– И обзывался, – подхватил мужик. – Ты там пыль с ушей им стряхни, давай. Объясни, что к уважаемой девушке Тихоновой нужно относиться, как ко мне и Ромашину. Ну, спасибо тебе. Бывай. – Мужик нажал отбой. – Вот и все. Как говорится, коне фильмац!

– Это называется телефонное право, – констатировал Ашраф.

– Хоть такое есть.

– Спасибо. – Вера была искренне благодарна мужчине, который был трезв, чисто выбрит и уже не казался помятым.

– А я ведь тоже не представился, – спохватился он.

– И жетон не показал, – добавил Ашраф.

– Иван. – Мужчина протянул руку Ашрафу и тут только сообразил, что у того руки заняты его пакетами. – Извините. – Левой рукой он перехватил пакеты из правой руки Ашрафа.

– Ашраф, – в свою очередь представился Ашраф.

Мужчины пожали друг другу руки.

– А это хозяйка Вера Алексеевна, – представил Веру Ашраф.

– Можно просто Вера. – Вера протянула мужику руку и почему-то покраснела. – Так вы, выходит, и есть олигарх Тропилин?

– Да, какой я олигарх! Так, по мелочи. – Мужчина тоже слегка покраснел. – Я к вам извиняться пришел. Так получилось, что я тут пару дней немного злился, не в себе был.

– Ага, и пьяный в стельку, – согласилась Вера.

– А кто не пьет? Я вот тут для примирения кой-чего привез. – Он достал из пакета бутылку красного вина, и Вера сразу определила, что вино дорогое.

– Неужто, крю?

– А как же! Тут вот еще к вину купил в универсаме нашем дыню и малину. Клубника там тоже была, но я не взял, она уж больно противная, как пластмасса, хотя выглядит ничего. А еще торт купил «Наполеон». Там в ресторане сами пекут. У них кондитер отличный.

– Предлагаю всем пройти в пансионат на кухню, там наверняка все необходимое для поедания и выпивания найдется, – предложила Вера. Не вести же незнакомого мужика к себе в коттедж.

– На кухню, так на кухню, – согласился мужчина по имени Иван Тропилин.

На кухне пансионата вся компания расположилась за большим столом. Посуда, действительно, нашлась в изобилии.

– Ну, рассказывайте, красивая девушка Вера Тихонова. – Тропилин налил всем вина. – Что вы здесь собираетесь учинить? У бывшего владельца дело с пансионатом чего-то не пошло.

– Клинику хочу устроить. Для женщин. Реабилитационную.

– После чего реабилитироваться?

– Известно после чего, после неудачной личной жизни. Плюс разные программы будут очистительные, омолаживающие и похудительные.

– Клизмы, значит.

– Нет. Клизмы уже не актуально. Это все искусственные методы, подвергающие организм серьезному стрессу. Сейчас в моде естественная очистка. Некоторые дамочки даже за этим в Индию и на Бали повадились. Одеваются там в рубище, ходят босиком и питаются ростками всякой дребедени. А я вот думаю, на фига так далеко ездить? У меня методики куплены итальянские. При этом питание – пальчики оближешь, а организм, как новенький. Кроме того хочу разные косметологические процедуры наладить. У меня подруга глаза лазером омолаживала. Три дня, как китаец ходила. Одним словом – страшная красавица. Муж, как видел, вздрагивал. Ну, и зачем мужу это все видеть?

– Да, уж! Ни к чему, – согласился Тропилин.

– Вот! В городе ей процедуру сделали, и позвольте вам выйти вон. Другое дело здесь. Три дня побыла со своей китайской рожей на свежем воздухе да здоровом питании, пришла в себя, и езжай домой к мужу настоящей красавицей, – о клинике Вера могла говорить бесконечно. – Или вот пластика. В смысле омолаживающие пластические операции. Пластика у меня в перспективе. Вы знаете, что большинство женщин после пластики уходят от мужей? Статистика такая.

– Нет. Не знаю. Моя от меня и без пластики ушла. С деньгами, правда. Деньги взяла. – Тропилин крякнул и почесал затылок.

– Еще бы не ушла! Вы же пьете, как извозчик. – Вера тяжело вздохнула.

– Э-э-э-э! Тут вы не правы. – Тропилин погрозил Вере пальцем. – Все с точностью до наоборот. Она сначала ушла, а потом уже я пить начал. Можно сказать, от серьезного оскорбления моих чувств.

– Неважно. – Вера махнула рукой.

– Как это неважно? Очень даже важно! Она с тренером по теннису закрутила. Представляете? – Тропилин подпрыгнул с табуретки и нервно забегал по кухне.

– Не представляю. – Так получилось, что в Вериной жизни как-то напрочь отсутствовали тренеры по теннису и инструкторы по фитнесу.

– Вот то-то и оно. Тренер этот сначала с ней тренировался по полной программе, а потом, как ни в чем не бывало, со мной в теннис играл. Говно какое. Извиняюсь. – Тропилин закончил свой забег и уселся обратно на табуретку.

– Да вы, похоже, из-за тренера больше расстроились, чем из-за жены. – Вере почему-то стало обидно от того, что он так переживает из-за измены жены, и она решила его немного подколоть.

– Конечно. Тренера хорошего найти сейчас очень непросто. – Тропилин хихикнул. – Это я шучу. Меня ситуация наповал сразила. Сразу представил, как я с рогами своими ветвистыми за мячиком скачу. Козликом.

Вера тут же представила олигарха Ивана Тропилина в белых спортивных шортиках, с ракеткой и рогами, не удержалась и тоже захихикала.

– Вот именно. И я о том же. – Тропилин горестно вздохнул и подпер щеку рукой.

– А моя померла. – Ашраф залпом выпил бокал вина. – Чай-то пить будем? Чего мы все вино, да вино. Оно хоть и крю, а не забирает. Только плакать с него хочется, да себя жалеть.

Вера и Тропилин ошарашено посмотрели на Ашрафа.

– Как померла?

– Так. Взяла и померла. Я вот думаю, лучше б с теннисистом каким закрутила. Или не лучше? – Ашраф тоже подпер щеку рукой, и Вера подумала, что с вином действительно пора завязывать. Эдак дело может водкой закончится. У каждого, как оказалось, есть о чем под водочку пострадать.

– А я вот думаю, лучше б моя зараза померла, чем с теннисистом! – Тропилин стукнул кулаком по столу.

– А мой муж с бабой в Париж улетел, мне сказал, что в Китай в командировку, – ни с того ни с сего ляпнула Вера. Сама себе удивилась. Ведь минуту назад хотела уже это мероприятие прикрыть. И уж тем более совершенно не собиралась делиться в сущности с незнакомыми людьми проблемами своей личной жизни. Наверное, это вино так подействовало. Прав Ашраф. Уж больно захотелось себя пожалеть.

– Не может быть! – хором сказали Ашраф и Тропилин, уставившись на Веру.

Вера наслаждалась произведенным эффектом. Про то, как она выглядела, когда Сельдерей в Париж наладился, она решила не говорить. И про пластику, после которой решила от мужа уйти, тоже утаила.

– Да! Это дело требует не чая, а чего покрепче, – сказал Ашраф. Как будто Верины мысли прочитал.

– Я мигом. – Тропилин вскочил со стула.

– Садись, у нас все есть. Один момент. – Ашраф нырнул куда-то под кухонный стол и достал оттуда бутылку водки.

– Волшебник, – с восторгом отметил Тропилин.

– Я раб лампы. – Довольный Ашраф водрузил бутылку посередине стола.

– И почему я это все терплю? – удивилась Вера, вставая. – Ашраф, а где у нас стопки.

– Там, в буфете наверху. – Ашраф махнул рукой в сторону кухонного пенала. – А внизу консервы разные. Закуска. Не «Наполеоном» же водку закусывать будем.

Вера нашла стопки и поставила их на стол. В нижнем отделении пенала ее глазам предстала удивительная картина. Полки просто ломились под консервами.

– Я купила Колондайк, – прошептала Вера самой себе. Она достала банку с солеными огурцами и банку с анчоусами. – Вот только хлеба нету, – сказала она Ашрафу.

– Там слева смотри, сухари финские с чесноком. Очень вкусные.

Тут Вера заметила слева на полке пачки с разнообразными сухарями.

– Откуда все это? – спросила Вера.

– Так бывший хозяин приезжал с друзьями Новый год встречать. Много разной еды осталось, я и прибрал.

– Да вы Ашраф, добрый ангел, – восхищенно заметил Тропилин.

– Я ж говорю. Раб лампы. – Ашраф открыл бутылку.

Вера выложила закуску на тарелки, достала из кухонного стола вилки. Она уже немного освоилась на этой кухне.

– Ты лучше скажи, Вера Алексеевна, как клинику-то свою назовешь? – спросил Ашраф, разливая водку.

– Не знаю. Подруги мои предлагают «Вера», а мне не очень нравится.

– Да, как-то уж больно пафосно, – согласился Тропилин. – Ну, и нескромно.

– Я вот думала, может «Вечная молодость»?

– Хорошее название.

– «Новая жизнь»! – Ашраф стукнул ладонью по столу. – Реабилитация к новой жизни. За это и выпьем.

– Точно, – обрадовалась Вера. Название было очень подходящим. – Ашраф, какой же ты все-таки умный!

– Как главврач, – согласился Ашраф. – Или как маламут.

Чокнулись. Выпили.

– Постой, маламут! – Тропилин вдруг наморщил лоб. – Что-то мне это название напоминает. Где-то я его слышал.

– Да, мало ли, – Ашраф махнул рукой.

– Вспомнил! – Тропилин как-то очень зловеще ухмыльнулся. – Клиника для реабилитации наркоманов. Недавно по радио слышал. Так и называется «Новая жизнь». Там еще какие-то незадачи у них. Шахер-махер и все такое прочее. Маски-шоу с выемкой документов.

– Какой кошмар! – Вера представила этот шахер-махер и сопутствующих ему сотрудников полиции в шапках на затылках, аж руки к груди прижала.

– Да, – согласился Ашраф. – Тогда такое название для нашей клиники категорически не годится. Надо синоним подобрать.

За столом воцарилось молчание, лица всех присутствующих выражали напряженную умственную работу.

– Придумал, – радостно доложил Тропилин. – «Перезагрузка»!

– Сказал тоже, – Ашраф махнул рукой, – как Барак Обама, не в бровь, а в глаз. Нет, название должно быть женское. Для женщин притягательное.

– Выходит, что все-таки остается «Вечная молодость»? – Вера в принципе была уже согласна на любое название. Лишь бы без шахера-махера. А кроме того, уж очень хорошо ей было на большой, но уютной кухне в компании этой группы товарищей.

– Решено. – Ашраф рубанул рукой, как Чапаев. – Что может быть притягательнее для женщины, чем вечная молодость?