ехать надо, а Данилов уже поднялся и отошел к шкафу-купе. Дверца почти бесшумно отъехала в сторону, а Андрей принялся искать что-то на полках.

— У тебя джинсы здесь есть? — шепотом спросил он.

У меня даже сил не хватило ответить. Я чувствовала себя безумно уставшей, очень хотелось спать. Зевнула и глаза потерла. Андрей на меня оглянулся.

— Вставай, Лиля. Поспишь в машине, — успокоил он меня. Вернулся к кровати, положил на одеяло мою одежду, за руку меня взял и потянул наверх, заставляя подняться. — Надо торопиться, малыш, пока охрана не поняла, что у них три камеры не работают.

— Ты опять меня похищаешь?

Он деловито угукнул и снял с меня через голову ночную рубашку. Очень быстро и ловко надел футболку. Я только руку подняла, чтобы растрепавшиеся волосы пригладить. Кое-как влезла в джинсы, снова на кровать плюхнулась, не удержавшись, а Андрей присел на корточки и принялся натягивать на мою ногу носок, потом кроссовку. У него это выходило куда ловчее и быстрее, чем у меня бы получилось спросонья.

— Опять к Зудину? — беспомощно осведомилась я.

Андрей, кажется, усмехнулся, головой покачал.

— Нет, краду тебя только для себя. Я эгоист.

Когда он завязал шнурки, я поднялась, сунула руки в рукава пиджачка, что Данилов мне предложил, не особо мудрствуя. Сам покидал с прикроватной тумбочки в мою сумку всякие мелочи, ключи и телефон. И нетерпеливо подтолкнул меня к двери. Но я остановилась, как вкопанная, прижав руку к груди и немного смущенная недостатком в своем наряде.

— Что? — прошипел Данилов в досаде.

— Мне нужен… — Я ткнула пальцем в шкаф, который Андрей спиной загораживал. Секунду Данилов размышлял, чего же я хочу, потом ругнулся.

— Лиля…

Я стукнула его по руке.

— Ты обалдел?

Он выругался вторично, позаковыристее, но лично сунулся в шкаф, достал первый попавшийся под руку лифчик и мне продемонстрировал.

— Вот, успокойся. — Сунул его в мою сумку.

Я, конечно, ничего не сказала, но, согласитесь, это нахальство, красть девушку среди ночи, да еще возмущаться, что она не желает убегать в неизвестность без нижнего белья.

По дому мы шли крадучись, и именно из-за меня, я все время боялась обо что-нибудь споткнуться. Я волновалась, в крови бурлил адреналин и неконтролируемое возбуждение. Я держалась за руку Андрея, в душе млея от того, что он рядом, и даже не подумала задать ни себе, ни ему один простой насущный вопрос: а что, вообще, происходит?

Мы спустились на первый этаж, я заметила приоткрытое окно в гостиной, из него нещадно дуло, и к нему-то меня Данилов и повел, но я указала на более разумный выход — дверь. Зачем в окно лезть, когда дверь рядом?

Андрей разозлился, за руку меня дернул, а я покрутила пальцем у виска и пошла к двери. Замок отперла и спокойненько так вышла. Данилов вышел следом, и мне показалось, что едва сдерживается, чтобы не садануть дверью об косяк, так злился.

— Упрямая, — услышала я его бормотание.

— Но ведь я права?

Он только зубами скрипнул, за руку меня взял, и мы торопливо направились через сад, в сторону соседского, пустовавшего уже пару месяцев, дома. Забор здесь был не такой высокий и не глухой. Данилов меня подсадил, я на руках подтянулась и с минуту сидела наверху, ожидая, когда Андрей рядом окажется. Наблюдала за ним, покосилась на замеревший красный глазок камеры, закрепленной совсем рядом. Огонек не мигал, значит камера не работала.

— Вор он, — вспомнились мне слова Димки Калашникова, произнесенные уверенным тоном, и я вздохнула в расстройстве. Не везет мне на порядочных мужчин. И вот тому доказательство: я сижу ночью на заборе, мотаю ногами, а к очередному плохому парню в своей жизни, приглядываюсь с большим воодушевлением.

— Лиля.

Я опомнилась, осторожно развернулась и с забора полезла, держась за руку Андрея. Когда спрыгнула, не удержалась и повалилась на спину. Футболка задралась, и я едва ли не взвилась, в последний момент сдержав крик. Повалилась я прямо в молодую жгучую крапиву. Принялась потирать спину, которую сильно защипало, и смотрела наверх, на Данилова, который что-то там с камерами делал. А когда спрыгнул вниз, приземлился на ноги, даже не покачнувшись.