— Больше он не шофер, и никогда не переступит порог моего дома, — отрезал дон Карлос. — Если бы дело не касалось нашей дочери, я бы засадил его в тюрьму. И я не сделаю этого только потому, что не хочу огласки. Кстати, Росаура, позови, пожалуйста, Эдувигес.


Когда няня пришла на зов хозяйки, дон Карлос подошел к ней и посмотрел ей прямо в глаза. Эдувигес буквально задрожала от страха.

— Вы ничего не видели и не знаете. Вы поняли меня, Эдувигес?

— Но сеньор...

— Прошу вас держать язык за зубами.

— Конечно, сеньор, я буду молчать, — пролепетала няня.

— Ну вот и отлично, ступайте, — махнул рукой дон Карлос.

Эдувигес вышла, оглянувшись на Паулетту.

— Паулетта, ты слышишь меня? — строго спросил отец, подходя к дочери.

Девушка открыла глаза и приподняла голову.

— Ты оскорбила нас с матерью, — наставительно начал дон Карлос. — Как ты могла связаться с этим человеком? Ты, по-видимому, забыла, кто твои родители и кто он. Нищий оборванец! И ты встречалась с ним тайком! — дон Карлос едва сдерживал гнев. — Не кажется ли тебе, что это слишком для девушки, которая считает себя порядочной?! Ты оказалась бесстыжей и неблагодарной. Подумай, что скажут о нас люди, когда узнают, как воспитали дочь Монтеро де ла Рива!

— Посмотри на отца! — вторила мужу донья Росаура. — Ты же унизила нас. Сколько сил мы положили на то, чтобы ты выросла благоразумной, достойной своего имени. Это просто позор!

Паулетта приподнялась на кровати.

— Но, мама, как ты можешь так говорить. Я и Педро Луис… — Паулетта собралась с духом. В ней появилась какая-то отчаянная решимость. — Мы с Педро Луисом любим друг друга.

— Что?! — Донья Росаура подошла к дочери и ударила ее по лицу.

Девушка зарыдала, закрывшись руками. Не говоря более ни слова, мать с достоинством вышла из комнаты.

— С этого дня,— сказал отец,— ты будешь сидеть взаперти. Ключ будет у твоей матери. Хватит испытывать наше терпение. Ты будешь выходить из комнаты только тогда, когда мы сочтем это нужным. Это мое последнее слово, — дон Карлос повернулся и покинул плачущую Паулетту.

Девушка продолжала лежать, закрыв лицо руками. Она дрожала, чувствуя, что еще никогда родители не унижали ее так ужасно. Ей стало невыносимо оставаться в родительском доме. Постепенно Паулетта немного успокоилась. Она открыла глаза и осмотрелась. В комнате никого не было, дверь оказалась запертой на ключ. Девушка поняла, что отныне родной дом стал для нее настоящей тюрьмой.

Мигель Вильярреаль развил бурную деятельность. Сняв копию с документа, полученного у Габриэля Вальехо, он во всеоружии отправился с визитом к Алисии Алонсо.

Она несколько удивилась, узнав, что ее хочет видеть брат Росауры, однако приняла его с деланной приветливостью. Со дня смерти Марии прошло уже три года, и ее неприязнь с Мигелю несколько притупилась. Ей было даже любопытно, с какой целью к ней пожаловал этот человек, которого она считала мошенником и проходимцем.

— Проходите, Мигель, — Алисия картинным жестом пригласила нежданного гостя в гостиную. — Признаться, я не ожидала вас.

— Что поделаешь, Алисия, — ответил Мигель, — нельзя же в жизни только ссориться. Теперь я становлюсь старше, и мне кажется, мы слишком злоупотребляли этим. — Мигель удобно расположился на диване и закурил.

— Виски, вино, пиво? — предложила Алисия. — Или немного текилы?

— Если можно, сок, - улыбнувшись, ответил Мигель.

— А я в последнее время люблю выпить, - улыбнулась Алисия. - Знаешь, нелегко быть одинокой женщиной. Кстати, как твои жена, дочь?

— Неплохо, - кратко ответил Мигель, который впрочем, не любил распространяться о своей семье - А ты Алисия: все одна... Кто бы мог подумать, что бедняга Максимилиано так недолго будет наслаждаться твоей красотой...

Алисия рассмеялась:

— Что-то мне не верится, Мигель, что ты пришел ко мне только для того, чтобы делать комплименты.

— Ах, Алисия, мы столько лет с тобой не разговаривали, неужели тебе не хочется услышать несколько приятных слов от того, кого ты так не любила когда-то?

— Я уже отвыкла от приятных слов, — заметила Алисия. — Давай лучше перейдем к делу.

— У меня для тебя хорошая новость, — осторожно начал Мигель.

— Какая же? — Алисия подошла к бару и налила себе стакан виски с содовой.

— Монтеро уволили шофера, Педро Луиса. Оказалось, что бедный парень завел шашни с их дочкой. Представляешь, как злился Карлос, когда узнал об этом. Он думает, что ему удалось все скрыть, но на самом деле об этом уже знает весь город. Теперь малышка Паулетта сидит взаперти, а моя милая сестричка скоро позеленеет от злобы.

— Это интересно, — бесстрастно кивнула головой Алисия. — Но мне-то что до этого? Почему ты решил, что эта новость меня порадует? — Она с самым безразличным видом пожала плечами, внимательно следя за выражением лица Мигеля.

— Ну как же? — удивился он и добавил с самым невинным видом: — Ты же, помнится, бегала за этим Педро Луисом.

— Какая чушь! — возмутилась Алисия. — Просто мне был нужен хороший водитель, и все.

— Бедняга Педро Луис теперь останется без места и без денег, — продолжал Мигель. — Живет, наверно, в каких-нибудь трущобах...

— Да и Бог с ним, — махнула рукой Алисия. — Что ты привязался к нему? Неужели не о чем больше поговорить?

— Нет, отчего же, есть о чем, — многозначительно ответил Мигель. Он достал из портфеля копию справки, полученной у врача, и положил на стол. — Тут у меня для тебя подарочек. Посмотри его пока, а я прогуляюсь по саду.

Мигель спустился в сад и стал неторопливо прохаживаться вдоль прекрасно ухоженных цветочных клумб. Время шло, а никакой ответной реакции Алисии не было. В ожидании Мигель сел на скамейку и нервно закурил.

Прошло не менее десяти минут. Внезапно в конце аллеи появилась Алисия в сопровождении двух дюжих молодцов-охранников. Не дожидаясь, когда они подойдут, Мигель громко сказал:

— Алисия, прошу тебя, не делай этого! Если со мной что-нибудь случится, мой адвокат немедленно предаст огласке все, что ты видела. У него хранится подлинник, а ты видела копию.

Алисия остановилась. За ней остановились и охранники. Алисия сделала им знак, и они удалились. Затем Алисия подошла к скамейке, где сидел Мигель, и молча остановилась, как будто ожидая чего-то. Действительно, через минуту в саду появилась служанка со стаканом чистого виски на подносе. Алисия взяла стакан и жестом отпустила служанку. Ее лицо казалось уставшим и постаревшим. Она как-то осунулась и, когда она заговорила, ее голос оказался тусклым, охрипшим:

— А я уже была готова простить тебе Марию... Ведь это ты виноват в ее смерти. Если бы ты не впутал ее в свои темные делишки, она была бы сейчас жива...

— Если бы я, как ты выразилась, «не впутал» ее в свои дела, я бы не знал, как горячо ты любила своего Максимилиано.

— Какой же ты подлец, да еще и циник, — с презрением сказала Алисия.— Ведь она любила тебя. Ради тебя пошла на обман Монтеро. И за свою любовь поплатилась жизнью.

— Ладно, дорогая,— нетерпеливо прервал ее Мигель. — Ты тоже не ангел. И потом, Мария завещала мне отомстить за нее. То, что ты сейчас прочла, считай ее посланием тебе с того света.

— Мерзавец! Чего ты от меня хочешь? — произнесла Алисия, но сквозь гнев проступало отчаяние

Однако Мигель молчал. И лишь спокойно отирал потный лоб носовым платком. Алисия ждала.

— Да ничего нового, — наконец ответил Мигель — За эти годы мои вкусы не изменились. Я по-прежнему больше всего люблю деньги. Так же, как и ты.

Алисии было нечего возразить. В глубине души она уже давно подозревала, что рано или поздно это должно произойти. Слишком легко она заработала свое богатство, слишком откровенно предавалась расточительству и разврату, слишком цинично согрешила, бросив собственного ребенка в заброшенной деревушке, пожертвовав им ради благополучной, обеспеченной жизни. Теперь наступил час расплаты. Ей нечего было ответить Мигелю Вильярреаль, поэтому, подумав с минуту, она сказала:

— Хорошо, завтра ты получишь то, что просишь.

Алисия повернулась и медленно пошла к дому.

— Бедняжка Паулетта целыми днями теперь сидит взаперти, — Эдувигес вытерла слезы краем передника. — Не осталось у нее никакой радости в жизни.

Томаса, покачивая головой, вынимала из корзины чистое белье.

— Говорила я Педро Луису, — приговаривала она, — не доведет его это до добра. Ну, чего он добился? Работу потерял, да и с девочкой он теперь навряд ли еще увидится. Что теперь ему делать...

— Ой, Томаса, — продолжала плакать Эдувигес, — чует мое сердце, что на этом все не кончится. Педро Луис так просто не отступится, будет искать встречи с девочкой, я уверена.

— Упаси Бог, — перекрестилась Томаса, — как бы несчастья не случилось. — Она покончила с чистым бельем и стала увязывать то, которое ей еще предстояло стирать.

— А она-то все плачет,— продолжала Эдувигес. — Весь день в слезах, бедняжка. И все молчит. А помочь ей нечем.

— Да уж чем тут поможешь, — согласилась Томаса, — с такими-то родителями не приведи Господи жить, да простит меня за эти слова святая дева Гвадалупе. Но уж каких Бог послал родителей, с теми и жить приходится...

— А как донья Росаура строга с ней, — вздыхала Эдувигес. — Вчера прямо кричала. «Из комнаты не выпущу ни на шаг», говорит. И так каждый день.

— Ну ладно, пойду я, Эдувигес, — сказала прачка, — а то донья Росаура опять на меня накинется. А ты уж попробуй успокой Паулетту. Глядишь, пройдет время, и забудет она своего Педро Луиса.

— Будем надеяться, — вздохнула Эдувигес.

Когда прачка ушла, няня поднялась к Паулетте. Девушка сидела у окна и молчала.

— Ах ты голубка моя несчастная, — Эдувигес подошла к Паулетте и ласково положила ей руку на плечо.