Виктория Александер - Тайна девственницы

– Если бы вы проследили, чтобы нам никто не мешал, – Натаниэль попытался изобразить на лице улыбку, – я был бы вам очень благодарен.

– Конечно, сэр. – Деннисон покинул комнату и закрыл за собой дверь.

Натаниэль посмотрел на Габриэлу. Первая минута прошла в тишине. Затем вторая и третья.

– Ну что ж, давайте, скажите это.

– Сказать что? – Он почти прорычал эти слова.

Она с трудом вздохнула и продолжила:

– То, что крутится у вас на языке.

Он нахмурился еще сильнее.

– А откуда вы знаете, что именно я собираюсь сказать?

– Да ладно вам, Натаниэль. Вы готовы взорваться. – Она хмыкнула. – У вас не получается скрывать свои эмоции.

– Эмоции? – Его голос повысился. – Мои эмоции?!

– Да, именно, – сказала она мягче, направляясь к двери. Ей не хотелось сейчас говорить о лорде Ратборне или о ком-то еще. Впрочем, что бы он ни сказал, она все равно будет ему возражать.

– О нет. – Натаниэль преградил ей дорогу. – Мы должны обсудить это, и мы обсудим это прямо сейчас.

– Хорошо. – Она повернулась и, подойдя к одному из кресел около стола, села. – Если вы снова хотите сказать мне, что я веду себя безрассудно…

– О нет, я уже не сомневаюсь в состоянии вашего рассудка.

– Я не была сумасшедшей, когда говорила с вами в прошлый раз, и не успела сойти с ума к этому моменту!

– Я вам не позволю этого сделать… – Натаниэль подошел к ней совсем близко.

– Вы не имеете права что-либо мне запрещать.

– Вы находитесь в моем доме…

– И мне здесь не место! У меня есть свой собственный… у меня есть, где остановиться и делать то, что я считаю нужным.

Он не слышал ее слов.

– В любом случае я обещал вам защищать вас, и я не смогу делать это на расстоянии. Ратборн – опасный человек. – Натаниэль наклонился над ней и положил руки на подлокотники кресла по обеим сторонам от Габриэлы. Его глаза сверкали от гнева. Инстинктивно она отпрянула назад. – Он собирается заполучить вас в свою коллекцию, в общую коробочку. Поступить с вами так же, как когда-то со своей женой.

Она поморщилась.

– Не говорите ерунды.

– Он хочет, чтобы вы стали одним из бриллиантов в его коллекции. Такой же управляемой им вещью, как и все, что находится в его власти.

– Даже если вы и правы… – Она оттолкнула Натаниэля и поднялась из кресла. – …Почему я не могу этого сделать? Я квалифицированный специалист. Лорд Ратборн сказал это, и он был прав. Я готовилась к этому долгие годы, большую часть жизни. Так почему я не могу работать с его коллекцией?

– Это не та работа, которую девушка…

– Как же я устала от этой фразы! – воскликнула Габриэла. – И что мне остается делать? Я не могу, о нет, провести остаток своих дней, уткнувшись носом в научные книги, понимая, что никогда… никогда не смогу применить знаний на практике! Это для вас очень просто стоять здесь, говорить: не делай этого, не делай того! И все только потому, что я родилась женщиной. А вам все можно только потому, что вы мужчина! Тогда расскажите мне, всезнающий Натаниэль Харрингтон, со всем преимуществом своего мужского ума, что мне остается делать остальную часть моей жизни?

– То же самое, что делают другие женщины! – Он смотрел на нее так, будто она и правда сошла с ума. – Выйти замуж и рожать детей.

– Нет, – отрезала она, – я не могу.

– Только потому, что вы не похожи на других женщин? – Он покачал головой. – Конечно, вы не сможете этого сделать, если начнете работать на лорда Ратборна. Габриэла, ваша репутация будет полностью разрушена.

– У меня нет репутации.

– Ошибаетесь! Вы хоть представляете, что люди скажут о вас?

– Черт побери… Да сколько можно! Они скажут, до чего же умная и начитанная женщина эта Габриэла Монтини!

– Они скажут, что вы продажная женщина. – Его голос гремел. – Они скажут, что он купил вас, как остальные вещи для своей коллекции. Они будут задавать вопросы о том, что вы делали в его тайной комнате. Вы никогда не отмоетесь. Это будет преследовать вас всю жизнь.

Габриэла с трудом дышала.

– Не будет никакого уединения! И я не продавалась!

– Кто вам поверит?

Она вздрогнула.

– Мне абсолютно безразлично, что другие люди подумают обо мне.

– Мне тоже всегда казалось глупым заботиться о мнении других людей. – Взгляд Натаниэля столкнулся с ее взглядом. – Но теперь, несмотря на ваши слова, которым я не верю, не хочу верить, вам придется подумать…

– Хорошо, сдаюсь, – воскликнула Габриэла. – Сознаюсь! Да, я прекрасно знаю о том, что обо мне будут говорить люди. И я понимаю, какие сплетни будут обо мне ходить. Это будет гадко и жестоко. И да, я все прекрасно понимаю!

– Вашей репутации придет конец!

– Не больше, чем сейчас…

– Вы будете обесчещены!

– Я уже обесчещена! – Слова вылетали из ее рта прежде, чем она смогла подумать. – И поэтому я никогда не смогу выйти замуж.

Натаниэль смотрел на нее.

– Что вы хотите этим сказать?

Габриэла с глазами, полными ужаса, пролепетала:

– Вы уверены, что мне нужно пояснять мои слова? Мне и так было сложно их произнести.

Смысл ее слов наконец начал доходить до его сознания, и он остановился.

– Насколько?

Она задохнулась от возмущения.

– Насколько что? Вы хотите, чтобы я пояснила, насколько меня обесчестили? Вычислить по какой-то шкале? Это можно посчитать, по-вашему?

– Конечно, можно! – Он тяжело дышал. – Это был один опрометчивый шаг или вы были…

– Или что? Или я работала в публичном доме? – Да как он посмел задать ей такой вопрос?! – Кто из нас теперь сумасшедший? И вообще я устала, и все это вас не касается.

– Конечно, касается! Я хочу знать, сколько мужчин у вас было до меня.

– До вас?! – Она не могла найти нужных слов от возмущения. – Не будет никакого «вас». Никогда!

– А вот это мы еще посмотрим!

– Какой же вы негодяй, Натаниэль… – Она подлетела к двери, распахнула ее, шагнула в коридор и обернулась: – Заносчивый и надменный. – Она захлопнула за собой дверь. И тотчас пожалела об этом.

Она захлопнула перед ним дверь? Да как она посмела?! Как она могла!

Не то чтобы он этого не заслужил… У Натаниэля упало сердце. И зачем только он задал ей этот вопрос? Но он никогда не сталкивался с подобным прежде. И как должен мужчина реагировать на такие слова? Что он должен был на это ответить? Этого не хотел бы услышать ни один мужчина. Каждый надеется, что в жизни его любимой женщины, девушки не было никого до него…

Проклятие! Если бы была хотя бы минута на раздумье, он бы не стал говорить тех глупых слов Габриэле. Он нашел бы более подходящие слова и не стал бы унижать ее. Он должен был сказать, что ему не важно, сколько мужчин у нее было – сотни или всего один. Что ему не важно, что случилось в ее жизни до него, что это не имеет никакого значения. Он должен был сказать, что для него важно только то, что происходит с ними сейчас, здесь. И что будет происходить с ними дальше.

Черт возьми! Вот это он должен был сказать ей. Впрочем, пока еще не поздно, нужно догнать ее.

Натаниэль подошел к двери и открыл ее.

Габриэла вошла в библиотеку, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной.

– Я не привыкла трусливо убегать от проблем. Мне это не нравится. – Решимость сверкала в ее глазах. – Когда мне было пятнадцать, я встретила мальчика, который был едва ли старше меня. И, если можно так сказать, он изнасиловал меня. Я была молода и глупа. И вот это, Натаниэль, и есть «глубина» моего падения.

На Габриэлу нахлынули облегчение и чувство вины.

– Вы не должны были рассказывать мне об этом.

Габриэла внимательно смотрела на него.

– Я знаю.

– Так почему же?..

Она пожала плечами.

– Я не хотела бы, чтобы вы думали обо мне хуже, чем будете думать сейчас… – Она сложила руки на груди. – А теперь ваша очередь.

– Моя очередь для чего?

– Я делала столько домыслов по поводу вашей жизни с тех пор, как мы встретились. Я должна сознаться, что большая часть из них были неправильными. Но, полагаю, вы уже тоже не девственник.

Натаниэль задохнулся и закашлялся.

– Габриэла!

– Я просто хочу знать, раз уж такой разговор начался. Итак, насколько вы упали по вашей «падшей шкале»?

Натаниэль хмыкнул.

– Мужчина не может быть падшим!

– Знаю. – Габриэла с грустью вздохнула. – И мне кажется это большим упущением. Одна из несправедливостей этого мира. – Она остановилась. – Я собираюсь возвращаться сейчас в свою комнату. Мне нужно подумать над всем, что сегодня произошло. И о предложении лорда Ратборна, и о вас… – сказала Габриэла, повернулась и вышла из комнаты.

Натаниэль же остался в библиотеке. Некоторое время он смотрел на дверь и думал о том, что Габриэла не должна была рассказывать ему о своем прошлом. И если бы он был таким дураком, она не чувствовала бы сейчас себя такой смущенной и раздавленной. Естественно, что она старалась забыть и не думать об этом. И уж тем более не рассказывать об этом никому.

Натаниэлю всегда казалось, что он был довольно популярен у женщин. Может быть, не настолько успешен, как полагала Габриэла, но его всегда все устраивало. До того, пока он не встретил ее…

Он выказал себя полным идиотом! Он вновь упустил возможность рассказать ей о своих чувствах и мыслях. О том, что все это не важно. Он поддался желанию дать себе пощечину и легко стукнул себя рукой. И снова посмотрел на то место, где только что стояла Габриэла.

И вдруг он все понял. Ответ пришел в голову сам. Она не должна была говорить ему о прошлом, но она это сделала. Она ему доверяет! Ей важно, что он о ней будет думать!