— Ну, какие твои годы, — услышал в ответ.

— Значит, мхом я ещё не покрылся, — и он рассмеялся, ослабляя хватку. — Я свет включу? — спросил уже спокойно, между легкими прикосновениями своих губ к её.

— Не надо, — она говорить почти не могла, чувствуя его руки под своей футболкой…

— Но в следующий раз все будет при свете, — пообещал Стеклов. — Я хочу тебя видеть.

Этого «в следующий раз» Ленка уже не вынесла, и сама обняла Виктора…


Утром он проснулся первым и долго соображал, что с ним случилось. И понял, что чувствует себя не удовлетворенным, а счастливым. Оказывается, это совсем разные ощущения…


Какое-то время ощущение счастья было у Стеклова переменным. Оно приходило ночью, держалось до утра, а потом пряталось, как улитка в раковину.

После первой совместно проведенной ночи Виктор, охваченный желанием свернуть горы, осторожно выбрался из кровати, вышел во двор и взялся наводить там порядок. Все время думал о том, что совсем рядом в доме спит восхитительная девушка. Представлял, как он пойдет и разбудит её… Но опоздал.

Появившись в избе, мужчина обнаружил, что Лена уже проснулась и приготовила завтрак. И вроде бы все было хорошо, но что-то грустное промелькнуло у неё в глазах.

«Надо было сдержаннее себя вести, что ли… Набросился, как голодный… А ей нужно привыкнуть ко мне. И про свет я, наверное, зря сказал», — корил себя Виктор и решил не доставать девушку. Очень хотел поцеловать, но не позволил себе этого.


День прошел как обычно. Вечером Лена ушла спать первой, Стеклов побродил по кухне, а потом решительно выключил лампу, в темноте пробрался к кровати и нырнул под одеяло. Он придвинулся к девушке и хотел пожелать ей спокойной ночи. Осторожно прикоснулся к плечу, а она повернулась и оказалась совсем близко… Какая тут спокойная ночь?

Заснул, мечтая, что завтра он точно увидит, как Лена просыпается. Но она встала очень рано и занималась стряпней — был хлебный день. Виктор не стал отвлекать её и просто поздоровался. И новый день прокатился. В этот раз первым лег в кровать Стеклов, слушал новости по радио и не заметил, как под лирические композиции задремал, но ночью проснулся и, испытывая потребность хотя бы просто прикоснуться к спящей девушке, обнял её.


Мужчина удивлялся, что они так удобно спят вместе, не мешая друг другу. Он всегда любил ночевать один, от любовниц уходил рано, а если кто-то из них оставался у него, то посреди ночи хозяин перебирался на диван в гостиной. Одни, обиженные таким пренебрежением, исчезали навсегда, а другие просто принимали правила любовника.

Сейчас все было по-другому. Его не раздражало, что Ленка ночью спала, положив голову на его руку, что она тянула на себя одеяло. Он иногда просыпался оттого, что светлые волосы щекотали лицо, но было такое чувство, что в какой-то прошлой жизни он уже вот так сладко спал именно с этой юной женщиной. Прежде не оставалось свободного времени рассуждать и задумываться об отношениях с представительницами прекрасного пола, вся жизнь была занята работой, и связи с женщинами были больше потребительские, на уровне физиологии. А теперь можно было часы тратить на размышления о жизни. Вот, например, обычно девушки сами лезут с нежностями, а Кромина даже не пытается. Почему она сдержана днем, если ночью у них все так замечательно? Ну, хоть бы как-то проявила интерес…

А Лена ждала, что интерес проявит Стеклов, и на третий день пришла к неутешительному выводу: он спит с ней, потому что больше не с кем. Да, он именно такой в постели, как пишут в любовных романах, но это ночью, а днем они… соседи, партнеры, почти друзья. И хоть была Кромина реалисткой, но все равно мечтала о том, чтобы «почти друг» сказал, что она не только «исключение среди блондинок». Ведь говорит же он нежные слова в темноте… Повторил бы хоть что-то днем. И свет так и не включил ни разу, зачем, тогда говорил, что хочет видеть…


Оба переживали, но не показывали этого. Только через несколько дней до Стеклова дошло, что теперь его очередь менять что-то в отношениях. Ну, если не менять, то хоть как-то прояснить эти отношения. В городе все было бы решено без проблем. Отдельный кабинет в ресторане, шикарный букет, дорогой подарок. Таким способом он легко завязывал, продолжал или заканчивал романы с женщинами. Но что можно сделать в глухом лесу? Притащить под окно елку? Так ими вокруг гектары заняты. Ружье подарить или нож? Полный бред! И тут он вспомнил о несчастной шубе. Дарить её второй раз было нелепо, но попытаться вернуть на место стоило.

Задуманное дело чуть не сорвалось из-за самой хозяйки шубы. Виктор залез на крышу, старался делать все тихо, но снегу навалило много, и пришлось долго рыться в нем, прежде чем искомая вещь была обнаружена. Бдительная Кромина услышала странные звуки и вышла посмотреть, что происходит.

— У нас что-то с трубой случилось? Или с крышей? — поинтересовалась она.

— Да снег нужно сбросить. И трубу тоже посмотрю, профилактика! — самозабвенно врал хозяин, сидя на Ленкиной шубке, смерзшейся в комок.

Сидеть было неудобно, но приходилось терпеть.

— Ты бы на холоде не стояла, — напомнил он Лене.

— Да я тепло оделась. Давай помогу?

— Сам справлюсь, ты иди! — И так странно говорил Стеклов, что был совершенно не похож на себя.

— У тебя точно все в порядке?

— В порядке.

И Лена ушла, но не в избу, а во двор, чтобы проверить подстилку в будке временно одинокого Шайтана. Ровно через пять минут с крыши раздалась отборная ругань. Девушка выскочила на улицу и сразу не смогла понять, почему вместо Виктора около трубы сидит негр…

Степнова подвела «профилактика». Он спихнул шубу в сугроб с другой стороны избы, чтобы Лена не заметила, и честно дернул за металлическую шапочку над трубой, проверяя прочность её установки. Но конический колпачок держался на трех тонких длинных рожках и легко выдернулся, вместе с порцией сажи, которая плюхнулась домовитому хозяину в лицо. Мужчина сначала отплевывался и ругался, а потом в ярости стукнул обеими руками по крыше. Послышался хруст, и трубочист свалился вместе с лавиной снега с крыши прямо к ногам изумленной Ленки…

От смеха удержаться было невозможно. В сугробе сидел мужик с черным лицом, на котором сверкали синие глаза, и тер снежком высунутый язык. Ленка пыталась у него что-то спросить, но от смеха не могла выговорить ни слова. Шайтан, совершенно сбитый с толку переполохом и «маскировкой» хозяина, бегал вокруг и громко лаял.

А Стеклов отчищал с себя сажу самым чудным способом — он встал на четвереньки и въехал головой и плечами в сугроб, задом вылез из снега, отряхнулся как большая собака и повторил процедуру. С мокрым, но уже более чистым лицом он сгреб икающую от смеха Лену и потащил её домой.

— Нельзя тебе так на морозе хохотать! Рот закрой, а то кишки простудишь! — сердился он.

— Я… ой… никогда не видела… ой… в снег так… не знала, — пыталась объяснить Лена.

— Не знала, — передразнил её мужчина, намыливая лицо перед умывальником. — Да ты и снега раньше не видела!

Повеселились от души… Но вечером девушка напрасно ждала Виктора. Он упорно таращился в ноутбук, а когда понял, что Лена спит, ушел искать шубу в сугробе, притащил её и положил у порога.


Белка просилась на улицу всегда в одно и то же время, будила хозяйку. Так и в этот раз, сонная Кромина дошла до двери на ощупь и наступила на что-то мокрое, холодное и волосатое. Хоть и не была пугливой, но тут заорала и отпрыгнула в сторону. Грохот, лай собаки и крики разбудили Виктора. Он выхватил из-под подушки фонарик и ломанулся на кухню.

— Витя, там кто-то лежит у дверей, — испуганно сообщила Ленка.

— Да кто может лежать? — не понял мужчина. — Дверь закрыта.

— Ну, я же наступила на кого-то!

Только тут до Стеклова дошло, что его маленький сюрприз не получился, он направил свет от фонарика на темную непонятную субстанцию, распластанную на полу.

Белка резко передумала гулять и скорее забралась под топчан к щенкам. А что там смотреть? Шкура она и есть шкура. Но шуму много, лучше потерпеть, пока все успокоится.

— Да это твоя шуба. Просто она в снегу была, я решил отогреть её, может, пригодится тебе… Она высохнет и будет в норме, ты не сомневайся, — он поднял мокрую одежку, встряхнул её и повесил на крючок у двери.

— А я… думала, что ты её топором и в печку, — дрогнувшим голосом выговорила Лена.

— Ты что! — он обнял её. — Это же твой подарок.

— Извини, я панику развела, разбудила тебя.

— Это ты меня извини.

— За что?

— А будто не за что? В тайге живешь, родных не видишь, учеба у тебя пропала… Серегу прозевал, и с деньгами промахнулся…

— За Сережу наверное мне нужно прощение просить, — выдохнула ему в плечо Лена.

— Это не детские вопросы. Мы сами разберемся! — стал сердиться Стеклов.

— Значит, я — ребенок? А ничего, что ты со мной… ночью… — она попыталась вырваться из его объятий.

— Лен! Ну, погоди. Ты — потрясающая девушка, я представления не имел, что такие бывают. Я с ума схожу рядом с тобой, и не только ночью, но и днем. Просто ты днем так сурово смотришь, что я боюсь тебя тронуть, хоть очень хочется…

Ленка перестала вырываться и замерла, уткнувшись ему в грудь. Она ушам своим не верила… Чего у него там с умом происходит от неё? А может у Стеклова сотрясение, с крыши упал все-таки…

— Но с твоим дядькой мы партнеры, и решать деловые вопросы должны вдвоем, — продолжил Виктор.

— А что ты днем хочешь? — неожиданно спросила Лена и испугалась, что вопрос глупый.