Сола Рэйн - Тафгай

В этом году мы имеем реальные шансы выйти в плей-офф и побороться за Кубок Стэнли, которым я грежу большую часть своей жизни. С тех самых пор, как неуклюжий, пухлощекий паренек зашнуровал свою первую пару коньков, подаренную отцом на его десятилетие. И каждый раз проливая на льду свою кровь, я думаю не о боли, а о том, как однажды подниму над головой этот проклятый кусок серебра. Поэтому храни Господь того бедолагу, который встанет на пути к моей цели.

– У тебя еще есть время подумать, Эш, – Бобби взял со стула свою куртку и надел ее. – Но, если хочешь знать мое мнение, я бы не связывался с этим психом. От него за милю несет неприятностями.

– Мамочка, а Эш теперь мой папа?

Книга сказок, которую я читала дочери перед сном, выпала у меня из рук. Сердце забилось быстрее. Я медленно наклонилась, чтобы поднять книгу, одновременно собираясь с мыслями.

– А ты бы хотела, чтобы Эш был твоим папой? – осторожно спросила я, вглядываясь в ее сонное личико.

Джо задумчиво пожала плечами.

– Мне он нравится! – наконец объявила Пчелка. – Эш большой, но совсем не страшный и очень добрый. От него всегда вкусно пахнет, а еще ты постоянно улыбаешься, когда он рядом, и становишься красивее.

Мои глаза наполнились слезами.

– Милая, я постоянно улыбаюсь, потому что со мной рядом ты, – нежно произнесла я, стараясь унять бурю эмоций, вызванную ее словами.

– И Эш! – захихикала неугомонная Пчелка, натягивая одеяло на голову.

Я не сдержалась и тоже рассмеялась.

– Ладно, и Эш!

– Вы с ним уже целовались? – из-под одеяла показались ее хитрые неоновые глазки.

Господи Иисусе.

– Эм… ага, – я поправила пальцем очки, заливаясь краской, и раскрыла на коленях толстую книгу сказок. – Так, на чем мы там остановились…

Пока я задумчиво переворачивала красочные страницы, Джо уснула.

Со своими белокурыми волосами, светлыми пушистыми ресницами, которые слегка подрагивали во сне, и приоткрытыми губами, тронутыми легкой улыбкой, она напоминала ангела с рождественских открыток. На большой круглой кровати ее окружало множество мягких игрушек, а под рукой был зажат плюшевый снеговик Олаф[29]. Я наклонилась, осторожно убрала волосы с лица дочери и поцеловала ее в лоб.

– Люблю тебя, – мой шепот был тише ветра за окном.

Перед тем как выйти из комнаты, я задернула шторы и включила ночник в виде Капитана Америки – любимого супергероя Эша.

Когда я спускалась по лестнице на первый этаж, мое сердце пело от счастья.

Джо без ума от Эша!

Боже, это так по-сандерсовски – очаровывать с первого взгляда.

Где бы не появлялся этот парень, его солнечная аура всегда заполняет собой все пространство, а мощная мужская энергетика дарит чувство спокойствия и защищенности даже в самых катастрофических ситуациях. До встречи с ним я была уверена, что такие мужчины существуют только в фантазиях. Поэтому у меня не было ни единого шанса не влюбиться в него.

Если бы жизнь Сандерса зависела от разбитых им сердец, то этот сукин сын был бы просто бессмертен.

Даже его чертово имя звучит, как порочный вздох – Эш-ш-ш…

Вытащив из кармана толстовки телефон, я взглянула на дисплей. До начала домашнего матча Орланов с бостонцами оставалось всего пять минут.

Отлично, чтобы поговорить с Биллом мне хватит и минуты.

Я нашла в списке контактов его номер, и мой палец нерешительно застыл над иконкой вызова. Темная, едва уловимая нотка тревоги зазвучала в душе.

Дьявол…

Когда сегодня агент Эша сказал, что взгляд Уиллиса отдавал безумием, я испугалась не на шутку. Обычно маска добродушной сдержанности давалась ему легко. Особенно при встрече с незнакомыми людьми.

На публике Билл всегда старается выглядеть как обаятельный пижон – накрахмаленная рубашка с хрустящим воротником, кривоватая улыбочка на привлекательном лице, хорошие манеры и грамотная речь. Если бы он жил в девятнадцатом веке и умел правильно подбирать обувь к своей одежде, то вполне мог бы сойти за денди, которые помимо внешнего шарма всегда славились особой надменностью и запредельным цинизмом.

Кто бы мог подумать, что за симпатичным щегольским фасадом скрывается подонок, который прекрасно умеет притворяться. Эгоистичный и холодный, как речной тупорылый осетр. Жаль, что лишь спустя полгода мне удалось приблизится к пониманию того, кем он является на самом деле.

Разумеется, тревожные звоночки звучали и не раз, но я всегда их списывала на обычные человеческие странности или недостатки. Забыл забрать Джо из школы, вовремя не оплатил счета, раскритиковал мою одежду, еду или макияж… Ну с кем не бывает, правда? Изредка случался мелкий шантаж в духе: если мы не трахнемся без презерватива, значит ты мною не дорожишь, после чего я начала пить противозачаточные. Дополните это жутким взглядом, который я получала всякий раз, когда говорила Биллу «нет», и гребаной мамашей-наседкой со своим я-знаю-как-лучше-для-моего-сына дерьмом.

Но в отношениях вся эта хрень проявлялась настолько тонко и незаметно, что почти всегда воспринималось как норма. Особенно после целой череды неудачных попыток наладить свою личную жизнь…

Сделав глубокий вдох, я кликнула по иконке вызова и включила запись. Билл моментально ответил на звонок.

– Мерфи?

Понимая, что он тоже может записывать наш разговор, я тщательно следила за каждым своим словом:

– Как ты мог так поступить со мной, Уиллис? – выдала я заранее продуманный текст. – Сначала ты чуть меня не изнасиловал, а затем принялся вымогать деньги у человека, который меня спас!

– Заткнись, – процедил он.

– Уезжай домой, Билл, – спокойно произнесла я. – Иначе, клянусь богом, Эш наймет мне лучших адвокатов, и ты загремишь в тюрьму.

– Я уеду только после того, как твой ублюдок мне заплатит.

– Попытка изнасилования – реальный срок, Уиллис.

– Заткнись, Бреннан.

– В тюремной столовой не подают банановый смузи.

– Я ведь приказал тебе заткнуться, тупая ты сука! – наконец заорал Билл. – Думаешь, бывший муженек всегда будет рядом, чтобы спасти тебя?

Я стиснула зубы, стараясь унять внезапно охватившую меня дрожь. Ледяной страх медленно поднялся по позвоночнику и обвил шею, затрудняя дыхание.

– Страшно? – прошептал он, а затем громко расхохотался.

– Уезжай домой, Билл.

– Один миллион долларов, сучка.

– Ты не получишь ни цента, – отрезала я, вкладывая в эти слова последние крупицы своей храбрости. – А если продолжишь шантажировать Эша, я обращусь в полицию и СМИ, чтобы весь мир узнал, какой ты гребаный насильник! Как думаешь, твоему любимому боссу понравится эта новость?

– У тебя на меня ничего нет, – прорычал Билл.

– Ты пытался изнасиловать меня при свидетеле. Если его и моих показаний будет недостаточно, чтобы надолго тебя упечь, то записью этого разговора полицейские точно заинтересуются.

– Ах ты мразь!

– Возвращайся в Питтсбург, Билл, – мой голос звучал на удивление ровно. – Оставь нас в покое и живи счастливо.

Я сбросила вызов, и через мгновение на экране высветилось сообщение:

«Зря ты так со мной».

Швырнув мобильник на стол, я схватила пульт от телевизора и включила хоккейный матч. Мне нужно было срочно отвлечься от тревожных мыслей.

Но и здесь меня поджидало дерьмо.

Орланы проигрывали.

Я проснулась от того, что почувствовала, как кто-то забрался в мою кровать. Когда нос уловил аромат морской свежести и кокосового геля для душа, сердце исполнило маленький танец. Каждая клеточка моего тела завибрировала от счастья.

Бог мой…

Эш двигался осторожно, чтобы меня не разбудить, а я не двигалась вообще, чтобы не спугнуть его. Все мои внутренние силы ушли на то, чтобы удержать себя от желания развернуться к нему лицом. Даже сквозь одежду меня обжег жар его мощного тела. Эш обнял меня за талию, крепко прижал к себе и заснул так же спокойно и умиротворенно, как и я.

Я проснулась в постели Эша одна.

Если бы в воздухе до сих пор не витал соблазнительный запах его тела, то я бы подумала, что ночь, проведенная в крепких медвежьих объятиях, мне попросту приснилась.

За большим панорамным окном золотые лучи солнца с трудом пробивались сквозь густую завесу снега. На улице бушевала метель. Я села в кровати и взглянула на очаровательный электронный будильник мятного цвета с кроличьими ушами, который мог купить только Эш.

Десять часов утра?

Боже правый.

Я не спала до такого времени с тех пор, как перестала быть подростком.

Странно, что Пчелка меня не разбудила…

Эта мысль моментально пробудила во мне чувство тревоги. Спрыгнув с постели, я скользнула в свои старые лимонные лоферы, и побежала в спальню к Джо.

Дверь, ведущая в ее комнату, была приоткрыта. Я бесшумно подошла и заглянула внутрь. Сердце застучало в бешеном ритме. Джо в спальне не было.

– Милая? – взволнованно позвала я.

В этот момент снизу донесся заливистый детский смех, а вслед за ним послышался низкий голос Эша. Из груди вырвался вздох облегчения. Господи, разговор с долбанным Биллом, похоже, серьезно подорвал мою нервную систему. Его угрозы не выходили у меня из головы.

Быстро приняв душ, я надела розовое спортивное платье, немного подсушила волосы феном и спустилась на первый этаж.

Когда я вошла на кухню, Эш стоял ко мне спиной, а Пчелка сидела возле него на столешнице и радостно уплетала клубничный «Твинки». На ней была банановая пижама с надписью «Акуна матата» и любимые фламинго-тапки. По телевизору показывали старый мультик о снеговике Фрости[30], который Джо обожала, а в воздухе кружил дразнящий аромат яичницы, чеснока и базилика.