— Я покупные компоты не люблю, — отрезала Ленка.

И вся душевность из Стеклова тут же выветрилась.

— Конечно, вы же фруктами с детства закормленные. А мы люди северные, к консервам привычные. Дело твое.

Ленка действительно никогда не ела таких компотов. Зачем? Сначала бабушка, а потом мама все заготовки делали сами. Дед на пенсии занимался садом, и росло у него все лучше, чем у соседей. Но теперь Кромина готова была что угодно отдать за этот дурацкий компот. Но только не такому уроду.

А «урод» нарочно звучно открывал банку, громко пил сироп через край и смачно чавкал сливами.

— Я тебе половину оставил, можешь съесть, а можешь выбросить, — сообщил хозяин и вышел из избы.

Ленка тут же вышла следом, демонстративно неся перед собой банку, и направилась к берегу речушки. Злой Виктор даже не закричал вслед, чтобы она далеко не уходила. Девушка дошла почти до берега, оглянулась, потом выпила остатки сиропа и положила в рот одну сливу, а остальные вытряхнула на землю и растоптала. Стеклов из вредности позже сходил посмотреть на место расправы с неугодным компотом.

— А девчонка-то с характером. Сказала, что не будет есть, и не съела! — удивился мужчина. — Не ожидал.

И Лена и её воспитатель не обратили внимания на след гостя, отчетливо отпечатавшийся на мокрой земле около тропинки. А гость ночью спокойно собрал расплющенные сливы и остался доволен их вкусом.


Несколько следующих дней прошли относительно мирно. Недоделанный олигарх стал заметно терпеливее, но Лена к нему особо и не лезла с вопросами. Помогала молча, слушая музыку, успела зарядить и мобильник и плеер, когда был сеанс включения электричества. По идее умиротворенное выражение лица девушки не должно было приводить Стеклова в ярость. Но именно чувство ярости было главным в настроении мужчины. Не то чтобы ему музыка не нравилась, просто не мог смотреть, как Кромина довольно улыбается и закатывает глаза от удовольствия! Нужно кайф обломать.

— Лена. Лена! Лена!!!

— А? — Она выдернула из одного уха пуговку наушника. — Что?

— Ничего! Банан из уха вынимай иногда. Песок мне нужен. Сходи, там за баней есть ещё.

Виктор сидел на крыльце и готовился к охоте: почистил ружье, перекладывал патроны, рылся в коробках с дробью. Точил любимый нож, настоящий мачете, привезенный из Испании Игорем, мужем со всех сторон положительной Сони.

«Вот ведь от балды задание дал. Куда ему этот песок? Из самого скоро посыплется…» — думала Ленка, не спеша двигаясь к бане.

Песка осталось совсем мало и, чтобы не сердить «господина», девушка пошла за песочком на берег Медведицы.

Уже на обратном пути звук в плеере внезапно затих, и Кромина стала трясти его в надежде на чудесное оживление. Она остановилась лицом к речке и ведро плюхнула в грязь. Глаза подняла случайно и тут же забыла про музыку — на берегу стоял медведь. Самый настоящий. Не какой-нибудь медвежонок или подросток. Здоровый, упитанный и живой. Большим черным носом медведь нюхал воздух и стоял так близко, что даже движения ноздрей были хорошо заметны…


Первый десяток шагов назад Лена сделала молча и медленно. Так же медленно медведь дошел до ведра и обнюхал его. А потом Ленка побежала с криком, и зверь побежал за ней. Никогда в жизни она так не кричала, да и скорость развила рекордную.

Ей очень сильно повезло. Собаки были близко, они заскочили медведю в тыл и стали хватать «за штаны». Косолапому пришлось останавливаться и отмахиваться от лаек. Белка просто пугала зверя, а Шайтан, словно понимая, что у Лены нет ружья и она в опасности, рисковал собой, пару раз цапнув медведя за зад.

Девушка пробежала ещё метров сто, запнулась и упала, ожидая, что на спину сейчас обрушится безжалостный хищник, и даже не заметила, что Стеклов перепрыгнул через нее. Виктор услышал голоса Белки и Шайтана и все сразу понял. Опытный охотник по лаю своих собак может узнать, какого зверя они подняли с места или загнали. Засунув нож за голенище и на бегу заряжая ружье первыми попавшимися патронами, мужчина уже был уверен, что Ленка там.

Он выстрелил из обоих стволов прямо в грудь поднявшегося на дыбы медведя, но тот словно не почувствовал выстрела и стремительно приближался, отбросив Шайтана задней лапой в кусты. Стеклов успел выхватить нож и выставить его впереди себя, держа обеими руками. А потом пятисоткилограммовая туша навалилась на него…

Глава 4

Сердце у Лены стучало где-то в горле и мешало дышать. Руки она поцарапала, когда упала. И лихорадочно соображала: выстрел на самом деле был или это от страха показалось? Ветер шумел, роняя красные листья с осин, и жалобно скулила собака. Девушка с трудом вдохнула глубже и села, повернувшись в сторону речки. Скулила Белка и что-то лизала около лежащего медведя.

— Он убил его. А куда ушел? И Шайтана нет, — разговаривала сама с собой Кромина. Она набралась духу, встала и осторожно подошла к медведю ближе.

— Виктор Михайлович! — позвала и стала оглядываться, уверенная, что Стеклов сейчас выйдет из леса на тропинку. Попыталась отогнать собаку от медведя и только тут увидела, что Белка лизала руку. У медведя такой руки быть не могло. Понять, что зверь при падении придавил охотника, было несложно. Но неспособность поднять здоровенного хозяина тайги привела девушку в ужас — она смогла отодвинуть в сторону только лапу медведя. Тогда в отчаянии Ленка ухватила Виктора за край рукава и дернула изо всех сил. Залитое медвежьей кровью тело мужчины почти все выскользнуло из-под туши зверя. Потом они тянули мужчину вместе с Белкой, чтобы освободить ноги, и обе отлетели в кусты, когда смогли выдернуть Стеклова.


Та часть мозга у Лены, которая отвечала за испуг, панику и истерику, как будто отказала. Работал только холодный рассудок. Нащупать на скользкой шее артерию, как учил отец, не получилось. Тогда девушка задрала куртку на мужчине, приложила ухо к груди и услышала удары сердца. А после хлестанула пару раз Стеклова по щекам, отчего он захрипел и пошевелился.

— Воды, — сипло выдохнул пострадавший, лицо которого было залито, то ли своей, то ли медвежьей кровью.

Лена побежала к речке, налетела на ведро и чуть не растянулась на грязной тропинке. Воду несла торопясь и половину расплескала, потом помогла Стеклову сесть и просто облила его водой. Как только мужчина пришел в себя, он тут же стал отдавать приказы.

— Ружье где? Найди.

— Да тут, кому оно нужно?

— Нож ищи.

— Пошел на хрен со своим ножом и советами! — не сдержалась Ленка. — Заткнись и не командуй! Встать сможешь?

— Шайтан где?

— Да вон он ковыляет, посмотрю его потом.

— Посмотри сейчас, я в порядке, — прошептал Виктор.

Оглядываясь на Стеклова и боясь, что он опять потеряет сознание, девушка быстро осмотрела собаку и облегченно вздохнула.

— Морда у него поранена и плечо, но все не страшно, нос только опух, — сообщила она хозяину и обратилась к собаке. — Иди домой, Шайтанчик, иди потихоньку.

И только теперь со стороны Лена увидела, что Виктор почему-то босой, а потом сообразила, что сапоги остались под медведем.

— Я не смогу его поднять, уже пробовала. Давай, куртку порву и ноги тебе оберну? — предложила она мужчине.

— Ленка, сходи и принеси мне кроссовки. Не бойся, я не скончаюсь. А медведи компаниями не ходят. Я пока полежу, — очень медленно выговорил Стеклов и привалился боком к своей лохматой добыче.

Кромина сбегала к избе, принесла обувь и сухую рубашку.

«Он просто ударился, отлежится и все пройдет», — успокаивала она себя на бегу.

Но когда стянула с Виктора куртку и свитер, то едва не упала в обморок сама, от ужаса… Медведь в последнем рывке «обнял» Стеклова и прочертил на спине охотника глубокие борозды, которые теперь сочились кровью. Лене стало страшно, как никогда в жизни.

«Это же зашивать нужно! Сам он не сможет, а я в жизни не шила ничего крупнее носового платка», — уроки домоводства в её классе девочки путем голосования на родительском собрании поменяли сначала на кружок оригами, а в старших классах — на курсы вождения.


— Я спиной приложился хорошо, совсем не чувствую, — удивлялся Виктор, шатаясь на ходу и опираясь на плечо девушки. — В баню нужно, попарюсь, и все пройдет.

— Сначала дойдем до избы, а там видно будет, — уклончиво отвечала озабоченная Кромина, продолжая вспоминать все свои познания в медицине, почерпнутые в основном из рассказов родителей.

«А шить чем? Нужно ведь шелковые нитки», — внутри у Лены все тряслось от страха, в травмпункт тут не обратишься и «неотложку» не вызовешь. Дорога до избы заняла полчаса, но на подходе к крыльцу девушка уже представляла, что нужно делать.

Шок у Стеклова прошел, и ему стало больно двигаться. Он попытался по привычке приказать что-то Лене, но она не обратила на это внимания, а своими действиями просто поразила раненого. Остановив Виктора на крыльце, девушка бесцеремонно стянула с него грязные кроссовки и брюки.

— Ты с ума сошла? — не мог понять мужчина, которого «сестра милосердия» поворачивала и подталкивала, как беспомощного ребенка.

— Молчи и не мешай мне. Тебе говорить вредно, силы береги. Терпеть придется, — оборвала его Ленка, обтирая мокрым полотенцем пятна крови с груди и рук своего пациента.

«Сам шерстяной, как медведь, и мышцы вон какие, зря я про песок подумала», — отметила для себя девушка и повела Стеклова в дом.

— Ложись лицом вниз на топчан и старайся не двигаться, — но мужчина, оставшийся в одних трусах, стоял, уцепившись рукой за шкаф, и не реагировал на приказ. Он плохо соображал и едва успевал следить за тем, что творила Лена. Она стащила с себя куртку и толстовку, помыла руки, достала фляжку со спиртом и плеснула жидкость на стол, быстро растирая её рукой по поверхности клеенки. Потом налила спирт в миску и сунула туда маленькие ножницы, ножик и несколько иголок. Хозяин попытался возмутиться, когда из коробки с принадлежностями для лова рыбы были вытащены и безжалостно растерзаны две самые любимые мушки, но его никто не слушал. Черные, желтые и зеленые шелковые обрывки ниток от дефицитных наживок плавали в миске со спиртом. На столе была разложена немалая аптечка, собранная все той же Соней.