ГЛАВА 2

Лорд Стрэткарн встал со своего стула с высокой спинкой и спросил:

— Не хотите ли вы посмотреть, как танцуют в Шотландии?

— Очень, очень хочу! — воскликнула Леона. — Но разве мне не следует оставить вас?

— Думаю, сегодня я обойдусь без портвейна, — ответил он и повел ее по высокой каменной лестнице на следующий этаж.

Мать рассказывала Леоне, что в каждом шотландском замке есть так называемая «комната главы клана». Это место, где он принимает своих соратников, где разрабатываются планы сражений и где развлекаются.

Конечно, Леона видела в своем воображении невероятно большую, торжественную залу, но стоило им войти, как она едва не ахнула от удивления и неожиданности.

Казалось, этот зал простирался в длину через весь замок. В одном конце находилась музыкальная галерея, все стены были увешаны оленьими головами и рогами, щитами и старинными палашами.

Но самым необычным был потолок, отделанный деревом. Там размещалось оружие клана Стрэткарнов.

В камине, как и ожидала Леона, горели толстые бревна, а по залу в ожидании вождя бродили члены клана, одетые в одежду цветов Маккарнов.

Все это выглядело очень пестро, но Леона знала, что одежда шотландских горцев появилась сравнительно недавно, и в недалеком прошлом это был не просто килт горца, не просто кусок ткани, обозначавший принадлежность к тому или иному клану, но — девиз, особый знак отличия.

У каждого клана свой девиз, воинственный и яростный призыв сражаться до смерти и помнить героическое прошлое. Определить, к какому клану принадлежал человек, можно было по особым знакам из вереска, дуба или мирта, которые они носили под шапками.

Каждое растение имело свое мистическое значение, охраняло от колдовства и несчастий, а еще это растение было предметом первой необходимости в жизни клана. У Макнейлов, например, это были морские водоросли.

«Именно морскими водорослями, — объясняла миссис Гренвилл, — Макнейлы удобряли бесплодные земли своих западных островов».

На Маккарнах были прекрасно скроенные килты, складки которых разлетались в стороны при ходьбе.

Лорд Стрэткарн подвел Леону к небольшой площадке рядом с музыкальной галереей, на которой были установлены два стула с высокими спинками, украшенные геральдическими узорами.

Они уселись, и тут же члены клана начали танцевать зажигательные шотландские танцы.

Леоне часто рассказывали о легкости и подвижности, которые проявляли шотландские мужчины в танце. Теперь она могла воочию убедиться, что это не было преувеличением.

Шотландцы держали спину и тянули мысок, они танцевали рил. А волынка рыдала и смеялась. Леона была уверена, что в жизни не видела ничего более чудесного и увлекательного.

Сидя рядом с лордом Стрэткарном, она думала о том, что он — самый настоящий глава клана, а еще вспоминала о тех временах, когда главы кланов безраздельно властвовали в своих узких горных долинах.

«Вождь защищал свой клан, и они шли за ним везде и беспрекословно подчинялись его приказам», — рассказывала ее мать.

Но потом миссис Гренвилл грустно добавляла: «Увы, шотландские горцы были забыты своими вождями, а без них они пропали!»

Они не могли представить себе жизни без лидера.

Леона знала, что даже в XVI и XVII веках глава клана был человеком, чьи опыт и мудрость заметно превосходили опыт и мудрость большинства англичан.

«Вождь мог говорить на английском и на гэльском языках, — рассказывала миссис Гренвилл, — и очень часто знал еще греческий, французский и латынь. Он посылал своих сыновей учиться в университетах Глазго, Эдинбурга, Парижа и Рима!»

Она улыбнулась и продолжила: «Он пил французские красные вина, носил кружевные воротнички и проводил время так, как было принято среди его народа».

Она снова погрустнела и добавила: «Но теперь вождям недостаточно охоты на оленя, волка, дикую кошку или шотландскую куропатку. Они пришли на юг, оставив своих людей, как овец без пастуха». Глядя на лорда Стрэткарна, с интересом наблюдавшего пляску, Леона подумала, что он был таким вождем, которому небезразлична судьба его народа.

Как же ей хотелось, чтобы мама сейчас была рядом, чтобы она узнала, что Леоне так же сильно, как и ей когда-то, нравятся шотландские танцы, нравится сидеть в этой огромной зале и слушать звуки волынки!

Когда члены клана закончили танцевать, лорд Стрэткарн представил многих из них Леоне.

Она заметила, что он непременно упоминал, что в ее жилах течет кровь Макдоналдов и что это ее первый визит в Шотландию, но ни разу не сказал о том, что она — гостья герцога Арднесского.

У нее возникло ощущение, что между герцогом и лордом Стрэткарном несколько натянутые отношения, и Леона попыталась вспомнить, была ли когда-либо междоусобная борьба между Маккарнами и Макарднами.

Как жаль, что сейчас она уже не в силах вспомнить многого из того, что рассказывала ей мать в своих историях о Шотландии, в захватывающих легендах о военных кампаниях и суевериях, которые были частью ее жизни, частью ее самой.

Наконец, поблагодарив танцоров, лорд Стрэткарн проводил Леону в гостиную на первом этаже.

— Спасибо вам, — проговорила она. — Мою благодарность трудно выразить словами.

— Вам понравилось? — спросил он.

— Это так волнует, — ответила она, — мама была права, когда говорила, что никто не может быть легче на ногу, чем шотландец, танцующий рил!

Лорд Стрэткарн подошел к столику с напитками, стоявшему в углу гостиной, и налил Леоне лимонад.

Когда он подал ей стакан, они подошли к камину и остановились напротив огня. В таинственном свете пламени волосы Леоны мерцали золотом, и ее голову, казалось, окружал нимб.

Они стояли и слушали, как ветер завывает за стенами замка, как в окна стучится дождь.

— Благословляю этот ветер, который занес вас сюда сегодня, — произнес лорд Стрэткарн низким голосом. — Это нечто такое, чего я никогда не ожидал.

— Для меня это все похоже на волшебство, — сказала Леона. Говоря это, она снова подняла глаза на лорда, и снова его взгляд заворожил ее.

— Вы очень красивы! — сказал он тихо.

В его голосе было нечто такое, что заставило ее покраснеть.

Смутившись, она отвернулась и устремила взгляд на языки пламени в камине.

Они стояли в тишине. Затем, вспомнив о том, как эффектно он выглядел в роли вождя клана, Леона спросила:

— Вы остаетесь здесь круглый год?

— Это мой дом, моя жизнь, — ответил он. — Здесь я живу! К ее удивлению, при этих словах голос его сильно изменился.

Появилось что-то неожиданно резкое, даже жесткое в том, как он ответил, и когда она удивленно подняла глаза, лорд Стрэткарн сказал:

— Думаю, вы сильно устали, мисс Гренвилл. Для вас этот день был очень тяжелым. Наверное, вам уже хочется отдохнуть.

Его тон и манеры заставили Леону почувствовать, что он закрылся от нее и больше уже не был так близок и надежен, каким казался со времени происшествия на дороге.

Ей так хотелось сказать, что у нее нет ни малейшего желания идти спать, что ей хочется остаться здесь и разговаривать с ним!

Ей хотелось так много узнать, ей нужно было так много услышать! Но она подумала, что предлагать такое, пожалуй, будет с ее стороны неприлично. Возможно, ему просто наскучило ее общество.

Неожиданно она почувствовала себя юной и неопытной девочкой.

Наверное, робко подумала Леона, следовало бы сказать, что она хочет отправиться спать, как только они вышли из комнаты вождя.

Вместо этого она позволила ему продемонстрировать, что он готов избавиться от ее общества и поставить ее в довольно унизительное положение.

— Могу я еще раз поблагодарить вас за вашу доброту? — спросила она.

Она подняла на него умоляющий взгляд, но он смотрел совсем в другую сторону. Лорд Стрэткарн прошел к двери, открыл ее и шагнул в коридор.

— Миссис Маккрей ожидает вас, — произнес он. — Спокойной ночи, мисс Гренвилл.

— Спокойной ночи, милорд.

Леона присела в реверансе и пошла по коридору одна. Она слышала, как лорд снова вернулся в гостиную.

«Что я сказала не так? Почему он так переменился?» — спрашивала она себя, лежа в постели. От полыхающего камина по комнате разбегались странные тени.

Она слышала нежность в его голосе, когда он говорил: «Вы очень красивы!»

А потом, после ее простого вопроса, в голосе его появилась резкость, это неоспоримо. Он почти оттолкнул ее. Леона испытывала боль.

— Ничего не понимаю, — тихо проговорила Леона, совсем расстроившись. Занятая своими мыслями, она наконец заснула.

— Уже утро, мисс, и ветер прекратился, — объявила миссис Маккрей, входя в комнату.

Она отдернула занавески, и тут Леона услышала звуки волынки в другом конце дома.

Солнце осветило комнату, разливая по ней свой золотой свет. Казалось, все ночные страхи и беспокойство растаяли без следа, и ей захотелось встать и, возможно, позавтракать с лордом Стрэткарном.

Но миссис Маккрей представляла это себе совсем иначе.

— Я приказала принести ваш завтрак сюда, мисс, учитывая то, как трудно вам пришлось вчера.

— Сегодня я себя чувствую прекрасно! — ответила Леона.

Она посмотрела в сторону тяжелого подноса, который вносила в комнату служанка, чтобы водрузить его на постели рядом с ней, и осмелилась спросить:

— Не будет ли его… светлость ожидать… что я спущусь позавтракать с ним?

— Его светлость позавтракали час назад, — ответила миссис Маккрей. — Обычно он очень рано встает, но сегодня лорд предположил, что когда вы будете одеты, то, возможно, захотите осмотреть сады, прежде чем уехать.

— Да, конечно, мне бы этого очень хотелось! — согласилась Леона.

Она быстро позавтракала, и после того, как миссис Маккрей помогла ей одеться, служанке было приказано упаковать ее сундук.

В глубине души Леона надеялась, что сегодня ветер будет таким же сильным, как вчера, и она не сможет продолжить свой путь или что экипаж герцога все еще не будет починен.