— Пожалуйста, передайте Карадерс, что Кристофер опять был в моих покоях.

Выражение лица Баттермана нисколько не изменилось.

— Разумеется, миледи.

— Пожалуйста, скажите, пусть не будет слишком сурова с мальчиком.

Дворецкий кивнул и подал знак лакею, который тут же поспешил к черной лестнице, а Баттерман придержал для нее дверь.

Изабель хмурилась, спускаясь с крыльца. Быть может, пришло время попросить Луизу, мать Кристофера, найти для ребенка другое жилище. Беда в том, что глупая женщина никогда не умела обращаться с деньгами и не может забрать Кристофера к себе. Не говоря уже о компании, с которой она водится…

— Добрый вечер, миледи. — Гарольд поклонился, протягивая руку, чтобы помочь ей забраться в карету.

— Спасибо, Гарольд. — Она откинулась на спинку мягкого сиденья, праздно наблюдая, как карета катит по темным лондонским улицам.

Экипажи выстроились вдоль улицы перед «Ковент-Гарденом», и ее карета остановилась, пока они ждали своей очереди в длинном ряду. Изабель тянула шею, выискивая Уинтера. Она увидела карету д’Арка с ее отчетливым гербом и минуту спустя самого виконта, сопровождающего двух дам. Сердце ее упало, когда она поняла, что с ним леди Пенелопа и ее компаньонка мисс Грейвс. Чудесно. Он выбрал в судьи этого глупого состязания в манерах ярую противницу Уинтера.

А самого Уинтера Мейкписа нигде не видно.


В кладовой оперного театра Уинтер быстрыми, скупыми движениями снимал с себя одежду.

В последнюю минуту ему пришлось задержаться в приюте, потому что самая младшая воспитанница пропала. Мэри Морнинг едва ли двух лет от роду в конце концов была найдена целой и невредимой, в одном из кухонных шкафов, где пряталась. Он оставил малышку в надежных руках Нелл, но из-за поисков Мэри Морнинг приехал в оперу позже, чем планировал.

Уинтер натянул тунику арлекина и подсчитал, что у него всего двадцать минут, чтоб закончить переодеваться, проскользнуть через черный ход оперного театра, найти кучера д’Арка и добиться от него ответа на вопрос, зачем тот по ночам занимается похищением девочек в Сент-Джайлсе. Ибо Уинтер узнал кучера д’Арка на балу у герцогини Арлингтон: он был старшим из тех двух негодяев, которые пытались похитить Джозефа Шанса.

Мейкпис вытащил маску из мешка, который принес с собой в оперу. Ему не хотелось никаких расспросов по дороге в театр, поэтому он пришел сюда пешком, спрятав в мешок костюм и две шпаги. Когда вечер закончится, он снова пойдет пешком назад в приют.

Он завязал маску и с радостью испытал то ощущение свободы, которое она давала ему. Он чувствовал себя большой кошкой, которая вытягивает лапы, потягиваясь перед охотой.

«Сдерживай зверя».

Что-то внутри его зарычало. Он должен отпускать зверя, когда перевоплощается в Призрака, но в то же время обязан контролировать. Лишь чуточку свободы. Лишь капельку свежего воздуха. Что бы он сделал, если бы вновь встретил Изабель Бекинхолл в этом наряде? Взял бы то, чего не осмеливается взять при свете дня?

Уинтер отогнал беспокойную мысль и, спрятав мешок с одеждой за дверью, осторожно выглянул в коридор. Двадцать минут, и, когда получит ответы от кучера д’Арка, он вернется и вновь переоденется. Скроется под надежной личиной Уинтера Мейкписа и снова станет строгим и чопорным учителем и директором приюта. Мужчиной, который даже мечтать не смеет о том, чтобы поцеловать леди Бекинхолл.


Карета Изабель наконец-то дотащилась до парадного входа в оперный театр, и у дверцы экипажа появился Гарольд.

— Миледи.

— Спасибо, — пробормотала леди Бекинхолл, спустившись на тротуар.

Карета отъехала, и Изабель одна поднялась по ступенькам театра. Она вынуждена будет войти в ложу д’Арка без своего ученика, даже если это плохо скажется на Уинтере. Леди Пенелопа, безусловно, не преминет отметить его опоздание.

Вестибюль театра быстро заполнялся людьми. Нарядные дамы беседовали с не менее элегантно одетыми джентльменами. Лепнина высокого куполообразного потолка вестибюля была выкрашена в голубой, кремовый и малиновый цвета.

— Прошу прощения, — пробормотала Изабель, когда какая-то пожилая дама в кружевном чепце с рюшами столкнулась с ней. Женщина развернулась, и Изабель отчетливо почувствовала, что юбку дернуло. Она посмотрела вниз и увидела кусок оторванного от края повисшего кружева.

— Проклятие, — проворчала она себе под нос.

Она вспомнила, что справа по коридору, отходящему от главного вестибюля, есть дамская комната. Изабель осторожно приподняла юбки и направилась туда. Если она поспешит, то успеет подколоть кружево и добраться до ложи д’Арка до начала спектакля.

Коридор освещался слабо, но дверь в дамскую комнату была первой справа. Она уже начала открывать ее, когда заметила какое-то стремительное движение в конце коридора.

Промелькнуло что-то черно-красное.

Не может быть. Изабель сказала себе, что, должно быть, ошиблась, но ноги сами уже несли ее по коридору. Призрак никогда не появлялся за пределами Сент-Джайлса. Ну, не считая дня, когда она нашла его. В тот день он рискнул добраться аж до Тайберна, чтобы спасти пирата от виселицы. Более того, предполагается, что Уинтер Мейкпис сейчас должен быть в опере. Если он и в самом деле Призрак…

Сердце Изабель быстро, лихорадочно забилось, когда она приблизилась к тому месту, где увидела проблеск алого. Всего несколько свечей в держателях на стене освещали эту часть коридора. Судя по голому деревянному полу и ничем не украшенным стенам, это, должно быть, какой-то служебный проход. Изабель на цыпочках прошла по нему, миновав приоткрытую дверь в кладовую. В конце коридор сворачивал направо. Она выглянула из-за угла. Узкая лестница вела наверх.

Пусто.

Она вздохнула и разочарованно выпрямилась.

— Ищете что-то, леди Бекинхолл? — Шепот был хриплым и низким, совершенно отчетливо мужским. Она резко обернулась.

Он прислонился к стене коридора, лениво-грациозный, как сытый леопард. В прошлый раз она не видела его стоящим, тогда он был ранен и болен. Сейчас он был высоким и мужественно-атлетичным. Облегающий костюм арлекина очерчивал мускулы на ногах, груди и руках, а маска с длинным носом придавала ему слегка сатанинский вид.

Мужчина склонил голову набок, рот — этот знакомый чувственный рот — изогнулся в сардонической усмешке.

— Или вы ищете кого-то, миледи?

— Возможно. — Она вскинула голову, хоть и чувствовала, как кровь прилила к щекам. — А что ищете здесь вы?

— Озорства, развлечения, драки… — Он пожал плечами. — Какая разница?

Она сделала осторожный шажок ближе к нему. Голос был тот же, тот же рост и телосложение, но от него веяло свободой, дерзкой бесшабашностью, которой Уинтер Мейкпис никогда не демонстрировал. Но с другой стороны, Уинтер Мейкпис никогда не проявлял и никакой склонности к насилию, а если верить историям, стоящий перед ней мужчина не только привычен к насилию, но и весьма искусен в нем.

Изабель была совершенно пленена и очарована.

— Разница есть, если вы не боитесь за свою жизнь. Вы должны знать, что очень многие желают вашего ареста и даже смерти.

— Ну а если и так? — Невероятно, но его все это явно забавляло.

Еще шаг.

— Я… очень расстроюсь… случись что с вами.

— В самом деле?

Она медленно протянула руку и провела пальцем по кривому носу маски.

— Кто вы?

Его красивый рот скривился.

— Тот, кем вы хотите, чтоб я был.

Она рассмеялась немного нервно.

— Не давайте обещаний, которых не можете сдержать, сэр.

— Никогда их не даю. — Его слова вызвали у нее легкий трепет.

Она встретилась с его глазами, карими в прорезях маски, и протянула руку к затылку. Пальцы ее нащупали завязки, удерживающие маску, и мягко потянули.

Призрак поднял руку, и на секунду она разочарованно подумала, что он собирается остановить ее. Но он лишь убрал гротескную кожаную маску с лица.

Как и в предыдущий раз, под кожаной была полумаска из тонкого черного шелка.

Он склонил голову.

— Вы этого хотите?

— Нет, — прошептала она, привстала на цыпочки и положила ладони на его крепкую грудь. Так или иначе, но она непременно узнает. — Этого.

Она прильнула к его рту раскрытыми губами. Он набросился на нее, как первобытный дикарь. Поцелуй был грубым, неумелым и безыскусным, и все же Изабель почувствовала охвативший ее трепет восторга. Она привыкла к цивилизованным объятиям, тщательно продуманным, безупречно исполненным. Трезвым и сдержанным. Призрак же Сент-Джайлса в сравнении с этим был как внезапно налетевшая буря, как взрыв страсти и эмоций.

Реальный и настоящий.

Изабель ощутила, как его руки обвились вокруг нее, крепко прижали к груди, и она прогнулась под этим неистовым натиском, чувствуя, как бешено колотится сердце, готовое выскочить из груди. И она поняла — поняла, — что целует не только Призрака Сент-Джайлса, но и Уинтера Мейкписа.

Она оторвалась от его губ, хватая ртом воздух, глазами отыскивая под маской знакомые черты.

А в следующий миг чья-то ладонь схватила ее за плечо и вырвала у него из рук.

— Как ты посмел! — прокричал д’Арк, отшвырнув Изабель к стене.

Она ошеломленно заморгала и посмотрела на Призрака. Он поспешно надевал кожаную маску.

— Отвечай, трус! — прогремел д’Арк и выхватил шпагу.

— Нет! — вскрикнула Изабель, но было уже поздно.

Д’Арк бросился на Призрака Сент-Джайлса, размахивая обнаженной шпагой.


Уинтер едва успел вытащить свое оружие, чтобы отразить атаку. Он тихо зарычал от того, с какой бесцеремонностью д’Арк обошелся с Изабель, и с презрением парировал выпад соперника. Уинтер попятился по узкому проходу за угол, к лестнице. Сразиться с виконтом он не боялся, но если он станет наступать, д’Арк налетит на Изабель, которая была позади него. Он просто не мог подвергнуть ее риску.