Ашраф пожал плечами.

– Вера Алексеевна, это, выходит, я и есть. Больше нет никого, значит, я начальник.

– Вы что тут один? – удивилась Вера.

– Почему один? С Акбаром, – Ашраф показал глазами куда-то Вере за спину в сторону выхода.

Вера обернулась. Прямо у нее за спиной, перекрывая все пути к отступлению, сидела огромная собака и, молча, разглядывала Веру холодными волчьими глазами. Вере стало не по себе. Ашраф что-то сказал собаке по-узбекски, и собака вдруг тоже улыбнулась, сразу перестав быть такой уж страшной. Аж язык из пасти у нее вывалился. Собака встала, завиляла хвостом и подошла к Вере. Молча ткнулась ей в руку широким лбом и вежливо отошла. Вера на всякий случай не шевелилась, она стояла, ни жива, ни мертва.

– Я сказал Акбару, что вы хозяйка, чтоб познакомился. Он теперь вас ни за что не тронет и ни с кем не перепутает.

Вере показалось, что при этих словах Ашрафа собака кивнула головой.

– Мне тоже приятно познакомиться, – сказала Вера собаке, хотя ничего особо приятного пока не ощущала.

– Пойдемте ко мне в вагон, чай пить будем. Я вам все расскажу, что спросите. Здесь холодно. Дизель заканчивается, я и притушил расход. На два дня всего осталось. Однако, хозяйка, покупать дизель надо.

– Купим.

– И зарплату нам с Акбаром за этот месяц не платили.

– Какая у вас зарплата?

– У меня пятнадцать тысяч, у Акбара пять.

– Завтра выдам.

– Вот и хозяин тоже завтра, все завтра. Знаем мы завтра это, – проворчал Ашраф.

Вера полезла в сумочку и достала кошелек.

– Вот десять тысяч у меня с собой есть, остальное завтра. Съезжу в банк.

Ашраф опять повеселел. Взял деньги, помахал ими перед носом у собаки и опять сказал что-то по-узбекски. Собака закивала головой и сказала «Брф».

– Завтра мясо будет, – пояснил Ашраф. – В магазин поеду.

Вера достала мобильник и договорилась о доставке дизельного топлива. Ее «дачка» в свое время жрала это топливо в огромных количествах, и телефон поставщиков всегда был у Веры в мобильнике.

– Ну вот, завтра дизель привезут, можно будет дать тепло, – сказала она, убирая мобильник.

– Зачем? Не надо деньги тратить зря. Нет же никого. Я установил на минимум, чтобы трубы не заморозить.

– И правильно сделали. Только я тут теперь жить собираюсь.

– Жить? – Ашраф почесал затылок – А почему здесь?

– Так мне негде больше. Я все продала, чтобы пансионат купить.

– Это бывает. Только почему здесь, а не в коттедже?

– В каком коттедже? – удивилась Вера. Про коттедж бывший хозяин как-то ничего не говорил.

– Пойдем в вагон, все покажу, – Ашраф направился к дверям и поманил Веру за собой. Собака пошла следом, как приклеенная. Они вышли из здания и завернули за угол. Вериным глазам предстала замечательная картина – заснеженная гладь озера, сосны, синий вагончик на колесах с надписью «люди» и в сторонке ближе к озеру два финских домика. Один побольше, другой поменьше.

– Коттеджи! – Ашраф указал на домики. – Хозяин этим летом построил. Одни, сказал, в пансионате жить будут, в номерах, а это для других, которые совсем одни хотят. Ин-…ин-…, тьфу шайтан, инкогнито. Хотел даже там свой отдельный пляж делать. Не успел. Там в коттеджах печки есть, то есть камины. Дрова у меня. Ты иди пока в вагон, там тепло, а я в коттедже пока печку натоплю, да дорогу расчищу. Выбирай, какой тебе больше нравится?

Вера пожала плечами. Ей уже было нестерпимо холодно. Еще немного и зубы застучат. Понятно, что шубейка легкая из голубой норки, да сапоги на тонкой подошве не располагали к прогулкам по лесу. Даже в марте месяце.

– Ладно, самый лучший тебе коттедж натоплю. Я знаю. Там телевизор во! – Ашраф раскинул руки в стороны. Вера слабо улыбнулась, подозревая, что губы у нее уже синие. – Залазь. – Ашраф распахнул перед ней дверцу в вагончик.

Из вагончика дохнуло теплом. Вера залезла в вагончик, сняла перчатки, протянула руки к печке и огляделась. В вагончике было чисто. На полу постелены коврики с орнаментом, кровать застелена красивым покрывалом.

– Садись вот, – Ашраф придвинул Вере табуретку и включил электрический чайник. – Тут вот чашки и пряники. Тут заварка. Свежая. Пей, не стесняйся. Согреешься, шубу сними. Я скоро приду.

Вера села на табуретку и прислонилась к стенке вагончика.

«Загадочный какой персонаж», – подумала она. – «Уже меня «на ты» зовет, да так естественно это у него получилось. Интересно, сколько же ему лет? И собака у него, какая разумная. Практически разговаривает».

Чайник вскипел. Вера сняла шубу, повесила ее на вешалку при входе и налила себе чаю. Чай оказался вкусным и очень душистым. Вера взяла пряник и принялась рассматривать фотографии на стене. На фотографиях были изображены молодые ребята в армейской форме и собаки с умными глазами.

Когда Ашраф вернулся, Веру от тепла и чая слегка разморило, и она тихонько спала на своей табуреточке.

– Ну, ты и храпишь, хозяйка! – Ашраф ввалился в вагончик, прижимая к себе вязанку дров. – На другом берегу, небось, слышно.

– Неправда, – смутилась Вера. – Всего-то один раз только и всхрапнула.

Вера помнила этот момент, она даже проснулась и привалилась к стенке другим боком.

– Один раз, точно. Зато как! Акбар аж присел.

– Да ладно вам на женщину наговаривать, расскажите лучше, какие у нас тут проблемы, кроме вашей зарплаты.

– Зарплата проблема, да, – согласился Ашраф и начал загибать пальцы. Вера заметила, что двух пальцев у него на левой руке не хватает.

– Дизель, ну, это уже не проблема, так?

– Так!

– Дрова вот заканчиваются, а сейчас сухие нигде не найдешь. С весны сушить надо. Вот еще проблема. Ну и свет. Это, пожалуй, главное.

– А чего свет?

– Так приходила уже.

– Кто?

– Инспекторша. У нас давно не плачено. Я ей говорю, так нет же никого. А она говорит, ты, что ли, один на миллион нажег?

– Как миллион! – ахнула Вера.

– Обещалась завтра отключить, если не заплатим. А тогда нас никакой дизель не спасет. Без электричества котел все одно станет.

– А генератора нет?

– Это какой генератор нужен на всю эту махину?

– Ну да! Слушай, Ашраф, а как так получилось, что миллион? Тут же, действительно, только ты?

– А вот и нет, – Ашраф замотал головой. – Тут у нас еще соседи подключены. Счетчики прямо у трансформаторной стоят.

– Какие соседи?

– Точно не знаю. Слева депутат какой-то, а справа олигарх Тропилин. Они на троих с хозяином бывшим подстанцию ставили. Под пансионат он мощности выкупил. Соответственно, с большим запасом. Лишнее на соседей. Мы по общему счетчику платим, а они по своим счетчикам нам деньги отдают. Только давно не платили.

Вера достала мобильник и набрала номер бывшего хозяина.

– Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети, – сообщил Вере приятный женский голос. Наверное, абонент уже радостно летел куда-нибудь в теплые страны.

– А квитанцию инспекторша выписала?

– Выписала. Тут, сейчас, где-то я положил, – Ашраф достал из кармана очки, нацепил их на нос и начал перебирать какие-то книги и бумаги, периодически поминая все того же шайтана. – Вот! – он протянул Вере квитанцию.

В очках Ашраф был похож, как минимум, на доктора наук, и Вера подумала, что он не так прост, как кажется.

– Значит так, Ашраф, – Вера взяла квитанцию и сунула себе в сумку. – Сейчас я попытаюсь по интернету оплатить дизельное топливо и электричество, завтра с самого утра поеду к ближайшему банкомату, сниму денег тебе на зарплату, продуктов кое-каких закуплю и попытаюсь соседей наших потеребить. А ты тут принимай дизель, только отследи внимательно по счетчику, сколько в накладной написано и сколько слили. Без этого подпись свою нигде не ставь. И еще. Машина придет с моими вещами. Ты уж, будь другом, разгрузи ее в мой коттедж. И если прораб строительный приедет, он обещался, то пусть меня дожидается. С территории не выпускай. Чаю с пряниками дай ему, да здание покажи, – Вера вдруг заметила, что сама говорит с Ашрафом «на ты» и очень удивилась.

– Сделаю, не беспокойся, хозяйка! Ты только Акбару мяса купи. Он чай с пряниками не очень жалует. Мясо ему подавай. Тоже шайтан.

– Не беспокойся. Пойдем, шлагбаум мне открой, я машину к дому подгоню, наверное, там тепло уже.

– Ну, это, как сказать, – Ашраф закряхтел, надел свою фуфайку, и исчез за дверью.

Вера надела шубу и последовала за ним.

– А скажи, Ашраф, ты тут и за охранника, и за дворника. А что еще ты умеешь делать, – спросила она, догоняя Ашрафа.

– Да все умею. Все, что надо, делаю.

– А что у тебя с рукой?

– Это? – Ашраф помахал рукой с недостающими пальцами.

Вера кивнула.

– Это я плотничал. Ну, какой из узбека плотник? Каменщик из узбека еще, куда ни шло. Но плотник…. – Ашраф горестно замотал головой.

– А говоришь, все умеешь, – рассмеялась Вера.

– Умею, конечно! Только пока научился, два пальца потерял!

– Я слышала, что все узбеки мусульмане. Ты мусульманин?

– Не знаю. Я в советской школе учился, потом в армии служил. Потом почти всю жизнь в России жил. Какой из меня мусульманин? Я и молитвы-то толком ни одной не знаю.

– Я тоже ни одной молитвы не знаю, – сообщила Вера. – Выходит, мы с тобой безбожники.

– Нет! Бог есть. Непременно. Иначе нельзя. Он порядок поддерживает. Взаимодействие вещей. Только, думаю, он без национальности. Вселенский такой бог. Может, у него даже щупальца, как у осьминога.

– Не. Я слышала, он нас по образу и подобию своему создал. А мы на осьминогов не похожи.

– Думаю, что имеется в виду образ и подобие мыслительного процесса, а не курносый нос или раскосые глаза.

– Какой ты, Ашраф, умный. Тебе сколько лет?

– Да уж побольше, чем некоторым. Я вот на пенсии уже. Хотя ты, хозяйка, молодой-то только прикидываешься. Это ты с виду девица прекрасная, а глаза у тебя сорокалетние. Потрепала жизнь-то?