— Думаю, это палка о двух концах. Я тоже кое-чему научилась у тебя. — Она подняла глаза. — Ну наконец-то. Вино. Именно то, что нам сейчас нужно.

Крофт наблюдал, как официант наполняет два бокала. Когда тот отошел, Крофт поднял свой бокал, поднес его к свету, повернул, медленно изучая прозрачную красную жидкость. Его глаза были задумчивы, слишком задумчивы.

Интуиция Мерси подсказала ей, какие мысли кружились сейчас в его голове.

— Ты же знаешь, что тебе не нужно бояться этого, — сказала она.

Крофт встретил ее взгляд.

— Бояться чего?

— Однажды напиться. Ты совсем не похож на твоего отца, Крофт. И на вечеринке у Глэдстоуна ты ведь не много выпил; ты был отравлен. Сомневаюсь, что ты когда-либо за всю свою жизнь по-настоящему напьешься, но если все-таки это случится, то в одном я уверена на сто процентов.

— И в чем же?

Мерси улыбнулась, поднимая свой бокал.

— Теперь-то мы знаем, что ты не хронический алкоголик, каким был твой отец, распутный, да, но не жестокий. Даже когда ты взмыл так высоко в поднебесье, как коршун, ты отлично помнил об опасной стороне своего существа и полностью себя контролировал.

— Итак, Мерси, ты можешь быть огромным утешением. — Его глаза были полны тепла и любви.

— За нас, — сказала Мерси, поднимая свой бокал.

— За нас.

— О, между прочим, — самодовольно начала Мерси, — мне нужно кое-что рассказать тебе о микропленке, которую я нашла в «Долине». Моя находчивость поразит тебя.

Крофт застонал.

— Этого я и боялся.

Когда Мерси проснулась на следующее утро, заря еще только занималась. Не открывая глаз, она провела ногой под одеялом. Кровать подле нее была пуста. Возможно, Крофт спустился, чтобы вывести собак на утреннюю прогулку. Однако когда влажный нос ткнулся в ее ладонь, она поняла, что собаки все еще в комнате.

Мерси медленно села, стараясь не производить чрезмерного шума. Крофт был именно там, где, как она уже догадалась, он и должен был быть в это время. Он неподвижно сидел, скрестив ноги, возле окна, устремив взор на далекие горные вершины. Кроме джинсов, на нем ничего не было.

Мерси мысленно поблагодарила судьбу за то, что у Крофта хватило ума не садиться обнаженным. Этот ковер не чистили лет десять. Все-таки Крофт был не только упрям, но иногда и сообразителен.

Какое-то мгновение она просто смотрела на него, наслаждаясь видом его сильного, тренированного тела.

Совсем не похож на призрака, подумала она с огромным удовольствием.

Мерси тихо встала с кровати и потянулась за халатом. Доберман, который разбудил ее, вернулся к своему товарищу и сел рядом с ним в углу. Мерси пошла в ванную.

Когда спустя несколько минут она снова появилась в комнате, то знала, что он уже заканчивает свой сеанс медитации. Он не шелохнулся, однако она чувствовала, что происходит в его душе. Была все-таки между ними какая-то невидимая ниточка.

— Доброе утро, — тихо сказала она и подошла к Крофту.

Он улыбнулся. Отчужденность исчезла. Вместо нее появилась теплота, проникавшая в каждую клеточку существа Мерси.

— Доброе утро, — сказал он.

Мерси улыбнулась и села напротив него, скрестив ноги.

— Думаю, нам надо поговорить.

Он слегка нахмурился.

— О чем?

— Остается ряд вопросов, касающихся наших отношений, и их необходимо обсудить.

— Зачем? Все и так ясно, Мерси.

Она знала, что он прав. И тем не менее с любопытством уставилась на него:

— Неужели?

— Конечно, какое-то время мы будем привыкать друг к другу, но это не важно. Единственное, что имеет значение, это то, что мы будем вместе.

— Будем? — спросила она.

— Я люблю тебя. Круг моей жизни будет неполным без тебя, Мерси. Она просияла.

— О, Крофт, я тоже люблю тебя. Я не знаю, как это могло случиться так быстро. Но я знаю, что хочу быть с тобой до конца. Я никак не могу объяснить это странное чувство. Чувство, которое было неведомо мне в прошлом. И все же я абсолютно уверена в нем. Я люблю тебя.

— Итак, проект откорректирован и одобрен, Круг замкнут, и все стало чистым и прозрачным, словно акварель. Когда правда оживает, она начинает сиять.

Крофт нагнулся и взял за руку Мерси. Он посмотрел в ее глаза. Утренний свет наполнил собой маленькую комнату. Его глаза искрились чистой и совершенной любовью. И ведь он действительно прав, вдруг поняла Мерси. Когда правда оживает, она наполняет жизнь новым сиянием. Она чувствовала, как его пальцы сжимаются, и знала, что связь между ними нерушима. Она, вероятно, никогда не сможет до конца объяснить это, но они принадлежали друг другу и оба принимали это как должное.

Истина сияла для них. Два ума и две реальности мерцали, затуманивались и наконец в какой-то ослепительный миг закружились в одном вихре.

А когда это мгновение прошло, то оно навсегда запечатлелось в их сердцах.

— Конечно, есть одна или две детали, которые все же необходимо уладить, — сказал Крофт.

Мерси чувствовала себя еще слегка изумленной тем ощущением, которое она только что пережила.

— Детали?

— Я понимаю, что ты не можешь переехать в Орегон. Ты должна быть рядом со своим магазином. А это значит, что я должен буду переехать в Игнатиус-Ков. Это не проблема. Я могу руководить моим делом из любого места. Однако нам придется найти дом побольше и поближе к воде. Боюсь, что у нас будет три собаки. Дома у меня есть еще одна. Сейчас за ней присматривает сосед. Им всем нужно много места, так же как и мне, впрочем.

— Ну что ж, думаю, нам удастся найти что-нибудь побольше моей квартиры. — В этот момент Мерси была готова согласиться на что угодно.

— В нашем новом доме мне понадобится также комната для медитаций, место, которое не используется ни для чего другого, а только для размышлений. Я научу тебя, как нужно правильно медитировать. Мне также придется научить тебя правильно заваривать чай. Сразу заявляю, что больше не хочу видеть чай в пакетиках. И тебе понадобятся уроки рисования.

— Что-нибудь еще? — чересчур ласково спросила Мерси.

— Нам, возможно, придется избавиться от твоего телевизора, — сказал Крофт. — Я не люблю телевидение. Сияющий экран раздражает, не говоря уже о той ерунде, что показывают по этому ящику. Затем твой вкус, что касается интерьера. Я, конечно, понимаю, что ты любишь яркие цвета, однако, полагаю, одной небольшой лекции хватит, чтобы научить тебя находить очарование в более неуловимых, чистых, прозрачных оттенках.

Мерси угрожающе на него посмотрела.

— Это конец списка твоих э… требований?

— Вероятно, потом я вспомню еще что-нибудь. Тогда скажу.

— Отлично. Скажи, а что я получу за все это?

Он благодушно улыбнулся.

— Ты получишь мужчину, который будет помогать тебе контролировать твою отчаянность и безрассудство. Мужчину, который всегда будет знать, что для тебя лучше, который будет неусыпно следить за тем, чтобы ты получала то, что тебе нужно, даже если это не всегда то, что ты хочешь. Ты также получишь преданного сексуального раба, который будет делать все, чтобы только доставить тебе удовольствие. Что еще может желать женщина?

Это было последней каплей. Привычка Крофта подшучивать над ней невероятно бесила Мерси. Она навалилась на Крофта. Он с удовольствием поддался ей и упал на ковер. Его глаза смеялись. Мерси оттолкнула его руки.

— Хватит, сексуальный раб.

— Ты собираешься снова напасть на меня?

— Именно так, черт возьми.

— Отлично. Тогда я предлагаю принять более удобную позу. — Он выскользнул из-под нее, перекатился и прижал к полу своим телом.

— Крофт! — прошипела она, разрываемая между смехом и притворным гневом. — Отпусти меня. Ты же меня раздавишь!

— С тобой все будет в порядке. Эта поза, возможно, более удобна для меня, но я вижу, что на твоей миленькой попке совсем мало одежды. Этот ковер не очень-то мягок, не правда ли? — Он быстро встал и поднял ее.

Комната закружилась в глазах Мерси. Когда эта буря миновала, Мерси обнаружила, что лежит на кровати. А Крофт уже расстегивает джинсы. Когда он сбросил их, она увидела, что он предельно возбужден. Его тяжелая мужская сила дрожала в ожидании. Он вздрогнул, когда лег подле нее и заключил ее в свои объятия. Насмешливость исчезла из его взгляда, на смену ему пришло более напряженное выражение.

— Кажется, ты всегда так сильно мне нужна, — сказал он хриплым голосом.

— Думаю, что в этом нападении я теряю инициативу, — прошептала Мерси.

Она могла ощущать нетерпеливое щекотание о внутреннюю часть своего бедра чего-то жесткого и неподатливого…

— Все в порядке, заверил он ее, опуская лицо к ее груди. Крофт целовал этот многообещающий сосок с нежным обожанием, а потом снова поднял голову. — Я обо всем позабочусь.

— Что-то подсказывало мне, что именно так ты и поступишь, — прошептала она и обняла его. — Крофт, я так сильно тебя люблю.

— Я знаю. — Его глаза приобрели цвет тающего золота. — Всякий раз, когда я смотрю на тебя или прикасаюсь к тебе, я чувствую это. Ты даже не можешь вообразить, насколько это потрясающее чувство — знать, что ты здесь для меня. Это нечто такое, чего я никогда за всю свою жизнь не испытывал.

— Ошибаешься, я могу вообразить, что это такое, ибо я знаю, что ты для меня. Необыкновенное чувство, правда?

— Невероятное. — Он спрятал свое лицо на ее шее с мягким стоном желания. Мерси тихонько вздрогнула, когда он провел ладонью между ее грудей и вокруг пупка. Когда он опустился ниже, она нежно прошептала его имя и поднялась навстречу его руке. Ее рука проскользнула к его бедру, и она погладила его твердый член.

— Дорогая.

— О, Крофт. — Она снова вздрогнула, ибо его прикосновение стало более интимным. Его пальцы с невероятной нежностью прикасались к ней осторожно, открывая все ее секреты, все потаенные места, заставляя их трепетать от желания. Он дотрагивался до нее до тех пор, пока она не стала влажной и горячей. Все ее тело болело от желания.