— Шестьсот гиней.

— Скромная сумма, чтобы принести столько несчастья.

— Скромная! Должно быть, контрабанда — очень прибыльное занятие.

— Прибыльное. Но я не занимаюсь контрабандой. Вернее, редко занимаюсь, — поправил он себя.

Внезапно на них как из ведра обрушился ливень, и Торн, положив руку ей на талию, быстро повел Беллу к зданию.

— «Корона и якорь». Здесь нам подадут чай.

Белле пришлось бежать, чтобы поспевать за ним.

— Это здесь меня держали! — напомнила она ему. — Кто-нибудь может узнать меня.

— Ну и пусть, — улыбнулся он, сверкнув белыми зубами.

Белла рассмеялась — наслаждаясь дождем, наслаждаясь сильной мужской рукой, наслаждаясь обаянием уверенной улыбки. Когда последний раз она была такой беззаботной?

На маскараде. С пастухом. Когда выскользнули на балкон ради безнравственных поцелуев.

А капитан Роуз доводится герцогу Айторну братом.

При этой мысли она остановилась как вкопанная. Мог ли этот мужчина, который сейчас стряхивал воду со своей треуголки, быть на празднестве в костюме пастуха? В этом не было ничего невероятного. Не поэтому ли ее так быстро потянуло к нему сегодня? А как же лакей? Опять капитан Роуз? Это захватывало и одновременно тревожило Беллу. Мог он узнать Келено? Каковы будут последствия?

— В чем дело?

Белла отвлеклась от своих размышлений и увидела, что он внимательно смотрит на нее.

— Вы все еще беспокоитесь, что кто-то узнает вас спустя четыре года? Сомневаюсь, что я узнал бы вас без напоминания. Но в любом случае какое это может иметь значение?

Белле не пришлось отвечать, потому что вышедшая в холл женщина средних лет закричала:

— Не смей разносить сырость по всему моему полу, Калеб Роуз!

Калеб. Почему-то библейское имя совсем не подходило капитану.

— От меня не больше сырости, чем от вышедшей из воды утки, тетя Энн, — возразил он. — Пожалейте двух уток и сделайте чай.

— Тоже мне, скажешь, — захихикала толстуха. — Сэри, принеси полотенца! — распорядилась она, провожая их в маленькую гостиную с одним узким окном и четырьмя простыми стульями.

В комнате было тепло от камина, и Белла сняла накидку.

Капитан Роуз продолжал шутить с хозяйкой гостиницы, и она со смехом отвечала ему тем же. Белла сняла перчатки и протянула руки к огню, подумав, что, конечно, с такой любовью можно относиться только к хорошему человеку.

Служанка принесла полотенца, и Белла, старательно вытирая от дождя лицо и шляпу, пыталась определить сходство между пастухом и морским капитаном: оба высокие, крепкого сложения, но не толстые, на подбородке щетина…

Когда служанка и хозяйка гостиницы ушли и Белла с капитаном остались одни, он повернулся и перехватил ее внимательный взгляд. И хотя дверь была открыта, у Беллы возникло чувство некоторой неловкости.

— Прошу вас, сядьте, — он жестом указал на стул у камина, — и расскажите, что именно вы придумали для своего брата.

Белла заняла место по одну сторону от камина, он сел по другую, и сделал это с утонченной грацией. Несомненно, переменчив, как море.

— Вы разглядываете меня так, словно я загадка, — заметил он, подняв бровь.

— Наверное, я стараюсь определить, насколько вас изумит мой план.

Это была правда.

Вернулась хозяйка гостиницы — она сама принесла поднос с чаем.

— Вот так, мадам, это вас согреет. И не позволяйте ему никаких проделок. Ну а ты и сам сможешь налить себе, — обратилась она к капитану Роузу. — Веди себя прилично, мой мальчик, и не закрывай дверь.

Когда она вышла, капитан Роуз налил себе в чашку совсем немного молока и, поморщившись, сказал:

— Очевидно, она думает, что имеет право обращаться со мной как с озорным мальчишкой.

— Хорошо, когда кто-то так поступает.

— Неблагодарная красотка, — ухмыльнулся он.

Белла ответила ему улыбкой, неожиданно полной… счастья. Да, это именно то слово и еще одно незнакомое ощущение. Но здесь, в этой уютной комнате, у теплого камина, с чашкой чая она не могла вспомнить, чтобы чувствовала себя более счастливой.

— Превосходный чай.

— Вы специалист? — поинтересовался он, глядя на нее поверх чашки.

— Нет, но, думаю, отличаю хороший от плохого, и этот мне нравится.

— Это смесь, которую я люблю, тетя Энн готовит такой чай для посетителей, способных оценить его. Но вернемся к наказанию Огастуса Подлого. У вас есть какие-либо соображения, как раскрыть его грехи?

— Нет, — была вынуждена признаться Белла. — Я думала просто поймать его на месте преступления, но этим многого не добиться.

— Ему это очень не понравилось бы.

— Конечно. И быть может, я смогла бы распространить эту новость.

Через послание леди Фаулер, подумала Белла, но грехи провинциального баронета вряд ли заинтересовали бы эту леди.

— Понимаете, он собирается жениться на милой и невинной юной девушке. Я не просто стремлюсь отомстить ему, мне нужно, чтобы он не смог жениться на Шарлотте Лэнгем или какой-то другой приличной женщине, чтобы он больше не смог издеваться над людьми.

Капитан Роуз пристально смотрел на нее, и Белла отвернулась.

— Простите, не понимаю, зачем я обременяю вас всем этим.

— Глупости. Я же сказал, что помогу вам, если смогу, но ваша месть будет воспринята как озлобленность.

— Я понимаю, — вздохнула Белла, снова взглянув на него. — Значит, все безнадежно?

— Смерть была бы наивысшей справедливостью, — высказался он.

— Я не смогу убить брата. — Она всматривалась в лицо капитана. — Возможно, более сильная женщина и смогла бы, а я нет, не смогу.

— Но вы смогли приехать сюда, чтобы нанять убийцу? — словно прощупывая ее, спросил капитан Роуз, и Белла почувствовала болезненный укол.

— Нет, — ответила она и, не желая показаться слабой, добавила: — Смерть слишком хороша для него. — И внезапно поняла, что это правда. — Я хочу, чтобы он жил со своим наказанием, как жила я. Я хочу, чтобы он не мог больше быть судьей, чтобы его не принимали в приличном обществе, чтобы он даже не мог ходить по улице…

Слова вырвались у нее непроизвольно, и теперь она взглянула на собеседника, чтобы понять, испытывает ли он отвращение к ней.

— Возможно, через несколько лет он пустит пулю себе в лоб. Это вас огорчит? — только и сказал он.

— Нет, — ответила Белла. — Не думаю, хотя убеждена, что это совсем не по-христиански.

— Нет ничего плохого в желании просто отомстить негодяю, который причинил вам столько боли. Кроме всего прочего, это дело затрагивает и меня. Я стал свидетелем вашего несчастья и намерен заставить вашего брата заплатить за него. Вопрос в том, хотите ли вы участвовать в наказании лично или вас удовлетворит, если все просто будет исполнено?

Оказавшись перед выбором, Белла поставила чашку с блюдцем. Она мечтала о возмездии, но до сих пор весьма расплывчато представляла себе, как его осуществить. Однако поставленный перед ней вопрос был абсолютно четким.

— Если возможно, я хотела бы участвовать, — ответила Белла. — И присутствовать лично. Но…

— Никаких «но», — улыбнувшись, поднял он руку, — пока мы не решим, в чем оно будет заключаться. Ваш брат в основном живет в имении или в столице?

— В имении. В Оксфордшире. В Лондоне он бывает, но редко.

— Интересно. Лондон обеспечивает больше анонимности.

— Думаю, он раньше ездил чаще, но на него напали хулиганы и с тех пор он избегает города и бывает там лишь по делам. О, это было дело рук Кокси, его воздаяние.

— Трус, как я и думал. Но, насколько я знаю провинцию, как бы замкнуто ни жил ваш брат, найдутся люди, которые знают его пороки и его излюбленные места. Именно в Оксфордшире мы найдем информацию и составим план.

— В Оксфордшире.

Белла собралась сказать, что не может вернуться туда, тем более в окрестности Карскорта, но ведь именно там должен будет осуществляться план.

— Где вы теперь живете?

Белле пришлось быстро оценить, как много следует сказать ему, так как ей не хотелось, чтобы капитан Роуз узнал о Беллоне или о леди Фаулер, потому что его мнение значило для нее слишком много. Но она должна назвать какое-то место проживания.

— В Лондоне, в Сохо.

— Одна? — удивился он.

— С пожилой родственницей. Предложив свой дом, она помогла мне выжить.

— Тогда мы вместе поедем в Лондон. Честно говоря, у меня там есть дело, и по дороге мы сможем подробнее обсудить проблему.

Встреча со своим единокровным братом, герцогом? Эта связь продолжала тревожить Беллу, но его светлость герцог Айторн не мог волшебным образом узнать, что его брат знаком с женщиной, которая проникла на его празднество и которая была связана с леди Фаулер.

— Мы не сможем обсуждать такие дела в присутствии других пассажиров, — возразила Белла.

— Мы поедем в наемном экипаже.

Он произнес это так спокойно, словно в этом вообще не было ничего предосудительного. Не так давно путешествие с незнакомым мужчиной в частном экипаже показалось бы Белле в высшей степени непристойным, но от путешествия с ним невозможно было отказаться: от путешествия с компаньоном и заговорщиком, с другом, с человеком, который мог стать и становился для нее чем-то большим.

— Прекрасно, — как можно спокойнее сказала Белла. — Выедем рано?

— До рассвета, если вы согласны.

— Конечно. Так как это мое дело, капитан Роуз, вы должны позволить мне заплатить за экипаж.

На это полностью ушел бы ее доход.

— Глупости. Мне все равно нужно было ехать в Лондон.

Почувствовав облегчение, Белла милостиво согласилась, и они встали и неторопливо направились обратно в «Компас», но, оказавшись в гостинице, Белла снова разнервничалась и забеспокоилась.