Дмитрий Рыков - Та, что гасит свет (сборник)

— А потом — отсосик. Два отсосика… Три отсосика…

Борис Антонович чмокнул ее в ответ, она вышла, дверь хлопнула.

«Я ее теряю, — подумал он. — Наташа молода, ей нужны развлечения, общение с ровесниками — людьми, которых она понимает и которые понимают ее. В этих стенах со стареющим умником ей скучно. Свадьба и поездка в Турцию были развлечением. Германия — о, еще каким! Про хозяина автостоянки на джипе рассказывала с придыханием, такие вот у нынешних баб кумиры. А я — никудышный, коротконогий, недавно прооперированный козел, который даже трахнуть — а для нее это как вода для рыбы — не может. Отпустить бы на четыре стороны, пока не поздно… Но ведь люблю ее, суку, люблю… Дуру, глупую, необразованную, обожаю, сам не знаю за что. Мне и с ней не здорово, правда, если не в постели, а без нее — просто вилы!» К месту вспомнил Хемингуэя: «Каждый раз они мирились. Их союз покоился на прочном основании. Красота Марго была залогом того, что Макомбер никогда с ней не разведется; а богатство Макомбера было залогом того, что Марго никогда его не бросит».

Пока супруга отсутствовала, Борис Антонович включил стационарный компьютер, посчитал свои денежные остатки, посмотрел возможный приход в течение этого месяца и трех следующих — да, негусто. «Богатство Макомбера» сильно исхудало. Он вынул свое резюме, кое-что убрал, кое-что добавил, начал составлять список адресов, по которым за несколько дней надо его отправить. За этим занятием и застала мужа вернувшаяся с тремя тяжелыми пакетами Наташа. На кухне она стала весело напевать, Борис Антонович понял — не вытерпела, уже «накатила».

Что же, обед после больничных кашек показался потрясающим. Жена несла какую-то совершеннейшую ерунду, он послушно, как китайский болванчик, кивал, лишь бы не дать повод к новой ссоре.

После трапезы, как и планировалось заранее, состоялся «отсос». Ему было неловко, что он не доставляет супруге полного удовлетворения, с большим старанием он вступил в оральный — со своей и генитальный — с ее — контакт. Наталья пыталась ему помочь, возбудилась до крайности, но кончить, как ни настраивалась на оргазм, так и не смогла.

— Хватит, — устало сказала она. — Все не то, все не то…

— Может, тебе и правда купить фаллоимитатор? — спросил вспотевший Борис Антонович.

— Глупый! — Наташа повернулась к нему и подперла подбородок рукой. — Думаешь, я не пробовала с игрушками? С вибратором? С девкой? Мне нужен хер. Толстый, крепкий хер и живой старательный мужик, который гонял бы этот хер во мне и тащился бы от того, что я тащусь! А все эти бирюльки — для пенсионеров лет шестидесяти, когда все естественное уже надоело.

— Ты нимфоманка!

— Да ты нормальных баб просто не видел. Если не задавлены бытом, детьми, работой, бедностью — девять из десяти, я тебя уверяю, слабы на передок. Да ладно, ты не ссы. Потерплю два месяца, так уж и быть.

— Ты опять пьяна.

— Точно, — кивнула Наталья и потерла нос. — Пора завязывать. Нужно выспаться. У нас с деньгами совсем кирдык?

— Не совсем, но все к этому идет.

— Составь мне приличное резюме, придумай несуществующие таланты, я попробую, может, и возьмут куда?

— Если на зарплату кассира, так не стоит и пытаться — все это так, слезы.

— Нет, лучше каким-нибудь офис-менеджером… Слушай! Есть у меня несколько старых знакомых, встречусь с ними, глядишь, что-нибудь и получится. А то вдвоем нос к носу дома сидеть — да мы скоро возненавидим друг друга!

— Тут я согласен.

— И тебе для твоих переводов с португальского нужны тишина и уединение, правильно?

— Все так.

— Ну и давай спатеньки, а завтра начнем новую жизнь. — И, уже засыпая, сквозь сон шепотом она добавила: — Я раньше любила, когда ты во сне ворочался и клал на меня руку. Даже когда по лицу попадал, я никогда не отодвигалась. А больше всего нравилось, когда сжимал грудь, да так и оставался. Я и пошевелиться боялась, чтоб рука не упала, — так мне это было по душе… А теперь ты будешь спать только на спине… На спине…

Жена заснула, переплетя его пальцы со своими. Ладошка была жаркой. Борис Антонович смотрел в потолок и тихо плакал…

Утром Наталья вскочила ни свет ни заря. Долго собиралась, роясь в шкафу. Наконец вышла показаться мужу, уже успевшему исчеркать четыре страницы Wander Piroli. На ней был купленный в Германии брючный костюм, на шее оранжевый шарфик, на лице минимум макияжа, аккуратная прическа, туфельки на высоких каблуках — настоящая бизнес-вумен, что там какой-то офис-менеджер!

— Блеск! — показал большой палец Борис Антонович. — Супермодель!

Она игриво улыбнулась, кокетливо показала ему язычок, подхватила сумочку и выпорхнула в прихожую.

— Когда будешь? — успел он прокричать вдогонку.

— Я пошла искать работу. Когда вернусь — не знаю. — И хлопнула дверью.

Работать сидя ему было нельзя, но как иначе отправлять электронные письма? А отправлять их надо.

Вдруг раздался звонок в дверь. Он никого не ждал, но доковылял до замка. На пороге стоял Саша.

У Бориса Антоновича на глазах невольно выступили слезы.

— Шурик, ты! Заходи, брат! — Он крепко обнял вошедшего. — Идем в спальню, мне надо лежать.

Борис Антонович лег на спину, подложил под голову подушку, гостю предложил стул.

— Вот, — сказал Саша и достал из пакета бутылку «Джонни Уокера».

— Нет, брат, в самом деле, ты это зря. Я же болен, мне ничего такого нельзя.

— Да это просто так, отметить твою свадьбу. Я ведь тебя вовремя-то не поздравил…

— Кто старое помянет, тому глаз…

— Согласен! Ну рассказывай обо всем, и, главное, про болезнь свою.

Борис Антонович красочно описал свою поездку в Германию, упомянул о предстоящих операциях, а в конце не выдержал — добавил о своих проблемах с Наташей. Последнее Александр пропустил мимо ушей, а по поводу лечения сказал:

— Семь тысяч евро на вторую операцию я тебе дам. Вернешь, когда сможешь. Молчи, не перебивай. И Интернет в спальню проведу, и подставку под ноутбук сделаю. Выздоравливай, а мне пора. Прости, я ведь заглянул на минуточку дельце дно уладить.

— Какое-такое дельце?

— Да подумал, еще помрет сволочь, а мы не помирились! Так обиду на тот свет и унесет.

— Ну ты, брат, и рожа…

— Да шучу, шучу… Вижу, тебе еще не скоро в ящик…

— Обнадежил.

— До встречи.

Они обменялись рукопожатиями, и Шурик был таков.

Вечером скрипнула дверь, в квартиру ввалилась Наташа, на ходу сбрасывая туфли.

— О, ноги мои, ноги! Весь день на каблуках!

Борису Антоновичу не хотелось вставать — сегодня он чувствовал боли, а как раз сейчас очень удобно улегся.

Она заглянула в спальню и села рядом с кроватью на стул.

— Милый! Я опять под мухой! Но ты не ругайся! Это для дела! У меня одноклассница в турфирме работает. В крутой такой фирме! У нее и ставка, и проценты с продаж… Она решила показать меня своей начальнице. Я приехала к ним в офис, знаешь, там все мужики свернули шеи. Директриса пригласила в кабинет, я сказала, что только что вернулась из Берлина, где была с мужем, который знает четыре языка.

— Шесть, — вставил упомянутый супруг.

— Шесть? — Наталья удивленно посмотрела на него. — Я и не знала… Короче, я сказала, что муж у меня переводил нобелевских лауреатов…

— Только эти переводы не печатали…

— Да ты слушай! Какая разница!

— Для меня это тогда была огромная трагедия, конец жизни, — сказал Борис Антонович, — а тебе «какая разница»…

— Я сказала, что ты единственный спец в Ебурге по португальскому и вообще один из лучших в стране, а английский, итальянский и испанский знаешь, как русский. Упомянула, как ты официанту в Берлине про его Аргентину рассказал… Ух, у нее глаза загорелись! Португалия, говорит, не настолько у нас разработанное направление, как другие. Можно развить и хорошо заработать, и предложила поужинать вместе. Я, чтобы времени не терять, заехала еще в пару мест, но там — голяк, кризис…

— А разве туристический бизнес не испытывает влияние кризиса? Кто сейчас путешествует?

— Да я тебе отвечаю, у них все нормально! Вечером встретились, выпили по коктейльчику. Директриса говорит: «Давайте так. Ваш муж, естественно не бесплатно, раз он такой глубокий ум, составляет презентации туристических маршрутов в Португалию, а вы, Наталья, предлагаете эти презентации клиентам. Отдам вам это направление, а так как вы женщина очень красивая, все клиенты-мужики — ваши!» Вот тебе и кризис! Португалия-то дешевле Италии и Франции, а сервис, климат — те же! И еще, говорит: «Придет мужик-клиент путевку в Анталию покупать, а вас увидит и сразу закажет тур в Португалию!» Ха-ха-ха!

— Так сколько коктейлей было? После того, первого?

— А! — махнула рукой Наталья. — Штучки три-четыре. Милый, ну я же для дела, понимаешь? Ты не обижаешься, нет?

— Конечно нет! Ты — молодчина! — сказал Борис Антонович вслух, а про себя подумал: «Вот она, современная Россия, — переводчик сложнейших старинных текстов Афонсу Жиралдеша и Гарси Фернандеша де Жерены будет клепать презентации туристических маршрутов в Алгарве: «Господа, могу вам предложить полупансион «полторы звезды», до пляжа всего десять километров пешком! Зато чистенько! И ведь дешево, дешево!» Надо сначала предоплату получить, качество услуг откроется бедным клиентам потом, а фирме по барабану — уже все распилено… Но это хлеб, хлеб! Как можно отказываться от хлеба! Будет вам Алгарве…»

Наталья вышла из душа и, вытирая влажные волосы полотенцем, игриво сказала:

— Милый, так нечестно! Меня ругаешь за коктейли, а у самого на кухне новая бутылка виски!