Эта мысль отрезвила ее. Газета уже вышла, и, конечно, без колонки Леди Всезнайки. А что если она, Джо Чесни, напишет ее вместо Хлои? Джо думала не столько позабавить читателей, сколько воспользоваться «Эйвон Джорнал», чтобы найти подругу.

Не слишком хорошо представляя, что собирается делать, Джо села за секретер, нашла перо и бумагу и стала писать. Перо оказалось тупым. Порывшись в ящике, она нашла перочинный ножик, новое перо и начала вновь. Вскоре она уже копировала стиль Хлои. Она написала об Уолдо и его Таинственной Леди, упомянула виконта Мордена и леди Маргарет Кинтайр. Сообщила о загородном приеме в Бринзли-Холле то, что она узнала от леди Лэнгстон. Намекнула, что даму, похожую наледи Уэбберли, видели на пароме, причалившем в Кале, и, кажется, в Париже.

Начав, Джо не могла остановиться. Она писала о тех, кого встретила в театре, в опере, в парке. И если не знала о них ничего интересного, то описывала их одежду и вкладывала в их устах совершенно невинные высказывания, которые никого не могли смутить. К концу часа она написала больше, чем требуется для раздела «Лондонская жизнь». Из всего этого многословия имело значение только то, что она написала о Хлое. Может быть, это подхлестнет чью-то память. Возможно, кто-нибудь вспомнит, что видел Хлою не на пароме в Кале, а где-то еще. И не исключено, что кто-то напишет ей. Это побудило ее закончить словами: «Леди Всезнайка рада письмам читателей. Пишите ей в «Эйвон Джорнал»». .

Джо не слишком надеялась на результат. Но ведь она ничего не теряла. После обеда она перечитала свое творение, что-то добавила, что-то вычеркнула и отправила Маку Невину в Стратфорд.

В своих апартаментах в Олбани Уолдо, сидя в кресле, наслаждался сигарой, прежде чем отойти ко сну. Он пытался читать последний роман Вальтера Скотта, но мысли о Джо отвлекали его.

Она была дочерью сэра Вивиана Мура и его жены-актрисы. Он знал все о сэре Вивиане. В свое время этот человек был легендой. Сын баронета, оставив богатство и привилегии, он в молодости сбежал в Лондон и вступил в театральную труппу. Он писал пьесы, блестящие комедии, которые потрясли Лондон. В расцвете славы он и его не менее знаменитая жена, актриса, оставили яркий след в лучших салонах Европы.

Невозможно было подумать, что Джо – их дочь.

Одно совершенно ясно – она не хочет походить на своих родителей. По ее собственным словам, она домоседка. В детстве и юности ей не хватало стабильной жизни, надежного дома, который она могла назвать своим. Спокойный дом, рассудительный мужчина, размеренная жизнь – к этому Джо стремилась и все это нашла с Джоном Чесни.

Теперь ему многое стало понятным – скучная одежда, скрывавшая ее женственность, маска респектабельности, неприязнь к светским мужчинам, таким, как он сам. Она считала его копией своего отца или кем-то в этом роде. С одной стороны, это ему льстило. Сэр Вивиан был яркой личностью. В нем многое вызывало восхищение. С другой – такое сравнение вызывало негодование. В поступках сэра Вивиана было много предосудительного. Он был известен своей распущенностью. Казалось, леди Мур не обращала на это внимания. Вокруг нее всегда была масса поклонников.

Разумеется, это все сплетни, а Уолдо знал, насколько они недостоверны. Но вне всякого сомнению, сэр Вивиан и его жена вели яркую жизнь, чуждую условностей.

Затянувшись сигарой, он следил за тающими в воздухе колечками дыма. Джо выбрала судьбу, которую хотела, с Джоном Чесни и, казалось, была довольна ею. Однако, по ее собственным словам, когда Джон умер, все изменилось.

Это было преуменьшением.

После минутного размышления Уолдо сжал губы. Он не шутил, когда сказал, что его главной задачей стало беречь ее от бед. Джо Чесни обладала внутренней силой, с которой приходилось считаться. Будь она другой, он не стал бы использовать все свои возможности, чтобы найти ее подругу. Эрик все еще страдал бы в школе мистера Хардинга, а он бы не опекал мальчика, которого совершенно не знал. Теперь Уолдо радовался, что все так обернулось.

Да что с ним происходит?

Это все Джо. Она была сильной женщиной, но умела так посмотреть на него, что ему хотелось взять на себя все ее заботы. Он задумался, что произошло бы, если бы он насладился источником страсти, которая скрывается под покровом холодной невозмутимости.

Глава 15

Леди Фредерика Боуман во всем потакала детям и близко к сердцу принимала интересы семьи. Она не вмешивалась в сердечные дела своих взрослых детей (по крайней мере сама она в это свято верила), пока ситуация того не требовала. Сейчас был именно такой случай. Уолдо решил пригласить ее к миссис Чесни завтра, но это ее светлость не устраивало. Во-первых, там могут оказаться и другие гости, поэтому времени на личное общение останется мало. Во-вторых, она хотела составить собственное мнение о женщине, заслужившей прозвище Таинственная леди, когда Уолдо не будет рядом.

Ничего не подозревая, Уолдо уселся завтракать в своих апартаментах в Олбани. А в это время леди Фредерика, взяв с собой двух любимых дочерей, отправилась на прогулку. Не успели они отъехать от ворот Паллисер-Парка, как Сесилия, младшая дочь Боуманов, поинтересовалась у матери, правда ли, что миссис Чесни – авантюристка.

– Кто тебе это сказал? – сурово спросила ее светлость.

– Мириам Вулкот на музыкальном вечере у миссис Таун. А она узнала это от своей сестры Рут.

– Рут Вулкот… – гневно начала леди Фредерика и умолкла. Беспомощно пожав плечами, она сказала: – Это мы и собираемся выяснить.

Мод нетерпеливо вздохнула. Она была на год моложе Уолдо. Оставив в провинции мужа и детей – чем их очень обрадовала, – она помогала матери вывозить в свет младшую сестру. У всех трех дам было большое внешнее сходство, но в остальном они совершенно не походили друг на друга. Мод считала Сеси озорным непослушным подростком, еще не женщиной, но уже и не девочкой. Сеси находила Мод чересчур благоразумной и предпочла бы, чтобы ее в первый сезон сопровождала Лайза, другая ее замужняя сестра, но отец этого не позволил. Лайза легкомысленная и не сможет справиться со столь же ветреной младшей сестрицей. Таково было его мнение. Что касается леди Фредерики, то она была сама доброта, пока ее не выводили из себя. И тогда ни у кого не оставалось ни малейших сомнений в том, что она дочь графа.

Леди Фредерика взглянула на старшую дочь и нахмурилась.

– В чем дело? – требовательно спросила она.

– Неужели ты действительно думаешь, мама, – сказала Мод, – что Уолдо представил бы авантюристку матери и сестрам? Ты волнуешься из-за пустяков, и наш неожиданный визит только рассердит Уолдо.

– Я всего лишь исполняю свой долг, – с чувством собственного достоинства, как мать и графская дочь, ответила леди Фредерика. – Конечно, я не думаю, что Уолдо считает миссис Чесни авантюристкой. Но мужчины всегда слепы, когда того желают.

– Ты же не принимаешь всерьез, что он влюблен в нее? – покачала головой Мод.

– Дело зашло так далеко?

– Честно говоря, что касается Уолдо, – да. Ты же знаешь, какой он шалопай.

– Хорошего же ты мнения о своем брате!

После этого упрека воцарилось молчание. Когда оно затянулось и Сеси показалось, что интересная тема закрыта, она с тайной надеждой заметила:

– Рут еще говорила, что Уолдо оставил всех своих подружек, включая миссис Уолтерс, и все думают, что это ради миссис Чесни.

Ее светлость была так поражена этой информацией, что даже забыла напомнить дочери, что приличные девушки такими вещами не интересуются.

– Оставил миссис Уолтерс, вот как? Что ж, я рада это слышать. Мне эта женщина никогда не нравилась. От нее веет холодом. Не могу представить, что она способна любить.

– Что ты думаешь о Хлое Уэбберли? – спросила Мод. – Тут есть повод для тревоги или это просто недоразумение? Нужно признать, что Хлоя – эксцентричная личность.

– Я не слишком хорошо знаю леди Уэбберли, – задумчиво ответила мать, – так что мне трудно делать выводы. Одно лишь скажу: Уолдо воспринял ее исчезновение очень серьезно. Он сообщил о ее пропаже властям, но они не знают, с чего начать поиски. Вот почему он предложил миссис Чесни помочь в поисках подруги.

На лице Мод мелькнула тревога.

– Мама, – сказала она, – будь осторожна. Если ты поставишь миссис Чесни в неловкое положение, Уолдо ужасно рассердится.

Леди Фредерика мгновенно смутилась:

– Я? Поставлю в неловкое положение миссис Чесни? Я буду сама тактичность.

Мод ничего не ответила, но ей очень хотелось, чтобы рядом был Уолдо. Его присутствие обуздало бы острый язычок матери.

Джо в саду учила Эрика играть в крикет, когда на террасе в сопровождении миссис Давентри показались три элегантные дамы.

– Джо, дорогая, у нас гости, – проворковала тетушка с дрожащей улыбкой.

Джо всполошилась. Светские леди не наносят визиты в неурочные часы, к тому же они не приходят без приглашения в личные покои. Визитеров принимают в гостиной. Джо не сомневалась, что тетушка не позволила бы застать ее в таком виде, если бы посетительницы не были слишком настойчивы. Ее наряд совершенно не годился для приема гостей. Джо оделась так, чтобы подбирать мячи, которые Эрик все время выбивал на газон. Ее щеки раскраснелись от бега, шпильки высыпались из волос, подол простого серого платья был забрызган грязью.

Когда дамы подошли ближе, Джо словно осенило. Она сразу поняла, кто они и зачем пришли, хотя никогда не встречала их прежде. Впереди стояла леди Фредерика – высокая, темноволосая, с царственной осанкой. Ее дочери были копией матери. Старшая, миссис Давиот, явно смущалась, и Джо сразу почувствовала к ней расположение. Младшая своим притворно-застенчивым видом напоминала фарфоровую пастушку, но на ее щеках играли ямочки, выдавая озорной нрав.

Миссис Давентри, бросив на Джо страдальческий взгляд, представила дам. После реверансов дело дошло до Эрика.

– Мой подопечный, – сказала Джо, немного погрешив против правды.